Говорящая фамилия в кавычках. Говорящие фамилии в творчестве писателей XIX века

"Говорящие фамилии" встречаются довольно часто в литературе; известные классики часто давали своим персонажам говорящие фамилии: Молчалин, Скалозуб, Простаков, Скотинин, Цыфиркин, Вральман и т.д. и т.п.

Интересно, что в реальной жизни тоже встречаются фамилии, которые точно характеризуют их носителей по личным качествам или профессионально. Вот мои примеры из личных наблюдений.

Кровопусков - известный фехтовальщик, победитель многих турниров и олимпийский чемпион.

Смелый - иркутянин Дмитрий Смелый - летчик-испытатель учит летать боевые машины. Его отец, Леонид Георгиевич, тоже был военным лётчиком-испытателем.

Бухалов - реальный экспедитор, частенько любящий "бухнуть".

Зануда - был лесником на кордоне возле Чертова городища. Тогда запрет был для доступа туристов на скалы, лесник гонял народ.

Курочкин - реально работал директором птицефабрики.

Забабахин - советский учёный физик-ядерщик, один из создателей ядерного оружия в СССР.

Есть фамилии, которые в сочетании с профессией, вызывают улыбку или настораживают впечатлительных людей. Ниже приведены фотографии реальных информационных указателей и табличек на кабинетах.

А вот реальные имена и фамилии иностранцев.

Японский сутенёр: Комухари Комусиси;

Чешский ветеринар: Мацал Кошек;

Японский врач: Комута Херовато;

Японский гонщик: Тояма Токанава;

Японский снайпер: Томимо Токосо;

Греческий нехороший человек: Наполнасракинс;

Японская поэтесса: Ясука Такая;

Итальянская секретарша: Блядовина Ди Курваджио.

Кублик, Кулька, Вернигора, Мытник, Шумай, Галда, Финько, Лобода, Коноваленко, Зюба, Сачко, Артюх и некоторые другие - такие фамилии были у первых поселенцев. Собственно, фамилий у крестьян и казаков тогда не было, были прозвища по роду занятий, по складу характера, по внешности. Это уже после прозвища стали фамилиями.

О чем они говорят? Поразмышляем.

Кулька - все при них, как в куле сжатой серпом ржи: плотно, прочно, надежно. Или, может быть, от слова «куль», что значит небольшой мешок из рогожи, положить в куль, в кулек - значит положить припасы на дорогу. Существует даже поговорка - из кулька в рогожку - о неудачной попытке исправить что-нибудь, приведшей к худшему.

Кублик - наверное, очень дружный род, настоящее «кубло» - все один за одного.

Вернигора - верни, мол, за гору, в низину, нечего располагаться на горе, а может, было прозвище Гора, и к нему так обращались: мол, поворачивай, верни, Гора. Они и поселились внизу, у самого пруда.

Зюба - скорее всего, от слова «зуб» со смягченным (з’), то есть зубастый, умный, знающий себе цену.

Мытник - от слова «мыт», что значит «налог», в Евангелии говорится о мытарях, сборщиках налогов. На Украине и в настоящее время таможню называют мытней.

Второе значение слова «мытник» - род растений семейства норичниковых, до сих пор распространен на всех континентах, в России растет на болотах, по берегам водоемов. Цветки неправильные, розово фиолетовые, пурпуровые, желтые, белые, все его части ядовиты, хотя внешне он красивый, некоторые виды мытника разводят как декоративные. Растет мытник и сейчас на Украине и у нас, в Николаевке. С каким значением пришла эта фамилия, теперь уже не установить.

Коноваленко - от украинского слова «коновал», то есть лекарь лошадей.

Шумай - много шума, это на первый взгляд. Обратимся к другому источнику. После разгрома и порабощения сербов турками множество сербских беженцев, начиная с XV века, находили спасение в России. Не связана ли основа фамилии с сербским словом «шума» - «лес», а «шумай» - «лесной»? Жителя лесистой территории центральной Сербии называли шумак. Не отсюда ли и фамилия Шумай?

Финько - украинская фамилия на -ко от формы «Финай» изцерковного имени «Феоний» или «Финод».

Галда - от слова «галдеть», то есть громко разговаривать, надоедать своими разговорами.

Волков - от древнерусского имени «Волк» (было и такое имя у древних славян, как и имя «Жук»),

Лобода - так по-украински звучит «лебеда», то есть по значению это травянистое или кустарниковое растение, засоряющее посевы. Но лебеда между прочим, употребляется в пищу как салат.

Веревка - одна из распространенных фамилий, образована по названию орудия труда. Но относится ли она к первым поселенцам? Веревка - чисто русское слово, по-украински оно звучит «матузок», так что, может быть, люди с такой фамилией пришли позже.

Шинкарь означает «владелец шинка», то есть кабака. Возможно, с нею пришли первые жители, или она возникла здесь как обозначение деятельности человека, рода занятий.

Чумак - торговец, который занимался чумачеством - на волах или лошадях возил на юг хлеб, лен, сало, а оттуда - рыбу, соль

Мирошник - мукомол, мельник.

Коваль - мастер подковать лошадь, кузнец.

Зарудний - от украинского «рудый», что значит рыжий, даже огненно-рыжий. Возможно, приставка за- образовалась от предлога: иди, мол, за рудым.

Артюх - принадлежит к одной из разновидностей славянских фамилий, образованных от народных форм крестьянских имен, восходит к имени «Артемий», что значит «здоровый, невредимый». Имя было популярным и имело множество форм: Ортемко дед (1495 г., бронницкий крестьянин), Артюх Парфеев (1500 г., суздальский помещик), Артуй Иванков (1564 г., новгородский крестьянин). Одно из древних имен и закрепилось как фамилия.

Сачко - двоякое значение: - от слова «сачковать» - уклоняться от работы, хитрить; и как сачок для ловли птиц, означает ловкость и смекалистость.

Жолоб - чисто украинское слово, по-русски имеет форму «желоб» - приспособление, по которому стекает вода, или от украинского слова «жлоб» - жадина, скупердяй.

Колган - то ли от слова «беспокойство»(колгота по-украински), то ли это название степной травы. Несколько позже образовался хутор Яценков, преобладающей фамилией была Яценко, на-ко, т.е. украинского происхождения, но значение не выяснено. Потом в х. Кулькин (Николаевка) и в Яценкове появились фамилии

Давыдовы (от имени Давид или Давыд), Зинченко (от мужского имени Зиновий), Гончаренко (гончар - мастер, изготавливающий глиняную посуду, керамику), Сыроватские (переселенцы с х. Сыроватский, происходит от прилагательного «сыроватый», х. Сыроватский расположен недалеко от Николаевки, в низине, в сыром месте), Харченко (харчи - продукты).

Есть сведения, что была фамилия Воротило , это слово обозначает человека, кто властно управляет и заправляет всеми делами.Тогда же, по всей вероятности, появилась и поговорка «Дэ ярочок, там и хуторочок», так как селились черкасы в балках.

В настоящее время одними из самых распространенных фамилий являются Артюх, Зарудний, Зюба, Яценко .

Исчезает фамилия Доля . Вероятно, она появилась следующим образом. Когда места в двух балках стало не хватать, селились в других: так возникли Грушовка, Край, Раек, Долин Лес. Последнюю балку (Долин Лес) долго не заселяли, так как она находится хоть и внизу, но местность заболоченная.

Но какой-то семье пришлось уйти туда. Вероятно, им сказали: «Идите, стройтесь, такая ваша доля жить там». Вот и пошло: Долин Лес. Небольшой же балочный лес был, как и в Парном. Место очень красивое, кругом заросли орешника, красуются кусты калины, бьют многочисленные роднички, давшие начало притоку реки Красная (в древнерусском языке слово « красный» означало «красивый»).

Глубокое и всестороннее познание художественного произведения невозможно без осмысления использования автором системы собственных имен. Экспрессивное употребление «говорящих» фамилий и имен собственных является одним из самых сильных средств в литературе. Недаром Н. Гоголь восхищался «бойким» и «замашистым» русским словом: «Произнесенное метко, все равно, что писанное, не вырубливается топором», а уж если наградит кого русский народ прозвищем, «ничто не поможет: каркнет само за себя прозвище во все свое воронье горло и скажет ясно, откуда вылетела птица».

Известно, например, что на Руси вплоть до XVII-XVIII вв. бытовали имена, напоминающие современные прозвища; такие наименования служили одновременно и своеобразной характеристикой человека, основных качеств его характера: Балуй, Баламут, Бирюк, Брыкун, Веселой, Грязнин, Жадной, Жаденка, Злоба, Лютой, Молчан, Несмеян, Плох, Плакса, Шумило и др.

Прием «говорящих» фамилий до середины минувшего века он был очень популярен. Имя персонажа предполагало его характер, становилось как бы эпиграфом к образу, определяло авторское отношение к герою и настраивало читателя на соответствующий лад. В русской литературе прием семантизации фамилий получил широкое распространение в эпоху классицизма. Драматурги-классицисты сочиняли выразительные имена-характеристики. Одно только чтение списка действующих лиц комедии Д. И. Фонвизина «Недоросль» дает полное представление о его героях и их характере, привычках, склонностях и т. д.

Кроме того фамилии персонажей в классицистических произведениях предусматривали четкое деление на положительных и отрицательных героев.

Положительные герои звались Правдин, Милон, Правдолюбов, а отрицательные – Скотинин, Взяткин, Безрассуд.

Галерею отрицательных персонажей, наделенных «говорящими» фамилиями, пополнили писатели XIX века: Держиморда(Н. Гоголь), Алтынников, Грош(Н. Некрасов), Прыщ, Удав(Салтыков-Щедрин).

К «говорящим» фамилиям обращались писатели и XX века. Так, например, у Ильфа и Петрова смешные «говорящие» фамилии не прямо говорят о свойствах героя, а создают общий колорит нелепости, абсурда. Можно заметить здесь и несоответствие книжного имени Васисуалий с простецкой фамилией Лоханкин. И фамилии, образованные от слов отвлечённых – Гигиенишвили, Святотацкий, Ухудшанский, или от слов канцелярских – Должностюк. И фамилию, основанную на паронимии, - Полуфабрикантов: в ней соединились слово полуфабрикат – изделие наполовину готовое, нуждающееся в дополнительной обработке, и слово фабрикант – владелец фабрики. Всё это создаёт комический эффект, картину абсурдного мира.

С самого начала придётся сделать несколько оговорок. Во-первых, вполне понятна вся условность различных терминов, в том числе и литературоведческих, но именно термин «говорящие имена» вызывает наибольшее неприятие. Дело в том, что НЕГОВОРЯЩИХ имён нет, да и быть не может. Другое дело – как буквальный перевод того или иного имени с греческого или, скажем, с арамейского языка сочетается с характером и личностью его носителя.

Во-вторых, совершенно бессмысленно вступать в полемику с авторами многочисленных литературоведческих статей, которые в своё время предлагали собственное толкование имён героев литературных произведений. Мы именем литературного героя будем называть не только собственно имя, но и фамилию, отчество, а также кличку того или иного персонажа.

Действительно, одно и то же имя, например, Родион Романович Раскольников, может вызвать огромное множество различных трактовок, и вряд ли даже самая изящная и правдоподобная из них будет иметь право называться единственно возможной.

В-третьих, ограничение лишь драматическими произведениями, написанными отечественными литераторами с середины 18 –19 века, в попытке проследить за тем, какие этапы в своём развитии проходит такое интереснейшее явление, как говорящие имена, не случайно, а намеренно. Конечно, это вовсе не значит, что в прозе или поэтических произведениях этой и другой эпох, а также в зарубежной литературе говорящие имена отсутствуют. Но в силу особой специфики драматических произведений исследуемое явление отражено в них наиболее интересно и зримо.

Кроме того, тот своеобразный срез, который удастся произвести в обозначенных пределах, всё же позволит получить общее представление и об этом явлении как таковом, и о динамике процессов, происходивших в литературе с говорящими именами.

Классицизм. Д. И. Фонвизин «Недоросль».

Еще в эпоху классицизма драматурги сочиняли выразительные имена-характеристики.

За 14 лет до появления фонвизинского «Недоросля», в 1764 году, В. И. Лукин написал комедию «Мот, любовию исправленный», в которой вывел на русскую сцену персонажей с весьма характерными именами. Один, светлый, полюс этого произведения составляют Добросердов и Правдолюбов. Другой, резко противопоставленный этим персонажам, – Злорадов, Докукин, Безотвязный, Пролазин, который, кстати, является стряпчим. Героев с именами Чужехват и Пасквин можно встретить и в комедии А. П. Сумарокова «Опекун».

Так что два полюса в «Недоросле» с Милоном, Правдиным, Стародумом и Софьей, имя которой, к слову, с греческого языка переводится как «премудрость», и Скотининым, Простаковыми и Вральманом не являлись для современников Фонвизина чем-то уж очень новым.

Кроме того, задолго до этих произведений на русской сцене появлялись герои народного театра с не менее говорящими именами типа Зарез-Головорез, Преклонский и Безобразов.

Что уж говорить о том, что в зарубежной классицистической драме персонажи с говорящими именами давно утвердились на сцене. Чего стоят одни только герои Жан-Батиста в пьесе «Любовь-исцелительница»! Именно об именах, которые носят персонажи этой комедии, Михаил Булгаков писал в книге «Жизнь господина де Мольера»: «Они носили имена, которые для Мольера за весёлым ужином придумал Буало, воспользовавшись греческим языком. Первый врач назывался Дефонандрес, что значит убийца людей. Второй – Баис, что значит лающий. Третий – Мокротон, что значит медленно говорящий и, наконец, четвёртый – Томес – кровопускатель.

Однако справедливости ради надо сказать, что не всех персонажей «Недоросля», исходя из их имён, можно отнести к положительным или отрицательным героям. Например, Цыфиркин и Кутейкин являются лексически нейтральными и говорят лишь о роде занятий наставников Митрофана.

Что же касается имени Митрофан (в буквальном переводе с греческого языка означает «являющий свою мать», т. е. похожий на свою мать), то с ним, благодаря фонвизинской комедии, произошла весьма любопытная трансформация. Прежде лексически нейтральное имя собственное уже больше двух веков считается едва ли не ругательством. Так, Митрофанами у нас в России принято называть лентяев, недоучек и невежд.

Кстати, об именах героев русской драмы 18 века в своей статье о комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» Аполлон Григорьев не без язвительности заметил: «Это совсем не смешной анекдотец, переложенный на разговор, не такая комедия, где действующие лица нарицаются Добряковыми, Плутоватиными, Обдираловыми».

Однако с говорящими именами у Фонвизина не так всё просто и однозначно. Разумеется, в том, что это – наследие классицистического театра, сомневаться не приходится. Но не все герои оправдывают свои имена. Об этом же пишут в книге «Родная речь» Пётр Вайль и Александр Генис: «Фонвизина принято относить к традиции классицизма. Это верно, об этом свидетельствуют даже самые поверхностные с первого взгляда детали: например, имена персонажей. Милон – красавчик, Правдин – человек искренний, Скотинин – понятно. Однако, при ближайшем рассмотрении, убедимся, что Фонвизин классик только тогда, когда имеет дело с так называемыми положительными персонажами. Тут они ходячие идеи, воплощённые трактаты на моральные темы».

По-моему, эта фраза парадоксальна. Например, в ней есть позиции, противоречащие друг другу, поскольку Скотинин никак не может быть отнесён к числу положительных героев. Бесспорно, однако, то, что ни Фонвизин, ни его комедии, ни персонажи «Недоросля» и «Бригадира» не укладываются в прокрустово ложе традиций классицизма.

А фамилия Адама Адамыча – Вральман, отчасти русская, отчасти немецкая, – даёт начало множеству такого рода говорящих имён у авторов, наследовавших классику эпохи Екатерины Великой.

Первая половина XIX века.

3. 1. А. С. Грибоедов «Горе от ума»

Огромный интерес по интересующей нас проблеме представляет творчество А. С. Грибоедова. Как известно, перу автора «Горя от ума» принадлежат порядка десяти драматических произведений. Бесспорно, ученические произведения, а также комедии, написанные в соавторстве с А. А. Жандром и П. А. Вяземским, не идут ни в какое сравнение с гениальным «Горем от ума». Однако говорящие имена в небольшом произведении Грибоедова 1818 года «Проба интермедии» не могут не обратить на себя внимание. Имена эти предельно незатейливы и почти исчерпывающе характеризуют их носителей-актёров: Алегрин, Резвушков, Припрыжкин, Свисталова, Диезина.

Особого внимания заслуживают и фамилии героев пьесы «Притворная неверность», являющейся вольным переводом комедии французского драматурга Н. Т. Барта, в которой Грибоедов русифицировал имена героев, дав «старому франту» фамилию Блёстов, а двум другим персонажам – Рославлев и Ленский. Автор рецензии на эту комедию, опубликованной в журнале «Сын Отечества» в 1881 году, кроме всего прочего, отмечал: «Переводчики «Притворной неверности», по примеру других новейших писателей, дали почти всем действующим своим имена русские, заимствованные от собственных имён русских городов и рек (например, Рославлев и Ленский)». Нужно ли говорить о том, что впоследствии эти имена были перенесены в произведения других писателей – А. С. Пушкина и М. Н. Загоскина.

Но, естественно, наибольший интерес в творчестве Грибоедова в использовании им говорящих имён представляет комедия «Горе от ума». Я полагаю, что Н. М. Азарова совершенно справедливо относит «принцип «говорящих» фамилий к влиянию классицизма, разделяя их на три типа:

1) собственно говорящие, «которые сообщают об одной важной черте героя»(Фамусов, Тугоуховский, Репетилов, Молчалин);

2) оценивающие фамилии: Скалозуб, Хрюмина, Загорецкий, Хлёстова;

3) ассоциативные – Чацкий, указывающая на прототипа главного героя драмы. Фамилия «Чацкий» несет в себе зарифмованный намек на имя одного из интереснейших людей той эпохи: Петра Яковлевича Чаадаева. В черновых вариантах «Горя от ума» Грибоедов писал имя героя иначе, чем в окончательном: «Чадский». Фамилию же Чаадаева тоже нередко произносили и писали с одним «а»: «Чадаев». Прием «говорящих» фамилий -это один из излюбленных приемов Грибоедова. Его Тугоуховский действительно глух, ходит как мы помним, со слуховой трубкой, Молчалин – скрытен и подчёркнуто немногословен: есть сцены, в течение которых он не произносит ни одного слова; Скалозуб к месту и не к месту острит и хохочет – «скалит зубы». Фамилия Павла Афанасьевича Фамусова соотнесена с латинским словом «молва». Таким образом, автор подчёркивает одну из важнейших черт этого героя: его зависимость от молвы и страсть разносить слухи».

К этому можно добавить, что фамилия Фамусов вполне соотносится и с английским famous, то есть «известный, знаменитый», что не менее важно в характеристике «московского туза». Фамусов - достаточно известный в Москве человек: все наперебой зовут его в гости - на погребенье, на крестины. В этом же ряду находится и Репетилов: этимология его фамилии прозрачна - от франц. Repeater «повторять, твердить, болтать»

Кроме того, необходимо отметить, что классифицировать имена грибоедовских героев можно и с той точки зрения, насколько просты они или усложнены. Действительно, Тугоуховские и Скалозуб расшифровываются достаточно просто, примерно так же, как герои ранней комедии Грибоедова «Студент» - гусарский ротмистр Саблин и Полюбин, герой-любовник, испытывающий горячее чувство к Вареньке. В этом смысле и фамилия Репетилов, Хлёстова, Загорецкий не представляют большого труда. То же можно сказать и о Молчалине. Однако в той же степени, как не прост этот персонаж, сложны для расшифровки его фамилия, имя и отчество. Ведь Алексей в переводе с греческого значит «защитник». Да и жизненный опыт показывает, что, как правило, Алексеи – покладистые, смирные люди. «Слабохарактерный добряк», – так характеризует это имя С. Д. Довлатов в книге «Наши».

Отчество же Алексея Молчалина указывает на его незнатное происхождение. Тверской обыватель Степан Молчалин – это вам не московский туз Павел Афанасьевич Фамусов.

Не менее сложно «выстроено» имя главного героя «Горя от ума» Александра Андреевича Чацкого. Собственно имя этого персонажа в переводе с греческого значит «мужественная защита», а в паре с отчеством Андреевич – то есть сын «мужественного, храброго» - составляется весьма примечательный «букет». Надо ли удивляться темпераменту, мужеству Чацкого и его умению отстаивать свои мнения?! Кстати, кроме всего прочего, его фамилия указывает на то, что этот «рыцарь без страха и упрёка» - потомственный дворянин, принадлежащий к знатному и старинному роду, так же, как и Трубецкие, Волконские, Оболенские. Об этом можно прочесть в книге А. В. Суперанской и А. В. Сусловой «Современные русские фамилии»: «Суффикс -ской (-ский) более редкий по сравнению с суффиксом -ов и даже -ин. Относительная нечастотность его в фамилиях исторически объясняется происхождением самих этих фамилий. Первоначально он отмечается в княжеских фамилиях» Естественно, сам Чацкий очень хорошо помнит о знатности своего рода; он «член английского клуба», как и Фамусов, вряд ли забывает о том, какая разница между ним и безродным Молчалиным.

Особого разговора заслуживают также имена Платона Михайловича Горичева, Софии Павловны Фамусовой.

Обратим внимание и на то, как много в комедии имён и отчеств типа Сергей Сергеевич, Антон Антонович, Фома Фомич. Полагаем, это ещё один способ подчеркнуть, что предрассудки и нравы «века минувшего» преспокойно перекочёвывают в век 19.

Что же до «смешенья языков: французского с нижегородским», то оно присутствует и в фамилии, как уже было отмечено, Фамусов (famous), и в фамилии Репетилов, которая образована от французского repeater, то есть повторять. Так, кстати, немецкое влияние сказывалось в фамилии Адама Адамыча Вральмана из «Недоросля» Д. И. Фонвизина.

Интересной мне кажется трактовка «говорящих» фамилий И. Н. Медведевой, известного литературоведа, которая в 70-х годах 20 века писала о комедии: «Действующие лица строго связаны с узким кругом темы комедии и имеют, согласно классической русской традиции, имена-характеристики: Чацкий (в первой редакции – Чадский) – тот, кто в чаду; Молчалин – бессловесный; Фамусов – всем знакомый, известный; Скалозуб – человек с оскалом; Репетилов – повторяющий чужие слова; Тугоуховский – тугой на ухо; Хлестова (от старинного – хлестка, то есть хлещущая, резкая); Хрюмины – связано с раздражающим хрюканьем, хрумканьем (старин.). Даже имя Софья (мудрость) дано героине неспроста, иронически, как девице, делающей глупости, хотя и неглупой».

Итак, с какой же целью использует Грибоедов «говорящие» фамилии? Это не только дань господствующему на русской сцене классицизму, не только жанровая особенность комедии, но и яркая характеристика персонажа. И если имя собственное производится из нарицательного («Простаковы» от «простак», «Скотинины» от «скотина»), прямо и однозначно указывая на главную и единственную черту характера, то фамилии героев «Горя от ума» тоже часто «говорящие», но функция их иная, чем в классицизме: в фамилиях задан определенный круг ассоциаций, который в целом не упрощает, а наоборот, осложняет понимание характера, выявляя в нем новую грань. Такие имена, как Молчалин, не только сохраняют в себе первоначальное значение («молчать»), но и сами по себе являются потенциальными нарицательными именами: эта возможность реализуется уже в тексте: («Молчалины блаженствуют на свете!»; «В нем Загорецкий не умрет!»), а впоследствии в статье И. А. Гончарова «Мильон терзаний», где говорится, например, о «Чацких» во множественном числе. Мы можем рассматривать «молчалинство» как социальный и культурный феномен. Таким образом, вместо системы амплуа и однозначных характеров с простыми «говорящими» фамилиями мы обнаруживаем в комедии Грибоедова систему социально и культурно обусловленных типов, изображаемых по принципу реалистической типизации и индивидуализации. Кроме того, можно заметить, что в комедии Грибоедова «говорящие» фамилии не только указывают на какой-то аспект характера героя, но еще и отсылают к теме человеческого общения - «говорение» (Фамусов от лат. – «молва»; Репетилов от франц. – повторять; Скалозуб – «скалить зубы»; и «слушание» (Тугоуховские), «молчание» (Молчалин). Значит, имена героев значимы не только по отдельности, но и все вместе: в совокупности они составляют важный символический ключ к пониманию проблематики «Горя от ума»: ведь это комедия о трудностях общения (именно поэтому сквозные мотивы в ней – глухота и непонимание). Такая глубокая символичность не свойственна «говорящим» фамилиям в классицизме. Итак, можно сделать вывод, что Грибоедов лишь формально сохраняет классические рамки, наполняя их психологическим и социально-психологическим содержанием

3. 2. Н. В. Гоголь «Ревизор»

Н. В. Гоголь наследует традиции классицизма в своем творчестве. В его драмах можно найти фамилии-прозвища: Держиморда, Яичница и Земляника. Гоголь мастерски обыгрывает и двойные фамилии, которые, к слову сказать, принадлежали исключительно знатным людям: Мусины-Пушкины, Голенищевы-Кутузовы, Воронцовы-Дашковы, Муравьёвы-Апостолы. Судья же из комедии «Ревизор» также носит двойную фамилию – Ляпкин-Тяпкин, которая едва ли свидетельствует о почтении автора к этому герою. Что же касается двойной фамилии городничего, то о ней в книге «Современные русские фамилии» читаем: «Сквозник (по Далю) в переносном значении «хитрый пройдоха», «опытный плут», в прямом значении – «сквозняк», «сквозной ветер». Дмухати по-украински значит «дуть». Двойная фамилия как пример высокородного дворянина в данном случае оказывается двойным намёком на продувное мошенничество».

Продолжая образование имён литературных персонажей с помощью иноязычных словообразовательных средств, Гоголь вводит в комедию доктора Гибнера, в больнице которого, как известно, все больные, «как мухи, выздоравливают».

Очень богата на ассоциации и фамилия мнимого ревизора. Есть в ней что-то от хлёсткости, бойкости героя и от словосочетания «хлестать через край», поскольку Иван Александрович – мастер безудержного вранья. Хлестаков, кроме того, не откажется «заложить за воротник» - «нахлестаться». Он же не прочь поволочиться за Анной Андреевной и Марьей Антоновной – «поухлёстывать».

Подчёркивая сходство двух «городских помещиков», Гоголь хитроумно делает их полными тезками, а в фамилиях меняет лишь одну букву (Бобчинский, Добчинский). В русской драме такой приём был впервые использован именно в «Ревизоре».

Подводя итоги, можно констатировать, что в творчестве Н. В. Гоголя говорящие имена получили дальнейшее развитие, стали ещё значимее, начали приобретать пародийное звучание.

Вторая половина XIX века.

4. 1. А. Н. Островский «Гроза»

Эпохой для русской драмы, как известно, явилось творчество А. Н. Островского. С точки зрения рассматриваемого нами феномена «говорящих» имён в пьесах этого великого драматурга можно найти много нового, замечательного материала. Коснёмся лишь самых интересных моментов использования этого литературного приёма в наиболее известных пьесах Островского.

Например, в пьесе «Гроза» нет случайных имен и фамилий. Тихоня, слабовольный пьяница и маменькин сынок Тихон Кабанов вполне оправдывает своё имя. Кличка его «маменьки» – Кабаниха давно переосмыслена читателями как имя. Недаром создатель «Грозы» уже в афише представляет эту героиню именно так: «Марфа Игнатьевна Кабанова (Кабаниха), богатая купчиха, вдова». Кстати, её старинное, почти зловещее имя в паре с Савелом Прокофьевичем Диким вполне определённо говорит и об их характерах, и об образе жизни, и о нравах. Интересно, что в переводе с арамейского имя Марфа переводится как «госпожа».

Много любопытного содержит в себе и фамилия Дикой. Дело в том, что окончание - ой в соответствующих словах ныне читается как -ий(-ый). Например, пушкинское «свободы сеятель пустынной» (в нынешнем произношении – «пустынный») значит «одинокий». Таким образом, Дикой – не что иное, как «дикий человек», попросту «дикарь».

Символический смысл имеют имена и фамилии и в пьесе «Бесприданница». Лариса – в переводе с греческого – чайка. Фамилия Кнуров происходит из диалектного слова кнур – боров, хряк, кабан. Паратов этимологически связан с прилагательным паратый – бойкий, сильный, дюжий, усердный. Вожеватов происходит от словосочетаний «вожеватый народ», имеющего значение развязный, беспардонный. В имени, отчестве и фамилии матери Ларисы, Хариты Игнатьевны Огудаловой, значимым оказывается все. Харитами (от греческого харис – изящество, прелесть, красота) величали цыганок из хора, а Игнатами называли в Москве каждого цыгана. Отсюда и сравнение дома Ларисы с цыганским табором. Фамилия происходит от слова огудать - обмануть, обольстить, надуть. Юлий Капитонович Карандышев по контрасту имени и отчества с фамилией уже содержит в зерне образ этого человека. Юлий – имя знатного римского императора Цезаря, Капитон – от латинского капитос – голова, Карандышев – от слова карандаш – недоросток, коротышка, человек с непомерными и ничем не обоснованными претензиями. Так психологически многозвучные человеческие характеры вырисовываются уже с первых страниц пьесы.

Удивительно интересна с точки зрения исследования семантики говорящих имён и пьеса «Горячее сердце», в которой целое созвездие любопытнейших фамилий, имён и отчеств героев. Вот, кстати, как пишет об этом В. Лакшин в статье «Поэтическая сатира Островского»: «Может быть, самая яркая и едкая в политическом смысле фигура комедии – Серапион Мардарьич Градобоев. Ну и имечко изобрёл для него Островский! Серапион легко переиначивается в «скорпиона», как и прокличет его грубая Матрёна, Мардарий звучит рядом с неблагозвучным словом «морда», а уж Градобоев – фамилия, переполненная до краёв иронической семантикой: не только побитые градом посевы, но и бой, навязанный городу». К слову сказать, Градобоев – не кто иной, как городской голова города Калинова (вспомним «Грозу», «Лес»), который не очень миндальничает с обывателями.

Есть в «Горячем сердце» и купец Курослепов, который то ли от пьянства, то ли от опохмела страдает чем-то вроде куриной слепоты: не видит того, что твориться у него под носом. Кстати, его приказчик, фаворит мадам Курослеповой, носит характерное имя – Наркис.

Если полистать произведения А. Н. Островского, можно найти много персонажей с говорящими именами. Это Самсон Силыч Большов, богатый купец, и Лазарь Елизарич Подхалюзин, его приказчик (пьеса «Свои люди – сочтёмся»); Егор Дмитриевич Глумов из драмы «На всякого мудреца довольно простоты», который действительно глумится над окружающими; актриса провинциального театра Негина из «Талантов и поклонников» и любитель деликатного обращения купец Великатов.

В пьесе «Лес» Островский настойчиво нарекает героев именами, связанными с понятиями «счастье и несчастье», а также с «раем, аркадией». Недаром имя помещицы Гурмыжской – Раиса. Да и корень фамилии Раисы Павловны наводит на определённые размышления. А. В. Суперанская и А. В. Суслова пишут об этом: «Имя Раисы Гурмыжской – богатой помещицы – в русском языке созвучно со словом «рай». Разгадку же её фамилии можно найти в другой пьесе Островского – «Снегурочка» - В словах Мизгиря, который рассказывает о чудесном острове Гурмызе посреди тёплого моря, где много жемчуга, где райская жизнь».

А о сценических именах провинциальных актёров Счастливцева и Несчастливцева те же авторы пишут так: «Непревзойдённым мастером имён и фамилий остаётся Островский. Так, в пьесе «Лес» он показывает провинциальных актёров Счастливцева и Несчастливцева. Да не просто Счастливцева, а Аркадия (ср. Аркадия – легендарная счастливая страна, населённая пастушками и пастушками). Геннадий Несчастливцев (Геннадий – греч. благородный) – благородный трагический актёр. И особенно трагичной на фоне этих имён представляется их общая судьба».

Итак, одним из приемов образования фамилий у Островского является метафоризация (переносное значение). Так, фамилия Беркутов («Волки и овцы») и Коршунов («Бедность не порок») образованы от названий хищных птиц: беркут – сильный горный орел, зоркий, кровожадный; коршун – хищник послабее, способный схватить добычу поменьше. Если персонаж с фамилией Беркут из породы «волков» (что подчеркнуто названием пьесы) и «проглатывает» целое крупное состояние, то Коршунов в пьесе мечтает украсть, как цыпленка, из отчего дома слабое, хрупкое существо (Любовь Гордеевну).

Многие фамилии у Островского образованы от общенародных слов (названий зверей, птиц, рыб) с ярко выраженным отрицательным значением: они как бы характеризуют людей по тем свойствам, которые присущи животным. Баранчевский и Переярков глупы, как бараны; Лисавский хитер, как лиса; Кукушкина эгоистична и бессердечна, как кукушка

Фамилия у Островского может указывать и на внешний вид человека: Пузатов, Бородавкин, Плешаков, Курчаев, Белотелова; на манеру поведения: Гневышев, Громилов, Лютов, Грознов; на образ жизни: Баклушин, Погуляев, Досужаев; на социальное и материальное положение: Большов, Великатов А в фамилиях Гольцов, Мыкин, Тугина, Кручинина указывается трудная, полная нужды и лишений жизнь их носителей.

Почти треть всех фамилий в произведениях драматурга – диалектного происхождения: Великатов («Таланты и поклонники») от великатый, то есть «величавый, видный, важный, чванный, гордый, вежливый, умеющий обращаться с людьми, внушающий к себе уважение»; Лыняев («Волки и овцы») от лынять, то есть «отлынивать, уклоняться от дела» (Толковый словарь В. И. Даля, том 2), Хлынов («Горячее сердце») от хлын – «мошенник, вор, обманщик в купле-продаже», Жадов («Доходное место») от жадать – в старинном значении: «испытывать сильное желание».

Богаты пьесы Островского смешными фамилиями: Разлюляев («Бедность не порок»), Маломальский («Не в свои сани не садись»), Недоносков и Недоростков («Шутники»)

В театре А. Н. Островского говорящие имена настолько точны и значительны, что впору говорить о виртуозном, феноменальном владении драматургом этим приёмом.

4. 2. М. Е. Салтыков-Щедрин. Козьма Прутков.

Хорошо известно, что, когда какое-то явление или феномен культуры достигает определённого уровня, становится повсеместно известным и популярным, его начинают пародировать. Так и с говорящими именами. Мы уже отчасти касались того, что Гоголь пародировал некоторые дворянские фамилии. Множество такого рода фамилий и у М. Е. Салтыкова-Щедрина: Перехват-Залихватский из «Истории одного города», Серпуховский-Догоняй, Урюпинский-Доезжай из «За рубежом», Пересвет-Жаба из «Сатир в прозе». Однако в данном случае мы имеем дело с явлением скорее социальным, политическим, а уж потом – литературным.

В полном же смысле пародийные имена и, соответственно, герои появляются в творчестве Козьмы Пруткова, созданного дружными усилиями А. К. Толстого и братьев Жемчужниковых. Нужно ли удивляться тому, что герои комедии «Фантазия» носят сплошь пародийные имена. Так, герой, которого авторы представляют как «человека приличного», носит фамилию Кутило -Завалдайский; «человек застенчивый», естественно, наречён Беспардонным. «Человек, торгующий мылом», в этой комедии оказывается князем Касьяном Родионовичем Батог-Батыевым. В этой двойной фамилии нашли себе место и Батый, и батоги. Явной перекличкой с именем сына Манилова звучит имя Фемистокла Мильтиадовича Разорваки. И в драме «Любовь и Силин» Козьма Прутков выводит на сцену генеральшу Кислозвёздову, «немую, но сладострастную вдову», и Сильва-дон-Алонзо-Мерзавца», «заезжего гишпанца».

Не менее пародийны и смешны имена комедии «Черепослов, сиречь френолог». Вот Шишкенгольм, «френолог, старик бодрый, плешивый, с шишковатым черепом», вот Вихорин – «гражданский чиновник. Лицо бритое, лысый, в парике». Знать, потому он и Вихорин.

Пародия всегда сосуществует параллельно с тем, что она высмеивает.

Можно предположить, что у драматургов позднейших эпох говорящие имена персонажей должны были измениться.

4. 3. Ф. М. Достоевский.

Семантический характер носят имена и фамилии в произведениях Ф. М. Достоевского. Неприятная фамилия Смердяков(роман «Братья Карамазовы») принадлежит персонажу, вызывающему отвращение у окружающих. Тайна фамилии Карамазов раскрывается в романе самим писателем. Штабс-капитанша Снегирева, здороваясь с Алешей, называет его Черномазов, и, когда Снегирев ее поправляет, она снова повторяет: «Ну, Карамазов, или как там, а я всегда Черномазов». Как видим, здесь выделяются два корня: кара- (в переводе с тюркского «черный») и маз-(«мазь, мазать»). Всех Карамазовых объединяет черное начало.

Исследователи давно обратили внимание на необычное имя главного героя романа «Преступление и наказание»: создается впечатление рокочущего звука (Ра-Ра-Ра: Родион Романович Раскольников). Но не только звуковые ассоциации породили это сочетание. Раскольников-«раскладывает» породившую его мать-землю, «раскалывает» родину (имя Родион), а если брать отчество, то вполне возможно прямое толкование: раскол родины Романовых (отчество Романович)

Ф. Достоевский широко использует в своих произведениях имя Софья (греч. Sophia «мудрость»): София Андреевна (мать Подростка), София Ивановна (мать Ивана и Алеши Карамазовых), София Матвеевна Улитина (ангел хранитель последних дней Степана Трофимовича в «Бесах») Наконец, Соня Мармеладова. Всех их объединяет вера в конечную победу добра. Недаром Сонечка Мармеладова жила в квартире портного Капернаумова, фамилия которого образована от известного евангельского города Капернаум, где часто проповедовал Христос.

Таким образом, имена и фамилии многих героев не являются случайными. Раскрыть их значение – значит лучше понять замысел писателя.

4. 4. А. П. Чехов.

В произведениях Чехова имя – точная характеристика персонажа: унтер Пришибеев, чиновник Червяков, актер Унылов, цирюльник Блесткин. Используя фамилии, Чехов создает комические ситуации, сатирические образы. Так, иногда он ставит рядом фамилии, образованные от очень далеких друг от друга по смыслу слов: Кашалотов и Дездемонов, Везувиев и Черносвинский. Противопоставляя фамилии, писатель добивается еще более точной характеристики действующих лиц. О том, как изменился унаследованный у классицистов приём, можно проследить по изумительному чеховскому рассказу «Лошадиная фамилия». «Лобовая атака» с бесконечными и вполне традиционными Уздечкиными, Жеребцовыми и Коренными, как известно, ни к чему не привела. «Лошадиной» фамилия специалиста по заговариванию зубной боли оказывается именно с ассоциативной точки зрения. Овсов – это задача со многими неизвестными. Это вам не примитив типа Кобылина и Лошадевича, поэтому мы, естественно, не можем согласиться с любителями парадоксов П. Вайлем и А. Генисом, которые в статье «Все – в саду» о творчестве Чехова писали: «В противовес долго сохраняющейся в русской литературе традиции крестить героев говорящими именами, фамилии в чеховских драмах случайны, как телефонная книга, но вместо алфавита их объединяет типологическое единство, которое автор вынес в название одного из своих сборников – «Хмурые люди».

Полагаю, что фамилии Чебутыкин, Тригорин, Треплев даны Чеховым своим героям не случайно. Словечки типа «мерлихлюндия» и Чебутыкин – из одного ряда. То же можно сказать и о героях «Чайки» Константине Треплеве и его матери, тоже, кстати, по мужу Треплевой. Недаром же сын говорит о матери: «Имя её постоянно треплют в газетах, - и это меня утомляет». Кстати, сценическая фамилия Ирины Николаевны – Аркадина. Фамилия беллетриста Тригорина – насквозь литературна! И в голову приходят не только Тригорское, но и три горя.

Массу ассоциаций вызывает также имя Любови Раневской (в девичестве – Гаевой). Здесь – и рана, и любовь, и гай (по В. И. Далю – дуброва, роща, чернолесье). Вообще пьеса «Вишнёвый сад» - настоящая кладезь говорящих имён. Здесь и Симеонов-Пищик, и имя Трофимова – Петя.

Конечно, в ранних рассказах Чехова царствуют всё те же Кувалдины, Хрюкины и Очумеловы (синонимы: одуреть, потерять соображение; эта же деталь подчеркивается и в его поведении, в отсутствии собственного мнения). Да и в драмах можно найти привычные для времён Островского имена. Например, персонаж «Трёх сестёр» Солёный в чём-то сродни Скалозубову – его шутки попахивают дурным тоном, весьма примитивны, неумны – «солёны», а фамилия его больше похожа на кличку типа Утешительный.

Однако такого рода имена в чеховском театре – скорее, исключение, чем правило. А царит в его драматических шедеврах иное имя, соответствующее новому герою, новому характеру конфликта, новому театру – театру Чехова.

Заключение.

Итак,мы видим, что прием использования говорящих фамилий претерпевает со временем существенные изменения. Так, «говорящие» фамилии у Д. И. Фонвизина – это наследие классицизма, который предусматривает резкое деление героев на положительных и отрицательных; в творчестве А. С. Грибоедова говорящие фамилии – не только дань классицизму, но и яркая характеристика персонажа; в фамилии задан определенный круг ассоциаций, который не упрощает, а, напротив, усложняет понимание характера, выявляя в нем новую грань. Грибоедов лишь формально сохранил рамки классицизма, наполняя их социально-психологическим содержанием. Н. В. Гоголю удается мастерски обыгрывать двойные фамилии (этот прием использует позже и М. Е. Салтыков-Щедрин), создавать фамилии-прозвища, образовывать имена литературных героев с помощью иноязычных словообразовательных средств. Основными проемами образования фамилий А. Н. Островского является метафоризация, использование искаженных иностранных слов, слов общенародного, а также диалектного происхождения. А. П. Чехов дает фамилии героям с ассоциативной точки зрения.

Таким образом, говорящие имена в русской драме середины 18 –19 веков, начиная от Лукина и Сумарокова и заканчивая Чеховым, как выяснилось, проходят в своём становлении и развитии через ряд этапов. Наивные, несколько ходульные, почти одномерные имена типа Обдиралова и Добрякова сменяются более психологически сложными и обоснованными Молчалиными и Фамусовыми. В какой-то момент этот приём достигает своего пика, после чего становится объектом пародии. И, наконец, в конце 19 – начале 20 века говорящие имена трансформируются, ещё более усложняются, соотносятся с героями пьес сложными ассоциативными связями, но вовсе не исчезают из отечественной драмы, так как по природе своей обречены прямо или опосредованно называть, то есть, так или иначе характеризовать героев литературных произведений.

Итак, проведя исследование наиболее значительных произведений русских писателей, мы пришли к выводу о том, что «говорящие» фамилии играют существенную роль при создании литературно-художественного текста. Они являются неотъемлемыми составляющими стиля и языка писателя, тесно связаны с темой произведения, идеологическими воззрениями автора, изображаемым временем и пространством, сутью создаваемых образов.

Плотникова Влада Алексеевна

Говорящие фамилии в произведениях русских писателей

Скачать:

Предварительный просмотр:

Муниципальное общеобразовательное учреждение

«Гимназия №26»

Исследовательская работа по литературе

Тема: «Говорящие фамилии в произведениях русских писателей»

Научный руководитель:

учитель русского языка и литературы

Кривилева С.Н.

Выполнила:

Ученица 11 класса Г

Плотникова Влада Алексеевна

Набережные Челны

2015

Введение ……………………………………………………… 3-4

Глава 1. « Появление фамилий в русском языке» ………….… 5-6

Глава 2. « Говорящие фамилии в комедии «Горе от ума» А.С.Грибоедова»………………………………………………… 7-8-9

Глава 3.« Говорящие фамилии в рассказе Чехова «Хамелеон»……………………………………………………………………………… 10-11

Глава 4. «Говорящие фамилии в комедии «Недоросль» Д.И.Фонвизина» …………………………………………………………………………......... 12

Глава 5. «Говорящие фамилии в творчестве Н.В.Гоголя»…… 13-14

Заключение ……………………………………………………….... 15

Литература ………………………………………………………….. 16

Введение

Каждый писатель надеется на признание и уважение своих творений. Именно поэтому авторы прибегают к различным способам увлечения читателя рассказами. Один из таких способов- принцип «говорящих» фамилий.

А читатели, в свою очередь, для того чтобы понять смысл и задумку произведения должны анализировать и учитывать даже самые небольшие детали, ведь зачастую именно детали содержат главную информацию о каком-то событии или герое. Во многих случаях фамилия несет большую смысловую информацию, которая помогает раскрыть образ, характер и действия персонажа.

«Говорящие фамилии» всегда были интересны писателям, читателям и литературным критикам. Прозвища, придуманные имена, титулы и нелестные обращения используются авторами в качестве немаловажных средств типизации. Многие специально используют такие клички своим героям, чтобы при первых упоминаниях продемонстрировать их «рейтинг», социальное положение, какие-то дефекты и прочее. Но чаще всего те, кто придумывают «говорящие фамилии» опираются на иронию, стараясь таким образом продемонстрировать свое отношение к персонажу и настроить читателя на такое же восприятие. Как правило, в произведениях такие образы образов несут своеобразную стилистическую нагрузку и имеют стилистическую окраску. 3

Многим становится интересно, а откуда же и как взялись эти фамилии в разнообразной литературе. Моя работа направлена на изучение данного явления в творчестве русских писателей, выявление основных авторов, применявших этот метод, тайны и скрытый смысл имен, известных нам из книг, которые считаются классической литературой.

Появление фамилий в русском языке

Власть фамилии над человеком иногда безгранична…

Ильф Илья, Петров Евгений «Светлая личность»

Так как же появились фамилии? Фамилия - это наследственное родовое имя, которое указывает на принадлежность человека к одному роду . Обычно она ведет начало от общего предка , а иногда в более узком понимании - к одной семье. Согласно источникам, изначально этим термином начали пользоваться в Римской империи, тогда он подразумевал собой общность, которая состояла из семьи хозяев и их рабов . В России долгое время люди обходились лишь кличками , но после указов Петра 1 народ должен был обзавестись «назвищем», которое бы определяло их принадлежность, род занятий и другие признаки, которые будут приведены ниже. Сначала люди не придавали фамилиям большого значения, поэтому только в 14-15 веках фамилии стали использоваться как элемент именования каждого человека. До этого они использовались, но крайне просто: прозвище или прозвание. Во время переписи населения в царских указах говорилось, что всех людей надо написать «по именем с отцы и с прзвищи», имелось в виду записать просто по имени, отчеству и фамилии.

Фамилияимеетосновутогопрозвища, котороеимеетилиимеловпрошломлексическоезначение, носовременемкнейначалиприбавлятьсяразличныепрефиксы, суффиксыиокончания.

Позже разные общественные группы получили стали разделяться на официальные фамилии по таким категориям:

В 14-15 веках первые фамилии получили представители знати, князья и бояре
2) В 16-18 веках появляются фамилии у дворян
3) В 17-19 веках торговые и служащие начинают получать фамилии

4) В 19 веке складывались фамилии русского духовенства.
5) В конце 19 века самая многочисленная часть русского населения – крестьянство – стала получать фамилии.Окончательное закрепление фамилий у крестьян наступило после отмены крепостного права.

Фамилии можно разделить по способу образования на несколько групп:

-«профессиональные».(Плотников, Сапожников);

-«географические».(Москвичёв, Ярославцев);

По прозвищу.(Аксаков, Бунин);
-искусственной образованные.(Робустов, Формозов)

-«отыменные».(Петров, Владимиров);

Разгадку о происхождении тех или иных фамилий содержит в себе наука, которая носит название этимология. Она помогает узнать значение фамилии, поэтому должна быть интересна каждому человеку.

Говорящие фамилии в комедии «Горе от ума» А.С.Грибоедова

А.С. Грибоедов считается писателем, который чаще других использовал прием «говорящих фамилий» в своих произведениях. Многие критики полагают, что он умел обращаться со скрытым смыслом, который таится в именах людей более ловко, чем кто-либо другой из авторов, использовавших этот принцип в своих произведениях.

Н.М. Азарова, написавшая пособие по литературе 19 векасчитает, что «принцип «говорящих» фамилий- это влияние классицизма. Он подразумевает собой четкое распределение стилей, жанров и тем в литературе. Исходя из этого, она классифицирует фамилии в «Горе от ума» следующим образом:

1) собственно говорящие, «которые сообщают об одной важной черте героя» (Фамусов, Тугоуховский, Репетилов, Молчалин);

2) оценивающие фамилии: Скалозуб, Хрюмина, Загорецкий, Хлёстова;

3) ассоциативные – Чацкий, указывающая на прототипа главного героя драмы.

Казалось бы, что Грибоедов списал судьбу Чацкого с философа. А вышло совсем наоборот: образ литературного героя не повторил судьбу прототипа, а послужим предсказанием к тому, что произойдёт.

Помимо пособия по литературе 19 века, упоминания о говорящих фамилиях в комедии «Горе от ума» упоминались и другими литературоведами. К примеру, в статье «Проблема жанра. Основные приёмы комического» О.П. Монахова и М.В. Малхазовавысказались: «К приёмам комического, безусловно, можно отнести и приём «говорящих имён». Но в наше время этот приём практически перестал использоваться современными авторами.Примерно до середины прошлого века писатели часто употребляли этот метод, потому что имя персонажа могло многое сказать про его характер и в каком-то смысле становилось эпиграфом к самому образу, определяя отношение к герою.

В «Горе от ума»Тугоуховский на самом деле глуховат, Молчалин немного всех сторонится и демонстративно молчалив. Скалозуб на протяжении всей комедииострит и хохочет и не заботится о том, время для этого или нет– «скалит зубы». Фамилия Фамусова исходит из слова латинского происхождения «молва». Посредством такой фамилии автор подчёркивает одну из важнейших черт в характере этого героя- страсть разносить слухи.

А имя главного герояАлександра Андреевича Чацкого имеет очень сложную природу своего происхождения. С греческого это имя переводится как «мужественная защита», а при отчестве Андреевич(сын «мужественного, храброго») - составляется весьма интересное сочетание. После этого становится понятен темперамент и мужество Чацкого.Кроме всего прочего, его фамилия указывает на то, что этот герой - потомственный дворянин, принадлежащий к знатному и старинному роду. Об этом говорится в книге А.В. Суперанской и А.В. Сусловой «Современные русские фамилии»: « Суффикс -ской (-ский ) более редкий по сравнению с суффиксом -ов и даже -ин.

Сам Чацкий хорошо помнит о знатности своего рода; он «член английскогоклуба».

Обобщая вышесказанное, хочется задать главный вопрос : какая же была у Грибоедова цель при использовании «говорящих» фамилий? Ответ очень прост: писатель стремился придать яркую и своеобразную характеристику персонажу, он стремился внести в свою пьесу часть классицизма, который господствовал в то время на русской сцене. Еслиимя собственное производится из нарицательного («Цветковы» от «цветок», «Коровьевы» от «корова»),однозначно указывая на предмет или существо, то в «Горя от ума» они тоже «говорящие», но имеют немного иную функцию, чем в классицизме, так как у Грибоедова главными выступаютассоциации, не упрощающие, а осложняющие понимание характера персонажа, выявляя в нем новую грань.

Можно подчеркнуть, что в комедии «говорящие» фамилии не только указывают на какую-то определенную черту характера героя, но и ещё отсылают к теме человеческого общения (Фамусов от лат. – «молва»; Репетилов от франц. – повторять; Скалозуб – «скалить зубы»; и «слушание» (Тугоуховские), «молчание» (Молчалин). Из этого следует, что имена героев имеют значение не только по отдельности, но и все вместе. Онииграют большую роль в понимании проблемы «Горя от ума»: ведь это произведение о трудностях общения (сквозные мотивы в ней – глухота и непонимание). Именно этот глубокий смыслобычно не свойственен «говорящим» фамилиям в классицизме . Грибоедов держит классические рамки лишь формально, в это время наполняя их психологическим и социально-психологическим содержанием.

Говорящие фамилии в творчестве Чехова

А.П.Чехов стал первым писателем в русской литературе, который понял, насколько большое значение имеют деньги, авторитет и чин. Они вызывают страх, а этот страх способен поработить и уничтожить человека. В своих произведениях писатель протестовал против нищеты духа и иронизировал над невежественными людьми, утверждая в жизни лишь прекрасное.

Чехов использовал говорящие фамилии в основном для характеристики героев, совершающих негативные и отрицательные поступки. Он их не комментирует, а дает читателю шанс составить самостоятельно в голове образ того или иного литературного героя. В свои рассказы он вносит определённые фамилии с целью раскрыть общий колорит рассказа, при этом образует их от названия неприятных и мелких явлений(Грязноруков, Перхоткин, Гнилодушкин и пр.).

В своём рассказе «Хамелеон» мы можем наблюдать множество фамилий, которые раскрывают перед нами образ героев. К примеру, главное действующее лицо-полицейский надзиратель Очумелов. В произведении он описывается как человек бешеный, очумелый и чумной, непредсказуемый в своих действиях. То есть его фамилия с первого упоминания даёт нам представление о его характере.

Ещё один герой-Хрюкин. На протяжении всего действия он «поступает как настоящая свинья»: собачонке цикаркой прижигает морду, соершает иные ужасные поступки, да и выглядит он по-свински.

В произведении «Смерть чиновника» встречаются такие герои как Червяков, который чихнул, обрызгав лысину известного генерала, а потом не может жить спокойно и ползает за генералом, как настоящий червяк, при этом умоляя о прощении. Фамилия персонажа Бризжалов у читателя вызывает ассоциации с брюзгой, ведь на протяжении событий он показан брызгавшим слюной, а в самом рассказе характер его описан в соответствии с фамилией, постоянно недоволен всем и всеми.

В ещё одном творении Чехова«Унтер Пришибеев» главный герой-Пришибеев, который играет роль надзирателя и надсмотрщика. В нём есть привычка «пришибать», подавлять и запугивать людей, что-то «пришибеевское».

Рассказ «Глупый француз» о человеке, фамилия которого Тестов. Он податливый и мягкий, как самое настоящее тесто, из него можно «слепить» и врага и противника.

«В Париж!»- произведение, где также встречаются говорящие фамилии. Персонаж Грязнов по сюжету участвовал в «грязном деле». Чехов считал, что полицейских не очень любят, поэтому дал полицейскому фамилию Вонючкин, выражая общественное отношение к этому герою.

В итоге мы видим, что Антон Павлович старательно обдумывает то, какие имена и фамилии будут включены в его рассказы. При помощи их он старается выразить субъективное отношение к изображенным характерам, создаваемым персонажам и типам личности.

Говорящие фамилии в комедии «Недоросль» Д.И.Фонвизина

Подобно другим классикам русской литературы, Д.И.Фонвизин использует в своем творчестве принцип говорящих фамилий, но при этом он с самого начала разделяет их на положительных и отрицательных. Читателю уже не надо размышлять о том, плохой персонаж или хороший, по его фамилии становится все понятно. У отрицательных персонажей отличительной чертой является их лексика, они общаются на простонародном разговорном языке.

К примеру, лексика Скотининых в основном содержит слова, которые используется на скотном дворе. Это хорошо прослеживается в том, что чаще говорит сам Скотинин: поросята, хлев, свинья и т.д. Скотный двор-это вся его жизнь, представление о мире у этого человека начинается и заканчивается свиньями. Герой крайне завистлив и глуповат, но в то же время открыт и честен.

Главный герой произведения Простаков показан нам как человек простой и обычный, согласно его фамилии. Он слабохарактерный и во всем слушается свою жену, при этом не так уж ее и любит. А госпожа Простакова по девичьей фамилии Скотинина, что больше ей подходит. По-скотски она обращается с животными и прислугой, а характер имеет скверный, считает деньги главной вещью в жизни.

Самый пожилой персонаж романа Стародум не зря имеет такую фамилию. Он воспитан в старых манерах Петра Первого, поэтому мыслит по-старому. Очень деятельный и мудрый человек.

В комедии есть член правления наместничества губернии по фамилии Правдин. Он никогда не врет, делает все по совести, но совсем не знает рамок, иногда его правдивость граничит с подхалимством.

Говорящие фамилии в творчестве Н.В.Гоголя

Гоголь вошел в мировую литературу как неподражаемый мастер комедии. Он по праву считался настоящим мастером глубоко реалистичного комизма, оригинально используя в своих произведениях различные средства юмора. «Говорящие» имена и фамилии были одним из средств проявления своеобразия его сатиры. Наиболее ярко это проявляется в самой известной его комедии «Ревизор»

В произведении одним из ярчайших персонажей является судья Ляпкин-Тяпкин. Эта фамилия происходит от фразеологизма «тяп-ляп», используемого в простонародье, когда имеют в виду, что человек делает все небрежно и неряшливо. И мы сразу же можем сделать вывод, что автор хотел нам продемонстрировать судью, который делает все спустя рукава, не задумываясь о том, что его работа имеет большое значение для общества. Он не справляется со своими обязанностями, хотя «пятнадцать лет сидит на судейском стуле».

Еще в произведении встречается герой с необычной фамилией Земляника, который на протяжении всего произведения видится нам как мелочный человек, только и думающий о том, как бы сделать хуже другим. Гоголь проводит параллель с растением, которое стелется по земле, символизируя человека мелкого и неприятного. По словам автора: «Земляника-человек толстый, но плут тонкий», его внешний вид, громоздкий и неуклюжий, противопоставлен его фамилии.

Фамилия городничего - Сквозник-Дмухановский образована из двух частей: Первая часть от слова «сквозняк», вторая от глагола «дмухати»(укр.),понимающегося под значением «дуть». В целом сама фамилия дает нам образ героя, который не ограничивает себя ни в изворотливости, ни в плутовстве. Он проникает в любую щель и любыми путями добивается своего. Недаром автор в книге подчеркивает то, как этот старый взяточник мошенничает и плутует, применяя ложь, лесть и лицемерие.

Если говорить о самом мнимом ревизоре-Хлестакове, его фамилия образуется от глагола «хлестать» в значении «врать и пустословить». Основная черта персонажа заключается в том, что он лжет с удовольствием, с вдохновением, хвастовство из него так и хлещет. Он делает и говорит абсолютно не думая, руководствуясь тем, чтобы сказанное возбуждало в других людях интерес и привлекало внимание к его персоне. В его характере

преобладает желание порисоваться перед другими.

Немалый интерес вызывают два помощника городничего- частный пристав Уховертов и полицейский Держиморда.Вэтих фамилиях присутствует сарказм, характеризующий их как настоящих обманщиков, драчунов и людей, которые не умеют держать ситуацию под контролем, что противоречит их служебным обязанностям.

Фамилия «Уховертов» понимается как характерное действие полицейских- «выворачивать уши. дергать за уши». А Держиморда значит всего-навсего типичный возглас «Держи его, эту морду!», который произносится, когда блюстители порядка преследуют жертву. Из-за своей образности эта фамилия стала известной и до сих пор используется в качестве имени нарицательного для охарактеризования грубого произвола.

Итак, Н.В.Гоголь в комедии «Ревизор» с помощью говорящих фамилий старается подчеркнуть социальную и моральную сущность персонажей, прибегая к юмору и сарказму.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Каждый писатель думает о том, какие же имена и фамилии он включит в своё произведение. Великие классики выражали свое субъективное отношение к героям произведений через говорящие фамилии, тем самым помогая читателю лучше понять характер персонажа. Грибоедов, Гоголь, Фонвизин и Чехов очень любили игру слов и умело использовали этот метод в своей литературе.

Литература

Азарова Н.М. Текст. Пособие по русской литературе XIX века, ч. 1.- М.: Прометей, 1995.
Введенская Л. А., Колесников Н. П.. От собственных имен к нарицательным. М.: Просвещение, 1989.
Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. – М: Наука, 1993.
Грибоедов А.С. Сочинения.- М., «Художественная литература», 1988.
Никонов В.А. Имена персонажей. – В кн.: «Поэтика и стилистика русской литературы». – Л., Наука, 1981.
Чехов А.П. Избранные сочинения в двух томах. Том 1. – М.: Художественная литература, 1988
Денис Иванович Фонвизин. Недоросль Гос.изд. детской литературы министерства просвещения РСФСР, Л.,1952 г
Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений. Т. 5, 1952.
Толковый словарь русского языка в 4-х томах /Под ред. Д. Н. Ушакова. – М., 1948.
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4-х томах. – М., 1956.
Петровский Н. А. Словарь русских личных имен. – М., 1966.

Говорящие фамилии в произведениях русских писателей XIX века

Введение

Выбор этой темы обусловлен очень большим интересом к говорящим именам в русской литературе. Если мы имеем дело с художественным произведением, в котором все действующие лица порождены авторской фантазией, то кажется очевидным, что автор располагает, по-видимому, достаточной свободой при выборе того или иного антропонима для любого из своих персонажей. Но мнимая произвольность антропонима на самом деле является осознанной или интуитивно угаданной необходимостью выбора именно этого, а не другого имени, изучение семантического ореола, окружающего антропоним литературных героев на этапе создания их автором и затем - восприятие его читателем на сегодняшний день является интересной и актуальной проблемой.

Глубокое и всестороннее познание художественного произведения невозможно без осмысления использования автором системы собственных имен. Экспрессивное использование имен собственных свойственно многим писателям. Опираясь на внутреннюю форму слова, положенного в основу фамилии героя, писатели в эпоху классицизма награждали своих героев выразительными именами-характеристиками. Русские художники пера – Чехов, Гоголь, Островский и другие – находили очень яркие и неожиданные выразительные средства, одним из которых является «говорящие фамилии». Сатирики называли своих героев «говорящими» именами и фамилиями. Положительные герои звались Правдин, Милон, Правдолюбов, а отрицательные – Скотинин, Взяткин, Безрассуд. Пародисты переиначивали фамилию своего литературного противника так, что она становилась средством насмешки.

Цель работы – рассмотреть использование говорящих фамилий в произведениях русских писателей XIX века.

Говорящие фамилии и их роль в стилистическом образе художественного произведения

Собственные имена и прозвища занимают важное место в лексическом составе языка. Ономастические имена, вводимые в структуру художественного произведения, в качестве важнейших элементов средств выразительности органически связаны с содержанием произведения: «Под стилем художественного произведения условимся понимать систему языковых средств, целенаправленно используемых писателем в литературном произведении, являющемся искусством слова. В этой системе все содержательно, все элементы стилистически функциональны. Они взаимообусловлены и органически связаны с содержанием. Эта система зависит от литературного направления, жанра, темы произведения, структуры образов, творческого своеобразия художника. В этой системе все элементы подчинены одной цели – наиболее удачному выражению художественного содержания произведения»

Выдуманные имена, прозвища, названия титулов в качестве средств типизации оказывают неоценимую помощь писателям, которые используют их как самые значительные средства типизации. Например, мастера сатиры, стремясь заклеймить отрицательные образы, подбирают такие имена, которые с самого начала изобличают низменную сущность, низкий общественный «рейтинг» этих персонажей. Все это играет значительную роль в создании обобщенного образа сатирического типа.

Таким образом, в художественном произведении собственные имена выполняют не только номинативно-опознавательную функцию: будучи связаны с тематикой произведения, жанром, общей композицией и характером образов, они несут определенную стилистическую нагрузку, имеют стилистическую окраску.

Уже античная литература предоставляла тот материал, на основе которого в принципе было возможно возникновение специальной науки о собственных именах в художественном тексте. Намного позднее сформировались интралингвистические предпосылки развития литературной ономастики. По сути дела, лишь в прошлом веке лингвистика в достаточной мере апробировала ряд важнейших идей, легших в основание новой дисциплины. Это прежде всего представления о системности языка и знаковом характере слова, и в частности имени собственного, предполагающие выделение в нем плана выражения и плана содержания, означающего и означаемого. При изучении знака в его художественной ипостаси, когда эстетическая установка произведения активизирует оба плана знака, это особенно важно. Существенную роль в понимании того, как функционирует оним в тексте, сыграло четкое разграничение языка и речи, так как именно в речевой коммуникации собственное имя реализует свой богатый и разнообразный семантический потенциал. Несомненно также, что новая дисциплина могла сложиться только в тот момент, когда лингвистика сместила общий вектор своих интересов с языковой системы, где ономастика поневоле занимает достаточно скромное место, на речь, где имя силу своей лингвистической природы становится эффективнейшим инструментом порождения и конденсации разнообразных смыслов. Когда выработанные в рамках структурализма строгие научные методы были перенесены на исследование речевых феноменов, это послужило одной из важнейших предпосылок становления и развития литературной ономастики.

В русской литературе объектом рефлексии собственные имена как особый лексический разряд впервые стали в художественной практике классицистов. Рациональная нормативность классицистических произведений потребовала строгой кодификации лексических средств, и в том числе ономастической лексики. Примечательно, что М. В. Ломоносов, совместивший в своем подходе к литературе позиции теоретика и практика, видел в именах собственных один из мощных тексто- и стилеобразующих факторов. Впрочем, гораздо чаще к именам обращались в связи с определенной интерпретацией тех или иных персонажей. Имя при этом не выделялось из художественной и языковой ткани всего произведения в качестве самостоятельной смысловой сущности и отдельного объекта исследования, а воспринималось как атрибут персонажа или даже целого литературного направления и привлекалось только в связи с их анализом.

Говорящие фамилии помогают читателю понять отношение автора к герою: Макар Девушкин, князь Мышкин (Ф. Достоевский); врач Гибнер, судья Ляпкин-Тяпкин (Н. Гоголь).

Любил использовать говорящие фамилии А.П. Чехов. Чего стоят, например: унтер Пришибеев, чиновник Червяков, актер Унылов... Одно чтение списка действующих лиц комедии Д. И. Фонвизина «Недоросль» дает прекрасное представление о персонажах: Вральман, Скотинин, Стародум, Простаков, Правдин, Цифиркин, Кутейкин (от «кутья» - кушанье, которое едят на поминках и насмешливое название лица из духовного сословия).

В комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» многие фамилии героев также «говорящие», опирающиеся на внутреннюю форму слова: -Тугоуховский он действительно туг на ухо, ходит со слуховой трубкой; - Молчалин не произносит лишних слов (в мои лета не должно сметь свое суждение иметь, да к тому же он помнит, что нынче любят бессловесных); - Скалозуб зубоскал, пошлый остряк. - Фамилия Фамусов трактуется, с одной стороны, как знаменитый, известный (от фр. fameus), с другой - боящийся молвы (от лат. fame молва).

Любой писатель тщательно продумывает, какие имена он может и должен включить в текст своего сочинения, особенно - имена действующих лиц, посредством которых обязательно выражает субъективное отношение к создаваемому персонажу, изображаемым характерам, типам личности.

II. Говорящие фамилии в произведениях русских писателей

2.1 Говорящие фамилии в творчестве Д.И. Фонвизина

За 14 лет до появления фонвизинского «Недоросля», в 1764 году, В.И. Лукин написал комедию «Мот, любовию исправленный», в которой вывел на русскую сцену персонажей с весьма характерными именами. Один, светлый, полюс этого произведения составляют Добросердов и Правдолюбов. Другой, резко противопоставленный этим персонажам, – Злорадов, Докукин, Безотвязный, Пролазин, который, кстати, является стряпчим. Героев с именами Чужехват и Пасквин можно встретить и в комедии А.П. Сумарокова «Опекун».

Что уж говорить о том, что в зарубежной драме персонажи с говорящими именами давно утвердились на сцене. Чего стоят одни только герои Жан-Батиста в пьесе «Любовь-исцелительница»! Именно об именах, которые носят персонажи этой комедии, Михаил Булгаков писал в книге «Жизнь господина де Мольера»: «Они носили имена, которые для Мольера за весёлым ужином придумал Буало, воспользовавшись греческим языком. Первый врач назывался Дефонандрес, что значит убийца людей. Второй – Баис, что значит лающий. Третий – Мокротон, что значит медленно говорящий и, наконец, четвёртый – Томес – кровопускатель.

Кстати, об именах героев русской драмы 18 века в своей статье о комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» Аполлон Григорьев не без язвительности заметил: «Это совсем не смешной анекдотец, переложенный на разговор, не такая комедия, где действующие лица нарицаются Добряковыми, Плутоватиными, Обдираловыми».

Однако с говорящими именами у Фонвизина не так всё просто и однозначно. Разумеется, в том, что это – наследие классицистического театра, сомневаться не приходится. Но не все герои оправдывают свои имена. Об этом же пишут Пётр Вайль и Александр Генис: «Фонвизина принято относить к традиции классицизма. Это верно, об этом свидетельствуют даже самые поверхностные с первого взгляда детали: например, имена персонажей. Милон – красавчик, Правдин – человек искренний, Скотинин – понятно. Однако, при ближайшем рассмотрении, убедимся, что Фонвизин классик только тогда, когда имеет дело с так называемыми положительными персонажами. Тут они ходячие идеи, воплощённые трактаты на моральные темы».

Эта фраза парадоксальна. Например, в ней есть позиции, противоречащие друг другу, поскольку Скотинин никак не может быть отнесён к числу положительных героев. Бесспорно, однако, то, что ни Фонвизин, ни его комедии, ни персонажи «Недоросля» и «Бригадира» не укладываются в прокрустово ложе традиций классицизма.

2.2 Говорящие фамилии в творчестве А.С. Грибоедова

Огромный интерес по интересующей нас проблеме представляет творчество А.С. Грибоедова . Как известно, перу автора «Горя от ума» принадлежат порядка десяти драматических произведений. Бесспорно, ученические произведения, а также комедии, написанные в соавторстве с А.А. Жандром и П.А. Вяземским, не идут ни в какое сравнение с гениальным «Горем от ума». Однако говорящие имена в небольшом произведении Грибоедова 1818 года «Проба интермедии» не могут не обратить на себя внимание. Имена эти предельно незатейливы и почти исчерпывающе характеризуют их носителей-актёров: Алегрин, Резвушков, Припрыжкин, Свисталова, Диезина.

Особого внимания заслуживают и фамилии героев пьесы «Притворная неверность», являющейся вольным переводом комедии французского драматурга Н.Т. Барта, в которой Грибоедов русифицировал имена героев , дав «старому франту» фамилию Блёстов, а двум другим персонажам – Рославлев и Ленский. Автор рецензии на эту комедию, опубликованной в журнале «Сын Отечества» в 1881 году, кроме всего прочего, отмечал: «Переводчики «Притворной неверности», по примеру других новейших писателей, дали почти всем действующим своим имена русские, заимствованные от собственных имён русских городов и рек (например, Рославлев и Ленский)». Нужно ли говорить о том, что впоследствии эти имена были перенесены в произведения других писателей – А.С. Пушкина и М.Н. Загоскина.

Но, наибольший интерес в творчестве Грибоедова в использовании им говорящих имён представляет комедия «Горе от ума».

Н.М. Азарова совершенно справедливо относит «принцип «говорящих» фамилий к влиянию классицизма, разделяя их на три типа:

1) собственно говорящие, «которые сообщают об одной важной черте героя» (Фамусов, Тугоуховский, Репетилов, Молчалин);

2) оценивающие фамилии: Скалозуб, Хрюмина, Загорецкий, Хлёстова;

3) ассоциативные – Чацкий, указывающая на прототипа главного героя драмы.

Фамилия «Чацкий» несет в себе зарифмованный намек на имя одного из интереснейших людей той эпохи: Петра Яковлевича Чаадаева. В черновых вариантах «Горя от ума» Грибоедов писал имя героя иначе, чем в окончательном: «Чадский». Фамилию же Чаадаева тоже нередко произносили и писали с одним «а»: «Чадаев». Именно так, к примеру, обращался к нему Пушкин в стихотворении «С морского берега Тавриды»: «Чадаев, помнишь ли былое?»…В 1828-1830 г. Чаадаев написал и издал историко-философский трактат «Философические письма». Но взгляды, суждения, идеи – словом, сама система мировоззрения тридцатишестилетнего философа оказалась настолько неприемлема для николаевской России, что автора «Философских писем» постигло небывалое и страшное наказание: высочайшим (то есть лично императорским) указом он был объявлен сумасшедшим. Так случилось, что литературный персонаж не повторил судьбу своего прототипа, а предсказал ее.

Кроме Н.М. Азаровой, о говорящих именах в «Горе от ума» высказывались многие авторы. Например, О.П. Монахова и М.В. Малхазова в статье «Проблема жанра. Основные приёмы комического» пишут: «К приёмам комического, безусловно, можно отнести и приём «говорящих имён». Это один из традиционных приёмов мировой литературы, преданный забвению в наше время. До середины минувшего века он был очень популярен. Имя персонажа предполагало его характер, становилось как бы эпиграфом к образу, определяло авторское отношение к герою и настраивало читателя на соответствующий лад. Грибоедов искусно пользуется этим приёмом в комедии. Его Тугоуховский действительно глух, Молчалин – скрытен и подчёркнуто немногословен. Скалозуб к месту и не к месту острит и хохочет – «скалит зубы». Фамилия Павла Афанасьевича Фамусова соотнесена с латинским словом «молва». Таким образом автор подчёркивает одну из важнейших черт этого героя: его зависимость от молвы и страсть разносить слухи».

Не менее сложно «выстроено» имя главного героя «Горя от ума» Александра Андреевича Чацкого. Собственно имя этого персонажа в переводе с греческого значит «мужественная защита», а в паре с отчеством Андреевич – то есть сын «мужественного, храброго» - составляется весьма примечательный «букет». Надо ли удивляться темпераменту, мужеству Чацкого и его умению отстаивать свои мнения?! Кстати, кроме всего прочего, его фамилия указывает на то, что этот «рыцарь без страха и упрёка» - потомственный дворянин, принадлежащий к знатному и старинному роду, так же, как и Трубецкие, Волконские, Оболенские. Об этом можно прочесть в книге А.В. Суперанской и А.В. Сусловой «Современные русские фамилии»: «Суффикс -ской (-ский ) более редкий по сравнению с суффиксом -ов и даже -ин. Относительная нечастотность его в фамилиях исторически объясняется происхождением самих этих фамилий. Первоначально он отмечается в княжеских фамилиях…» Естественно, сам Чацкий очень хорошо помнит о знатности своего рода; он «член английского клуба», как и Фамусов, вряд ли забывает о том, какая разница между ним и безродным Молчалиным.

Особого разговора заслуживают также имена Платона Михайловича Горичева, Софии Павловны Фамусовой.

Таким образом, вместо системы амплуа и однозначных характеров с простыми «говорящими» фамилиями мы обнаруживаем в комедии Грибоедова систему социально и культурно обусловленных типов, изображаемых по принципу реалистической типизации и индивидуализации. Кроме того, можно заметить, что в комедии Грибоедова «говорящие» фамилии не только указывают на какой-то аспект характера героя, но еще и отсылают к теме человеческого общения - «говорение» (Фамусов от лат. – «молва»; Репетилов от франц. – повторять; Скалозуб – «скалить зубы»; и «слушание» (Тугоуховские), «молчание» (Молчалин). Значит, имена героев значимы не только по отдельности, но и все вместе: в совокупности они составляют важный символический ключ к пониманию проблематики «Горя от ума»: ведь это комедия о трудностях общения (именно поэтому сквозные мотивы в ней – глухота и непонимание). Такая глубокая символичность не свойственна «говорящим» фамилиям в классицизме.

Итак, можно сделать вывод, что Грибоедов лишь формально сохраняет классические рамки, наполняя их психологическим и социально-психологическим содержанием

2.3 Говорящие фамилии в творчестве Н.В. Гоголя

Виртуозным мастером в деле нарекания своих героев говорящими именами был и Н.В. Гоголь. В его драмах можно найти фамилии-прозвища: Держиморда, Яичница и Земляника. Гоголь мастерски обыгрывает и двойные фамилии, которые, к слову сказать, принадлежали исключительно знатным людям: Мусины-Пушкины, Голенищевы-Кутузовы, Воронцовы-Дашковы, Муравьёвы-Апостолы.

Судья же из комедии «Ревизор» также носит двойную фамилию – Ляпкин-Тяпкин, которая едва ли свидетельствует о почтении автора к этому герою.

Что же касается двойной фамилии городничего, то о ней в книге «Современные русские фамилии»: «Сквозник (по Далю) в переносном значении «хитрый пройдоха», «опытный плут», в прямом значении – «сквозняк», «сквозной ветер». Дмухати по-украински значит «дуть». Двойная фамилия как пример высокородного дворянина в данном случае оказывается двойным намёком на продувное мошенничество».

Много любопытного можно обнаружить также и в пьесе Гоголя «Игроки», где мнимые Кругель, Швохнев, Глов, Утешительный и Псой Стахич Замухрышкин объегоривают афериста-любителя Ихарёва. Забавно, что Псой Стахич оказывается Флором Семёновичем Мурзафейкиным, а Глов-старший на самом деле – Иван Климыч Крыницын. Впрочем, кто знает, может быть, эти имена – тоже вымышленные.

Кстати, фамилия Глов весьма интересна тем, что подобным образом называли незаконнорождённых детей в дворянской среде. Так возникла фамилия героя романа В. Набокова Пнин (от Репнин), Мянцев и Умянцев (от Румянцев), Бецкой (от Трубецкой).

Подводя итоги, можно констатировать, что в творчестве Н.В. Гоголя говорящие имена получили дальнейшее развитие, стали ещё значимее, начали приобретать пародийное звучание.

2.4 Говорящие фамилии в творчестве А.Н. Островского

С точки зрения рассматриваемого нами феномена говорящих имён в пьесах этого великого драматурга можно найти много нового, замечательного материала. Коснёмся лишь самых интересных моментов использования этого литературного приёма в наиболее известных пьесах Островского.

Много любопытного содержит в себе и фамилия Дикой. Дело в том, что окончание -ой в соответствующих словах ныне читается как -ий(-ый). Например, пушкинское «свободы сеятель пустынной» (в нынешнем произношении – «пустынный») значит «одинокий». Таким образом, Дикой – не что иное, как «дикий человек», попросту «дикарь».

Символический смысл имеют имена и фамилии и в пьесе «Бесприданница». Лариса – в переводе с греческого – чайка. Фамилия Кнуров происходит из диалектного слова кнур – боров, хряк, кабан. Паратов этимологически связан с прилагательным поратый – бойкий, сильный, дюжий, усердный. Вожеватов происходит от словосочетания «вожеватый народ», имеющего значение развязный, беспардонный. В имени, отчестве и фамилии матери Ларисы, Хариты Игнатьевны Огудаловой, значимым оказывается все. Харитами (от греческого харис – изящество, прелесть, красота) величали цыганок из хора, а Игнатами называли в Москве каждого цыгана. Отсюда и сравнение дома Ларисы с цыганским табором. Фамилия происходит от слова огудать - обмануть, обольстить, надуть. Юлий Капитонович Карандышев по контрасту имени и отчества с фамилией уже содержит в зерне образ этого человека. Юлий – имя знатного римского императора Цезаря, Капитон – от латинского капитос – голова, Карандышев – от слова карандаш – недоросток, коротышка, человек с непомерными и ничем не обоснованными претензиями. Так психологически многозвучные человеческие характеры вырисовываются уже с первых страниц пьесы.

Если полистать произведения А.Н. Островского, можно найти много персонажей с говорящими именами. Это Самсон Силыч Большов, богатый купец, и Лазарь Елизарич Подхалюзин, его приказчик (пьеса «Свои люди – сочтёмся»); Егор Дмитриевич Глумов из драмы «На всякого мудреца довольно простоты», который действительно глумится над окружающими; актриса провинциального театра Негина из «Талантов и поклонников» и любитель деликатного обращения купец Великатов.

В пьесе «Лес» Островский настойчиво нарекает героев именами, связанными с понятиями «счастье и несчастье», а также с «раем, аркадией». Недаром имя помещицы Гурмыжской – Раиса. Да и корень фамилии Раисы Павловны наводит на определённые размышления. А.В. Суперанская и А.В. Суслова пишут об этом: «Имя Раисы Гурмыжской – богатой помещицы – в русском языке созвучно со словом «рай». Разгадку же её фамилии можно найти в другой пьесе Островского – «Снегурочка» - В словах Мизгиря, который рассказывает о чудесном острове Гурмызе посреди тёплого моря, где много жемчуга, где райская жизнь».

Фамилия у Островского может указывать и на внешний вид человека: Пузатов, Бородавкин, Плешаков, Курчаев, Белотелова; на манеру поведения: Гневышев, Громилов, Лютов, Грознов; на образ жизни: Баклушин, Погуляев, Досужаев; на социальное и материальное положение: Большов, Великатов…А в фамилиях Гольцов, Мыкин, Тугина, Кручинина указывается трудная, полная нужды и лишений жизнь их носителей.

Почти треть всех фамилий в произведениях драматурга – диалектного происхождения: Великатов («Таланты и поклонники») от великатый, то есть «величавый, видный, важный, чванный, гордый, вежливый, умеющий обращаться с людьми, внушающий к себе уважение»; Лыняев («Волки и овцы») от лынять, то есть «отлынивать, уклоняться от дела» (Толковый словарь В.И.Даля, том 2), Хлынов («Горячее сердце») от хлын – «мошенник, вор, обманщик в купле-продаже», Жадов («Доходное место») от жадать – в старинном значении: «испытывать сильное желание».

Богаты пьесы Островского смешными фамилиями: Разлюляев («Бедность не порок»), Маломальский («Не в свои сани не садись»), Недоносков и Недоростков («Шутники»)…

В качестве «строительного материала» для образования фамилий персонажей Островский не часто, но использует искаженные иностранные слова: Паратов («Бесприданница») от французского «парад» (все делает напоказ, любит покрасоваться, пустить пыль в глаза. В театре А.Н. Островского говорящие имена настолько точны и значительны, что впору говорить о виртуозном, феноменальном владении драматургом этим приёмом.

2.5 Пародийные имена в творчестве М.Е. Салтыкова - Щедрина, Козьмы Пруткова

Хорошо известно, что, когда какое-то явление или феномен культуры достигает определённого уровня, становится повсеместно известным и популярным, его начинают пародировать. Так и с говорящими именами. Мы уже отчасти касались того, что Гоголь пародировал некоторые дворянские фамилии. Кстати, множество такого рода фамилий и у М.Е. Салтыкова-Щедрина: Перехват-Залихватский из «Истории одного города», Серпуховский-Догоняй, Урюпинский-Доезжай из «За рубежом», Пересвет-Жаба из «Сатир в прозе». Однако в данном случае мы имели дело с явлением скорее социальным, политическим, а уж потом – литературным.

В полном же смысле пародийные имена и соответственно герои появляются в творчестве Козьмы Пруткова, созданного дружными усилиями А.К. Толстого и братьев Жемчужниковых. Нужно ли удивляться тому, что герои комедии «Фантазия» носят сплошь пародийные имена. Так, герой, которого авторы представляют как «человека приличного», носит фамилию Кутило -Завалдайский; «человек застенчивый», естественно, наречён Беспардонным. «Человек, торгующий мылом», в этой комедии оказывается князем Касьяном Родионовичем Батог-Батыевым. В этой двойной фамилии нашли себе место и Батый, и батоги. Явной перекличкой с именем сына Манилова звучит имя Фемистокла Мильтиадовича Разорваки. И в драме «Любовь и Силин» Козьма Прутков выводит на сцену генеральшу Кислозвёздову, «немую, но сладострастную вдову», и Сильва-дон-Алонзо-Мерзавца», «заезжего гишпанца».

Пародия всегда сосуществует параллельно с тем, что она высмеивает.

Можно предположить, что у драматургов позднейших эпох говорящие имена персонажей должны были измениться. Творчество Антона Павловича Чехова – яркое тому подтверждение.

2.6 Говорящие фамилии в творчестве А.П. Чехова

О том, как изменился унаследованный у классицистов приём, можно проследить по изумительному чеховскому рассказу «Лошадиная фамилия». «Лобовая атака» с бесконечными и вполне традиционными Уздечкиными, Жеребцовыми и Коренными, как известно, ни к чему не привела. «Лошадиной» фамилия специалиста по заговариванию зубной боли оказывается именно с ассоциативной точки зрения. Овсов – это задача со многими неизвестными. Это вам не примитив типа Кобылина и Лошадевича, поэтому мы, естественно, не можем согласиться с любителями парадоксов П. Вайлем и А. Генисом, которые в статье «Все – в саду» о творчестве Чехова писали: «В противовес долго сохраняющейся в русской литературе традиции крестить героев говорящими именами, фамилии в чеховских драмах случайны, как телефонная книга, но вместо алфавита их объединяет типологическое единство, которое автор вынес в название одного из своих сборников – «Хмурые люди».

Фамилии Чебутыкин, Тригорин, Треплев даны Чеховым своим героям не случайно. Словечки типа «мерлихлюндия» и Чебутыкин – из одного ряда. То же можно сказать и о героях «Чайки» Константине Треплеве и его матери, тоже, кстати, по мужу Треплевой. Недаром же сын говорит о матери: «Имя её постоянно треплют в газетах, - и это меня утомляет». Кстати, сценическая фамилия Ирины Николаевны – Аркадина. Ну как тут не вспомнить пьесу «Лес» Островского.

Фамилия беллетриста Тригорина – насквозь литературна! И в голову приходят не только Тригорское, но и три горя.

Массу ассоциаций вызывает также имя Любови Раневской (в девичестве – Гаевой). Здесь – и рана, и любовь, и гай (по В.И. Далю – дуброва, роща, чернолесье). Вообще пьеса «Вишнёвый сад» - настоящий кладезь говорящих имён. Здесь и Симеонов-Пищик, и имя Трофимова – Петя.

Конечно, в ранних рассказах Чехова царствуют всё те же Кувалдины, Хрюкины и Очумеловы (синонимы: одуреть, потерять соображение, эта же деталь подчеркивается и в его поведении, в отсутствии собственного мнения). Да и в драмах можно найти привычные для времён Островского имена. Например, персонаж «Трёх сестёр» Солёный в чём-то сродни Скалозубову – его шутки попахивают дурным тоном, весьма примитивны, неумны – «солёны», а фамилия его больше похожа на кличку типа Утешительный.

1. Азарова Н.М. Текст. Пособие по русской литературе XIX века, ч. 1.- М.: Прометей, 1995.

2. Введенская Л. А., Колесников Н. П.. От собственных имен к нарицательным. М.: Просвещение, 1989.

3. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. – М: Наука, 1993.

4. Грибоедов А.С. Сочинения.- М., «Художественная литература», 1988.

5. Гоголь Н.В. Мертвые души. – М.: Детиздат, 1988.

6. Морозова М.Н. Имена собственные в баснях И.А.Крылова. – В кн.: «Поэтика и стилистика русской литературы». – Л., Наука, 1971.

7. Монахова О.П., Малхазова М.В. Русская литература XIX века, ч. 1.- М., Марк, 1993.

8. Никонов В.А. Имена персонажей. – В кн.: «Поэтика и стилистика русской литературы». – Л., Наука, 1981.

9. Островский А.Н. Гроза. – М.: Детиздат, 1980.

10. Суперанская А.В., Суслова А.В. Современные русские фамилии.- М., Наука, 1984.

11. Федосюк Ю. Русские фамилии. Популярный этимологический словарь. М.: Дет. Лит., 1981

12. Чехов А.П. Избранные сочинения в двух томах. Том 1. – М.: Художественная литература, 1986.