Ассоциация культурных столиц европы. Какие города мира считаются мировыми центрами искусства

В 2018 году малоизвестный миру город Леуварден будет принимать толпы туристов. Голландский город, столица региона Фрисландия, получил звание культурной столицы Европы в нынешнем году.

Кто не слышал о Леувадене, конечно, засомневается включать город в свой маршрут. Но для путешественников, чья карта постоянно пополняется новыми отметками «хочу посмотреть», город не станет последним в их списке.

Чем же примечателен Леуварден?

Падающая башня есть не только в Пизе. Леувард может похвастаться своей ключевой достопримечательностью и даже составить конкуренцию «итальянке» .

Не удивительно, ведь Олдехове наклонена больше, чем знаменитая Пизанская башня. Если подниматься по падающему около 500 лет зданию не страшно, можно насладиться видами города со смотровой кабины на высоте более 40 метров.

Здание старой Ратуши , построенное в 1715 году несколько раз реконструировалось, но не потеряло свой привлекательный вид и историческую ценность.

На Весовой площади города уже 5 столетий стоит здание, в котором располагалась Весовая палата . В пятницу и субботу площадь превращается в рынок. Множество магазинчиков и кафе вдоль водного канала придают особый шарм этой части города.

Здесь же, на площади, можно найти немало скульптур. Памятник фризской лошади, женщина, взбивающая масло и даже скульптура знаменитой уроженки Леувардена Маты Хари .

В этом городке даже здание аптеки имеет историческую ценность. Построено оно в 1904 году и называется Centraal Apotheek Ljouwert (языком не владеем, пытаться исковеркать на русский манер не будем).

Высокий шпиль церкви Святого Бонифация , восстановленный после грозы 1976 года, виднеется издалека. Напротив достопримечательности стоит скульптура Вима Харзинга с изображением Христа Царя.

Как добраться?

Можно долго рассказывать о культурном наследии Леувардена, но лучшим решением будет увидеть всю красоту города воочию. Добраться до города можно разными способами, в зависимости от того, сколько денег и времени вы можете потратить.

Расположен Леуварден в северной части Нидерландов , в 140 км от Амстердама. Если выбирать самый быстрый маршрут, можно забронировать прямой перелет из Минска авиакомпанией Белавиа. Полет в обе стороны с багажом обойдется в 290 $ и выше. Австрийские авиалинии довезут до столицы Голландии из Минска за 5-6 часов, но с пересадкой.

Если хотите сэкономить, отправляйтесь из Варшавы голландской авиакомпанией KLM (без пересадок), заплатив около 160 $.

Из Вильнюса вас довезет Lufthansa или LOT за 170 $ с пересадкой в Варшаве или Франкфурте-на-Майне.

Из аэропорта Схипхол в Амстердаме добраться до Леувардена можно на автомобиле, автобусе или поездом. Автобусы отправляются от центрального вокзала и довезут до культурной столицы за 3 часа. Поезд едет немного быстрее – 2 часа.

Культурная столица Европы

Впервые о мероприятии узнали в 1985 году, когда Евросоюз провозгласил Афины первой культурной столицей Европы. Инициативой заинтересовались все европейские страны. Ведь каждому городу хотелось получить заветный статус, и к тому же получить дополнительное финансирование для обновления культурных памятников и учреждений.

Сегодня центром культурной жизни Европы выбирается не один город, а два. Основная идея назначения культурных столиц заключается в укреплении культурных связей, поддержке туристического бизнеса и благоустройстве европейских городов.

Чтобы стать культурной столицей, необходимо подать заявку на участие в конкурсе за 6 лет до года предполагаемого избрания . Город должен иметь стратегию культурного развития, в которой будут заинтересованы не только местные власти, но и жители города. Каждый выбирает свою тематику, которая будет соответствовать культурной программе. Проще говоря, нужно найти изюминку города.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .

Города, о которых пойдет речь в этой статье, являются центрами мировой культуры. В них зародился культовый дизайн и проводятся классические концерты.

Флоренция, Италия

Флоренция отнюдь не замерла в эпохе Возрождения. Этот город очень важен с исторической и культурной точки зрения. Неудивительно, что в этом году Флоренция заняла первое место, поскольку она представляет идеальный баланс старого и нового, шедевра и современного, от Давида Микеланджело до Музея Гуччи.

Рим, Италия

На своем пике Римская империя простиралась почти на пять миллионов квадратных километров, занимая всю Европу, Малую Азию и Северную Африку. Богатая история оставила свой след в этой древней столице. Она прослеживается повсюду.

Недавно отреставрированный Колизей — это часть современного ландшафта города, величие которой воспринимается горожанами как должное.

Главные достопримечательности города известны не из-за туристической шумихи, а потому, что они действительно способны впечатлить. Среди них следует отметить фонтан Треви, Испанскую лестницу, Капитолийский музей... Список можно продолжать до бесконечности.

Неудивительно, что Рим известен как Вечный город: вы можете находиться здесь долго и каждый день открывать для себя новые художественные и культурные ценности.

Париж, Франция

Хемингуэй метко назвал Париж «праздником, который всегда с тобой» за его способность надолго оставаться в памяти даже после того, как вы покинули этот город.

Но известный писатель, возможно, также намекал и на то, что независимо от того, в какой части города вы находитесь, всегда есть что посмотреть, услышать, попробовать или почувствовать. Он, как и многие авторы со всего мира, нашел вдохновение в городских кафе, переулках и барах.

Город 150 музеев, Париж представляется как обитель искусства, которое развивалось на протяжении веков. Столкнувшись с таким широким выбором культурных мероприятий, путешественники будут прощены за то, что пропустили Лувр в пользу более спокойных впечатлений в Musée Rodin или L"Orangerie.

Париж — это центр, стремящийся к инновациям, а также технологическому прогрессу.

Киото, Япония

Город из десяти тысяч крестов, — это, конечно, преувеличение. Но после прогулки по красивым хорошо сохранившимся улицам вы быстро измените свое мнение. В то время как очень трудно посчитать точное количество святынь, новые постройки, казалось бы, всплывают перед глазами в одночасье. В пределах города имеется по меньшей мере 1600 храмов.

Разумеется, есть и всемирно известные достопримечательности. Посетите ворота Фушими Инари-тайши и мерцающий Золотой павильон Кинкаку-дзи.

Но поистине волшебная вещь в Киото — это то, что вы можете исследовать город без путеводителя и наткнуться на сады Дзэн, разросшиеся храмовые комплексы и безукоризненно сохранившиеся святыни.

Семнадцать объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО свидетельствуют о культурном значении этой древней столицы.

Санта-Фе, Нью-Мексико

Во время первого посещения вам может показаться, что в городе больше всего художественных галерей.

Музей международного народного искусства состоит из 130 000 экспонатов и представляет собой дань уважения, отданную ремеслам всего мира, а ежегодная индейская ярмарка SWAIA, которая проводится в августе, является витриной для работ индейских художников и ремесленников.

Вена, Австрия

Западная музыка является неотъемлемой частью столицы Австрии, которая способствовала развитию таланта Гайдна, Моцарта, Бетховена и Брамса, а также местных молодых музыкантов Шуберта и Штрауса.

Это также место Венского сецессиона, революционного движения искусства, основанного в 1897 году такими светилами, как Густав Климт. Посетители могут увидеть плоды творчества в ста музеях города, включая Бельведер и Музей современного искусства, а также послушать великолепные голоса исполнителей в таких легендарных оперных театрах, как Штаатсопер и Театр ан дер Вена.

Венеция, Италия

Венеция — город, построенный на воде, в котором передвигаются пешком или на лодке. Это также центр, соединяющий разрозненные культуры Старого Света.

Западная Европа славится своими соборами, но нет ничего, что бы соответствовало великолепию базилики Святого Марка, архитектурного чуда, которое сочетает византийский и итальянский архитектурные стили.

Нью-Йорк, США

Жизнь в Нью-Йорке может показаться изнурительной. Это не только стрессы в метро, ​​но и восхитительные культурные течения.

Город может поразить свободной вечеринкой в Бруклинском музее с участием чернокожих женщин-артистов, живым выступлением мультикультурного духового оркестра, дегустацией пива и лекцией по пивоварению и ботанике среди зелени Ботанического сада в Бронксе.

Барселона, Испания

Город известен Музеем Пикассо, в котором представлено 3500 произведений испанского мастера.

Готический квартал — это остатки его легендарного прошлого. Но сегодня в городе чувствуется вихрь творческой энергии, с его абстрактными художниками, необычной живописью района Эль-Раваль, а также местными музыкальными течениями инди-рок и электроника, которые существуют в Барселоне с 1982 года.

Лондон, Великобритания

Лондон является местом вдохновения, где творили Шекспир, Диккенс, Оруэлл, Элиот, Уэст-Энд. Но столица Англии также является обителью более 1000 галерей. Вы можете провести в одном музее почти целый день и все еще быть готовым к большему, когда он откроется следующим утром.

Мехико, Мексика

Дом La Casa Azul, сине-голубой дом в районе Койоакан в Мехико, является в большей степени местом паломничества, чем музеем. Когда-то он был жилищем Фриды Кало, известной художницы, талантливые произведения и мистика которой известны и почитаются во всем мире. Теперь в нем находится обширная коллекция ее рисунков и личных вещей. Это одна из самых посещаемых достопримечательностей города.

В столице Мексики открываются новые музеи, которые представляют для посетителей большой интерес. Взять хотя бы ультрасовременный Soumaya, открытый в 2011 году, в котором вы найдете личную коллекцию миллиардера Карлоса Слима, а также музей Museo Jumex 2013 года, в котором представлена ​​впечатляющая коллекция произведений современного искусства.

Иерусалим, Израиль

Так или иначе, город, появление которого относится к IV тысячелетию до н. э., сегодня является одной из самых процветающих современных культурных сцен в мире. В нем проводится ежегодный Фестиваль Священной музыки, который является наглядной демонстрацией кросс-культурного сотрудничества. В этом году на одной сцене перед публикой предстали индийские перкуссионисты, израильские оркестры и певец Малиан.

Фестиваль современного искусства «Манофим» привлекает людей чтением поэтических произведений и экспонатами в неожиданных местах, например в частных домах или на улице Асаэля в Абу-Тор.

Стамбул, Турция

Стамбул — это граница между двумя континентами. Это место, где вы можете потягивать эспрессо в кафе в нескольких шагах от римского акведука. Призыв к молитве исходит из мечети, построенной во времена Османской империи.

Стамбул поразит вас вертящимся танцем дервишей, которые своим кручением выказывают преданность суфийской вере.

Наряду с древними традициями в Стамбуле процветают современные культурные течения.

Афины, Греция

Когда дело доходит до художественных столиц, Афины часто затмеваются соседними европейскими городами. Но у древнего города, несомненно, имеется свой особый колорит.

В июле и августе здесь стоит жара. Туристы могут увидеть картины, скульптуры и выступления, которые можно найти повсюду, от Акрополя до частных домов и таверн.

Чтобы по-настоящему почувствовать творческий дух города, Афины лучше всего изучать, прогуливаясь по его улицам пешком. Здесь широко развито уличное искусство, представленное в таких районах, как Метакслемио и Керамейкос.

Вашингтон, США

С таким богатым искусством, культурой и наукой, как в этом городе, вы можете провести целый день в музеях. Сад скульптур Национальной галереи идеально подходит для пешей прогулки в любое время года.

В галерее Renwick постоянно растет постоянная коллекция, которая демонстрирует ремесленные экспонаты, а близлежащая Национальная портретная галерея позволяет прочувствовать историю США.

Национальный музей истории и культуры афроамериканцев — долгожданная, давно назревшая дань наследию чернокожего населения. Он открылся в прошлом году.

А знаете ли вы, что уже в течении 20 лет в Европе существует программа "Культурная столица", в которую входят 30 европейских городов?

Европейская программа началась в 1985 году, и каждый год один город Европы получал звание культурной столицы. Город объявляется культурной столицей Советом министров и Советом Европы. В этом смысле эта схема политическая, что является одной из основных проблем. На сегодняшнее время существует 20 городов, которым в то или иное время присуждался титул ";культурной столицы". Это были очень крупные и важные города, такие как Афины, Амстердам, Париж, Мадрид, но также и маленькие города: Глазго, Антверпен, Веймар. Были также города такие, как Рейкьявик в Исландии, Берг в Норвегии, Авиньон во Франции. Таким образец, были как крупные, так и мелкие города. Стол;цы и не столицы.

Цель данной программы - дать возможность городам продемонстрировать их собственную культурную жизнь и культурную жизнь региона. Это первая цель. Вторая цель - дать возможность городам и регионам познакомиться с интересной культурной работой других городов и, собственно, всего мира. Таким образом, у нас две цели: одна из них - показать, другая - пригласить. Было очень важно найти баланс между этими целями.

Все города, которым был присвоен титул "Культурной столицы" были разными. Некоторые из них разработали программы, которые длились на протяжении года. Другие же концентрировали свое вни;мание на программах, которые длились всего 2 месяца. Некоторые города концентрировались на очень узких аспектах культуры, другие же обращались к более широкому ее пониманию. В некоторых городах к программе привлекались только очень большие организации, занимающиеся культурой, в других же городах это были очень широкомасштабные программы, вовлекающие в себя как культурные мероприятия, так и социальные. В некоторых городах внимание концентрировалось на местных, региональных проектах, в других же городах внимание фокусировалось на национальных и международ;ных проектах. Таким образом, важный опыт этих европейских городов заключается в том, что каждый город должен определить для себя свои собственные цели, свой собственный подход, свой собственный масштаб деятельности, основанный на собственной истории и собственных ресурсах. Поэтому очень трудно сравнивать города друг с другом.

Программа"Культурная столица" - это не просто красивое соревнование, где один город лучше дру-гого. Это также возможность пользоваться культурой и демонстрировать важность культуры нашему обществу. Города доказали, что они являются очень важными связующими звеньями между культурным, социальным и экономическим развитием. Наиболее интересные проекты Европы были погранич-ными проектами, которые соединяли эти три типа развития. Большинство городов открыло для себя, что чисто артистические программы слишком ограничены, если имеется в виду подход к культуре как к развитию всех трех составляющих. С другой стороны, города признали, что деятельность работников культуры должна быть очень содержательной и большой. Т.е. снова должен быть баланс между экономическими и культурными целями,

Некоторые города последние 15 лет концентрировали свое внимание только на экономических целях. Т.е. на том, чтобы создать «Культурную столицу» только с целью привлечения посетителей, либо чтобы поддержать занятость населения, либо чтобы изменить образ в глазах страны и региона. Те города, которые придерживались этого узкого, ограниченного подхода, не достигли результатов, потому что в центре программы "Культурная столица" не туризм, но именно культура, которая означает работу творческих людей и презентацию их работы в отношении их деятельности к основному обще-ству. И это очень большой вызов "Культурной столицы". Очень просто пригласить в любой город крупную выставку или концерты, или проекты международного значения, которые приезжают, а потом уезжают. И ничего не остается на том месте, где когда-то была культурная столица.

Эти проекты очень ограничены. И те "Культурные столицы", которые концентрировали внимание только на этом принципе приглашения, оказались проектами недолговременными. Их успех не подтвердился через какой-то промежуток времени. Это один или два месяца деятельности, а затем в городе все возвращается на круги своя, все возвращается к тому, как было до избрания города культурной столицей.

Альтернативный подход заключается в том, чтобы сконцентрировать внимание города на собствен-ных культурных резервах. Задаться вопросами: "А что есть здесь? Какие возможности есть у нас? Кто занимается интересной творческой работой? Как мы можем наладить связь между культурным и социальным? Как мы можем стимулировать творческий потенциал города? Как можно вовлекать местные учебные заведения? Как можно вовлекать местный бизнес в творческую активность?" И построить программу на базе того, что уже существует в городе, и уже затем наладить связи с тем, что существует где-то.

Культурные столицы Европы

  • 1985: Афины
  • 1986: Флоренция
  • 1987: Амстердам
  • 1988: Западный Берлин
  • 1989: Париж
  • 1990: Глазго
  • 1991: Дублин
  • 1992: Мадрид
  • 1993: Антверпен
  • 1994: Лиссабон
  • 1995: Люксембург (город)
  • 1996: Копенгаген
  • 1997: Салоники
  • 1998: Стокгольм
  • 1999: Веймар
  • 2000: Авиньон , Берген , Болонья , Брюссель , Хельсинки , Краков , Прага , Рейкьявик , Сантьяго-де-Компостела
  • 2001: Порто , Роттердам
  • 2002: Брюгге , Саламанка
  • 2003: Грац
  • 2004: Генуя , Лилль
  • 2005: Корк
  • 2006: Патры
  • 2007: Сибиу , Люксембург
  • 2008: Ливерпуль , Ставангер
  • 2009: Вильнюс Линц
  • 2010: Эссен , Стамбул , Печ
  • 2011: Турку , Таллин
  • 2012: Гимарайнш , Марибор
  • 2013: Марсель - Прованс , Кошице
  • 2014: Умео , Рига

С 2015 по 2019 годы по системе ротации выбраны только страны

— Вы трижды побеждали в борьбе за кресло президента Вроцлава (причем два раза выигрывали уже в первом туре), в последние десять лет под вашим управлением столица Нижней Силезии развивалась так стремительно, как ни один большой польский город, а еженедельник «Ньюсуик» назвал вас Супермэром. На фоне этих успехов, однако, озадачивает тот факт, что человек, который, казалось бы, создан для такой работы, сначала, в 90 х годах, отказывается от вступления в должность, а для участия в выборах 2002 г. его приходится долго уговаривать. Откуда эти колебания?

— В 1990 г. я действительно отказался вступать в должность президента Вроцлава. В то время президента еще выбирал городской совет, и случилось так, что я возглавлял Гражданский комитет «Солидарности» во Вроцлаве, который одержал решительную победу на местных выборах, получив в горсовете 67 из 70 мест. Таким образом я, естественно, оказался самым вероятным кандидатом на этот пост. Но я сам в этом уверен не был. Раньше всё было очевидно, надо было бороться за свободу Польши, но, когда эта цель была достигнута, политическая ангажированность перестала быть делом чести. В итоге я решил поехать на стипендию за границу, но, чтобы не совсем уходить от ответственности, взял на себя обязательство подобрать достойную кандидатуру на пост президента. Мой выбор пал на Богдана Здроевского (нынешнего министра культуры и национального наследия в правительстве Польши), который в то время был моим заместителем в комитете.

А в 2002 г. в Польше впервые состоялись прямые выборы мэров, бурмистров и председателей общин. Поначалу возвращение в политику совершенно меня не привлекало, но продолжающийся почти полгода мощный натиск деятелей «Гражданской платформы», в том числе Гжегожа Схетыны и Богдана Здроевского, а также моих друзей из «Права и справедливости» сломили мое сопротивление. По правде говоря, сейчас я уже даже не помню, какие аргументы они выдвигали, но им удалось меня уговорить. В итоге выборы я выиграл, что было как следствием поддержки, которую мне оказали ГП и ПиС, так и результатом отлично по тем временам организованной предвыборной кампании.

— Какую модель Вроцлава вы предложили избирателям 11 лет назад?

— Мы с моим избирательным штабом поступили очень просто: провели среди вроцлавян серию социологических опросов, чтобы узнать, какие направления развития города его жители считают приоритетными. Среди особенно часто упоминавшихся проблем и потребностей обозначились три задачи, которые я сразу четко зафиксировал в своей предвыборной программе: улучшение ситуации на рынке труда, так как в то время безработица у нас превышала 13%; модернизация пришедших в упадок городских коммуникаций; обретение Вроцлавом статуса по-настоящему европейского города, куда не только приезжают туристы, но где еще и происходят интересные и глобальные события.

— Избиратели, как мы знаем, поверили обещаниям — но как происходило их исполнение?

— Если посмотреть на это дело с сегодняшней перспективы, должен признать, что тогда я, в общем, ничего не знал об управлении городом. Несмотря на это, нам удалось провести в жизнь больше 95% тогдашней программы. Самым большим успехом я считаю снижение уровня безработицы, в решающий момент она снизилась до 3,5% (обычно уровень безработицы колеблется в районе 5,7%). В самом Вроцлаве в первую каденцию моего пребывания на посту президента появилось свыше ста тысяч новых рабочих мест, созданных в основном местными предприятиями, при этом главным импульсом стали привлеченные инвестиции. В этом я как раз отлично разбирался. Много лет занимаясь собственным бизнесом, я кое-что стал понимать относительно создания новых рабочих мест. Невозможно недооценить и тот факт, что в 2004 г. Польша вступила в Евросоюз. Пытаясь привлечь первые инвестиционные потоки, идущие из ЕС, мы продемонстрировали такую сноровку и реакцию, что в какой-то момент из 12 крупных инвестиций, пришедших в страну через центральные органы власти, семь были освоены именно во Вроцлаве.

Не стоит забывать и о том, что ситуация с городскими коммуникациями тоже наладилась. Конечно, в этом направлении еще работать и работать, но нам удалось, кроме всего прочего, построить кольцевую автостраду, состоящую из трех больших мостов, которые значительно улучшили пропускную способность города.

— А как вам удалось удовлетворить европейские амбиции вроцлавян?

— В основном хлопоча о проведении во Вроцлаве масштабных событий, таких, к примеру, как Европейская столица культуры (ЕСК) или World Gamts. Первый шаг в этом направлении, кстати, сделал мой предшественник, Богдан Здроевский, по инициативе которого Вроцлав участвовал в конкурсе на организацию Всемирной выставки. Кульминация этих усилий пришлась на самое начало моей каденции и, несмотря на то, что конкурс мы с треском проиграли, решили попробовать еще раз. Нас опять постигла неудача, но на этот раз результаты уже были получше. Затем мы потерпели поражение в борьбе за размещение во Вроцлаве Европейского технологического института, который в итоге обрел свое место в Будапеште.

И хотя могло показаться, что мы терпим поражение за поражением, полученный опыт позволил нам выиграть конкурс на звание Европейской столицы культуры-2016, а также конкурс на проведение Всемирных игр-2017. А дело в том, что усилия по организации подобного рода мероприятий требуют определенных навыков. Это как в спорте: нельзя научиться кататься на лыжах, если несколько раз не упадешь.

— А вы не боитесь, что когда-нибудь возможное поражение в конкурсе на проведение важного события оппозиция может использовать против вас?

— Если бы я этого боялся, то я вообще не стал бы брать на себя управление городом. Оппозиция имеет полное право привлекать всеобщее внимание к нашим неудачам, но, на мое счастье, эти действия совершенно не влияют на степень поддержки, которую мне оказывают жители. Они понимают, что сами по себе попытки привлечь в город те или иные мероприятия представляют определенную (и большую!) ценность, так как позволяют нам на этом кое-что выиграть. Отличным примером такого подхода может служить ситуация, когда мы боролись за размещение у нас Европейского технологического института. Наш город постоянно фигурировал в СМИ, а среди абитуриентов из других регионов Польши значительно вырос интерес к Вроцлавскому политехническому институту. Благодаря этим усилиям Вроцлав стал одним из наиболее узнаваемых польских брендов, среди городов незначительно уступая разве что Кракову.

— Удивительно, что до сих пор вы ни словом не обмолвились об инвестировании в культуру. Ведь именно под вашим руководством Вроцлав стал угрожать монополии Кракова как неофициальной культурной столицы страны.

— Знаете, когда десять с лишним лет назад я начинал свою работу, я, честно говоря, не отдавал себе отчет, какую мощную роль в развитии города может играть культура, даже в экономическом смысле. Вышло, однако, так, что я систематически на практике в этом убеждался, вот почему мы постоянно развиваем культурно-артистическую среду города, а с 2003 г. расходы на культуру выросли без малого втрое, до ста миллионов злотых в год. Краков, о котором вы вспомнили, безусловно, по-прежнему остается значительно колоритнее в культурном отношении, но мы изо всех сил стараемся наверстать упущенное.

— В последнее время во Вроцлав переехало несколько больших фестивалей, такие, например, как кинофестиваль «Новые горизонты» или Международный фестиваль детектива. Как вам удается привлечь во Вроцлав масштабные мероприятия с устойчивой высокой репутацией?

— По-разному получается, во всяком случае у других городов мы мероприятия не крадем, да и силой никого во Вроцлав тащить не собираемся. В какой-то момент на нас обрушилась лавина предложений относительно перемещения различных культурных событий в столицу Нижней Силезии. С одной стороны, это было очень почетно, мы получили довольно ясный сигнал, что Вроцлав стал очень культурным городом. С другой — приходилось быть очень внимательными и осторожными, чтобы сохранить баланс между проектами, которые поступали к нам извне, и теми, что самостоятельно осуществлялись во Вроцлаве с самого начала.

С кинофестивалем «Новые горизонты» выручило стечение благоприятных для нас обстоятельств. В какой-то момент мы стали подумывать над тем, чтобы провести во Вроцлаве кинофестиваль, который мог бы стать настоящим событием. Лучшим кинофестивалем страны были как раз «Новые горизонты», и мы обратились к его вдохновителю и организатору Роману Гутеку, предложив ему пообщаться с нами на эту тему, дать несколько советов относительно того, как вообще за всё это взяться. Я тогда и мечтать не смел перенести «Новые горизонты» во Вроцлав! Сам факт того, что Роман Гутек согласился на такую встречу, уже приятно меня удивил. Еще больше впечатлило его заявление, что он уже давно собирается перенести фестиваль в город покрупнее Тешина. Нам понадобилось пятнадцать минут, чтобы обсудить подробности сотрудничества. Примерно так же обстояло дело с переездом из Кракова во Вроцлав Международного фестиваля детектива.

— Вас устраивает сегодняшняя культурная составляющая Вроцлава?

— Никогда нельзя быть довольным на все сто. На сегодняшний день Вроцлаву явно не хватает большого представительного фестиваля популярной музыки, такого, к примеру, как Heineken Open’er Festival в Гдыне, Orange Warsaw Festival или краковский Coke Live Festival. Музыкального события, которое бы привлекло во Вроцлав десятки тысяч поклонников поп-музыки не только из Польши, но и из других стран. Конечно, у нас есть Ethno Jazz Festival с его невероятно высоким артистическим уровнем, но это всё-таки музыка для определенного круга ценителей, не для широких масс. Выступающие на этом фестивале артисты, такие, как Дайяна Кролл или Ясмин Леви, спокойно могут собрать концертный зал на три тысячи человек, но уж никак не городской стадион.

— Что-то делается для того, чтобы такой фестиваль во Вроцлаве появился?

— Да, в 2014, самое позднее в 2015 г., такое событие у нас произойдет. Но поскольку мы сейчас находимся на стадии переговоров, мне бы хотелось пока что обойтись без подробностей.

— Вроцлав довольно активно продвигает литературу, здесь проводится несколько литературных фестивалей, такие, как Международный фестиваль рассказа или «Литературный порт Вроцлав», однако многие полагают, что эти инициативы всё больше накладываются одна на другую.

— Верно, мы тоже заметили эту тенденцию, и потому доверили функции куратора Европейской столицы культуры по вопросам литературы и чтения Иреку Грину, опытному и авторитетному культуртрегеру. Мы также поручили ему немного перекроить литературную карту Вроцлава, чтобы, с одной стороны, не создавать проблем ни одному из фестивалей, с другой — как-то упорядочить бурную литературную жизнь города. Нам очень важно встроить в эти события вручение двух больших литературных премий, учрежденных городом, — Вроцлавской поэтической премии «Силезиус» и Центральноевропейской литературной премии «Ангелус». Уже сегодня эти премии пользуются большим уважением и признанием в творческой среде, но мы верим, что их культурный потенциал еще далеко не исчерпан.

— Сторонники амбициозных кинопроектов долго сетовали, что во Вроцлаве нет кинотеатра, специализирующегося на авторском кино, как вдруг появились целых два, причем оба с несколькими залами — Нижнесилезский киноцентр и кинотеатр «Новые горизонты». И теперь СМИ сообщают, что, скорее всего, эти проекты не будут в состоянии себя окупить.

— Мне так не кажется. Нижнесилезский киноцентр курирует воеводское управление, так что на эту тему мне как-то распространяться не очень удобно, а если говорить об арт-хаусном кинотеатре «Новые горизонты», то я уверен, что в течение года финансовый успех им гарантирован.

— Расскажите, пожалуйста, как вообще так получилось, что во Вроцлаве на месте мультиплекса появился самый большой в Польше кинотеатр авторских фильмов?

— Я решил помочь Роману Гутеку, который искал постоянную площадку для фестиваля «Новые горизонты», а также для American Film Festival и других, околофестивальных событий, происходящих во Вроцлаве практически круглый год. Я, правда, и предположить тогда не мог, что дело примет такой масштабный оборот. Сначала мы думали найти какой-нибудь маленький кинотеатр, ну или просто его построить. Но по разным причинам объекты, которые мы осматривали, нам не подходили. Только через некоторое время выяснилось, что мы можем взять в аренду кинотеатр «Гелиос». Мы долго ломали голову, как бы провернуть эту идею, и в итоге решили, что запустим в этом мультиплексе артхаусную площадку, подключив ее к проекту Европейская столица культуры. И хотя все проекты, связанные с этим местом, еще находятся в стадии реализации, у нас уже появилось творческое пространство с очень хорошей атмосферой, притягивающей молодежь как магнитом.

— Культурных событий во Вроцлаве — великое множество, и с точки зрения городской политики они все чрезвычайно важны, но можете ли вы назвать те из них, которые особенно близки вашему сердцу?

— В смысле общественной значительности самым удачным проектом я считаю артхаус «Новые горизонты», о котором мы уже говорили. Лично я безгранично люблю музыкальный театр «Капитоль». Программа, которую предлагает зрителям его директор и режиссер Конрад Имеля, подходит мне на все сто. Поэтому я ужасно счастлив, что реконструкция здания театра наконец-то закончена, и уже не могу дождаться официальной осенней премьеры «Мастера и Маргариты» по роману Михаила Булгакова. Новое здание безумно современно и в то же время как бы отсылает нас к оригиналу, спроектированному берлинским архитектором Фридрихом Липпом и построенному в 1929 г., — он, к несчастью, был частично уничтожен во время осады крепости Бреслау, а потом довольно неудачно восстановлен.

Другим предметом моей гордости — ну, надеюсь, не только моей, думаю, что и большинства вроцлавян — скоро обещает стать Национальный Форум музыки. Этот концертный зал имеет для нас огромное значение, как минимум, по двум причинам. Во-первых, там разместится Вроцлавская филармония — а это не только важнейшая музыкальная организация нашего города; в последние несколько лет в связи с многочисленными творческими инициативами (к примеру, такими, как Musica Polonica Nova, Musica Electronica Nova, Jazztopad или Leo Festiwal) она вознеслась в ранг одного из самых интересных музыкальных учреждений Европы. Но есть и другая причина, по которой здание Форума будет играть в городском пейзаже одну из ключевых ролей. До сих пор Вроцлав отстраивался из руин, оставшихся после Второй Мировой войны. Я уже говорил о здании театра «Капитоль», есть еще Зал столетия и здание Главного вокзала. Это чудесные, во многом символические для города постройки, но они появились в те времена, когда Вроцлав был немецким. Здание Национального Форума музыки будет первым крупным сооружением (если не считать нового пассажирского терминала в аэропорту) для проведения публичных мероприятий, построенным уже в послевоенный период истории города. Да и кроме того, расположенным в самом его центре.

— Тем не менее, чтобы жители города могли в полной мере приобщиться к этим культурным благам, необходимо соответствующим образом спроектировать все окружающее пространство. Здание Форума, как вы сами сказали, находится в самом центре Вроцлава, но от Старого Города отделено довольно оживленной улицей Казимира Великого. Несколько лет назад вы объявили о поэтапном закрытии центра города для автомобилей, как это практикуется во многих городах Западной Европы, но сейчас, как мне кажется, реализация этих планов отложена.

— У меня нет ни малейших сомнений, что автомобильное движение должно исчезнуть из центров городов. Другое дело, что для поляков, и вроцлавяне тут не исключение, автомобиль — это сравнительно новая роскошь. На Западе автомобили стали общедоступны уже в 50-х и 60-х годах, у нас же относительно недавно. Так что мы, грубо говоря, на своих машинах еще не наездились. Не забывайте и о довольно мощном транспортным лобби. Это, однако, вовсе не означает, что мы поставили крест на наших планах. Мы продолжаем систематически расширять пешеходную зону, но должен признать, что начали немного с места в карьер, и это вызвало довольно решительное сопротивление определенной части жителей города. Зато Крупничая улица, ведущая из Старого Города к Национальному Форуму музыки, уже совсем скоро будет перестроена и полностью избавится от автотранспорта, чтобы в недалеком будущем превратиться в пешеходную аллею.

— Большинство инициатив, о которых вы рассказываете, связаны с проектом Европейская столица культуры-2016. Местные СМИ заранее всё видят в черном свете и сообщают, что Вроцлав может не использовать шансы, предоставляемые этим высоким званием.

— Пресса должна о чем-то писать, а ведь известно, что плохие новости продаются намного лучше хороших. Кроме того, проект «Европейская столица культуры» сам по себе довольно специфический, и критерии, которым он руководствуется, часто не вполне ясны. Это как с походом в театр — мне еще не приходилось бывать на представлении, с которого все вышли бы абсолютно довольными. И тем не менее я спокоен, так как сама подготовка к этим мероприятиям выглядит очень впечатляюще. На сегодня, не считая регулярных фестивальных событий (а ведь они тоже ожидаются!), мы планируем реализовать около 170 проектов. А ведь на дворе пока еще 2013 год.

— Каковы, на ваш взгляд, самые эффектные культурные события, ожидающие нас в 2016 году?

— Уже точно известно, что у нас состоится Международная театральная олимпиада. Это самое масштабное в мире театральное событие, своеобразный фестиваль фестивалей, в ходе которого свои достижения демонстрируют известнейшие артисты со всего мира.

Я убежден, что большим успехом будет пользоваться проект WUWA-2, воплощающий идею образцового микрорайона. Он напрямую перекликается с прошедшей в довоенном Вроцлаве выставкой «Wohnungs- und Werkraumausstellung», автором идеи которой был немецкий «Веркбунд», производственный союз, включавший тогдашних архитекторов, строителей и художников, которые продвигали идеи модернистского дизайна. Как и в те времена, когда по случаю выставки в Бреслау возник новый микрорайон, куда до сих пор приезжают любители архитектуры, чтобы только взглянуть на него, мы собираемся застроить новый участок, где потом поселятся вроцлавяне.

Нет стопроцентной уверенности, но, возможно, во Вроцлаве в 2016 г. состоится вручение премий Европейской киноакадемии (это иногда называют «европейским Оскаром»). Во всяком случае об этом активно ведутся переговоры, и всё говорит о том, что мы имеем определенные шансы надеяться на их успех. Результаты будут известны в конце этого года. Это был бы настоящий подарок всем киноманам, потому что тогда во Вроцлав приедут самые яркие звезды мирового кинематографа.

— Вроцлав — это город с интереснейшей историей, который был основан чехами, потом находился в границах Польши под господством силезских Пястов, пока в XVI веке не оказался в составе империи Габсбургов, а потом Пруссии и Германии, чтобы в 1945 г. снова стать польским. Вы первый из его власть предержащих, под чьим управлением эти исторические факты стали частью маркетинга. Более того, вы добавляете сюда еще и львовский контекст.

— Да, потому что во Вроцлав после Второй Мировой войны было переселено много львовян.

— Ну, не так много, как некоторым — особенно тем, кто называет Вроцлав вторым Львовом — может показаться.

— Это правда. Историки до сих пор спорят, сколько составляло львовское меньшинство в послевоенном Вроцлаве — 7 или 12% населения. Большинство составляли люди, приехавшие сюда из центральных районов страны, а также Великопольши. Тем не менее к львовским традициям вроцлавяне обращаются чаще всего. Я помню сбор пожертвований на вроцлавских кладбищах, который мы проводили в 2010 г., когда искали средства на памятник львовским профессорам на Вулецких холмах во Львове. Я лично тогда ходил по Грабишинскому кладбищу с копилкой, а поскольку во Вроцлаве меня хорошо знают, люди останавливались и заговаривали со мной. Меня поразило, как много среди моих собеседников было тех, кто рассказывал о своих предках родом из Львова. Может быть, не каждый вроцлавянин — прямой потомок львовян, но опосредованно почти в каждой семье кто-то с тем городом определенным образом связан.

Что же касается открытого и заинтересованного взгляда на историю и наследие немецкого Вроцлава, о котором вы вспомнили, — ну, что ж, наше общество должно было для этого созреть, нам понадобилось время. Я не социолог, но, думаю, не погрешу против истины, сказав, что процесс формирования самосознания жителей Вроцлава завершился только во времена «Солидарности», то есть в 1980-е. В то время мы наконец-то почувствовали себя здесь как дома, поняли, что никто нас отсюда не выгонит, и поэтому только сейчас мы можем свободно, без всякой задней мысли рассуждать хоть о десяти вроцлавских нобелиатах.

— Материальное наследие современного Вроцлава — немецкое, а духовное, получается, — львовское?

— Совершенно верно. Отличным примером, иллюстрирующим такое положение вещей, служит Вроцлавский университет, чье великолепное здание осталось еще от немецкого храма науки, а новые кадры формировались в основном из ученых, приехавших из Львова. Со всем этим совершенно мифически перекликается довоенная история Львовского университета им. Яна Казимира — единственный эпизод в истории польской науки, когда зарубежные ученые поголовно учили польский язык, чтобы читать работы польских ученых в оригинале.

Хотя похожая история связана с Национальным учреждением имени Оссолинских, как и со многими другими институтами культуры, переехавшими во Вроцлав из Львова.

Поэтому для меня также очень важно найти во всем этом некое равновесие польских и немецких элементов. Я совершенно не имею ничего против, чтобы на вроцлавской Рыночной площади туристов прежде всего привлекала ратуша, символизирующая многовековые традиции немецкого мещанства. Но я в той же степени заинтересован внедрением в это пространство польской культуры, и потому прилагаю все усилия чтобы именно на этой площади была представлена рукопись «Пана Тадеуша», которая сейчас находится в библиотеке Оссолинских. Городская политика, которую я провожу, может позволить себе подобного рода эклектику.

— Вы думаете, что такие разные явления можно связать воедино?

— Полагаю, что да. Кроме того, существует определенная параллель, аналогия, если говорить об истории двух городов. В истории польской культуры Львов, будучи украинским городом, играл такую же роль, как Вроцлав — в культуре немецкой. Наша работа направлена на то, чтобы воскресить здесь, во Вроцлаве, образ тех многокультурных городов. Удастся ли нам это? Посмотрим лет через десять-пятнадцать.

Как замеряются эффекты больших культурных инициатив в Европейском Союзе

Социологи Елена Раевских и Максим Жаффре, работающие в Марселе, встретились со специалистами Центра городской антропологии КБ «Стрелка», чтобы обменяться опытом и обсудить результаты своего исследования, посвящённого эффектам от программы «Европейская столица культуры ». Strelka Magazine узнал у исследователей, как, сочетая результаты социологического опроса и большие данные, можно понять, насколько инициативы ЕС в сфере культуры способствуют социальной интеграции жителей городов.

Программа «Европейская столица культуры» существует с 1985 года. Идея каждый год назначать центром культурной жизни Европы новый город принадлежала тогдашнему министру культуры Греции Мелине Меркури, и первой столицей стали как раз Афины. Затем Амстердам, Берлин, Париж и Мадрид. К середине нулевых, однако, в программе наметился очевидный сдвиг: если раньше она позиционировалась лишь как повод в очередной раз прославить богатое культурное наследие каждой из стран участниц-ЕС и фокусировалась в основном на крупных городах с развитым культурным сектором, то после 2004 года «Европейская столица культуры» стала акцентировать внимание на регенерации и поиске скрытого потенциала городов.

Финансирование, выделяемое ЕС и местной властью для проведения Года культуры, и реализуемые в течение него проекты, по задумке организаторов, должны становиться импульсом для развития культуры и искусства в конкретном городе и регионе. Заявки стали выигрывать не только столицы, но и менее значимые города с «культурным потенциалом». Программа также стала шансом для европейцев познакомиться с культурой стран, вступивших в ЕС в нулевые. Так, в 2007 году статус и финансирование получили румынский город Сибиу, в 2010-м — венгерский Печ, а в 2012-м — словенский Марибор с населением менее 100 тысяч человек. Всё это древние исторические города. За 2009–2013 годы столицами культуры также побывали и прибалтийские Вильнюс, Таллин и Рига.

Работа «Киоск» архитектора и художника Андреаса Штрауса на крыше Центра современного искусства в рамках программы «Европейская столица культуры» в Линце в 2012 году /фото: a_kep / Flickr.com

Примерно тогда же, во второй половине нулевых, появилась традиция выбирать более одного города в год: обычно два или три. В 2013 году, помимо словацкого Кошице, европейской столицей культуры стал и Марсель, представляя регион Прованс. С годами программа стала всё больше напоминать Олимпиаду — с активной конкуренцией заявок на победу, большими затратами и громкими архитектурными проектами. Марсель стал типичным примером этой тенденции. Подготовка к проведению Года культуры была в нём частью более масштабного проекта по ревитализации знаменитого портового центра Франции. В 2013 году в городе появились сразу две новые современные постройки: Музей цивилизаций Европы и Средиземноморья, спроектированный французским архитектором Руди Риччотти, и прямо рядом с ним — конференц-центр Villa Méditerranée итальянца Стефано Боэри, автора знаменитого «зелёного» небоскрёба в Милане. Оба здания встали в марсельском порту, рядом с фортом Сен-Жан XVII века — в него из музея ведёт 115-метровый мост из фибробетона. Вместе с появившимися ранее постройками Нормана Фостера, и эти здания серьёзно повлияли на современный архитектурный ландшафт города.

В Год культуры мероприятия в Марселе посетили около 11 миллионов человек, и казалось, что всё прошло успешно. Однако, как и в случае с Олимпиадой, программа «Европейская столица культуры» не раз критиковалась за отсутствие чёткой стратегии, которая могла бы гарантировать долгосрочные эффекты от её реализации и в целом оправдывать затрачиваемые ресурсы и усилия. Большие затраты становятся серьёзным испытанием для локальных экономик, несмотря на финансовую поддержку ЕС, а вот реальная экономическая отдача, подъём культурного сектора и вовлечение жителей в культурную жизнь города зачастую оказываются неочевидными и недолговечными. Для написанных по следам Года культуры бюрократических отчётов с трудом подбирают статистику, которая могла бы подтвердить долгосрочные позитивные изменения, которые произошли в том или ином городе. Когда за дело берутся исследователи — эксперты по регенерации, культурной политике, социологи, экономисты, маркетологи и урбанисты, — оказывается, что адекватного метода для измерения социокультурных эффектов выработать не удаётся, а те выводы, которые получается сделать, не слишком радужны. Исключения, безусловно, есть, однако общей тенденции наметить пока не получается.

Набережная в Марселе / Фото: istockphoto.com

Французские учёные Елена Раевских и Максим Жаффре попробовали выработать гибридный метод, который бы сочетал классический подход социолога — опрос аудитории культурных учреждений — и возможности больших данных. В Марселе они провели анкетирование зрителей двух разных театров — одного в центре и одного на периферии — и, используя почтовые индексы покупателей билетов (взятые из базы данных, предоставленной билетными кассами), произвели аудитории по районам. Так получилось сделать некоторые выводы о том, удалось ли двум театрам Марселя привлечь новую аудиторию в свои залы, в первую очередь молодёжь и иммигрантов, проживающих в северной части города. Оказалось, что основной массой посетителей обоих театров оказались представители населения наиболее зажиточного юга города, по преимуществу старшее поколение.

О спикерах

Елена Раевских и Максим Жаффре работают в научном центре им. Норберта Элиаса (немецкий социолог, автор труда «О процессе цивилизации». — Прим. ред.). Центр был основан в 1980-е годы в Марселе коллегой Пьера Бурдьё (знаменитый французский социолог, автор концепции социального, культурного и символического капитала. — Прим. ред.) Жан-Клодом Пассероном. Изначально они с Бурдьё работали в соавторстве и вместе написали книгу «Воспроизводство: элементы теории системы образования» , посвящённую социологии образования, однако затем между учёными произошёл разлад, и Пассерон решил основать свой исследовательский центр. Сегодня эта научная организация аффилирована с несколькими крупными французскими , такими как Национальный центр научных исследований Франции (Centre National de la Recherche Scientifique (CNRS)) и Высшая школа социальных наук (École des hautes études en sciences sociales (EHESS)).

— Расскажите, как зародилось ваше исследование?

Максим: Мы оба писали свои кандидатские диссертации по социологии культуры в Марселе и именно там впервые задумались об исследовательском проекте, связанном с культурой и урбанистикой. Тогда же по приглашению театра La Criée провели исследование их аудитории — как раз в год, когда Марсель был европейской столицей культуры. Началось всё с небольшого социологического опроса, но вскоре мы захотели расширить периметр исследования. В мае 2013 года, за год до защиты наших диссертаций, мы подали заявку на грант Национального агентства по научным исследованиям (ANR. — Прим. ред.), официальным получателем которого согласился стать наш научный руководитель, профессор Эммануэль Педлер. Заявку приняли с первой попытки, поэтому проект стартовал уже в начале 2014 года.

Елена: Это было в некоторой степени поступательное движение — мы начинали с совсем небольших проектов и грантов, потом постепенно перешли на региональный уровень и, наконец, решились подать заявку в Национальное агентство по научным исследованиям. Мне кажется, существуют две причины, по которым мы получили грант ANR.

Во-первых, принципиально, что нашей отправной точкой стали люди, а не институции. Мы исследуем не политическую позицию, а ежедневные предпочтения обычного горожанина. Как он или она ощущают себя в городском пространстве? Едет ли этот человек в театр или в музей на велосипеде, машине, или идёт пешком? Где он или она предпочитает ужинать после спектакля или выставки? В кафе при театре или музее, в ресторане или дома? Во-вторых, важно, что мы сочетаем анализ малых данных (small data) и больших данных (big data). В наши дни многие говорят о потенциале big data для социологических и других исследований, но нам кажется, что анализ становится точнее и многограннее, если сочетать и артикулировать данные разных масштабов, взятые из разных источников.

Максим: Обычно опросы делаются в политических целях, даже сам проект «Европейская столица культуры» движим политическими мотивами. У нас есть представление о влиянии инклюзивный политики Евросоюза на сами институции, но вот что происходит с поведением, привычками обычных людей — остаётся непонятным. Удалось ли театрам и музеям привлечь новую аудиторию, приезжающую из периферийных городских кварталов, других городов или стран? Официальные отчёты институций, предоставленные в ЕС, не содержат детальной информации по этим вопросам.

— Как проходила первая фаза исследования — в год, когда Марсель был европейской столицей культуры?

Максим: Сотрудничая с театром La Criée, мы начали разрабатывать методологию, которая затем стала основой всего нашего исследования. Чтобы найти эффективный метод исследования, необходимо много экспериментировать и даже иногда рисковать. Помимо традиционной раздачи опросников, вначале мы использовали технологию QR-кодов. Посетителям, в особенности более молодой аудитории, предлагалось просканировать код и заполнить анкету опроса на своём телефоне. К сожалению, наши ожидания не оправдались: количество респондентов, использующих коды, было мизерным.

Театр La Criée / фото: en.wikipedia.org

Теперь мы используем совокупность других методов: опросники, онлайн-анкеты, анализ баз данных билетных касс, сравнительные картографические методы. Но первичный анализ осуществляется с помощью очень детальных опросников, адаптированных к каждому спектаклю или выставке. Эти опросники — на бумажном носителе и в конверте с бесплатной маркой для почтовой отправки — помогают нам понять, почему этот конкретный человек приходит именно на этот спектакль, оперу или выставку, как он осмысливает свой культурный опыт. На основании полученных первичных результатов мы разрабатываем дальнейшую стратегию более углублённого исследования.

Елена: Важно, что в целом институции доверяют нам, понимая, что у Национального агентства по научным исследованиям нет коммерческих или политических целей. Кто-то даёт больше свободы, кто-то меньше, но это всегда коллаборация. У нас также есть партнёры в Швеции, Польше и Италии — вместе мы продолжим наше сравнительное исследование европейских столиц культуры на международном уровне. Мы стремимся к тому, чтобы нашу методологию можно было адаптировать и применить в контексте другой страны. Получился отличный консорциум: Университет Умео (крупнейший университет в северной Швеции. — Прим. ред), Университет Падуи, Варшавский университет, несколько коллег из Вроцлава. В этом июне состоялась первая конференция со всеми участниками консорциума. Мы рассказали о завершении первого этапа исследования — марсельского — и обсудили два наших следующих кейса — Умео и Вроцлав. Кроме того, коллеги-историки из Университета Падуи проведут под руководством профессора Карлотты Сорба исследование долгосрочных эффектов европейской культурной политики в Италии.

— А что отличает ваше исследование от официальных отчётов, посвящённых эффектам от программы «Европейская столица культуры»? Там ведь тоже активно используют статистику, связанную с аудиторией.

Максим: В отчётах ЕС действительно всегда есть статистика, но чаще всего это просто результаты ответа на вопрос «Вы довольны программой „Европейская столица культуры?“». Конечно, большинство отвечает «Да». Но что это может нам рассказать о произошедших изменениях? Ничего. Мы же специально сконцентрировались на тех институциях, которые существуют в Марселе уже много-много лет и имеют постоянную аудиторию. Поскольку во время года «Европейской столицы культуры» они кардинально меняют свои программы, важно сравнить их восприятие аудиторией до, во время и после этих изменений. Часто изменения в программе радикальные — как в случае с театром La Criée, куда в качестве директора была назначена современная режиссёр-постановщик Маша Макеева. Почти сразу выяснилось, что новая программа вызвала негативную оценку у завсегдатаев, преданной аудитории. Именно они, кстати, составили основную массу наших респондентов. С этим связана определённая сложность для нас как исследователей: новая аудитория, люди, которые приходят в театр в первый или второй раз, редко соглашаются участвовать в опросе. Они ещё не чувствуют причастности к конкретной институции, им кажется, что опрос предназначен для тех, кто ходит регулярно и может дать более объективную оценку. Именно поэтому очень сложно понять восприятие новой программы театра молодёжью и иммигрантами. Статистический анализ баз данных билетных касс помогает частично восполнить этот пробел.

Постановка Las ideas / фото: theatre-lacriee.com

Елена: Зрители, которые ходят в театр постоянно, чувствуют себя в какой-то степени «гражданами театра» с правом голоса и мнением по поводу происходящих изменений. У новой аудитории такого отношения к театру не возникает, даже если новый спектакль или концерт произвёл хорошее впечатление.

Максим: При этом между новой и старой аудиторией завязывается противоречие: старожилы недовольны сменой направления, ведь это не то, к чему они привыкли, молодая же аудитория приходит, чтобы увидеть что-то новое.

Елена: В более традиционных исследованиях вы заметите это разделение на «публику» и «не публику» — постоянных посетителей и тех, кто не приходит в театр почти никогда. С точки зрения самого зрителя это разделение не очевидно, поскольку даже если вы сходили куда-то один раз и вам не понравилось, это не значит, что вы туда не вернётесь через год. Многие первый раз приходят в театр в детстве — их приводят родители, потом наступает длинная пауза, и вновь они там оказываются, приведя уже собственных детей. Очевидно, что молодёжь часто ассоциирует театр со «старой культурой», и как дать понять, что театру есть что им предложить, — это вопрос.

— Давайте поговорим о результатах исследования. На вашей презентации в рамках встречи с коллегами из «Центра городской антропологии» сложилось впечатление, что марсельским театрам так и не удалось привлечь те социальные группы, которые хотелось, их аудитория мало изменилась.

Максим: Нам очень помогло, что у нас был доступ к базам данных билетных касс. Это огромный объём информации, который позволил нам сделать мэппинг и понять, где конкретно проживают зрители, из каких районов Марселя или других городов Франции они пришли или приехали в театр. Конечно, в 2013–2014 годах люди съезжались со всей страны, но не было гарантий, что они вернутся на следующий год. После того как город перестаёт быть европейской столицей культуры, начинается спад активности, уходит динамика, многие институции возвращаются к своему изначальному состоянию. Более того, вскоре мы понимаем, что реальность не соответствует всем громким политическим заявлениям, которые делались изначально. Я имею в виду уверения в том, что аудитория станет более разнообразной, что удастся привлечь иммигрантское население, а ведь это очень острая тема для Франции. Это не значит, что программа ЕС не имеет эффекта, просто на какую именно аудиторию она распространяется? Вот в чём наш вопрос.

Елена: При этом важно, что наша цель не критика — мы просто пытаемся предложить более целостный метод исследования. В социальных науках часто встречаются две крайности: либо очень общий взгляд словно с высоты птичьего полёта, либо индивидуальный, рассматривающий по отдельности каждый . И там и там сложно выводить какие-то закономерности. Мы же придерживаемся мезо-социологического подхода, сравнивая нескольких разных видов данных на разных масштабах и в разных странах.

— В описании проекта на сайте ANR указано, что ваша цель выяснить, как институции адаптируются к новому климату и новым правилам культурной экономики. Почему вам кажется, что только социологическое исследование аудитории позволит ответить на такой общий вопрос? А как же анализ маркетинговой стратегии театра, экономических эффектов?

Максим: По нашему мнению, удалось или не удалось привлечь новую аудиторию — главный показатель. Как уже говорила Елена, мы близко сотрудничаем с институциями, в которых проводим исследование, но совершенно не хотим оценивать их с административной точки зрения. Безусловно, после получения финансирования от ЕС им пришлось адаптироваться к изменившимся условиям. Кроме того, в городе возникли новые культурные учреждения, были выстроены новые здания — Марсель в целом прошёл через серьёзные изменения с урбанистической точки зрения. Но у нас другой фокус.

Елена: Мы исследуем динамику: не институции и публику по отдельности, а связь между ними. Эта связь не статична и меняется под воздействием как внутренних институциональных факторов, так и внешних обстоятельств: исторического и политического контекста, изменений в социальной географии города, социально-демографических факторов. Понять, какие факторы создают различия и как эти различия эволюционируют во времени, гораздо сложнее, чем вывести категоричные обобщающие заключения.

Trissotin ou Les Femmes Savantes 1516 / фото: theatre-lacriee.com

— Можно ли сказать, что отчасти ваше исследование — попытка оспорить позицию, в которой часто обвиняют Евросоюз, что к разным странам можно применять какой-то единый подход?

Максим: Повторюсь — критика на главная наша цель. Но, конечно, мы задаёмся вопросами о целесообразности тех или иных политических решений ЕС. Даже в рамках одного города не стоит применять один и тот же подход в случае двух разных институций. Я понимаю, что цель такой политики — усиление экономики города, региона, и это необходимо делать. Но эффекты отнюдь не так гомогенны, как кажется — экономический подъём может произойти в одном случае и не произойти в другом.

Елена: Мы сами не занимаемся консалтингом, но потенциально наши результаты могут помочь разобраться в локальных особенностях и адаптировать под них стратегии местного управления.

— Вы упомянули во время своей презентации, что, помимо Европы, планируете продолжить исследование в США и России. Расскажите об этом.

Максим: Конечно, исследование будет не таким глубоким, как в случае с европейскими городами, но мы решили, что всё же следует взглянуть на опыт за пределами ЕС. В случае с Россией мы думали рассмотреть Пермь, но пока не приняли решения.

Елена: Как я уже говорила, очень важны связи с другими исследователями, институциями — именно это даёт пространство для манёвра. В США нашим партнёром будет Университет Чикаго и профессор Терри Кларк.

Максим: Нам любопытно посмотреть на это с точки зрения регенерации города, потому что обычно это главная цель программ, подобных «Европейской столице культуры». Нам кажется, что в России многие города переживают сегодня серьёзные трансформации. В Америке планируем исследовать опыт Детройта, в общем-то, по той же причине. Прямо сейчас, однако, наш главный приоритет — европейские города.

— А кажется ли вам, что исследований такого рода в целом не хватает?

Елена: Не хватает. Национальное агентство по научным исследованиям выбрало наш проект для финансирования именно по этой причине.

Текст: Александра Тумаркина