Воронихин андрей никифорович семья. Шереметьевский дворец на Фонтанке

Андрей Никифорович Воронихин

Основные сведения
Страна
Дата рождения	17 (28) октября
Место рождения	Новое Усолье , Пермская губерния
Дата смерти	21 февраля (5 марта) (54 года)
Место смерти
Работы и достижения
Учёба	Императорская Академия художеств
Работал в городах	Санкт-Петербург , Петергоф , Стрельна , Гатчина , Павловск
Архитектурный стиль	Классицизм , русский ампир
Важнейшие постройки	Казанский собор ,
Награды
Андрей Никифорович Воронихин на Викискладе

Биография

Андрей Воронихин родился в семье крепостных крестьян , принадлежавших графу А. С. Строганову . С раннего детства проявил способность к рисованию . Обучался живописи в мастерской уральского иконописца Гаврилы Юшкова. Талант юноши привлёк внимание Строганова, бывшего долгое время президентом петербургской Академии художеств . В 1777 году за счёт графа отправлен учиться в Москву , где его учителями стали архитекторы В. И. Баженов и М. Ф. Казаков . С 1779 года Воронихин работал в Петербурге , проживая в Строгановском дворце .

С 1784 по 1790 год совершил четыре поездки по России и Западной Европе . В 1786-1790 годах изучал архитектуру, механику и математику во Франции и Швейцарии . В заграничных путешествиях был в числе сопровождающих сына графа, Павла Строганова , покинувшего Россию для завершения образования. В 1785 году (по другим данным, в 1787 году ) Воронихин получил от Строганова отпускную , став таким образом свободным.

В 1797 году художник получил звание академика «перспективной живописи» Академии художеств за картины «Вид картинной галереи в Строгановском дворце» (1793, Эрмитаж) и «Вид Строгановской дачи» (1797, Русский музей, Санкт-Петербург). С начала 1800-х преподавал в Академии художеств.

К ранним зодческим работам Воронихина относится отделка интерьеров Строгановского дворца (1793). Пышные барочные формы, предложенные Растрелли, Воронихин заменил строгими классическими, отличающимися простотой и изяществом. Аналогичным образом он перестроил интерьеры Строгановской дачи на Чёрной речке (1795-1796), а также дома в усадьбе Городня (1798).

Звание академика архитектуры Воронихин получил в 1800 году за проект колоннад в Петергофе . С 1802 года он был профессором Академии художеств.

Главным творением Воронихина стал собор в честь иконы Казанской Божией Матери в Санкт-Петербурге. Закладка собора состоялась 27 марта 1801 года, окончены работы в 1811 году.

Другое крупное сооружение Воронихина в Петербурге - здание (позже института, 1806-1811). И здесь мастер давал архитектурное решение в неразрывной связи с задачей ансамбля. Место, отведенное для строительства находилось на берегу Невы , у самого входа в город со стороны моря. Архитектурной доминантой его стал мощный двенадцатиколонный портик, возникающий словно пропилеи на морском пути в столицу .

В числе других работ Воронихина - дом Государственного казначейства, здание , колоннады и каскад в Петергофе , интерьеры дворцов в Стрельне , Гатчине и Павловске , а также парковые сооружения в этих дворцово-парковых ансамблях.

Зодчий скончался 21 февраля (5 марта) 1814 года в Петербурге. Похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры .

Награды

1 января 1811 года, в связи с завершением работ по строительству Казанского собора в Санкт-Петербурге, архитектор был награжден орденом Святого Владимира 4 степени.
26 сентября 1811 года, по случаю освящения Казанского собора А. Н. Воронихин был пожалован орденом Св. Анны второй степени, украшенным бриллиантами, и пенсией.

Семья

В среде современников архитектора ходили слухи о том, что он являлся внебрачным сыном барона Александра Николаевича Строганова от связи с коми-пермячкой Марфой Чероевой , однако ныне живущие родственники зодчего (в частности, игумен Александр (Фёдоров) - прапрапраправнучатый племянник Воронихина) опровергают это предположение.

Отец - Никифор Степанович Воронихин
Мать - Пелагея Ивановна
Племянник - Воронихин, Николай Ильич, рязанский губернский архитектор .

Однако многим биографам архитектора версия родства со Строгановыми кажется очень вероятной, так как граф Александр Сергеевич Строганов, по этой легенде приходившийся ему дядей, взял его в свой дом на воспитание не случайно, зная, во-первых, об истинном его родителе, а во-вторых, о художественных дарованиях мальчика. Собственный его отец, барон Александр Николаевич, если следовать этой версии, не мог взять его к себе и дать вольную, так как и мальчик, и его мать являлись крепостными графа Строганова.

В 1801 году Воронихин женился на 31-летней Марии Фёдоровне Лонд (1770 - 23 января 1822) - англичанке и чертёжнице , проработавшей с ним около десяти лет и служившей гувернанткой в доме Строгановых. Чтобы заключить семейный союз, Воронихину пришлось собрать огромное количество различных бумаг, так как Мэри Лонд исповедовала другую веру и не хотела сначала переходить в православие, а Синод не давал разрешения на брак православного человека и протестантки. После свадьбы молодожёны покинули дом Строгановых и переехали в собственную квартиру. У супругов было шесть сыновей: двое умерли в детстве, остальные, за исключением Константина, тоже прожили очень немного. Потомства после себя они не оставили.

Адреса в Санкт-Петербурге

1807 - 21.02.1814 года - собственная дача - Каменноостровский проспект , 62 (дача была разобрана в 1980 году, а в 2006-2008 гг. на её месте построен современный жилой дом).

Библиография

Аплаксин А. Казанский собор. СПб, 1911;
Гримм Г. Г. Архитектор Воронихин. - Л. - М.: Гос.изд. литературы по стр-ву, арх-ре и стр. материалам, 1963
Лисовский В. Г. Андрей Воронихин. - Л.: Лениздат , 1971 (Серия: Зодчие нашего города)
Панов В. А. Архитектор А. Н. Воронихин, М., 1937;
Шуйский В. К. Андрей Воронихин // Зодчие Санкт-Петербурга. XIX - начало XX века / сост. В. Г. Исаченко ; ред. Ю. Артемьева, С. Прохватилова. - СПб. : Лениздат , 1998. - С. 19-38. - 1070 с. -

Родился 17 (28) октября 1759 в городе Новое Усолье, Пермской губернии
скончался 21 февраля (5 марта) 1814 в Санкт-Петербурге

Биография

Андрей Воронихин родился в русско-пермяцкой семье крепостных графа А. С. Строганова, бывшего долгое время президентом петербургской Академии художеств. Обучался живописи в мастерской уральского иконописца Гаврилы Юшкова.

Талант юноши привлёк внимание Строганова, и в 1777 году граф отправил Воронихина учиться в Москву. Предположительно учителями Воронихина были В. И. Баженов и М. Ф. Казаков. С 1779 года Воронихин работал в Петербурге.

В среде современников архитектора ходили слухи о том, что он являлся внебрачным сыном барона Александра Николаевича Строганова от связи с коми-пермячкой Марфой Чероевой, и что именно этим объяснялась благосклонность графа и участие в судьбе юноши. В 1785 году Воронихин получил вольную.

С 1786 по 1790 годы он изучал архитектуру, механику и математику во Франции и Швейцарии. В 1797 году художник получил звание академика «перспективной живописи» Академии Художеств. С начала 1800-х преподавал в Академии Художеств.

Звание академика архитектуры Воронихин получил в 1800 году за проект колоннад в Петергофе. С 1802 года он был профессором Академии художеств.

Главным творением Воронихина стал Казанский собор в Санкт-Петербурге. Закладка собора состоялась 27 марта 1801 года, окончены работы были в 1811 году. По случаю освящения храма Воронихин был пожалован орденом Св. Анны второй степени и пенсией. В числе других работ Воронихина - дом Государственного казначейства, здание Горного института, колоннады и каскад в Петергофе, интерьеры дворцов в Стрельне, Гатчине и Павловске, а также парковые сооружения в этих дворцово-парковых ансамблях.

Андрей Никифорович Воронихин (1759-1814 гг.) – русский архитектор и живописец, представитель классицизма, один из основоположников русского ампира.

О происхождении знаменитого русского архитектора почти ничего не известно. В метрической книге Спасской церкви села Новое Усолье Пермской губернии записано, что 17 (28) октября у крепостного крестьянина «домового Никифора Воронина родился сын Андрей». Некоторые же источники указывают на происхождение Воронихина от крепостной девицы Марфы Чероевой (жилицы в семье Никифора Воронихина) и от графа Александра Сергеевича Строганова (1733-1811 гг.), находившегося в 1759 г. при управлении строгановскими вотчинами и заводами в Перми, Усолье и Соликамске. Версий существует несколько и у каждой из них есть право на жизнь.

Поначалу Андрей обучался в мастерской известного уральского иконописца Гаврилы Юшкова при одной из художественных школ, основанных на Урале Строгановыми. Самых способных учеников таких школ отправляли для продолжения обучения в крупные города. Талант юноши привлёк внимание графа А.С. Строганова, известного мецената и коллекционера, бывшего долгое время президентом Петербургской Академии художеств, и весной 1772 г. Андрея Воронихина среди таких учеников отправили учиться в Москву.

В Московской школе архитектуры учителями А.Н. Воронихина в 1775-1779 гг. были предположительно В.И. Баженов и М.Ф. Казаков, которым он обязан своими первыми познаниями в архитектуре и живописи. Здесь Андрей Воронихин жадно впитывал в себя науку о зодчестве. Многое раскрылось перед его пытливым взором из того, что имела в то время Москва. Многое почерпнул он из книг, овладев латынью, многое узнал от Баженова, который взял способного мальчика в помощники. За четыре года учения и пребывания на строительных работах Андрей Воронихин приобрел не только понятие об архитектуре как о науке, но и опыт в составлении планов отдельных частей и целых зданий. В то же время Андрей не оставлял и живописи. В часы, свободные от занятий архитектурой, он писал миниатюрные портреты на эмали, делал зарисовки архитектурных пейзажей и в целях заработка выполнял в Троице-Сергиевой лавре мелкие заказы по росписи и реставрации фресковой живописи.

В 1779 г., после окончания обучения в школе архитектуры Воронихин отправился в столицу в распоряжение графа А.С. Строганова. Из Москвы на попутных подводах две недели пробирался Андрей в Петербург. Граф Строганов жил в роскошном, богато обставленном дворце на углу Мойки и Невского проспекта. Воронихин поселился в его дворце и неожиданно для самого себя стал в Петербурге своим человеком, быть может, гласно и непризнанным родственником, но не чужим в доме графа. Наделенный многими художественными талантами Воронихин, видимо, был симпатичен известному вельможе, который оказывал юноше всяческую помощь и поддержку. Ему отвели комнату для жилья и комнату для работы над чертежами и рисунками. Во время занятий его охотно посещал наследник графа, Павел, и с восхищением следил за ним ученый гувернер Ромм, сыгравший большую роль в становлении молодого таланта. А.Н. Воронихин был допущен к графской галерее, к библиотеке и кабинету минералогии. Он приглашался даже на балы и званые обеды, которые устраивались в залах Строгановского дворца. Случалось ему бывать и на собраниях любителей искусств и литературы, нередко происходивших по желанию Александра Сергеевича. Андрей постоянно сопровождал Павла Строганова, сына графа, а в 1785 г. граф А.С. Строганов отправил гувернера Ромма и обоих мальчиков в долгое путешествие по России. К этому времени (в 1785 г.) граф дал Андрею «вольную» и Воронихин перестал быть крепостным.

За время путешествий Ромм, А.Н. Воронихин и П.Строганов побывали в Москве, затем на Украине, посетили Киев, и отправились дальше на юг России, на берега Черного моря, где исполнили цикл пейзажных акварелей и рисунков, известный под названием «Путешествующий по России живописец». А после многолетних разъездов по России начались сборы в долгосрочную, на несколько лет, поездку за границу. В 1786 г. граф снарядил всех троих в полном достатке и морским путём отправил во Францию. Молодые люди посетили также и Германию, а продолжать и совершенствовать художественное образование уехали в Швейцарию, где поселились в пятикомнатных покоях на одной из лучших улиц Женевы. Они изучали не только архитектуру, но и механику, математику, физику, естественные науки. Два года юноши провели в Женеве, а в 1789 г. переехали в Париж. Целые дни и вечера Андрей Воронихин проводил в библиотеке, тщательно выписывая из книг и запоминая мысли древних зодчих о том, как они соблюдали пропорции зданий, мостили полы, как сочетали архитектуру и ваяние в целях придания красоты строениям. Здесь Андрей Воронихин, испытав влияние французских зачинателей ампира, в том числе К.Н. Леду, окончательно утвердился в решении быть архитектором.

В тревожные июльские дни 1789 г. Ромм и его воспитанники находились в Париже. Революционные события захватили их. Они участвовали в захвате оружия из Дома Инвалидов и вместе с вооруженным народом были на площади во время взятия Бастилии. Ромм стал одним из ведущих деятелей революции и вошёл в Конвент. Именно он предложил свой календарь, знаменитый календарь Франции – великой республики. Однако в скором времени из Петербурга в Париж приехал посланный графом Строгановым двоюродный брат Павла – Николай Новосильцев. По требованию старого графа был вызван из Оверни его сын Павел, а следовательно, вместе с ним и Воронихин. Ромм сердечно распрощался со своими друзьями. Позднее он был казнен на гильотине 9 термидора, но до последних минут своей жизни тепло вспоминал их обоих.

Вернувшись в Россию в 1790 г., А.Н. Воронихин почувствовал себя подготовленным к самостоятельной работе. Вскоре произошел пожар во дворце Строганова, который по своему внешнему виду и внутреннему великолепию соперничал с дворцами русских царей. В 1791 г. граф Строганов заказал архитектору перестроить в своём доме картинную галерею, бильярдную, столовую, минеральный кабинет и вестибюль. Это решение было принято несмотря на отсутствие у архитектора серьёзного опыта. «Этот справится: есть у него талант, есть трудолюбие, честность!», – утверждал граф. Несмотря на трудность задачи, – в доме, построенном Растрелли, поместить совершенно в другом стиле, в других пропорциях и с другими деталями свои художественные формы, – А.Н. Воронихин создал прекрасные архитектурные отделки внутреннего убранства этих помещений. Пышные барочные формы, предложенные Растрелли, Воронихин заменил строгими классическими, отличающимися простотой и изяществом. Аналогичным образом он перестроил интерьеры Строгановской дачи на Чёрной речке (1795-1796 гг.), а также дома в усадьбе Городня Калужской губернии (1798 г.). Тогда же он написал картину «Вид картинной галереи графа Строганова» (1794 г., Эрмитаж), за которую Совет Академии художеств произвел его в профессора живописи, «назначенные» в академики. А когда Воронихин написал «Вид построенной Строгановской дачи» (1797 г., ГРМ), ему присудили звание академика перспективной живописи и миниатюры Академии Художеств.

Позже Строганов поручил А.Н. Воронихину ещё одну работу – строительство паркового павильона во владениях графа в Новой Деревне. Интересно отметить, что он, получив вольную, связей со своим бывшим хозяином не прерывал. Напротив, многое делал для строительства и украшения дворцов графа и его семьи.


Здание Горного университета (Васильевский о-в, 21-я линия, д.2)	Казанский собор (Невский пр. – Казанская пл., д.2)		Церковь преподобного Макария Египетского при Горном Кадетском корпусе

В 1799 г. по указу Павла I был проведён конкурс на проект нового храма на Невском проспекте в Петербурге вместо старой церкви Рождества Богородицы, построенной в 1730-е гг. Императору хотелось видеть здесь храм, напоминающий римский собор Святого Петра. Столь большое внимание к этой церкви было связано с тем, что в ней хранилась особо почитаемая Казанская икона Божьей Матери. В конкурсе приняло участие немало видных русских и иностранных архитекторов, в том числе П. Гонзаго, Ч. Камерон, Ж. Тома де Томон. Поначалу проект Казанского собора был заказан Чарльзу Камерону, но вскоре был забракован. Павел I отдал предпочтение работе Воронихина, которого поддерживал граф А.С. Строганов. Одной из причин предпочтения, оказанного проекту Воронихина, было и то, что Камерон считался любимцем Екатерины, а Павел не жаловал ее любимчиков. Павел верил разбиравшемуся в искусствах графу Строганову, а тот, в свою очередь, верил в способности Воронихина. «Комиссия о построении Казанской церкви» – так именовала она себя – 8 января 1801 г., во главе со Строгановым, явилась к императору окончательно утверждать воронихинский проект. Комиссия определила расходную смету в сумме 2.843.434 руб. и, подчиняясь повелению Павла, обязалась построить собор в три года. Павел согласился со всем, кроме постройки колокольни и дома для церковнослужителей. Вычеркнув эти расходы, он учинил надпись: «Кроме сих статей, быть по сему». Но 11 (23) марта Павла I убили заговорщики, и 27 марта 1801 г. строительство началось уже при новом императоре. Через две недели после закладки первого камня собора Александр I поехал в Москву короноваться в Кремле. Ни Воронихин, ни граф Строганов не участвовали в этом торжестве.

За основу воронихинского проекта был взят собор Святого Петра в Риме с куполом Микеланджело и колоннадой Бернини (XVI-XVII вв.). Воронихин предложил решение, которое правильно отвечало задачам градостроительства. Он поставил здание, отступив от линии Невского проспекта. Площадь, которая образовалась перед зданием, была ограничена вдоль дальней стороны мощной коринфской колоннадой и благодаря этому являлась своего рода парадным подъездом к зданию. Красота и парадность главной улицы города, Невского проспекта, таким образом, даже подчёркивались. Монументальные колонны из известняка стоят перед входом в собор, выполненным в виде шестиколонного портика с огромным треугольным фронтоном. Над портиком возвышается грандиозный купол. В конструкциях купольного перекрытия Воронихин впервые в России использовал чугун и железо. Решение купола с внешней оболочкой, впервые в таком масштабе выполненной на чисто металлической основе, является новаторским. Строгость общего замысла сочетается с пышностью декоративного убранства. Собор образует в плане латинский крест (с удлинённым нижним концом, соответствующим западной части храма). Интерьер храма оформлен колоннами, высеченными из монолитных блоков розового гранита. При выходе из собора через западные врата взору открывается ещё одна, маленькая, «уютная» полукруглая площадь, обрамлённая чугунной оградой. Постройка Казанского собора явилась крупным архитектурным событием в жизни Воронихина, а ещё в большей мере - самого города Петербурга.

Продолжая трудиться над Казанским собором, А.Н. Воронихин работал в Павловске, где создал Розовый павильон, а также ряд других павильонов, мостов и служебных построек. У него было немало и других мелких работ по строительству в Павловском парке.

В 1800 г. зодчий выполнил в Петергофе проект колоннад у «Ковша Самсона», которые назвали «воронихинскими». Член петербургской Академии художеств Воронихин строил так хорошо, что получил за проект Петергофских каскадов звание архитектора (1800 г.), в марте 1800 года начал преподавать в Академии Художеств, а в 1802 г. удостоился звания профессора архитектуры. Он был старшим профессором по архитектуре в Академии художеств. С 1811 г. он постоянно вёл архитектурный класс в Академии. Перемена в жизни и положении не оттолкнули Воронихина, не оторвали его от родной крестьянской жизни. Но и в новом окружении благодаря своему прирожденному уму и такту Воронихин нашел друзей. Хотя в тогдашнем обществе тех, кто сторонились его и не могли примириться с его происхождением, было немало. Друзья же ценили в нем скромность, внимательность и отзывчивость к окружающим и считали его трудолюбивым и исключительно честным.

С 1803 г. по эскизам А.Н. Воронихина был также реставрирован после пожара дворец в Павловске, причём архитектор проектировал не только структуру самих зданий, но и декор интерьеров, дизайн мебели, осветительных устройств (порой даже утвари), добиваясь особой цельности образов. Уже тогда зодчий придавал большое значение своей деятельности в области прикладного искусства – мебели, осветительных приборов, стёкол, каменных и фарфоровых ваз, проекты которых создавались им в органическом сочетании интерьера с архитектурой. В 1806 г. он создал проект строительства ряда фонтанов на дороге из Санкт-Петербурга в Царское Село. Но построен был лишь один – на склоне Пулковской горы. В своих фонтанах Воронихин показал, что поэтичность художественного образа может сочетаться с прозой жизни, он решил две задачи, далекие друг от друга, но связанные общим пониманием классики. Одни фонтаны – только праздничное, нарядное украшение в парке, другие, наоборот, – живописные водопои для лошадей на дорогах.

Собор в честь Казанской иконы Божьей Матери в Санкт-Петербурге освятили в мае 1811 г. Общее мнение было единым – это сооружение, грандиозное по замыслу и великолепное по исполнению, является одним из самых замечательных и самых оригинальных в Европе. Трудно найти более удачное сочетание крепкой, уверенной в себе силы и нежной нарядности, чем в знаменитой воронихинской решётке у Казанского собора. В этой решётке сказалось всё жизненное богатство Воронихина, его понимание классики, торжественности, закономерности, планировки города, мастерство рисунка и свобода и лёгкость орнамента русского кружева. По случаю освящения храма А.Н. Воронихин был пожалован орденом Св. Анны второй степени и пенсией. После победы над наполеоновской армией в соборе разместили 105 знамён французских войск, ключи от взятых городов и другие трофеи. Уже после смерти Воронихина композицию площади дополнили два скульптурных монумента – памятники знаменитым русским полководцам М.И. Кутузову и М.Б. Барклаю-де-Толли (1828-1836 гг., ск. Б.И. Орловский).

В один из дней 1806 г., в самый разгар строительства Казанского собора, Александр I (не без протекции графа Строганова) вызвал архитектора к себе в Зимний дворец. Из углового кабинета, окнами выходившего на Неву, царь показал архитектору на видневшиеся при впадении Невы в залив беспорядочно стоявшие дома Горного корпуса и сказал, что на их месте должно быть построено цельное здание, монументальное и приятное глазу, и «чтобы из боковых окон Зимнего дворца его было видно, и чтобы при смотрении с Невы на здание слагалось у иностранцев представление о величии столичной архитектуры».

Здание Горного института А.Н. Воронихин задумал построить как храм науки «геологии». Виденные им в Италии и Греции античные храмы рисовались перед его воображением, и он создал подобный им строгий, титанически мощный 20-колонный портик дорического храма. В этом произведении Андрей Никифорович не повторял что-либо уже существовавшее, не делал копии в буквальном смысле, а создавал свой образ античного храма, как он его воспринимал и понимал. При этом его русский характер и мягкость сказались и здесь. Дорические колонны «прорисованы», как говорят художники, живыми, сочными линиями. В пропорции фронтона и колонн найдены приятные и гармоничные соотношения. Статуи, поставленные по сторонам подъезда в институт, изображают Плутона, похищающего Прозерпину, и Геркулеса, борющегося с Антеем. Обе скульптурные группы аллегорически говорят о победе человеческого разума над тайнами природы. Так А.Н. Воронихин запечатлел в своём архитектурном произведении великую силу человека над природой. «Горный кадетский институт» (1806-1811 гг.) – настоящий памятник русской культуры начала XIX столетия. Эта постройка композиционно завершила набережную Васильевского острова со стороны моря. И здесь, как и в Казанском соборе, важна роль синтеза архитектуры, скульптуры и орнамента, но в целом зданию присущ гораздо более суровый облик.

Сохранилось и несколько небольших, но очаровательных произведений Воронихина. Особенно интересен «Фонарик» (1805-1807 гг.) – небольшая комната-библиотека в Павловском дворце. Воронихин в обыкновенной комнате вынул одну стену, превратив её в беседку с колоннами. Пространство между колоннами было застеклено от пола до потолка, и потому впечатление простора света и открытого сада было очень сильно. Казалось, что сад с цветами и солнечными зайчиками продолжается в комнате, тем более что и снаружи, и внутри библиотеки всё было заставлено цветами. Увлечение классицизмом сказалось и здесь. Архитектурный переход от стен комнаты к куполу и колоннам фонарика был декорирован белыми статуями двух кариатид, фигурами девушек в античных одеждах, которые поддерживали своими головами арку. Чтобы посетители могли мысленно перенестись в далекое прошлое, в эпоху античной Греции, в мир «классики», у кариатид были как бы отбиты руки, совсем как на подлинных статуях, вырытых из земли учёными XVIII в.

С именем архитектора также связывают дом Лаваля на Английской набережной, дом министра уделов на Дворцовой набережной, дом Государственного казначейства, домовую церковь в особняке Голицыных на набережной Фонтанки, интерьеры дворцов в Стрельне, Гатчине и Павловске и другие постройки. До наших дней в первоначальном виде из его произведений дошли лишь главные его творения – Казанский собор (1801-1811 гг.) и здание Горного института (1806-1811 гг.) в Петербурге. А были у А.Н. Воронихина и другие, неосуществленные, проекты. Так, например, он участвовал в конкурсе на строительство Исаакиевского собора в Петербурге (1808-1810 гг.), который в итоге был отдан французу О. Монферрану, и в конкурсе проектов храма Христа Спасителя в Москве (1813 г.), который выиграл академик архитектуры К.А. Тон.

Несмотря на признание его таланта живописца, Воронихин большую часть своей жизни посвятил не живописи, а архитектуре. Он с увлечением работал над такими большими проектами, как Казанский собор на Невском проспекте Петербурга или здание Горного института, и над небольшими проектами: дачи «Арсенал» и фонтанов в Петергофе и Пулково. Выдающийся русский архитектор и живописец, один из основоположников русского ампира, А.Н. Воронихин умер в Петербурге, окружённый своими учениками. Его похоронили на престижном Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Русская общественность того времени увековечила его имя красивым памятником над могилой: гранитной колонной с рустом, на котором изображён Казанский собор, увенчанный фигурой гения наверху.


Розовый павильон (ГМЗ Павловск)	Дача архитектора А.Н. Воронихина (Каменноостровский пр., д.62)	Дом графини А.Г. Лаваль (Английская наб., д.4)	Военно-медицинская академия. Главный корпус (ул. Академика Лебедева, д.6)

О происхождении знаменитого зодчего Андрея Никифоровича Воронихина почти ничего не известно. В метрической книге Спасской церкви села Новое Усолье записано, что 17 (по новому стилю — 28) октября 1759 года у «домового Никифора Воронина родился сын Андрей». Это была семья крепостных крестьян графа Строганова , на Урале. Мальчишкой семи лет он попадает в мастерскую уральского иконописца Гаврилы Юшкова . К 13 годам рисует, увлекся архитектурой. Талант юноши привлёк внимание Строганова, который часто брал своего крепостного в многочисленные поездки по стране.
Результатом этих поездок стал альбом зарисовок и акварелей на 125 листах, известный под названием "Путешествующий по России живописец". В качестве награды за труд, граф отправил Воронихина учиться в Москву . Здесь у Баженова, в Московской школе архитектуры, Андрей Воронихин жадно впитывал в себя науку о зодчестве.
Перед молодым человеком раскрывались новые, неведомые ему жизненные пути.
В 1785 году А. Воронихин получил вольную, однако связей со своим бывшим хозяином и покровителем не прерывает. Напротив, многое делал для строительства и украшения дворцов графа и его семьи. С 1786 по 1790 годы он изучал архитектуру, механику и математику во Франции и Швейцарии . За границу он отправился вместе с сыном Строганова Павлом, на полном обеспечении барона. Незаметно пролетели два года в Женеве и в разъездах. В Париже было чему поучиться. Целые дни и вечера Андрей проводил в библиотеке, тщательно выписывая из книг и запоминая мысли древних зодчих о том, как они соблюдали пропорции зданий, как мостили полы, как сочетали архитектуру и ваяние в целях придания красоты строениям.

Вернувшись в Россию Воронихин занимается реконструкцией дворца Строгановых на Мойке, и усадьбы на Черной речке. Он создает прекрасные архитектурные отделки внутреннего убранства залов, в то же время продолжая свое самообразование.

Строительная деятельность Андрея Никифоровича Воронихина не ограничивалась столицей и её окрестностями. Помимо своих крупнейших работ в Петербурге, Павловске, Петергофе, А. Н. Воронихин строил также и в русской провинции. Недалеко от Калуги по проекту Воронихина была создана усадьба Городня - прекрасный образец усадебно-паркового зодчества того времени. Здесь Воронихин создал и общий план всего усадебного участка, и самый парк с аллеями, сходящимися к помещичьему дому, и ворота со львами, и павильон, и ряд других небольших парковых построек.

Звание академика архитектуры Воронихин получил в 1800 году за проект колоннад в Петергофе . С 1802 года он стал профессором Академии художеств. Всю жизнь этот человек оттачивал свой талант и знания упорным трудом, что не мешало создавать вокруг его имени мутный ропот завистников и интриганов.

Зодчий, необыкновенно цельный по характеру своего творчества, сохраняющий свою индивидуальную художественную манеру во всём, что он создавал, А. Н. Воронихин отличается исключительной разносторонностью своего дарования. В его личности и во всей его деятельности сказывается сочетание самобытного русского таланта с широкой образованностью и упорной неутомимой работой над собой .

Значительной работой Воронихина стало здание Горного кадетского корпуса - первого высшего инженерного учебного заведения Петербурга. Его сооружение велось параллельно со строительством Казанского собора, но главным творением жизни архитектора стал Казанский собор.

«Горный кадетский институт» — настоящий памятник русской культуры начала 19го столетия. В 1806 году на берегу Невы Воронихин воздвиг здание, фасад которого состоит из громадного фронтона, покоящегося на двенадцати мощных колоннах. По сторонам портала — две большие скульптурные группы, на берегу — спуск к воде в виде гигантской лестницы.

Горный институт

Здание Горного института архитектор задумал построить как храм науки «геологии». В этом произведении Андрей Никифорович создавал свой образ античного храма, как он его воспринимал и понимал. При этом его русский характер и мягкость сказались и здесь.

Работая на строительстве садовых павильонов и мостов в Павловском парке, он часто отлучался туда к Камерону. Была тому и другая причина. В Павловске же на строительстве, в Стрельне и Петергофе стала часто появляться помощница зодчего Камерона, чертежница Мери Лонг, англичанка, дочь британского пастора.

Воронихин женится на 31-летней Марии Фёдоровне (принявшей православие) проработавшей с ним около десяти лет и служившей гувернанткой в доме Строгановых. У супругов было шесть сыновей, двое умерли в детстве, остальные тоже прожили немного, не оставив потомков.

Вид на Строгановскую дачу. худ.Воронихин А.Н 1794 г

Несмотря на признание таланта живописца, Воронихин всю свою жизнь посвятил архитектуре. Постройка Казанского собора явилась делом всей жизни Воронихина. «Комиссия о построении Казанской церкви» — так именовала она себя — 8 января 1801 года, во главе со Строгановым, явилась к императору окончательно утверждать проект Воронихина. Павел согласился со всем, кроме постройки колокольни и дома для церковнослужителей. Вычеркнув эти расходы, он учинил надпись:

«Кроме сих статей, быть по сему».

Казанский собор освятили в мае 1811 года. Общее мнение было единым — это сооружение, грандиозное по замыслу и великолепное по исполнению, является одним из самых замечательных и самых оригинальных в Европе.

Умер Воронихин А.Н в 1814году, прожив всего 54года, исполнив до конца свое жизненное предначертание. Похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. На этом же кладбище покоится прах покровителя архитектора и его бывшего барина - графа Строганова.

АНДРЕЙ НИКИФОРОВИЧ ВОРОНИХИН

Поначалу Андрей обучался в мастерской известного уральского иконописца Гаврилы Юшкова. Весной 1772 года по приказу графа Строганова Андрея Воронихина отправили учиться в Москву. Здесь у Баженова, в Московской школе архитектуры, Андрей Воронихин жадно впитывал в себя науку о зодчестве. Многое раскрылось перед его пытливым взором из того, что имела в то время Москва. Многое узнал он из книг, овладев латынью, многое услышал незнаемого им из уст Баженова. За четыре года учения и пребывания на строительных работах Андрей Воронихин приобрел не только понятие об архитектуре как о науке, но и опыт в составлении планов отдельных частей и целых зданий. В то же время Андрей не оставлял и живописи. В часы, свободные от занятий архитектурой, писал миниатюрные портреты на эмали, делал зарисовки архитектурных пейзажей и в целях заработка выполнял в Троице-Сергиевой лавре мелкие заказы по росписи и реставрации фресковой живописи.

После окончания обучения в школе архитектуры Воронихин отправился в столицу в распоряжение графа Строганова. Перед Воронихиным раскрывались новые, неведомые ему жизненные пути-дороги.

Из Москвы на попутных подводах две недели пробирался Андрей в Петербург. Граф Александр Сергеевич Строганов жил тогда в роскошном, богато обставленном дворце на углу Мойки и Невского проспекта.

Строганов еще тогда был не так стар, полон сил, облечен доверием императрицы и вниманием высшего петербургского света. Граф принял Андрея любезно, расспросил, чему он обучился в Москве, посмотрел чертежи и рисунки, остался весьма ими доволен.

Неожиданно для самого себя стал Андрей своим человеком, быть может, гласно и не признанным родственником, но не чужим в доме графа. Ему отвели комнату для жилья и комнату для работы над чертежами и рисунками. Во время занятий его охотно посещал наследник графа, Павел, и с восхищением следил за ним ученый гувернер Ромм, сыгравший большую роль в становлению молодого таланта. Воронихин вскоре был допущен к графской галерее, к библиотеке и кабинету минералогии. Он приглашался даже на балы и званые обеды, которые устраивались в залах Строгановского дворца. Случалось ему бывать и на сборищах любителей искусств и литературы, нередко происходивших по желанию Александра Сергеевича. Обычно на такие собрания Воронихин приходил с Павлом и Роммом. Садились они поодаль от знаменитостей и учтиво слушали умные речи Гаврилы Романовича Державина, веселые басни Ивана Крылова, музыку Бортнянского и споры Федота Шубина с Гордеевым.

Строганов, по совету Ромма, отправил сына в путешествие по России, к этому времени граф дал Андрею «вольную», – Воронихин перестал быть крепостным.

Через несколько дней оба мальчика и Ромм выехали в Москву. Потом они побывали на Украине, посетили древний Киев, и отправились дальше на юг России, на берега Черного моря. Длинной, широкой лентой развертывалась перед Андреем панорама России. Вот подмосковные усадьбы дворян-богачей, куда хозяева приглашали знаменитых и русских, и иностранных архитекторов строить им дома-дворцы. Поскольку все строительные работы исполнялись руками крепостных крестьян, и здесь во всей красе сказалось русское народное искусство.

Кончились пятилетние разъезды по России. А вскоре начались сборы Павла Строганова в долгосрочную, на несколько лет, поездку за границу. После многократных наставлений граф снарядил всех троих в полном достатке и морским путем отправил во Францию. Вскоре оттуда они уехали в Швейцарию продолжать образование и поселились в пятикомнатных покоях на одной из лучших улиц Женевы.

Ромм советовал Воронихину и Павлу летние месяцы проводить порознь: Павлу – знакомиться с работой на рудниках, изучать минералогию, осматривать заводы, наследнику графа и крупного промышленника все это пригодится; Воронихину – на две недели поехать в Германию для изучения образцов готической архитектуры и перспективной живописи немецких художников. В конце лета они возвратились в Женеву и до наступления занятий у профессоров делились летними впечатлениями. Так незаметно пролетели два года в Женеве и в разъездах.

В Париже было чему поучиться. Целые дни и вечера Андрей проводил в библиотеке, тщательно выписывая из книг и запоминая мысли древних зодчих о том, как они соблюдали пропорции зданий, как мостили полы как сочетали архитектуру и ваяние в целях придания красоты строениям.

Иногда Павел и Ромм, отвлекаясь от бурно протекавших событий, просматривали из любопытства записи, чертежи и рисунки Воронихина и одобряли его настойчивость в учении.

В тревожные июльские дни 1789 года Ромм и его воспитанники находились в Париже. Революционные события захватили их. Они участвовали в захвате оружия из Дома Инвалидов и вместе с вооруженным народом были на площади во время взятия Бастилии. Ромм стал одним из ведущих деятелей революции и вошел в Конвент. Именно он предложил свой календарь, знаменитый календарь Франции – великой республики.

Однако в скором времени из Петербурга в Париж приехал посланный графом Строгановым двоюродный брат Павла – Николай Новосильцев. Во исполнение воли монаршей, по требованию старого графа был вызван из Оверни его сын Павел, а следовательно, вместе с ним и Воронихин.

Ромм сердечно распрощался со своими друзьями. Позднее он был казнен на гильотине 9 термидора, но до последних минут своей жизни тепло вспоминал их обоих.

По прибытии в Россию Воронихин почувствовал себя подготовленным к самостоятельной работе. Сгорел дворец Строганова, который по своему внешнему виду и внутреннему великолепию соперничал с дворцами русских царей. И Воронихину граф решил поручить перестройку у отделку дворца. «Этот справится: есть у него талант, есть трудолюбие, честность!»

Строганов заказал перестроить в своем доме картинную галерею, бильярдную, столовую и вестибюль. Несмотря на трудность задачи, – в доме, построенном Растрелли, поместить совершенно в другом стиле, в других пропорциях и с другими деталями свои художественные формы, – Воронихин создал прекрасные архитектурные отделки внутреннего убранства этих помещений. Тогда же он написал картину «Вид картинной галереи», за которую Академия художеств произвела его в «назначенные» профессора живописи. А когда Андрей Никифорович построил для Строганова дачу на берегу Невы и написал картину «Вид построенной дачи», ему было присуждено звание академика перспективной живописи.

У Воронихина было немало и других мелких работ на строительстве садовых павильонов и мостов в Павловском парке. Он часто отлучался туда к Камерону. Была тому и другая причина. На четвертом десятке лет пора всерьез подумать о женитьбе. В Павловске же на строительстве, в Стрельне и Петергофе стала часто появляться помощница зодчего Камерона, чертежница Мери Лонг, англичанка, дочь британского пастора. Знакомство Воронихина с ней не сразу перешло в дружбу. Встречались они на совместных работах. Мери Лонг несколько раз возобновляла в своем посольстве паспорт для проживания в Санкт-Петербурге. Не раз из Павловска Андрей Никифорович привозил ее на Мандурову мызу, где они вместе наблюдали за ходом строительства строгановской дачи. Вскоре Воронихин сделал ей предложение, и Мери согласилась выйти за него замуж.

Несмотря на признание его таланта живописца, Воронихин всю свою дальнейшую жизнь посвятил не живописи, а архитектуре. Он с увлечением работал над такими большими проектами, как Казанский собор на Невском проспекте Петербурга или здание Горного института, и над небольшими проектами: библиотеки «Фонарик» в Павловске, дачи «Арсенал» и фонтанов в Петергофе и Пулково.

Постройка Казанского собора явилась крупным архитектурным событием в жизни Воронихина, а еще в большей мере – самого города Петербурга. Поначалу проект Казанского собора был заказан Камерону, но вскоре был забракован. Одной из причин предпочтения, оказанного проекту Воронихина, было и то, что Камерон считался любимцем Екатерины, а Павел не жаловал ее любимчиков. Павел верил разбиравшемуся в искусствах графу Строганову, а тот, а свою очередь, верил в способности Воронихина.

«Комиссия о построении Казанской церкви» – так именовала она себя – 8 января 1801 года, во главе со Строгановым, явилась к императору окончательно утверждать воронихинский проект.

Комиссия определила расходную смету в сумме 2843434 рубля и, подчиняясь повелению Павла, обязалась построить собор в три года. Павел согласился со всем, кроме постройки колокольни и дома для церковнослужителей. Вычеркнув эти расходы, он учинил надпись: «Кроме сих статей, быть по сему». В марте Павла I убили заговорщики, и строительство началось при новом императоре.

На Невском проспекте на месте существующего Казанского собора с первых лет основания города была построена небольшая церковь. Позднее были заказаны многим архитекторам проекты каменного собора. Но все они оказывались неудачными, и не потому, что здание собора было некрасивым, а потому, что оно не отвечало задачам городской планировки. Так получалось, что здание собора стоит длинной стороной вдоль улицы и к нему нет широкого главного входа, поэтому рядом с Невским проспектом образовывалась сбоку большая площадь, в которой не было никакого смысла.

Воронихин предложил решение, которое правильно отвечало задачам градостроительства. Он поставил здание, отступив от линии Невского проспекта. Площадь, которая образовалась перед зданием, была ограничена вдоль дальней стороны мощной триумфальной колоннадой и благодаря этому являлась своего рода парадным подъездом к зданию. Красота и парадность главной улицы города, Невского проспекта, таким образом даже подчеркивались. А самый собор Воронихин видел не отдельно стоящим зданием, а центральною частью грандиозной, мощной колоннады, завершенной красивым порталом и увенчанной высоко приподнятым куполом.

Через две недели после закладки первого камня собора Александр I поехал в Москву короноваться в Кремле. Ни Воронихин, ни граф Строганов не участвовали в этом торжестве.

Для Андрея Никифоровича эти дни были отмечены другим немаловажным событием: в сентябре 1801 года состоялось его бракосочетание с Мери Лонг. Жениться на иностранке было не так просто. Петербургская консистория затребовала от Воронихина «сказку» – обязательство о невступлении в чужую веру и официальную от него просьбу на разрешение законного брака с «состоящей в реформаторском законе девицей Лонг, а от роду ей тридцатый год…». Воронихину тогда исполнилось сорок лет.

Мери Лонг по требованию консистории также подписала обязательство: «по сочетании брака во всю свою жизнь оного своего мужа ни прельщением, ни ласками и никакими виды в свой реформаторский закон не соблазнять».

Свадьба состоялась в Строгановском дворце на Мойке. В числе гостей был старый граф Строганов. Были и некоторые члены комиссии по строительству Казанского собора во главе со Старовым, генеральный английский консул Шафт, дозволивший Мери Лонг выйти замуж за русского зодчего. Воронихин обрел не только верного друга, но и прекрасную помощницу.

А Казанский собор освятили в мае 1811 года. Общее мнение было единым – это сооружение, грандиозное по замыслу и великолепное по исполнению, является одним из самых замечательных и самых оригинальных в Европе. Трудно найти более удачное сочетание крепкой, уверенной в себе силы и нежной нарядности, чем в знаменитой воронихинской решетке у Казанского собора. В этой решетке сказалось все жизненное богатство Воронихина, его понимание классики, торжественности, закономерности, планировки города, мастерство рисунка и свобода и легкость орнамента русского кружева.

В один из дней 1806 года Александр I (не без протекции графа Строганова), в самый разгар строительства Казанского собора, вызвал к себе в Зимний дворец Воронихина. Из углового кабинета, окнами выходившего на Неву, царь показал архитектору на видневшиеся при впадении Невы в залив беспорядочно стоявшие дома Горного корпуса и сказал, что на их месте должно быть построено цельное здание, монументальное и приятное глазу, и чтобы из боковых окон Зимнего дворца было видно, и чтобы при смотрении с Невы на здание слагалось у иностранцев представление о величии столичной архитектуры.

«Горный кадетский институт» – настоящий памятник русской культуры качала 19-го столетия. В 1806 году на берегу Невы Воронихин воздвиг здание, фасад которого состоит только из громадного фронтона, покоящегося на двенадцати мощных колоннах. По сторонам портала – две большие скульптурные группы, на берегу – спуск к воде в виде гигантской лестницы.

Воронихин здание Горного института задумал построить как храм науки «геологии». Виденные им в Италии и Греции античные храмы рисовались перед его воображением, и он создал подобный им строгий, титанически мощный двенадцатиколонный портик дорического храма. В этом произведении Андрей Никифорович не повторял что-либо уже существовавшее, не делал копии в буквальном смысле, а создавал свой образ античного храма, как он его воспринимал и понимал. При этом его русский характер и мягкость сказались и здесь. Дорические колонны «прорисованы», как говорят художники, живыми, сочными линиями. В пропорции фронтона и колонн найдены приятные и гармоничные соотношения.

Статуи, поставленные по сторонам подъезда в институт, изображают Плутона, похищающего Прозерпину, и Геркулеса, борющегося с Антеем. Обе скульптурные группы аллегорически говорят о победе человеческого разума над тайнами природы. Недра земли ревниво хранят свои богатства, и нужно иметь большие знания и силу, чтобы добыть их. Так Воронихин запечатлел в своем архитектурном произведении великую силу человека над природой.

Сохранилось и несколько небольших, но очаровательных его произведений, пронизанных нежным и внимательным отношением к человеку, которую унаследовал Воронихин от своего народа. Особенно интересен «Фонарик» – небольшая комната-библиотека в Павловском дворце. Воронихин в обыкновенной комнате вынул одну стену, превратив ее в беседку с колоннами. Пространство между колоннами было застеклено от пола до потолка, и потому впечатление простора света и открытого сада было очень сильно. Казалось, что сад с цветами и солнечными зайчиками продолжается в комнате, тем более что и снаружи и внутри библиотеки все было заставлено цветами. Увлечение классицизмом сказалось и здесь. Архитектурный переход от стен комнаты к куполу и колоннам фонарика был декорирован белыми статуями двух кариатид, фигурами девушек в античных одеждах, которые поддерживали своими головами арку. Чтобы посетители могли мысленно перенестись в далекое прошлое, в эпоху античной Греции, в мир «классики», у кариатид были как бы отбиты руки, совсем как на подлинных статуях, вырытых из земли учеными XVIII века.

Нельзя не сказать о фонтанах архитектора. Оставаясь тем же глубоким, вдумчивым носителем идей гуманности и просвещения, Воронихин показал в своих фонтанах, что поэтичность художественного образа может совершенно спокойно сочетаться с прозой жизни, он решил две задачи, далекие друг от друга, но связанные общим пониманием классики. Одни фонтаны – только праздничное, нарядное украшение в парке, другие, наоборот, – живописные водопои для лошадей на дорогах. И те, и другие овеяны поэзией окружающей их природы – тенистых аллей и полей.

Так, в Петергофе, в тенистой части парка, среди высоких лип и кленов высятся колонны разрушенного античного храма. Воссоздана картина как бы действительного происшествия – от стен остались только фундаменты, посредине груда камней, четвертая стена и колоннада с передней стороны храма совершенно отсутствует. Остался только цоколь, и у его подножия с двух сторон сохранились случайно уцелевшие два мраморных льва. В центре картины и в просветах между колоннами бьют фонтаны, вода стекает через цоколь в большой бассейн. Это поэтическая ода великому искусству прошлого.

Перемена в жизни и положении не оттолкнули Воронихина, не оторвали его от родной крестьянской жизни. Но и в новом окружении благодаря своему прирожденному уму и такту Воронихин нашел друзей. Хотя в тогдашнем обществе тех, кто сторонились его и не могли примириться с его происхождением, было немало. Друзья же ценили в нем скромность, внимательность и отзывчивость к окружающим и считали его трудолюбивым и исключительно честным.

Воронихин строил так хорошо, что получил за проект Петергофских каскадов звание архитектора (1800), а в 1802 году удостоился звания профессора архитектуры. Он был старшим профессором по архитектуре в Академии художеств. Умер Воронихин 5 марта 1814 года, окруженный своими учениками. Русская общественность того времени увековечила его имя красивым памятником над могилой в Александро-Невской лавре: гранитной колонной с изображением Казанского собора и фигурой гения наверху.

Из книги Энциклопедический словарь (В) автора Брокгауз Ф. А.

Воронихин Андрей Никифорович Воронихин (Андрей Никифорович) – архитектор и живописец. Родился в 1759 г. в селе Новое Усолье, Пермской губернии Соликамского уезда, крепостным графа А. С. Строганова. Способность В. к рисованию обратила на него внимание графа, который в 1777 году

Из книги Энциклопедия пикапа. Версия 12.0 автора Олейник Андрей

Шлюхи, бляди и спонсоры (Андрей Синельников, Андрей Кияшко) Любой чертополох вдруг станет нам милей растленных роз, отравленных лилий... /Вильям Шекспир/И струн прекрасны перезвоны, И голоса не монотонны, Но тем не менее напев Единственный лишь слух ласкает, А в душу мне не

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ВО) автора БСЭ

Телефончики и визитки (Сергей Огурцов, Андрей Труненков, Андрей Олейник, Филипп Богачев) - Может, дадите Ваш номер? - Нет, давайте лучше я Ваш запишу! - А, ну да, очень смешно... Могли бы просто сказать «нет».Если ты сторонник держать ситуацию под контролем, то идеальный

Из книги Большая Советская Энциклопедия (КУ) автора БСЭ

Из книги 100 великих композиторов автора Самин Дмитрий

Сражение при Кунерсдорфе (1759 год) Битва между русско-австрийской и прусской армиями 1 августа 1759 года на Кунерсдорфских высотах недалеко от Франкфурта-на-Одере в Пруссии стала одним из генеральных сражений Семилетней войны 1756–1763 годов. Эта война явилась продолжением

Из книги Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917) автора Кузнецов Александр

Роберт Бёрнс (1759–1796) Имена Шекспира, Байрона или Бёрнса в сознании русских людей соседствуют с именами Пушкина, Лермонтова, и мы не удивляемся, что британские поэты заговорили на нашем родном языке. Это произошло благодаря труду нескольких поколений переводчиков, но

Из книги 100 знаменитых сражений автора Карнацевич Владислав Леонидович

Фридрих Шиллер (1759–1805) «…Шиллер, действительно, вошел в плоть и кровь русского общества, особенно в прошедшем и в запрошедшем поколении. Мы воспитались на нем, он нам родной и во многом отразился на нашем развитии», - писал Ф. М. Достоевский в статье «Книжность и

Из книги Новейший философский словарь автора Грицанов Александр Алексеевич

Георг Гендель (1685–1759) Георг Фридрих Гендель родился в Галле 23 февраля 1685 года. Начальное образование он получил в средней, так называемой классической школе. Помимо такого основательного образования юный Гендель воспринял некоторые музыкальные понятия от наставника

Из книги автора

1759 г. Эпинус, Симмер В 1759 году в Петербурге опубликована работа академика Франца Эпинуса «Tentamen theoriae electricitatis et magnetismi», которая объясняла опыты Кантона и Франклина на основе «действия на расстоянии», теория «истечений», сохранявшаяся со времен Декарта, уходила в прошлое.

Из книги автора

ШАНГИНБЕРЕЗОВСКИЙ, Ген Никифорович (1930–1992), ученыйбиолог, литератор 28 Не грусти и не плачь, как царевна-Несмеяна, - Это глупое детство прощается с тобой. «Царевна-Несмеяна» (1960), авторская