Как правильно управлять финансами своего бизнеса, если вы не специалист в области финансового анализа - Финансовый анализ

Финансовый менеджмент - финансовые отношения между суъектами, управление финасами на разных уровнях, управление портфелем ценных бумаг, приемы управления движением финансовых ресурсов - вот далеко не полный перечень предмета "Финансовый менеджмент "

Поговорим о том, что же такое коучинг ? Одни считают, что это буржуйский брэнд, другие что прорыв с современном бизнессе. Коучинг - это свод правил для удачного ведения бизнесса, а также умение правильно распоряжаться этими правилами

Глава 6 «ОБРАЗЦОВЫЙ ЭЛЕМЕНТ АКТИВИСТА»: КОЗЛОВ

его и поджидает смерть.

на этот вопрос.

(57, т. 1, с. 663).

сказал ему:

сующим нас животным.

По черепушке ее!

По пятачку!

му господству Беел-Зебула.

гиозная структура.

уже в первой строке:

Любви беззаветной к народу,

Тревогу вином заливая,

Уж чертит рука роковая!

(67, т. 2, с. 423)

«пронять» никаким «умом».

браво-браво-ленинцы! (...)

жешь не существовать... (...)

печально живу.

Когда, товарищ Чиклин?

ворится».

«Генеральной линией».

В образной системе «Котлована» Козлов занимает особое место. Участвуя всего в не-

скольких эпизодах, он успевает пройти целый путь от простого землекопа, находящегося в

некоторой конфронтации с окружающими, до чиновника, «овладевшего знанием культурных

богатств человечества», и впоследствии «назначенного» артелью для похода в деревню, где

его и поджидает смерть.

емкой и разносторонней. Платонов уменьшил количество многократных прежде вариаций

на тему сексуальной извращенности персонажа. Вместо них введены несколько оценочных

штрихов, которые относятся к области его «социально-политических» нравов» (109, с. 157).

Однако при этой правке (не учтенной редакторами общеизвестного текста «Котлована») не

появляются ни имя, ни отчество героя, а также, хоть и ретушируется, но не уходит совсем

«сексуальная» тема. Именно по поводу последнего аспекта хотелось бы привести достаточно

интересное наблюдение А. Харитонова:

«Фамилия Козлов, как кажется на первый взгляд, не более чем «отчество от нецер-

ковного мужского личного имени Козёл». Однако при сопоставлении ее с другой «звериной»

фамилией «Котлована» - Медведев, - с которой она образует ближайшую семантическую

пару, в ней раскрывается еще один смысловой аспект. Этимология фамилии Медведев явным

образом подкреплена на сюжетном уровне (молотобоец назван Медведевым потому, что он и

есть медведь), и в параллель ей вспоминается арготическое значение слова козел - половой

извращенец, онанист, или пассивный педераст, которое так же, как медвежья природа Мед-

ведева, перекликается с постоянными мотивами характеристики героя. Козлов «незаметно

гладит за пазухой свою глухую ветхую грудь», а ночью «любит сам себя» под одеялом. Не случайно, как любой «козел», он самая презренная личность в коллективе; а потому Вощев,

придя в артель и стремясь к полнейшему самоуничтожению, подгребает себе из котла ложкой

ту пищу, на которую падают крошки изо рта Козлова» (109,с.157).

Это очень интересная, хотя и несколько произвольная интерпретация.

Даже неспециалисту в ономастике ясно, что «нецерковное имя» Козел - окказиона-

лизм, который просто абсурдно рассматривать как элемент, что-либо дающий для понимания

«Котлована». Естественно, такое имя не встречается даже в достаточно солидных справочни-

герно-блатного жаргона, М., 1992), приведено семь значений слова «козёл»: «I. Пассивный

гомосексуалист. 2. Заключенный, добровольно сотрудничающий с администрацией ИТУ. 3.

Доносчик, осведомитель. 4. Преследуемый, презираемый заключенный. 5. Тяжкое оскорбле-

ние у блатных. 6. Сапог. 7. Велосипед» (95, с. 108). Однако ни одно из них, как видно, не несет

значений «половой извращенец, онанист», а поводов считать Козлова «пассивным гомосек-

суалистом» не дает сам текст повести-притчи. Таким образом, подобное «прочтение» имени

не является принципиальным для понимания образа Козлова.

Стоит напомнить А. Харитонову, что едва ли не последним крупным сексологом, считав-

шим мастурбацию «извращением», был писавший в конце XIX столетия Рихард Крафт-Эбинг,

искренне полагавший, к примеру, что самоубийство молодого человека, подверженного она-

низму и не сумевшего избавиться от рокового к нему влечения, - нормальный и логичный

поступок, естественная расплата за тяжкий порок (47, с. 192-194).

С точки зрения сексологии XX века назвать Козлова извращением нельзя. Так что хоте-

лось бы предостеречь любителей красивых интерпретаций от создания «мнимых сущностей»

и призвать к корректному обращению с источниками.

Итак, что же в действительности может означать фамилия героя? Попытаемся ответить

на этот вопрос.

Уже сама звуковая оболочка фамилии героя вызывает не особо приятные ассоциации;

кажется, что в персонаже сокрыто некое недоброе начало: Ко-ЗЛО-в.

Фамилия эта достаточно известна в русской культуре: вспомним хотя бы популярного

поэта (персонаж «Котлована» также «пишет» стихи) или философа-идеалиста А. А. Козлова,

теоретика «панпсихизма», повлиявшего, в частности, на Н. Бердяева и Н. Лосского). Но, ко-

нечно, в первую очередь нас интересует слово, от которого образована фамилия героя: козел

(но не имя, а наименование животного).

Козел в античности был символом распутства (111, с. 300); мифологические представ-

ления о козле подчеркивают прежде всего его исключительную сексуальность (в сниженном

виде - похотливость) и плодовитость (57, т. 1, с. 663).

Козлов в «Котловане» - один из самых «сексуальных» героев. В первых частях повес-

ти-притчи неоднократно возникает тема «любви к самому себе», в то же время подчеркива-

ются анимальные черты в облике персонажа:

Козлов, ты скот! - определил Сафронов. - На что тебе пролетариат в доме, когда

ты одним своим телом радуешься?

Пускай радуюсь! - ответил Козлов. - А кто меня любил хоть раз? Терпи, гово-

рят, пока старик капитализм помрет, теперь он кончился, а я опять живу один под одея-

лом, и мне ведь грустно! Козлов сел в обнаженный грунт и дотронулся руками к костяному

средней даме». Но происходит это не потому, что женщины героя не интересуют Характерна

его приговорка, в окончательной редакции звучащая так: «Где вы теперь, ничтожная фашист-

ка!» - или: «Прекрасны вы, как Ленина завет!». Он просто пока не может найти «женщину

более благородного (!), активного типа».

«Вместе с тем (...) в мифах и особенно в восходящих к ним традиционных представлени-

ях фигурируют бесполезность и ненужность козла (ср. выражения: «как от козла - ни шерс-

ти, ни молока», «козла доить» и др.), некая его сомнительность, нечистота, несакральность»

(57, т. 1, с. 663).

В «Котловане» тема «бесполезности» Козлова раскрыта в двух аспектах. Поначалу

Платонов не без сочувствия говорит об «усталости», «изношенности» героя, не поспеваю-

щего за «темпом труда», а потому не особо нужного в работе.

После полудня Козлов уже не мог надышаться - он старался вдыхать серьезно и глу-

боко, но воздух не проникал, как прежде, вплоть до живота, а действовал лишь поверхностно.

(...) - Козлов опять ослаб! - сказал Чиклину Сафронов. - Не переживет он социализ-

ма - какой-то функции в нем не хватает!

Козлов!- крикнул ему Сафронов. - Тебе опять неможется?

Козлов, ложись вниз лицом, отдышься! - сказал Чиклин. - Кашляет, вздыхает,

молчит, горюет - так могилы роют, а не дома.

Однако вторая - «руководящая» - жизнь Козлова уже не только «бесполезна»: она

приобретает черты вредоносности, о чем Платонов пишет с нескрываемым сарказмом: Каж-

дый день, просыпаясь, он вообще читал в постели книги, и, запомнив формулировки, лозунги,

стихи, заветы, всякие слова мудрости, тезисы различных актов, резолюций, строфы песен и

прочее, он шел в обход органов и организаций, где его знали и уважали как активную обще-

ственную силу, - и там Козлов пугал и так уже напуганных служащих своей научностью,

не вполне законную пенсию и ничего не приносящий стране, но он еще и вымогатель, превос-

ходящий по размаху самого Жачева:

Зайдя однажды в кооператив, он подозвал к себе, не трогаясь с места, заведующего и

сказал ему:

Ну хорошо, ну прекрасно, но у вас кооператив, как говорится, рочдэльского вида, а не

советского! Значит, вы не столб со столбовой дороги в социализм?!

Я вас не сознаю, гражданин, - скромно ответил заведующий.

Так, значит, опять: просил он, пассивный, не счастья у неба, а хлеба насущного, чер-

ного хлеба! Ну хорошо, ну прекрасно! - сказал Козлов и вышел в полном оскорблении, а

через одну декаду стал председателем лавкома этого кооператива.

С темой «несакральности» козла связана и знаменитая притча об овнах и козлищах:

«Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все; святые Ангелы с ним: тогда

сядет на престол славы Своей; и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других,

как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов по

левую. (...) Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: «идите от меня, проклятые, в огонь

вечный, уготованный диаволу и ангелам его. Ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и

вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и

в темнице, и не посетили Меня», Тогда и они скажут Ему в ответ: «Господи! когда мы видели

Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не

послужили Тебе?» Тогда скажет им в ответ: «истинно говорю вам: так как вы не сделали этого

одному из сих меньших, то не сделали мне». И пойдут сии в муку вечную, праведники в жизнь

вечную» (Мф, 25, 31-33, 41-46).

В «Котловане» Козлов постоянно кого-то обижает: жалуется Пашкину на «странника»

Вощева, а получив неутешительное «заключение», хочет уйти внутрь города, чтобы писать

там опорочивающие заявления и налаживать различные конфликты с целью организацион-

ных достижений. Прушевскому Козлов пытается наябедничать на проявивших о нем заботу

товарищей. Самого Прушевского, обретшего успокоение среди артельщиков, бесцеремонно

выгоняет; угрожает «заявлением» Сафронову и т.д., иначе говоря, делает все, чтобы обрести «муку вечную». (При этом не будем забывать, что агрессивность - это характерный признак

козла как биологической особи; он никому не дает прохода, не прощает обидчику, в особен-

ности, если речь идет о многочисленных «женах» козла. Этот факт также был неоднократно

обыгран литераторами. Вспомним, к примеру, знаменитую элегию Андре Шенье в переводе А.

С. Пушкина «Супруг блудливых коз...»).

«Козел для отпущения» - еще один важный мифический сюжет, связанный с интере-

сующим нас животным.

«В великий день праздника, в день очищения, у евреев совершался следующий особен-

ный обряд: приводили двух козлов поставляли их перед Господом; затем бросали жребий, ко-

торый из козлов должен быть принесен в жертву и который должен быть отпущен в пустыню.

Первого из них закалывали и приносили в жертву за грех, а на голову второго первосвящен-

ник, вышедши из Святая Святых, возлагал свои руки, исповедал над ним грехи всего народа

и изгонял в пустыню: «И понесет козел на себе, говорится в книге Левит, все беззакония их

в землю непроходимую и пустит он козла в пустыню» (XVI, 22)» (11, с. 402.) Отсюда и идет

известное в русском языке выражение «козел отпущения», которое стало идиомой, характе-

ризующей человека, на которого возлагается ответственность за все.

Мотив жертвоприношения заметен и в фольклорных источниках. «В сказке об Аленушке

и братце Иванушке, обнаруживающей несомненные связи с ритуалом, подчеркивается мотив

замышляемого убийства обращенного в козла Иванушки; при этом убийство изображается

как некоторое жертвоприношение» («огни горят горючие, котлы кипят кипучие, хотят козла

заре-зати...»), ср. также выражения «забивать козла», «драть козу», «драть как Сидорову

козу») (57, т. 1, с. 663-664).

В мировой литературе не редкость сопоставление кого-либо из персонажей с жертвен-

ным животным. Вспомним несколько характерных примеров. Первый - знаменитый роман

Ф. Сологуба «Мелкий бес», один из героев которого постоянно сравнивается с предметом

древних приношений: «В передней послышался блеющий, словно бараний голос (...) Вошел с

радостным громким смехом Павел Васильевич Володин, молодой человек, весь, и лицом и ух-

ватками, удивительно похожий на барашка: волосы, как у барашка, курчавые, глаза выпуклые

и тупые, - все, как у веселого барашка, - глупый молодой человек» (96, с. 28).

В финале романа Володин видится безумному Передонову воплощением всех зол: «Одно

представление настойчиво повторялось - о Володине как о враге». Путь избавления от зла

для Ардальона Борисовича - в ритуальном убийстве. «Передонов быстро выхватил нож,

бросился на Володина и резанул его по горлу. Кровь хлынула ручьем. Передонов испугался.

Нож выпал из его рук. Володин все блеял и старался схватиться руками за горло. Видно было,

что он смертельно испуган, слабеет и не доносит рук до горла. Вдруг он помертвел и повалился

на Передонова. Прерывистый раздался визг, - точно он захлебнулся, - и стих». Здесь даже

сам способ убийства сродни тому, как убивают баранов. Не случайно прибежавшая на шум

Клавдия оценивает случившееся глаголом, более применимым к животному, нежели человеку:

«Батюшки, зарезали! - завопила она». (96, с. 216-218). По словам зарубежного исследова-

теля, «в «Мелком бесе» Передонову удается расстроить маскарад с помощью учиненного им

пожара. Затем он подменяет публичное культовое убийство убийством частным, происходя-

щим вне социума. Передоновский всепоглощающий страх природы и дионисийских мистерий

заставляет его увидеть в своем двойнике Володине барана, которого он и убивает, перерезав

ему горло. Так же как Дионис в «Вакханках» делает Пенфея жертвой ритуального убийства,

Передонов в приступе параноидального гнева из-за того, что ему не удалось навязать городу

свой взгляд на мир, превращает в жертву своего двойника, причем действует в полном со-

ответствии с языческими понятиями. И выбор жертвы, и способ убийства заимствованы из

античных языческих традиций» (89, с. 18).

Платонов, в отличие от Сологуба, жертвенную тему не акцентирует, но она, безусловно,

в повести-притче присутствует и соотносится не только с внутренней формой фамилии персо-

нажа, но прослеживается и на сюжетном уровне.

Второй пример не менее известен, указанная же мифологема в нем предстает в еще бо-

лее определенном виде. Речь идет о «Повелителе мух» Уильяма Голдинга. Уже в самом начале

повести-притчи (также «классического» образца жанра!) вводится один их главных героев -

очень толстый мальчик, прозвище которого мы вскоре узнаем - Хрюша (хрестоматийный

пример виктимного типа). Понятно, почему первое животное, убиваемое ребятами - свинья:

«- А я ей горло перерезал. - Джек сказал это гордо, но все-таки передернулся». Вско-

ре воспоминание об убийстве становится ритуальным действом: «Близнецы, со своей вечной

обоеликой улыбкой, вскочили и стали плясать один вокруг другого. И вот плясали уже все, все

визжали в подражание издыхающей свинье, кричали:

По черепушке ее!

По пятачку!

Морис с визгом вбежал в центр круга, изображая свинью; охотники, продолжая кру-

жить, изображали убийство. Они танцевали, они пели:

Бей свинью! Глотку режь! Добивай!» (22, с. 74).

А некоторое время спустя само действо приводит к ритуальному убийству. В дикой оргии,

под крики «Зверя бей! Глотку режь! Выпусти кровь!» - гибнет один из мальчиков, Саймон,

которого растерзывают превратившиеся в животных дети: «Слов не было, и не было других

движений - только рвущие когти и зубы».

Однако квинтэссенцией разыгравшейся на острове драмы стало сознательное убийство

Хрюши как элемента, нарушающего установившиеся племенные отношения, при которых

доминируют инстинкты и сила. Хрюша гибнет в момент выступления с «просветительской»

речью, причем в самом акте убийства соединяются два библейских мотива: побитие камнями

согрешивших и отторжение нечистого животного. «Камень прошелся по Хрюше с головы до

колен; рог разлетелся на тысячу белых осколков и перестал существовать. Хрюша без слова,

без звука полетел боком с обрыва, переворачиваясь на лету. Камень дважды подпрыгнул и

скрылся в лесу. Хрюша пролетел сорок футов и упал спиной на ту самую красную, квадратную

глыбу в море. Голова раскроилась, и содержимое вывалилось и стало красным. Руки и ноги

Хрюши немного подергались, как у свиньи, когда ее только убьют. Потом море снова медлен-

но, тяжко вздохнуло, вскипело над глыбой белой розовой пеной; а когда оно снова отхлынуло,

Хрюши уже не было» (22, с.151-152).

Убивать Хрюшу просто как человека для мальчиков, организованных в соответствии

с архаичными законами, смысла не имело. Однако в его лице сводили счеты с целым ком-

плексом идей, среди которых разум, справедливость, благородство - т. е. та порожденная

цивилизацией система ценностей, которая несла угрозу самой форме племенного бытия. К

моменту убийства сознание героев уже не воспринимало доводы разума - прорыв коллек-

тивного бессознательного подавлял основу человеческого существования - способность

логически осмыслять происходящее. Поэтому с их точки зрения Хрюша - грешное (не

признающее их норм жизни), «нечистое» (пытающееся замутить кристально ясную картину

мира) существо, достойное смерти. Как убитая свинья утоляет голод, так убийство Хрюши

«очищает» подсознание ребят от метастазов сомнения. Теперь уже никто не мешает полно-

му господству Беел-Зебула.

В «Котловане» Козлов и Сафронов гибнут также не из-за своих личностных особен-

ностей. Они выступают «козлами отпущения», в которых их «смертному вредителю» ви-

дится средоточие всех бед, постигших деревню. Поэтому их убийство - это не сведение

личных счетов, а акция борьбы с идеей, представляемой посланниками из города, а сами

«посланники» становятся ритуальной жертвой, без идеи которой немыслима ни одна рели-

гиозная структура.

Идея жертвы была очень популярна и в кругу людей, исповедовавших социалистичес-

кое мировоззрение. Это нашло многочисленные отклики в русской культуре конца XIX века.

Священной жертвой осознает себя Павел Власов, герой знаменитого горьковского романа,

структурировавшего новые принципы жизни на основе христианских архетипов, которыми,

кстати, изобиловали самые разные жанры революционного творчества. Вспомнить хотя бы

одну из самых популярных в те годы песен «Похоронный марш», где тема жертвы возникает

уже в первой строке:

Вы жертвою пали в борьбе роковой

Любви беззаветной к народу,

Вы отдали все, что могли, для него,

для христианского сознания образами говорится о современности:

А деспот пирует в роскошном дворце,

Тревогу вином заливая,

Но грозные буквы давно на стене

Уж чертит рука роковая!

(67, т. 2, с. 423)

«Расшифровка» этих строк, казалось бы, предельно проста. Враждебные пролетариа-

ту классы сравниваются с Валтасаром, осквернившим на своем пиру похищенные из Иеру-

салимского храма священные сосуды. Но в то же время теоретиками социализма создается

мощная идейная база для разрушения существующего порядка, каковое, кстати, и произошло

Но, конечно, эта песня представляет классический архетип, облеченный в художествен-

ную форму, воздействие которого не связано впрямую с возможностями его «расшифровки»,

перевода на язык понятий. Архетип, в первую очередь, организует бессознательные струк-

туры нашей психики, формируя зачастую такие представления о мире, которые невозможно

«пронять» никаким «умом».

Интересно, что архетип «пира Валтасара» можно найти и в «Котловане». Козлов и Саф-

ронов - жертвы, павшие в борьбе с «кулаком». Их убийца - «деспот», «кулачество» - не

желая отдавать скот в колхоз, устраивает жуткий «пир». Однако в самой деревне, где проис-

ходит кровавое пиршество, чертятся «буквы», несущие смертный приговор «враждебному

классу»: в избе-читальне молодые женщины под руководством активиста выписывают поня-

тия идеологии нового мира, на основании которой кулачество будет уничтожено (Валтасар

убит), а деревня полностью реорганизована (Вавилон захвачен персами):

Женщины и девушки прилежно прилегли к полу и начали настойчиво рисовать буквы,

пользуясь карябающей штукатуркой. (...)

верчивостью перед наукой заговорила:

Большевик, буржуй, бугор, бессменный председатель, колхоз есть благо бедняка,

браво-браво-ленинцы! (...)

Бюрократизм забыла, - определил активист. - Ну, пишите. Однако вернемся к

понятию, значение которого для понимания идейно-образной системы «Котлована» трудно

переоценить. Интересно заметить, что экзегеты Библии очень своеобразно интерпретируют

эпизод с «козлом отпущения»: «Значение этого величественного (?!) обряда очевидно: он

прообразовал собою вольную смерть Богочеловека за грехи всего рода человеческого и при-

обретенную нами через Его страдания и смерть благодать для победы над грехом и смертию»

Это очень вольное толкование (как, впрочем, и все, пытающиеся объединить в единое

целое Ветхий и Новый заветы), однако оно имеет любопытную параллель. По христианским представлениям Бог-отец посылает своего сына для спасения человечества на смерть, а в

«Котловане» «новый царь» - пролетариат - отправляет Козлова и Сафронова в ближнюю

деревню, чтобы бедняк не остался при социализме круглой сиротой. Иначе говоря, спасать

крестьян должен как бы их новый отец - «передовой класс». Однако исход обеих ситуа-

ций - евангельской и происходящей в «Котловане», - одинаков: и там, и там - жертвен-

ная смерть. Для крестьян Козлов и Сафронов оказываются подлинными «козлами отпуще-

ния» за все преступления новой власти против деревни. Они гибнут. Но вот что интересно.

Если в новозаветном варианте происходит телесное воскресение, то в произведении Плато-

нова - духовные качества убитых переходят к одному из персонажей, Чиклину. Здесь можно

говорить о своеобразной «реинкарнации». Характерно, что смерть героев не вызывает у их

товарищей чувства горя. Чиклин, к примеру, спокойно засмотрелся в их молчаливые лица, а

затем просто лег спать между ними, потому что мертвые - тоже люди.

Проснувшись, Чиклин равнодушно утешал умерших своими словами.

Ты кончился, Сафронов! Ну и что ж? Все равно я ведь остался, буду теперь как ты;

стану умнеть, начну выступать с точкой зрения, увижу всю твою тенденцию, ты вполне мо-

жешь не существовать... (...)

А ты, Козлов, тоже не заботься жить. Я сам себя забуду, но тебя начну иметь посто-

янно. Всю твою погибшую жизнь, все твои задачи спрячу в себя и не брошу их никуда, так что

ты считай себя живым. Буду день и ночь активным, всю организационность на заметку возьму,

на пенсию стану, лежи спокойно, товарищ Козлов!

«Побеседовав» таким образом с мертвецами, Чиклин встает уже человеком, имеющим

определенные черты умерших. И первое, где это проявляется, - в языке. Чиклин не возра-

жал, пока мужик снимал с погибших одежду и носил их поочередно в голом состоянии окунать

в пруд, а потом, вытерев насухо овчинной шерстью, снова одел и положил оба тела на стол.

Ну, прекрасно, - сказал тогда Чиклин. - А кто ж их убил? Как видим, к нему пере-

шло выражение Козлова, а с ним частично и система ценностей убитого. Вскоре после «пере-

селения душ» с Чиклиным беседует Вощев:

Ты сегодня, Чиклин, не спи, а то я чего-то боюсь.

Не бойся. Ты скажи, кто тебе страшен - я его убью.

Мне страшна сердечная озадаченность, товарищ Чиклин. Я и сам не знаю что. Мне

все кажется, что вдалеке есть что-то особенное или роскошный несбыточный предмет, и я

печально живу.

А мы его добудем. Ты, Вощев, как говорится, не горюй.

Когда, товарищ Чиклин?

А ты считай, что уж добыли: видишь, нам все теперь стало ничто.

Сравним эти слова с мечтой Козлова о жизни в будущем «хотя бы маленьким остатком

сердца». К этой идее нас отсылает и любимое «дочиновничье» выражение Козлова «как го-

ворится».

Переходит к Чиклину и «революционная скупость» погибшего товарища, и уважение к

«уму». А «твердая линия», которой придерживался Сафронов, трансформировалась в неуем-

ную агрессию героя (здесь можно вспомнить также и агрессивность Козлова, и задиристость

козла): почти в каждом эпизоде, в котором участвует Чиклин, он либо «делает удар», либо

совершает иные, отнюдь не мирные поступки, находясь при этом в полном соответствии с

«Генеральной линией».

И последнее замечание. Несмотря на то, что платоновские персонажи не особо пере-

живают смерть товарищей (исключая, пожалуй, Настю, беспокоящуюся, правда, больше о

своих гробах, которые у нее отобрали для погребения убитых, да и она впоследствии приветс-

твует «Ленина, Козлова и Сафронова» как живых), сам автор повествует о случившемся не

без некоторой грусти, по крайней мере, без малейшего намека на иронию, неотделимую от

изображения как Сафронова, так и Козлова. Ибо смерть - это трагедия, как трагично и все происходящее в художественном мире «Котлована». Жертвоприношение не приносит желае-

мого результата, а вскоре жертвой становится и сам жрец. В «Котловане» гибнут представи-

тели всех сторон, как в реальности гибло в пустыне от голода и жажды несчастное животное,

«обремененное» чужими грехами. Не из-за этого ли жизненного абсурда, запечатленного в

«величественном обряде», такое недоуменно-щемящее чувство вызывает картина английс-

кого художника-прерафаэлита Вильяма Хольмана Ханта «Козел отпущения», единственный

персонаж которой мучительно умирает в грязи Мертвого моря, окруженный истлевшими ске-

летами и черепами предшествующих жертв?

Все права защищены. Материалы этого сайта могут быть использованы только со ссылкой на данный сайт

Андрей Платонов жил в нелегкое для России время. Он верил в возможность переустройства общества, в котором общее благо будет условием собственного счастья. Но в жизни эти утопические идеи воплотить не удавалось. Очень скоро Платонов осознал, что нельзя превращать народ в обезличенную массу. Он выразил протест против насилия над личностью, превращения разумных людей в бездуховных существ, исполняющих любой приказ власти. Этот протест звучит во многих произведениях Платонова, отличающихся своеобразностью авторского языка, символичностью образов.

Наиболее полно тема человеческой судьбы в тоталитарном государстве раскрыта в повести «Котлован». Землекопы роют котлован, на месте которого должны построить дом для «счастливых» жителей социализма. Но многие герои произведения погибают, достижение счастья оказывается невозможным без человеческих жертв. Однако фанатичная преданность идее не позволяет рабочим усомниться в правильности всего происходящего. Только Вощев стал размышлять о сущности бытия. Он был уволен из-за того, что задумался о смысле жизни «среди общего темпа труда». Вощев -- натура противоречивая, символический образ искателя правды. В поисках смысла жизни Вощев попадает к землекопам. Этот человек хочет быть личностью, своим желанием он бросает невольный вызов государству, для которого существуют только массы. Но, с другой стороны, Вощев участвует в коллективизации, проявляя жестокость по отношению к крестьянам. Это доказывает, что Вощев, несмотря ни на что, является человеком своей эпохи, своего времени.

В произведении Платонова много противопоставлений. Рабочие роют котлован, на месте которого хотят построить дом всеобщего счастья, а сами живут в сарае: «Кроме дыханья в бараке не было звука, никто не видел снов и не разговаривал с воспоминаниями, -- каждый существовал без всякого излишка жизни». Девочка, потерявшая мать и нашедшая приют у землекопов, спит в гробу. Она обречена так же, как и взрослые. Настя является символом будущего, человеком, ради которого рабочие копают яму, не жалея своих сил. Но девочка умирает, котлован становится могилой для ребенка, мечта о светлом будущем похоронена, а рабочие продолжают копать.

Своеобразен язык повести «Котлован». При описании героев автор использует нестандартные, необычные выражения. «Его старые жилы и внутренности близко подходили наружу, он ощущал окружающее без расчета и сознания, но с точностью», -- пишет автор про Чиклина, одного из землекопов, Козлова Платонов изображает так: «...был угрюм, ничтожен всем телом, пот слабости капал в глину с его мутного однообразного лица». Люди в произведении подобны машинам, их лица не выражают чувств, а действия выполняются механически, бездумно. Совершенно иначе изображена у Платонова природа: «Умерший, палый лист лежал рядом с головою Вощева, его принес ветер с дальнего дерева, и теперь этому листу предстояло смирение в земле». В отличие от человека природа живая, она наделена чувствами. Человек же существует, ни о чем не задумываясь. Он разрушает почву -- живое тело земли: «Чиклин спешно ломал вековой грунт, обращая всю жизнь своего тела в удары по мертвым местам».

Разрушая землю, люди убивают свою душу. Почва истощается человек утрачивает смысл существования. А в деревне идет страшный процесс раскулачивания. Крестьяне заранее заготавливают себе гробы, так как не ожидают ничего хорошего от власти пролетариев. В домах гуляет ветер, в деревне запустение: одни запасаются гробами, других сплавляют на плотах. В жертву были принесены тысячи крестьян. Новая жизнь в стране строится на их мертвых телах. Страх и жестокость стали определяющими эпохи. Каждый мог превратиться в предателя, врага народа.

Жестокость присуща многим героям произведения. Таковы Сафронов и Чиклин, фанатично преданные идее построения социализма. Таков и деревенский активист, который днем и ночью ожидает директиву сверху: «Каждую новую директиву он читал с любопытством будущего наслаждения, точно подглядывал в страстные тайны взрослых, центральных людей». Активист беспрекословно исполняет приказания, не задумываясь над их смыслом. Его дело -- исполнять, а властям лучше знать, что хорошо для народа. Власть -- символ насилия в произведении. Насилие распространяется на живую природу и на человека. Люди ничего не создают, а только разрушают. Котлован не вырыт, так как постоянно приходят директивы о его расширении. У землекопов нет дома, нет семьи, в их жизни нет смысла. Нет смысла и в жизни инженера Прушевского: «Прушевский не видел, кому бы он настолько требовался, чтоб непременно поддерживать себя до еще далекой смерти». Все свое время он отдает работе, единственная его цель -- построить дом.

В конце повести умирает Настя, последняя радость землекопов. Вместе с ней умирает надежда, но землекопы не оставляют работу. Становится неясно, зачем строить дом, в котором никто не будет жить. Произведение построено на противопоставлении человека и природы. Нельзя разрушать их связь, иначе последствия будут плачевны. Платонов в своеобразной форме показал в повести, к чему приведут коллективизация и индустриализация. Человек в таком государстве не способен думать, чувствовать, оставаться личностью. В подобном обществе не существует отдельного человека, есть только масса -- бездуховная и покорная.

Жизнь А. Платонова пришлась на первую половину XX столетия -- самое сложное время в истории страны. Признавая жизнь высшей ценностью, Платонов не считал, однако, всякую жизнь достойной человека. Писатель стремился постичь смысл существования, назначение человека. В труде -- бесконечном, изнуряющем -- проходит жизнь героев его произведений. Но всякий ли труд во благо? Гуманны ли провозглашенные новоявленными идеологами принципы этого общенародного труда?

«Грустно существующие люди» строят светлый дом социализма. И строят, по словам героя «Котлована» Жачева, слой грустных уродов. Образовался этот слой на фоне тех исторических событий, которые потрясли Россию после 1917 года, и в огне страшного времени иссякли лучшие духовные и нравственные силы народа: лица их были угрюмы и худы, вместо покоя жизни они имели измождение. Выродившись духовно и физически, герои «Котлована» действительно представляют уродов. Это уже не люди, а маски.

Котлован -- символ, образ места, которого нет, в нем заложена автором идея социальной утопии. Платонов мастерски развенчивает эту идею, показывая безнравственность исторического эксперимента над народами.

Котлован -- писательский вымысел в чистом виде, это модель общественного устройства казарменного коммунизма. События в нем -- источник размышлений писателя, его предостережение будущим поколениям. Нет в повести динамической смены событий. Все предельно упрощено, схематично, и сам образ котлована, этакого монстра, пожирающего людей, нагнетает ощущение статичности сюжета.

Люди появляются на котловане, исчезают или остаются, в чем конфликт? Люди верят в будущее, работают на него. Они забывают прошлое, не видят настоящего, живя лишь будущим. И жизнь их заключается только в том, что они роют и спят. Такой традиционный художественный прием, как использование сновидений для описания утопических картин будущего, Платонов не использует. В его произведении никто не видел снов и не разговаривал с воспоминаниями.

Образы героев созданы как пародии на социальные типы, порожденные эпохой, -- это характерная черта антиутопии. Жестокая бесчеловечная действительность казарменного коммунизма исковеркала характеры, судьбы персонажей произведения.

Вот главный герой -- Вощев, своеобразный народный философ. Он был рад участвовать в общей жизни. Но ежедневная изнуряющая до отупения работа разочаровала героя. В конце повести Вощев поймет, что лучше бы «снова ничего не знать и жить без надежды в смутном вожделении тщетного ума, лишь бы девочка была целой...». Девочка Настя, символ будущего, не выдерживает реальности, и с ее смертью Вощев теряет смысл дальнейшего существования.

Повествования

В самом общем виде события, происходящие в «Котловане», можно представить как реализацию грандиозного плана социалистического строительства. В городе строительство «будущего неподвижного счастья» связано с возведением единого общепролетарского дома, «куда войдет на поселение весь местный класс пролетариата».В деревне строительство социализма состоит в создании колхозов и «ликвидации кулачества как класса». «Котлован», таким образом, захватывает обе важнейшие сферы социальных преобразований конца 1920 – начала 1930-х гг. - индустриализацию и коллективизацию.

Сюжет повести можно передать в нескольких предложениях. Рабочий Вощев после увольнения с завода попадает в бригаду землекопов, готовящих котлован для фундамента общепролетарского дома «… единое здание, куда войдет на поселение весь местный класс пролетариата…». Бригадир землекопов Чиклин находит и приводит в барак, где живут рабочие, девочку-сироту Настю. Двое рабочих бригады по указанию руководства направляются в деревню – для помощи местному активу в проведении коллективизации. Там они гибнут от рук неизвестных кулаков, Прибывшие в деревню Чиклин и его товарищи доводят «ликвидацию кулачества» до конца, сплавляя на плоту в море всех зажиточных крестьян деревни. После этого рабочие возвращаются в город, на котлован. Заболевшая Настя той же ночью умирает, и одна из стенок котлована становится для неё могилой.

В платоновском повествовании «обязательная программа» сюжета коллективизации изначально оказывается в совершенно ином контексте. «Котлован» открывается видом на дорогу: «Вощев… вышел наружу, чтобы на воздухе лучше понять свое будущее. Но воздух был пуст, неподвижные деревья бережно держали жару в листьях, и скучно лежала пыль на дороге…» Герой Платонова – странник, отправляющийся на поиски истины и смысла всеобщего существования. Пафос деятельного преображения мира уступает место неспешному, с многочисленными остановками, движению «задумавшегося» платоновского героя.

Дорога приводит Вощева вначале на котлован, где он на какое-то время задерживается и из странника превращается в землекопа. Затем «Вощев ушел в одну открытую дорогу» - куда она вела, читателю остается неизвестно. Дорога вновь приводит Вощева на котлован, а затем вместе с землекопами герой отправляется в деревню. Конечным пунктом его путешествия опять становится котлован.

Маршрут героя постоянно сбивается, и он вновь и вновь возвращается к котловану. Важное значение в композиции повести получает монтаж совершенно разнородных эпизодов: активист обучает деревенских женщин политической грамоте, медведь-молотобоец показывает Чиклину и Вощеву деревенских кулаков, лошади самостоятельно заготавливают себе солому, кулаки прощаются друг с другом перед тем как отправиться на плоту в море.

Наряду с несостоявшимся путешествием героя Платонов вводит в повесть несостоявшийся сюжет строительства – общепролетарский дом становится грандиозным миражом, призванным заменить реальность. Проект строительства изначально утопичен: его автор «тщательно работал над выдуманными частями общепролетарского дома».Проект гигантского дома для его строителей могилой. Ключевое слово «Котлована» - ликвидация – является ключевым в повести, у него несколько синонимов: «устранение»; «уничтожение»; «погибель». «… Чиклин перехватил мужика поперек и вынес его наружу, где бросил в снег.

Ликвидировали? – сказал он из снега. – Глядите, нынче меня нету, а завтра вас не будет. Так и выйдет, что в социализм придет один ваш главный человек!». Мотив уничтожения людей и природы ради строительства «вечного дома» постоянно звучит в произведении. «Ликвидировав кулаков вдаль», Жачев не успокоился, ему стало даже труднее, хотя неизвестно отчего. Он долго наблюдал, «как систематически уплывал плот по снежной текущей реке, как вечерний ветер шевелил темную, мертвую воду, льющуюся среди охладелых угодий в свою отдаленную пропасть, и ему делалось скучно, печально в груди. Ведь слой грустных уродов не нужен социализму, и его вскоре также ликвидируют в далекую тишину».

Кулачество глядело с плота в одну сторону – на Жачева; «люди хотели навсегда заметить свою родину и последнего, счастливого человека на ней», хотели увидеть здание человеческого счастья, за строительство которого заплачено слезами ребенка. Сама идея Дома определяется Платоновым уже на первых страницах повести: «Так могилы роют, а не дома», - говорит бригадир землекопов одному из рабочих.

Смысловой итог строительства «будущего неподвижного счастья» - смерть ребенка в настоящем и потеря надежды на обретение «смысла жизни и истины всемирного происхождения», в поисках которой отправляется в дорогу Вощев. Вощев стоял в недоумении над этим утихшим ребенком, он уже не знал, где же теперь будет коммунизм на свете, если его нет сначала в детском чувстве и в убежденном впечатлении? Зачем ему теперь нужен смысл жизни и истина всемирного происхождения, если нет маленького, верного человека, в котором истина стала бы радостью и движеньем? «Я теперь ни во что не верю!» - логическое завершение стройки века.

Система персонажей в повести «Котлован»

Первым на страницах «Котлована» появляется Вощев. Фамилия героя сразу обращает на себя внимание читателя: грамматически это типично русская фамилия на -ев. Наиболее очевидна фонетическая связь фамилии Вощев со словами «вообще» (в разговорном варианте – «ваще») и «вотще». Оба «значения» фамилии героя реализуются в повести: он ищет смысл общего существования («своей жизни я не боюсь, она мне не загадка») – но его личные поиски истины, равно как и общие усилия в достижении идеала, остаются тщетными, напрасными. Имя, таким образом, задает вектор смысла; оно как бы направляет читателя – но одновременно и «впитывает» значения контекста, наполняясь новыми оттенками смысла.

Значение имени в поэтике Платонова особенно важно потому, что это едва ли не единственный источник информации о герое. В прозе Платонова практически нет портретных характеристик, его герои обитают в мире, лишенном интерьеров е вещных подробностей. Внешняя изобретательность сводится к нулю, а место портрета занимают примерно такие описания: у Козлова было «мутное однообразное лицо» и «сырые глаза», у Чиклина – «маленькая каменистая голова», у пионерок осталась на лицах «трудность немощи ранней жизни, скудность тела и красоты выражения», у прибежавшего из деревни мужика были глаза хуторского, желтого цвета». Чиклин и Прушевский вспоминают мать Насти, которую они когда-то знали, но не по чертам лица, а по ощущению поцелуя, которое бережно хранится в их памяти.

Имена персонажей в прозе Платонова привлекают внимание своей необычностью и даже нарочитой искусственностью, «сделанностью». Жачев, Чиклин, Вощев – все эти имена строятся по типичной для русских имен схеме, но не имеют «прямого» лексического значения. Вместе с тем Козлов, Сафронов и Медведев (так звали медведя-молотобойца) носят вполне привычные и весьма распространенные фамилии, значение которых не воспринимается как характеристика героя.

Особо следует сказать о том, что именами наделены не все персонажи «Котлована». Активист, поп, председатель сельсовета, «середняцкий старичок», просто «зажиточный» названы лишь по их социальному статусу. Однако в контексте «Котлована» отсутствие имени – не менее значимая для характеристики героя информация, чем буквальное значение или происхождение имени.

Традиционные русские фамилии – Козлов, Сафронов, Медведев, как может показаться, уступают по своему смысловому объему фамилии Вощев. Очевидна лишь сюжетная этимология фамилии Медведев: Медведев и есть медведь. Абсолютно реалистическая фамилия принадлежит, однако, совсем не традиционному для реалистической поэтики персонажу – медведю-молотобойцу, обладающему классовым чутьем.

Однако между именем собственным (Медведев) и нарицательным (медведь) есть несколько промежуточных звеньев: Миша («Миш» - в обращении к медведю деревенского мальчика и кузнеца), Мишка, Михаил. «Человеческие» уменьшительно-ласкательные формы в обращении к медведю подчеркивают будничность фантастики – пролетарский молотобоец Миша вместе с людьми раскулачивает зажиточных крестьян в колхозе имени Генеральной Линии. Человеческие черты особенно ярко проявляются в обращении к медведю Насти – « Медведев Мишка». Именно в восприятии Насти медведь окончательно «превращается» в человека: «Одна только Настя смотрела ему вслед и жалела этого старого, обгорелого человека». После смерти Насти Мишка снова становится только медведем: «…колхозники … возили в руках бутовый камень, а медведь таскал этот камень пешком и разевал от натуги пасть».

В противовес этим фамилиям активист на селе вообще не имеет имени. Активист – деятельная натура, он инициатор и главный участник раскулачивания «зажиточного бесчестья» в

колхозе имени Генеральной Линии. Нарицательное существительное пристало к активисту так прочно, что начало выступать в роли имени. Социально-политическая функция вытеснила в человеке живые черты, заполнила его целиком и отменила необходимость в индивидуальном имени.

Не менее значительным в повести является образ Ивана Семеновича Крестинина. Эпизод с его участием занимает несколько строчек, и более значительным оказывается имя персонажа. «Старый пахарь» Иван Крестинин – мужик вообще (в фамилии очевидна связь со словом «крестьянин»), русский человек (Иван – нарицательное имя русских людей), христианин (однокоренные слова – «крестить», «крещение»). Его участь в повести – обобщенное выражение трагической судьбы русского крестьянина в эпоху коллективизации: «Старый пахарь Иван Семенович Крестинин целовал молодые деревья в своем саду и с корнем сокрушал их прочь из почвы, а его баба причитала над голыми ветками».

Имя Насти, также в контексте повести наполняется глубоким смыслом. С греческого имя Анастасия переводится как «воскресшая» - идея будущего воскрешения мертвых пронизывает все действия героев «Котлована». Вощев собирает в свой мешок «всякие предметы несчастья и безответственности», чтобы в будущем вернуть им тот смысл всеобщего существования, которого им так и не дано было узнать. «Утильсырье» для Вощева отнюдь не отбросы – когда он объясняет Насте, что и медведь тоже пойдет в утильсырье, он имеет в виду будущее одухотворение ветхой материи: «Я прах и то берегу, а тут ведь бедное существо!»

Однако именно смертью Насти – «воскресшей» - завершает повесть. Настя действительно однажды вернулась к жизни – Чиклин находит девочку в комнате, где умирает её мать; замуровав эту комнату, Чиклин превратил помещение в склеп для умершей. Трагический диссонанс имени и судьбы Насти – логический итог «общего дела» строителей миража. Дом остался не только не построенным – он стал ненужным, потому что в нем после смерти Насти, «будущего счастливого человека», некому жить. «Вощев стоял в недоумении над этим утихшим ребенком, он уже не знал, где же теперь будет коммунизм на свете, если его нет сначала в детском чувстве и убежденном впечатлении?» Не случайно соединение имен Вощева и Насти в финале повести: надежды на воскрешение смысла (истины) и жизни оказались тщетными как тщетны надежды на всеобщее счастье в утопическом мире.

Cочинение « Сюжетно-композиционная организация повествования («Котлован» Платонов)»

В самом общем виде события, происходящие в «Котловане», можно представить как реализацию грандиозного плана социалистического строительства. В городе строительство «будущего неподвижного счастья» связано с возведением единого общепролетарского дома, «куда войдет на поселение весь местный класс пролетариата». В деревне строительство социализма состоит в создании колхозов и «ликвидации кулачества как класса». «Котлован», таким образом, захватывает обе важнейшие сферы социальных преобразований конца 1920 - начала 1930-х гг. - индустриализацию и коллективизацию.

Казалось бы, на коротком пространстве ста страниц невозможно детально рассказать о крупномасштабных, переломных событиях целой эпохи. Калейдоскопичность быстро меняющихся сцен оптимистического труда противоречит самой сути платоновского видения мира - медленного и вдумчивого;

панорама с высоты птичьего полета дает представление о «целостном масштабе» - но не о «частном Макаре», не о человеческой личности, вовлеченной в круговорот исторических событий. Пестрая мозаика фактов и отвлеченные обобщения в равной мере чужды Платонову. Небольшое количество конкретных событий, каждое из которых в контексте всего повествования исполнено глубокого символического значения, - таков путь постижения подлинного смысла исторических преобразований в «Котловане».

Сюжетную канву повести можно передать в нескольких предложениях. Рабочий Вощев после увольнения с завода попадает в бригаду землекопов, готовящих котлован для фундамента общепролетарского дома. Бригадир землекопов Чиклин находит и приводит в барак, где живут рабочие, девочку-сироту Настю. Двое рабочих бригады по указанию руководства направляются в деревню - для помощи местному активу в проведении коллективизации. Там они гибнут от рук неизвестных кулаков. Прибывшие в деревню Чиклин и его товарищи доводят «ликвидацию кулачества» до конца, сплавляя на плоту в море всех зажиточных крестьян деревни. После этого рабочие возвращаются в город, на котлован. Заболевшая Настя той же ночью умирает, и одна из стенок котлована становится для нее могилой.

Набор перечисленных событий, как видим, достаточно «стандартен»: практически любое литературное произведение, в котором затрагивается тема коллективизации, не обходится без сцен раскулачивания и расставания середняков со своим скотом и имуществом, без гибели партийных активистов, без «одного дня победившего колхоза». Вспомним роман М. Шолохова «Поднятая целина»: из города в Гремячий Лог приезжает рабочий Давыдов, под руководством которого проходит организация колхоза. «Показательное» раскулачивание дается на примере Тита Бородина, сцена прощания Середняка со своей скотиной - на примере Кондрата Майданникова, сама же коллективизация заканчивается гибелью Давыдова.

Однако в платоновском повествовании «обязательная программа» сюжета коллективизации изначально оказывается в совершенно ином контексте. «Котлован» открывается видом на дорогу: «Вощев… вышел наружу, чтобы на воздухе лучше понять свое будущее. Но воздух был пуст, неподвижные деревья бережно держали жару в листьях, и скучно лежала пыль на дороге...» Герой Платонова- странник, отправляющийся на поиски истины и смысла всеобщего существования. Пафос деятельного преображения мира уступает место неспешному, с многочисленными Остановками, движению «задумавшегося» платоновского героя.

Привычная логика подсказывает, что если произведение начинается дорогой, то сюжетом станет путешествие героя. Однако возможные ожидания читателя не оправдываются. Дорога приводит Вощева вначале на котлован, где он на какое-то время задерживается и из странника превращается в землекопа. Затем «Вощев ушел в одну открытую дорогу» - куда она вела, читателю остается неизвестно. Дорога вновь приводит Вощева на котлован, а затем вместе с землекопами герой отправляется в деревню. Конечным пунктом его путешествия опять станет котлован.

Платонов словно бы специально отказывается от тех сюжетных возможностей, которые предоставляются писателю сюжетом странствий. Маршрут героя постоянно сбивается, он вновь и вновь возвращается к котловану; связи между событиями все время нарушаются. Событий в повести происходит довольно много, однако жестких причинно-следственных связей между ними нет: в деревне убивают Козлова и Сафронова, но кто и почему- остается неизвестно; Жачев отправляется в финале к Пашкину- «более уже никогда не возвратившись на котлован». Линейное движение сюжета заменяется кружением и топтанием вокруг котлована.

Важное значение в композиции повести получает монтаж совершенно разнородных эпизодов: активист обучает деревенских женщин политической грамоте, медведь-молотобоец показывает Чиклину и Вощеву деревенских кулаков, лошади самостоятельно заготовливают себе солому, кулаки прощаются друг с другом перед тем как отправиться на плоту в море.

Отдельные сцены, вообще могут показаться немотивированными: второстепенные персонажи неожиданно появляются перед читателем крупным планом, а затем так же неожиданно исчезают (приведите примеры таких эпизодов). Гротескная реальность запечатлевается в череде гротескных картин.

Наряду с несостоявшимся путешествием героя Платонов вводит в повесть несостоявшийся сюжет строительства - общепролетарский дом становится грандиозным миражом, призванным заменить реальность. Проект строительства изначально утопичен: его автор «тщательно работал над выдуманными частями общепролетарского дома». Проект гигантского дома, который оборачивается для его строителей могилой, имеет свою литературную историю: он ассоциируется с огромным дворцом (в основании которого оказываются трупы Филемона и Бавкиды), строящимся в «Фаусте», хрустальным дворцом из романа Чернышевского «Что делать?» и, безусловно. Вавилонской башней. Здание человеческого счастья, за строительство которого заплачено слезами ребенка, - предмет размышлений Ивана Карамазова из романа Достоевского «Братья Карамазовы».

Сама идея Дома определяется Платоновым уже на первых страницах повести: «Так могилы роют, а не дома», - говорит бригадир землекопов одному из рабочих. Могилой в финале повести котлован и станет - для того самого замученного ребенка, о слезинке которого говорил Иван Карамазов. Смысловой итог строительства «будущего неподвижного счастья» - смерть ребенка в настоящем и потеря надежды на обретение «смысла жизни и истины всемирного происхождения», в поисках которой отправляется в дорогу Вощев. «Я теперь ни во что не верю!» - логическое завершение стройки века.

Cочинение «Герои повести «Котлован»

Герои повести «Котлован» верят, что, построив «единый общепролетарский дом», они заживут прекрасное жизнью. Изнурительная, выматывающая силы работа - это рытье котлована, котлована под «единственный общепролетарский дом вместо старого города, где и посейчас живут люди дворовым огороженным способом». Это дом- мечта, дом-символ. Рухнув на пол после трудового дня, люди спят вповалку, «как мертвые». Вощев (один из главных героев повести) «всмотрелся в лицо ближнего спящего - не выражает ли оно безответного счастья удовлетворенного человека.

Но спящий лежал замертво, глубоко и печально скрывались его глаза, и охладевшие ноги беспомощно вытянулись в стертых рабочих штанах. Кроме дыхания, в бараке не было ни звука, никто не видел снов и не разговаривал с воспоминаниями, - каждый существовал без всякого излишка жизни, и во время сна оставалось живым только сердце, берегущее человека».

Рабочие верят в «наступление жизни после постройки больших домов». Поэтому так без остатка отдают себя работе, высасывающей соки из тела. Ради будущей жизни можно потерпеть и пострадать. Каждое предыдущее поколение терпело в надежде, что последующее будет жить достойно.

Поэтому отказываются люди закончить работу в субботу: хотят приблизить новую жизнь. «До вечера долго… чего жизни зря пропадать, лучше сделаем вещь. Мы ведь не животные, мы можем жить ради энтузиазма». С появлением девочки Насти рытье котлована вроде бы обретает какую-то определенность, осмысленность.

Настя - первый житель дома-мечты, еще не построенного дома-символа. Но Настя умирает от одиночества, неприкаянности, от отсутствия тепла. Взрослые люди, которые видели в ней источник своей жизни, не почувствовали, «насколько окружающий мир должен быть нежен..., чтобы она была жива». Строительство дома-мечты оказалось не- соотнесенным с жизнью конкретного человека, ради которого, для которого будто бы все свершалось. Умерла Настя, и потускнел свет, блеснувший вдали.

«Вощев стоял в недоумении над этим утихшим ребенком, и он уже не знал, где же теперь будет коммунизм в свете, если его нет сначала в детском чувстве и в убежденном впечатлении. Зачем ему теперь нужен смысл жизни и истина всемирного происхождения, если нет маленького, верного человека, в котором истина стала бы радостью и движением?» Платонов считал, что чужую беду надо переживать так же, как свою личную, помня об одном: «Человечество - одно дыхание, одно живое теплое существо. Больно одному - больно всем. Умирает один - мертвеют все. Долой человечество - пыль, да здравствует человечество - организм… Будем человечеством, а не человеком действительности».

Много лет спустя Э.Хемингуэй, восхищавшийся рассказом Платонова «Третий сын», отыщет эпиграф к роману «По ком звонит колокол» в стихах английского поэта XVII века Джона Донна, говорящих о единстве человечества перед лицом горя и смерти: «Нет человека, который был бы как остров, сам по себе; каждый человек есть часть материка, часть суши; и если волной снесет в море береговой утес, меньше станет Европа… Смерть каждого человека умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством; а потому не спрашивай никогда, по ком звонит колокол, он звонит по тебе».

Можно только удивляться и глубокому созвучию гуманистических мотивов, и почти прямому совпадению строк: «смерть каждого человека умаляет и меня» и «умирает один - мертвеют все...»

Cочинение «Характеристика образа Пашкина Льва Ильича»

Пашкин Лев Ильич - советский чиновник-бюрократ, председатель окрпрофсовета. В имени и отчестве персонажа комично сочетаются ассоциации одновременно с Троцким и Лениным. Явившись на строительство, П. упрекает землекопов за то, что «темп тих»; позже присылает дополнительную партию рабочих, набранную из случайных людей. П. приезжает на строительство через день - сперва верхом, затем на автомобиле. Благодаря его бюрократической «заботе», в бараке землекопов установлен «радиорупор, чтобы во время отдыха каждый мог приобретать смысл классовой борьбы из трубы». Когда отстающий землекоп Козлов делает общественную карьеру и превращается в профсоюзного чиновника, П. сам привозит его на котлован в автомобиле. П. предлагает мастеровым отправиться в деревню для борьбы с кулачеством и проведения коллективизации. Когда котлован, вырытый по предварительному проекту, готов, П. докладывает «главному революционеру в городе», что запроектированный дом мал и не вместит всех пролетариев; «главный» распоряжается, чтобы котлован был расширен вчетверо, но П. по собственной инициативе приказывает увеличить его в шесть раз. Инженера Прушевского П. также направляет в колхоз. В конце повести Жачев, терроризировавший П., высказывает намерение убить его, однако судьба П. остается неизвестной.

Cочинение «Характеристика образа Чиклина Никиты»

Чиклин Никита - пожилой рабочий, старший артели землекопов. Труд - основа жизни Ч.; он склонен продолжать работу даже после того, как рабочий день кончается. Герой одинок; ночью он вспоминает, как «в старое время», когда он работал на кафельно-изразцовом заводе, «дочь хозяина его однажды моментально поцеловала». Когда Прушевский рассказывает Ч. о девушке, встреченной однажды в юности, Ч. сразу догадывается, что это была «дочь кафельщика», и говорит: «У нас с тобой был один и тот же женский человек». Чтобы излечить Прушевского от тоски, Ч. намеревается найти и привести эту женщину; он идет на заброшенный кафельный завод, где в одном из помещений старого здания действительно находит ее лежащей на полу. Вскоре она умирает, а ее дочь Настю Ч. приводит в барак к строителям. Он ведет Прушевского посмотреть на останки некогда встреченной девушки, после чего заваливает дверь помещения, где она лежит, кирпичом и камнями, поясняя Прушев-скому: «Мертвые тоже люди». Когда землекопы находят в овраге сто пустых гробов, спрятанных крестьянами впрок, Ч. забирает два из них для девочки: один в качестве кровати, другой - для игр, в качестве «красного уголка». Когда Вощев прибывает из деревни с известием об убийстве Сафронова и Козлова, Ч., захватив два гроба, вместе с Вощевым отправляется в колхоз. Ночь он проводит в сельсовете рядом с телами убитых, потом ложится спать между ними. Утром, обращаясь к убитым, Ч. говорит: «Пускай хоть весь класс умрет - так я один за него останусь и сделаю всю его задачу на свете! Все равно жить для самого себя я не знаю как!..» Ч. убивает мужика, который не может ответить ему на вопрос, кто убил Сафронова и Козлова. На следующий день Ч. сместе с Вощевым отправляется по деревне «искать мертвый инвентарь, чтобы увидеть его годность», посещает несколько крестьянских изб и избу-читальню. Затем он заходит в церковь, чтобы прикурить трубку от свечи, и встречает попа-расстригу, доносящего на тех, кто приходит помолиться; узнав об этом, Ч. бьет его в лицо. Во время собрания крестьян Ч. вместе с Вощевым строит плот для «высылки» кулаков (он будет достроен Жачевым и Прушевским). Вместе с Настей и «самым угнетенным кулаком» - медведем-молотобойцем - Ч. проводит раскулачивание. Позднее, узнав, что медведь в кузнице продолжает работать ночью, Ч. идет туда, чтобы помочь ему. Поняв, что Настя заболела, Ч. собирает для нее теплую одежду и укутывает. Когда Активист (т. е. председатель колхоза) забирает свой пиджак, которым укрыта Настя, Ч. одним ударом убивает его. Затем вместе с Жачевым, Настей и крестьянином Елисеем он возвращается на котлован. В жару Настя просит принести ей «мамины кости», и Ч. выполняет ее просьбу. Настя целует Ч. - так же внезапно, как некогда это сделала ее покойная мать, когда была девушкой. Ночью Настя умирает. Поскольку из деревни пришел в полном составе «весь колхоз» во главе с Вощевым, Ч. решает, что котлован должен быть еще шире и глубже: «Пускай в наш дом влезет всякий человек из барака и глиняной избы». Он работает до ночи и всю ночь, а в полдень начинает копать и долбить «в вечном камне» могилу для Насти, где хоронит ее один.

Cочинение «Характеристика образа Прушевского»

Прушевский - инженер, производитель работ; о герое говорится, что это «не старый, но седой от счета природы человек». Он сам «выдумал» идею «общепролетарского дома» и руководит его строительством: по его проекту «через год весь местный класс пролетариата выйдет из мелкоимущественного города и займет для жизни монументальный новый дом»; однако П. не в состоянии «предчувствовать устройство души поселенцев общего дома». Герой давно ощущает, что достиг предела понимания «этого» мира, и поэтому постоянно предается размышлениям о смерти. Вечером, сидя в одиночестве в канцелярии, П. вспоминает, как «когда-то, в такой же вечер, мимо дома его детства прошла девушка, и он не мог вспомнить ни ее лица, ни года того события, но с тех пор всматривался во все женские лица и ни в одном из них не узнавал той, которая, исчезнув, все же была его единственной подругой». Ночью П. от тоски одиночества приходит в барак к рабочим: «Мне дома стало грустно и страшно». Потом ложится спать на место бодрствующего Чиклина, которому рассказал о некогда встреченной им девушке. Чиклин приводит П. к мертвому телу умершей дочери бывшего хозяина завода, утверждая, что она и была той самой девушкой. Позже, гуляя в поле, П. видит на горизонте (неясно, наяву или нет) белый светящийся город. Придя после этого в канцелярию, он садится «за составление проекта своей смерти». Однако в это время Чиклин приводит мужика, который просит вернуть его деревне впрок заготовленные и спрятанные в земле гробы, которые были найдены землекопами. П. приказывает вернуть гробы. Получив от Пашкина приказание увеличить котлован вшестеро по сравнению с первоначальным проектом, П. направляется на строительство, однако выясняется, что Чиклин уехал в деревню. Позже П. пишет ему письмо, сообщая, что Настя ходит в детский сад, а сам он скучает по Чиклину. По распоряжению Пашкина П. отправляется в колхоз; вместе с ним отправляются Жачев и Настя. В колхозе П. также чувствует себя одиноким: «Он не знал, зачем его прислали в эту деревню, как ему жить забытым среди массы, и решил точно назначить день окончания своего пребывания на земле». Однако к нему обращается одна из деревенских девушек, идущих в избу-читальню, и Прушевский идет с ними, чтобы учить их. Вернуться на котлован он отказывается.

Cочинение «Характеристика образа Жачева»

Жачев - безногий калека, инвалид первой мировой войны, передвигающийся на тележке. «Зубов у инвалида не было никаких, он их сработал начисто на пищу, зато наел громадное лицо и тучный остаток4 туловища; его коричневые, скупо отверзтые глаза наблюдали посторонний для них мир с жадностью обездоленности, с тоской скопившейся страсти». Персонаж отличается крайней агрессивностью, основанной на «классовой ненависти». Жачев еженедельно отправляется к Пашкину, «дабы получить от него свою долю жизни» - т. е. некоторое количество продуктов. Однако полученные продукты сам Ж. не употребляет (сливочным маслом, например, смазывает колеса своей тележки): «он нарочно стравливал продукт, чтобы лишняя сила не прибавлялась в буржуазное тело, а сам не желал питаться этим зажиточным веществом». От Пашкина Ж. направляется к Чиклину, ибо соскучился по нему; говорит, что хотел бы сжечь город, ибо его, Ж., «нахождение сволочи мучает». Когда ночью в барак к рабочим приходит тоскующий в одиночестве Прушевский, Ж. в качестве утешения предлагает ему «буржуйской пищи». Герой уверен, что новое общество надо строить лишь для детей. Увидев приведенную Чиклиным девочку, Ж. решает, что «как только эта девочка и ей подобные дети мало-мало возмужают, то он кончит всех больших жителей своей местности убьет когда-нибудь вскоре всю их массу, оставив в живых лишь пролетарское младенчество и чистое сиротство». Ж. начинает возить Настю в детский сад. Когда Прушевский отправляется в колхоз к Чиклину и Вощеву, Ж. вместе с Настей отправляется вместе с ним. По поручению Чиклина Ж. «ликвидирует кулаков в даль» - отправляет их по реке на плоту. Позже, во время безостановочной автоматической пляски колхозников, Ж. останавливает их, по очереди опрокидывая на землю, как механических кукол. Когда Настя простужается и заболевает, Ж. вместе с Чиклиным доставляют ее на котлован. Когда девочка умирает, Ж. говорит Чиклину, что теперь не верит в коммунизм: «… я урод империализма, а коммунизм - это детское дело, за то я и Настю любил… Пойду сейчас на прощанье товарища Пашкина убью.

И Жачев уползает в город, более уже никогда не возвратившись на котлован».

Cочинение «Характеристика образа Вощева»

Вощев - главный герой повести. Фамилия персонажа ассоциативно связана со словами «общий», «тщетный», «воск». Повесть начинается с того, что В. в день тридцатилетия увольняют с механического завода за его «задумчивость среди общего темпа труда»: он размышлял о «плане всеобщей жизни» в надежде «выдумать что-нибудь вроде счастья». Отправившись странствовать, В. приходит в город, до вечера бродит по нему, а ночью засыпает на пустыре; однако его будит косарь, расчищающий площадку для нового строительства, и по его совету В. идет в барак к рабочим, а утром вместе с ними отправляется копать котлован. Поработав несколько дней, герой вновь тоскует и говорит землекопам: «Говорили, что все на свете знаете, а сами только землю роете и спите! Лучше я от вас уйду - буду ходить по колхозам побираться: все равно мне без истины стыдно жить». Он думает: «Лучше б я комаром родился: у него судьба быстротечна». Постепенно В. «от истощения тяжелым трудом» смиряется с тоской. Глядя на приведенную Чиклиным девочку-сироту Настю, В. надеется, что «это слабое тело, покинутое без родства среди людей, почувствует когда-нибудь согревающий поток смысла жизни, и ум ее увидит время, подобное первому исконному дню». Через некоторое время В. уходит со строительства в деревню, «скрывается в одну открытую дорогу»; вскоре возвращается, принося весть об убийстве Сафронова и Козлова, отправившихся для организации колхоза. Потом вместе с Чиклиным вновь отправляется в деревню. Ночуя вместе с Чиклиным, В. говорит ему: «Мне страшна сердечная озадаченность Мне все кажется, что вдалеке есть что-то особенное или роскошный предмет, и я печально живу». После раскулачивания В. собирает по деревне «все нищие, отвергнутые предметы, всю мелочь безвестности и всякое беспамятство - для социалистического отмщения. со скупостью копил в мешок вещественные остатки потерянных людей». После того как Чиклин убивает Активиста (т. е. председателя колхоза), Вощев остается вместо него; он говорит крестьянам: «Теперь я буду за вас горевать!» Однако через некоторое время В. и «весь колхоз» являются на котлован: по словам героя, «мужики в пролетариат хотят зачисляться». Увидев мертвую Настю, В. не понимает, «зачем ему теперь нужен смысл жизни и истина всемирного происхождения, если нет маленького, верного человека, в котором истина стала бы радостью и движением».

Cочинение «Характеристика образа Сафронова»

Сафронов - один из мастеровых, изначально отличающийся склонностью к абстрактным и поучительным рассуждениям (ср. его «вежливо-сознательное лицо» «с улыбкой загадочного разума»). Как и другим героям повести, С. знакомы сомнения в перспективности преобразовательных усилий перед лицом «всемирной невзрачности», однако они вытесняются рационально-бюрократическим мировоззрением. Прощаясь с Козловым, решившим делать карьеру по общественной линии, С. говорит ему: «Ты теперь как передовой ангел от рабочего состава, ввиду вознесения его в служебные учреждения». С. предлагает установить в бараке радио «для заслушания достижений и директив» - впрочем, соглашается и на предложение Жачева привести вместо радио девочку-сиротку: «Доставь нам на своем транспорте эту жалобную девочку - мы от ее мелодичного вида начнем тоже согласованно жить».

И С. остановился перед всеми в положении вождя ликбеза и просвещения, а затем прошелся убежденной походкой и сделал активно мыслящее лицо». Герой неоднократно выступает с ка-зенно-оптимистическими сентенциями; в частности, он заявляет: «Мы должны бросить каждого в рассол социализма, чтоб с него слезла шкура капитализма и сердце обратило внимание на жар жизни вокруг костра классовой борьбы и произошел бы энтузиазм!» В репликах С. различимы отголоски расхожих политических лозунгов - о «ликвидации кулачества как класса», «обострении классовой борьбы» и т. п. Вместе с Козловым, превратившимся в профсоюзного активиста, С. отправляется в деревню для помощи в организации колхоза (аналогия с движением «двадцатипятитысячников»); оба они убиты «кулаками».

Cочинение «Настя»

Настя – маленькая девочка, сирота. Ее мать, дочка хозяина завода, умирает на этом заводе, уже давно заброшенном. Чиклин забирает Н. с тобой и приводит ее в барак к рабочим.
Н. становится всеобщей любимицей. Все заботятся о ней, видят в Н. смысл жизни.
В романе Н. является символом будущего, ради которого работают и живут все герои. Но уже с самого начала Н. связана со смертью. Когда Чиклин находит крестьянские гробы, он забирает два для Н. – один в качестве кровати, другой – для игр, в качестве «красного уголка». В деревне, куда ее привез Жачев, Н. простужается и заболевает. Чиклин заботится о ней, как может. Но девочку не удается спасти. Она умирает. Это очень символично: те идеи, ради которых живут герои романа, не имеют будущего, они обречены на смерть.

Cочинение «Утопический мир повести Платонова «Котлован»

Со страниц произведений А. Платонова перед нами встает мир странный, аномальный, неестественный. Это мир власти, направленной против человека мыслящего, «усомнившегося», желающего самостоятельно решать свою судьбу. Насильственная унификация людей с устранением несогласных превращает общество в огромную казарму. Одной семьей, в одном огромном доме должны жить пролетарии - люди с чистым классовым сознанием.

Повесть «Котлован» - страшный, мрачный гротеск, вызванный осознанием абсурдности общественного бытия. Рабочие роют котлован под строительство «общепролетарского дома», «куда войдет на поселение весь местный класс пролетариата». Строители трудятся с усердием и упрямой надеждой. Принимается за дело и главный герой повести Вощев: «…детство вырастет, радость сделается мыслью, и будущий человек найдет себе покой в этом прочном доме». Действительно, перед нами настоящая пролетарская утопия. «Пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, - взамен он приобретает весь мир », - эти гордые слова были написаны в « Коммунистическом манифесте». Ситуация, о которой мы читаем в повести «Котлован», кажется, ими и навеяна. Таким как Вощев, Чиклин, Жачев терять действительно нечего. Кроме своих жизней и жизней их товарищей. И с этими жизнями они расстаются почти легко - так же, как отбирают их у других. И весь мир действительно приобретен, но - зачем? Вот этот мир:

* «…всюду над пространством стоял пар живого дыхания, создавая сонную, душную незримость, устало длилось терпение на свете, почти все живущее находилось где-то посредине времени и своего движения».

В этом мире совершенно не чувствуется объема - сплошная поверхность, мертвая бесконечная плоскость, как на детских рисунках. Странное пространство - открытое нараспашку, продуваемое всеми ветрами, выметаемое всеми сквозняками, но удушающе-безвоздушное. Куда же человеку идти? Вощев жалуется: «Мне все кажется, что вдалеке есть что-то особенное или роскошный несбыточный предмет, и я печально живу». - «А ты считай, что уже добыли: видишь, нам все теперь стало ничто…» - отвечает ему Чиклин. Это страшная правда. Идти по земле некуда - и потому вгрызаются в нее.

Общепролетарский дом так и не был построен. Настя, ради счастья которой трудилось столько людей, умирает, и Чиклин хоронит ее под тяжелой гранитной плитой. В котловане оказались погребенными и мечты строителей о новом светлом и прекрасном будущем, в которое писатель искренне верил.

Пафос борьбы за социализм, за идею заслоняет отдельного человека, но может статься и так, что «райское» будущее останется без людей, - предупреждает А. Платонов.

В стремлении изничтожить кулака, «чтобы весь пролетариат и батрачье осиротели от врагов», таится угроза тотального насилия и самоистребления. А. Платонов оказался горестным пророком грядущих массовых репрессий. Страшна фантастическая фигура бывшего батрака-молотобойца, превратившегося в медведя, с его «острым чутьем н а классового вр ага», о ко тором члены колхоза го вор или: « Вот грех-то: все теперь лопнет! Все железо в скважинах будет! А тронуть его нельзя - скажут, бедняк, пролетариат, индустриализация!»

Повесть А. Платонова «Котлован» - протест против насилия, выраженный с гениальностью, подобной Ф. М. Достоевскому: если людей «целыми эшелонами отправляют в социализм», а результат их каторжного труда - огромный котлован и куча гробов, хранящихся в одной из ниш котлована, если людей ссылают на плотах в океан, а в их домах гуляет ветер, а девочка Настя - символ веры, символ будущего - от усталости, одиночества, бесприютности умирает, то не нужно такого будущего.

Cочинение «Человек и тоталитарное государство в повести А. П. Платонова «Котлован»

Повесть Андрея Платоновича Платонова «Котлован» соединяет в себе социальную притчу, философский гротеск, сатиру, лирику.

Писатель не дает никакой надежды, что в далеком будущем на месте котлована вырастет «город-сад», что хоть что-то поднимется из этой ямы, которую безостановочно роют герои. Котлован расширяется и, согласно Директиве, расползается по земле - сначала вчетверо, а затем, благодаря административному решению Пашкина, в шесть раз.

Строители «общепролетарского дома» строят свое будущее буквально на детских костях.

Писатель создал беспощадный гротеск, свидетельствующий о массовом психозе всеобщего послушания, безумной жертвенности и слепоты, овладевшими страной.

Главный герой Вощев является выразителем авторской позиции. Среди фантастических коммунистических руководителей и омертвелой массы он задумался и горько засомневался в человеческой правоте совершающегося вокруг. Задумавшийся «среди общего темпа труда», Вощев не движется в соответствии с «генеральной линией», а ищет свою дорогу к истине. Вощев так и не обрел истины. Глядя на умирающую Настю, Вощев думает: «Зачем ему теперь нужен смысл жизни и истина всемирного происхождения, если нет маленького верного человека, в котором истина была бы радостью и движением?» Платонов хочет выяснить, что же именно могло двигать людьми, продолжавшими рыть яму с таким усердием. Это новое рабство зиждется на ритуалах новой веры: религии котлована в изложении Сталина.

«Котлован» - драматическая картина слома времени. Уже на первых страницах повести звучат два слова, которые определяли пафос времени: темп и план. Но рядом с ними возникают в повести иные ключевые слова, вступающие с первыми в очень непростые взаимоотношения: смысл происходящего и раздумье о всеобщем счастье.

«Счастье происходит от материализма, товарищ Вощев, а не от смысла, - говорят Вощеву в завкоме. - Мы тебя отстаивать не можем, ты человек несознательный, а мы не желаем.

Cочинение ««Новая» действительность в повести «Котлован»

Платонов родился в 1891 году в семье железнодорожного слесаря. Закончил церковно-приходскую школу. Литературный талант обнаружился в раннем возрасте.

Работать начал в газете «Железный путь» в Воронеже. Затем переехал в Москву, где познакомился с Горьким. При первой встрече Горький назвал его литератором.

Платонов первым в русской литературе обратился к проблеме коллективизации.

Повесть «Котлован» едва ли не самое значительное произведение в его творчестве. В этой повести поднимается одна из важнейших проблем русской литературы XX века - проблема приобщения к новой жизни. Эта проблема не просто сложна, она драматична и, пожалуй, трагична.

Одним из основных героев является Вощев. Он попадает в бригаду, которая должна вырыть котлован. Раньше Вощев работал на заводе, но был уволен оттуда за то, что задумался над «планом общей жизни».

Вощев - это народный мыслитель. Платонов использует газетные штампы, ведь Вощев, видимо, не читал ничего, кроме газет и лозунгов, но с помощью этой довольно бедной лексики передаются глубокие идеи и яркие образы. Вощев тоскует из-за того, что никто не может объяснить ему, в чем заключается смысл жизни. Однако Вощев вскоре получает ответ на этот вопрос: рабочие-землекопы объясняют ему, что смысл жизни заключается в работе на благо будущих поколений. Чиклин, Сафронов и другие рабочие живут в ужасных условиях, работают до тех пор, пока есть силы; они «живут впрок», «заготовляя» свою жизнь для грядущего благоденствия. Они негативно относятся к размышлениям Вощева, ведь, по их мнению, мыслительная, умственная деятельность является отдыхом, а не работой; думать про себя, внутри себя - это то же самое, что и «любить себя».

Сафронов - олицетворение эпохи обезличенности, когда каждый человек вне коллектива воспринимается как «сволочь» и потенциальный преступник.

Сафронов действует не рассуждая, потому что истина лежит вне его, задана как «линия» и «направление», внедрена как вера, чуждая сомнений и не нуждающаяся в доказательствах. Требуется только беспрекословное подчинение нижестоящего вышестоящему - и так до самых низов, до масс.

Для Вощева такого рода механический процесс невозможен.

Каждое его действие должно быть одухотворено, иначе оно напоминает действие всякого мертвого механизма.

Вощев и Сафронов - своеобразные полюса жизни: осмысленной и по команде. Эти «полюса» притягивают - каждый к себе - других героев повести.

Инженер Прушевский, подобно Вощеву, думает прежде всего не о возведении дома, а о душевном состоянии человека. Прушевский чувствует тоску из-за того, что его существование кажется ему бессмысленным; он живет воспоминанием о любимой женщине и не находит себе места в настоящем, в нынешней жизни. Единственный способ для Прушевского преодолеть тоску - прийти к рабочим, приобщиться к их коллективу, заняться полезным делом.

Для Прушевского, как и для Вощева, приобщение к новой жизни нужно, чтобы избавиться от собственных проблем.

Маленькая девочка Настя - символ идеи «светлого будущего». То, что они видят реального ребенка, ради которого стоит «жить впрок», вдохновляет и заставляет их работать все больше и больше. Но образ Насти - это образ - символ коммунизма. С появлением Насти рытье котлована вроде бы обретает какую-то определенность и осмысленность. Настя - первый житель дома-мечты, еще не построенного дома-символа.

Платонов подчеркивает, что рыть котлован можно только коллективно, всем вместе, у рабочих-землекопов нет личной жизни, нет возможности проявиться их индивидуальности, ведь все они живут только ради воплощения одной идеи. Они живут по указаниям партии. Рабочие являются материалом для воплощения целей партии.

Котлован стал не фундаментом для построения «светлого будущего», а могилой, где закопаны детство, человечность, счастье.

Cочинение «Образ простого русского человека в произведении А. Платонова «Котлован»

Андрей Платонов жил в нелегкое для России время. Он верил в возможность переустройства общества, в котором общее благо будет условием собственного счастья. Но в жизни эти утопические идеи воплотить не удавалось. Очень скоро Платонов осознал, что нельзя превращать народ в обезличенную массу. Он выразил протест против насилия над личностью, превращения разумных людей в бездуховных существ, исполняющих любой приказ власти.

Этот протест звучит во многих произведениях Платонова, отличающихся своеобразностью авторского языка, символичностью образов.

Наиболее полно тема человеческой судьбы в тоталитарном государстве раскрыта в повести «Котлован». Землекопы роют котлован, на месте которого должны построить дом для «счастливых» жителей социализма. Но многие герои произведения погибают, достижение счастья оказывается невозможным без человеческих жертв. Однако фанатичная преданность идее не позволяет рабочим усомниться в правильности всего происходящего. Только Вощев стал размышлять о сущности бытия. Он был уволен из-за того, что задумался о смысле жизни «среди общего темпа труда». Вощев - натура противоречивая, символический образ искателя правды. В поисках смысла жизни Вощев попадает к землекопам.

Этот человек хочет быть личностью, своим желанием он бросает невольный вызов государству, для которого существуют только массы. Но, с другой стороны, Вощев участвует в коллективизации, проявляя жестокость по отношению к крестьянам. Это доказывает, что Вощев, несмотря ни на что, является человеком своей эпохи, своего времени.

В произведении Платонова много противопоставлений. Рабочие роют котлован, на месте которого хотят построить дом всеобщего счастья, а сами живут в сарае: «Кроме дыханья в бараке не было звука, никто не видел снов и не разговаривал с воспоминаниями, - каждый существовал без всякого излишка жизни». Девочка, потерявшая мать и нашедшая приют у землекопов, спит в гробу. Она обречена так же, как и взрослые. Настя является символом будущего, человеком, ради которого рабочие копают яму, не жалея своих сил. Но девочка умирает, котлован становится могилой для ребенка, мечта о светлом будущем похоронена, а рабочие продолжают копать.

Своеобразен язык повести «Котлован». При описании героев автор использует нестандартные, необычные выражения. «Его старые жилы и внутренности близко подходили наружу, он ощущал окружающее без расчета и сознания, но с точностью», - пишет автор про Чиклина, одного из землекопов, Козлова Платонов изображает так: «… был угрюм, ничтожен всем телом, пот слабости капал в глину с его мутного однооб разного лица». Люди в произведении подобны машинам, их лица не выражают чувств, а действия выполняются механически, бездумно. Совершенно иначе изображена у Платонова природа: «Умерший, палый лист лежал рядом с головою Вощева, его принес ветер с дальнего дерева, и теперь этому листу предстояло смирение в земле». В отличие от человека природа живая, она наделена чувствами. Человек же существует, ни о чем не задумываясь. Он разрушает почву - живое тело земли: «Чиклин спешно ломал вековой грунт, обращая всю жизнь своего тела в удары по мертвым местам».

Разрушая землю, люди убивают свою душу. Почва истощается человек утрачивает смысл существования. А в деревне идет страшный процесс раскулачивания. Крестьяне заранее-заготавливают себе гробы, так как не ожидают ничего хорошего от власти пролетариев. В домах гуляет ветер, в деревне запустение: одни запасаются гробами, других сплавляют на плотах. В жертву были принесены тысячи крестьян. Новая жизнь в стране строится на их мертвых телах. Страх и жестокость стали определяющими эпохи. Каждый мог превратиться в предателя, врага народа.

Жестокость присуща многим героям произведения. Таковы Сафронов и Чиклин, фанатично преданные идее построения социализма. Таков и деревенский активист, который днем и ночью ожидает директиву сверху: «Каждую новую директиву он читал с любопытством будущего наслаждения, точно подглядывал в страстные тайны взрослых, центральных людей». Активист беспрекословно исполняет приказания, не задумываясь над их смыслом. Его дело - исполнять, а властям лучше знать, что хорошо для народа. Власть - символ насилия в произведении. Насилие распространяется на живую природу и на человека. Люди ничего не создают, а только разрушают. Котлован не вырыт, так как постоянно приходят директивы о его расширении. У землекопов нет дома, нет семьи, в их жизни нет смысла. Нет смысла и в жизни инженера Прушев-ского: «Прушевский не видел, кому бы он настолько требовался, чтоб непременно поддерживать себя до еще далекой смерти». Все свое время он отдает работе, единственная его цель - построить дом.

В конце повести умирает Настя, последняя радость землекопов. Вместе с ней умирает надежда, но землекопы не оставляют работу. Становится неясно, зачем строить дом, в котором никто не будет жить. Произведение построено на противопоставлении человека и природы. Нельзя разрушать их связь, иначе последствия будут плачевны. Платонов в своеобразной форме показал в повести, к чему приведут коллективизация и индустриализация. Человек в таком государстве не способен думать, чувствовать, оставаться личностью. В подобном обществе не существует отдельного человека, есть только масса - бездуховная и покорная.

Главный герой произведения Вощев попадает в бригаду, которая должна вырыть котлован. Мы узнаем, что раньше Вощев работал на заводе, но был уволен оттуда за то, что задумался над «планом общей жизни». Таким образом, в самом начале повести перед нами предстает традиционный для русской литературы образ народного искателя счастья и правды. В то же время это представитель первого поколения советской интеллигенции, едва нарождавшейся в двадцатые годы. Вощев тоскует из-за того, что никто не может ему объяснить, в чем заключается смысл жизни. Однако вскоре рабочие-землекопы объясняют ему, что смысл. жизни - в работе на благо будущих поколений.

Чиклин, Сафронов и другие рабочие живут в ужасных условиях, работают до тех пор, пока есть силы. Они живут «впрок», «заготовляя» свою жизнь для будущего всеобщего благоденствия. Эти люди негативно относятся к размышлениям Вощева, потому что, по их мнению, мыслительная деятельность является отдыхом, а не работой. А отдыхать сейчас не время. Выходит, что задумавшийся «среди общего темпа труда» Вощев потенциально опасен для идеи рытья ямы. А ведь ее роют согласно директиве сверху, в соответствии с генеральной линией! Но герой не может разобраться, зачем нужен этот котлован. Он просто разрастается во все стороны благодаря ударному труду рабочих, не приобретая при этом никакой функциональности.

Сомнения главного героя передают нам мысли самого автора, оказавшиеся действительно пророческими. Котлован строится на энтузиазме рабочих до бесконечности - он будет постоянно расти, калеча землю, уничтожая пашни и реки… Потому что главное, что движет людьми, которые руководят этим «проектом», - «угодить наверняка и забежать вперед генеральной линии». К сожалению, огромное количество ударных и часто бессмысленных строек советских времен действительно изменило нашу землю порой до неузнаваемости. В «Котловане» Платонов пытался предупредить своих современников об этом. Но его повесть не была напечатана, потому что во времена единомыслия нельзя иметь свое мнение. И об этом Платонов тоже говорит своей повестью. Тема овладевшего людьми всеобщего психоза, превращения человека в «винтик» системы - едва ли не главная в «Котловане». Создав скорбный гротеск, Платонов показывает массовый психоз всеобщего послушания, безумной жертвенности. Судьба Вощева трагична. Он так и не нашел истины: не только сути бытия, но и истины более близкой, которая помогла бы ему совершать ежедневные поступки осмысленно и достойно. Ведь даже идея светлого будущего, олицетворением которой в повести является девочка Настя, не терпит испытания временем.

То, что рабочие видят реального ребенка, ради которого стоит жить «впрок», вдохновляет их и заставляет работать еще больше. Кроме того, мы видим, что рабочие воспринимают Настю как символ будущего благоденствия, коммунизма (Сафронов приветствует девочку как «элемент будущего»). Сама Настя говорит: «Главный - Ленин, а второй - Буденный. Когда их не было, а жили одни буржуи, то и я не рожалась, потому что не хотела. А как стал Ленин, так и я стала!» Но девочка Настя, единственная радость и надежда землекопов, умирает. Глядя на умирающую Настю, Вощев думает: «Зачем… теперь нужен смысл жизни и истина всемирного происхождения, если нет маленького, верного человека, в котором истина стала бы радостью и движением?» Но землекопы все равно продолжают свою работу…

Мне кажется, что смерть девочки, символизировавшей собой не просто будущее, а коммунистическое будущее, имеет два значения. Во-первых, Платонов говорит нам о том, что никакая, пусть даже самая благородная цель, не оправдывает человеческие жертвы, насилие над личностью, тем более смерти ребенка, в чем он перекликается с Достоевским. А во-вторых, Платонов просто предсказывает недолговечность утопической идеи «полного душевного коммунизма».

Выступая против насилия над личностью, против полного физического и духовного равенства (единомыслия), Платонов обвиняет тоталитарное государство в том, что оно пытается сделать из людей марионеток.

Он пишет, что кто-то: "Один (или Несколько) вынул из человеческих сердец веру и узурпировал истину, наделав из нее массу кумачовых плакатов об ударном темпе и энтузиазме. А на место Бога теперь претендует реальный живой человек - «вождь всех времен и народов». Повесть Платонова «Котлован» - свидетельство того, что автор уже тогда понимал антидемократичность Советской власти и видел, к чему может привести такое развитие событий.

Личность растворяется в массе, вера исчезает с приходом живых идолов. Наверное, именно поэтому в полном молчании исчезает Плот, на который, не расходуя средств на умерщвление, погрузили неугодных: и середняков, и бедняков, и несознательных бедняков. Плот - это символ воздействия на непослушных. В нем находит отражение трагический исход в лагеря и ссылки. В чем же были виноваты крестьяне? В отличие от рабочих-землекопов они заботились не о всеобщем благе, а о том, как прокормить собственные семьи. Крестьяне не ожидали от Советской власти ничего хорошего. Поэтому у каждого жителя деревни вплоть до маленьких детей был заготовлен гроб-Повесть Платонова «Котлован» - это не только суровое пророчество, но и предупреждение всем поколениям. Нет ценности выше человеческой личности, не возомни из себя бога - автор призывает читателя вернуться к вечным нравственным постулатам. Этим и рядом других произведений Платонов со всей силой своего таланта показывает ошибочность и опасность пути, по которому шла наша страна в те страшные годы.



В наше время много людей выходят замуж и женятся не по любви, а по расчету. И такие семьи бывают достаточно счастливыми. Они привыкают друг к другу, уважают. Как не странно, таких семей достаточно много. Ведь любовь – это такая вещь, которая со временем, под влиянием бытовых проблем, угасает. Быт разрушает чувства, и семья распадается.И, конечно, люди, которые поженились благодаря любви, также бывают счастливыми в браке. При условии, если они научатся это любовь беречь. Ведь, действительно, врем

Базаров и Аркадий возвращались от губернатора, когда их перехватил Ситников, "ученик" Базарова, и пригласил посетить Евдоксию Кукшину. Начинается глава, о сущности которой Писарев отзывался так: "Юноша Ситников и молодая дама Кук-шина представляют великолепно исполненную карикатуру безмозглого прогрессиста и по-русски эмансипированной женщины..." Сатира начинается с первых строк, уже при описании комнаты, похожей на кабинет. Тургенев пользуется резкими характеристиками, чтобы подчеркнуть нее

Лескова на протяжении всего творчества интересовала тема народа. Он неоднократно пытался раскрыть характер, душу русского человека. В центре его произведений всегда стоят неповторимые личности, символизирующие весь народ. В повести «Очарованный странник» Лесков раскрывает нам истинную красоту русского человека. Этот человек - Иван Северьянович Флягин. Мы сталкиваемся с ним во время путешествия автора по Ладожскому озеру и видим в нем «типического, простодушного, доброго русского богатыря». Он

Каждый, кто писал и говорил о творчестве Василия Шукшина, не мог без удивления и какого-то чувства растерянности не сказать о его почти невероятной разносторонности. Ведь Шукшин-кинематографист органически проникает в Шукшина-писателя, его проза зрима, его фильм литературен в лучшем смысле слова, его нельзя воспринимать “по разделам”, и вот, читая его книги, мы видим автора на экране, а глядя на экран, вспоминаем его прозу. Это слияние самых разных качеств и дарований не только в целое,

Главная героиня пьесы А.Н. Островского «Бесприданница» - Лариса Огудалова, молодая девушка, мать которой, небогатая вдова, хочет найти ей выгодную партию среди «высшего света» большого волжского города Бряхимова. Название города драматургом не вымышлено: Бряхимов располагался вблизи Нижнего Новгорода, и в древности там происходили торговые ярмарки. Однако во времена Островского Бряхимова уже не было на карте Российской империи. Автор «Грозы», несомненно, наделил свой Бряхимов узнаваемыми чертами

Город, улица, дом, тропинка, знакомая до боли, - вот она моя маленькая родина. Ей всего 80. Много это или мало? Не знаю. А мне всего 14. Я по сравнению с ней - совсем ребенок. Человек богат своими корнями. Я хочу быть богатой и щедрой, хочу знать свои корни, хочу гордиться своей землей, своим народом и научить своих детей любить и беречь ее. Природа, родина, народ, родник - слова одного корня. Как сказал Паустовский, земля рождает. Все от земли. И мы тоже. Земля и человек неразделимы. Так почем

План 1. Вступление. «Герой нашего времени» - центростремительное произведение. 2. Печорин – главный герой романа: 1) прием сопоставления как один из главных в раскрытии образа Печорина; 2) главный герой – фигура романтическая и трагическая; 3) конфликт Печорина с обществом; 4) духовное богатство натуры Печорина, рефлексия как главная отличительная черта этого образа; 5) отсутствие жизненной цели – главная причина страданий героя; 3. Заключение. Печорин – романтиче