Леонардо да винчи его. Арт студия "LEONARDO"
яркий представитель типа "универсального человека"
Леонардо да Винчи (Leonardo da Vinci) (1452-1519), итальянский живописец, скульптор, архитектор, ученый и инженер. Основоположник художественной культуры Высокого Возрождения, Леонардо да Винчи сложился как мастер, обучаясь у Андреа дель Верроккьо во Флоренции. Методы работы в мастерской Вероккьо, где художественная практика сопрягалась с техническими экспериментами, а также дружба с астрономом П.Тосканелли способствовали зарождению научных интересов молодого да Винчи. В ранних произведениях (голова ангела в “Крещении” Верроккьо, после 1470, “Благовещение”, около 1474, - оба в Уффици; так называемая “Мадонна Бенуа”, около 1478, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург) художник, развивая традиции искусства Раннего Возрождения, подчеркивал плавную объемность форм мягкой светотенью, иногда оживлял лица еле уловимой улыбкой, добиваясь с её помощью передачи тонких душевных состояний.
Фиксируя результаты бесчисленных наблюдений в набросках, эскизах и натурных штудиях, исполненных в различных техниках (итальянский и серебряный карандаши, сангина, перо и др.), Леонардо да Винчи добивался, прибегая иногда к почти карикатурному гротеску, остроты в передаче мимики лица, а физические особенности и движение человеческого тела юношей и девушек приводил в идеальное соответствие с духовной атмосферой композиции.
В 1481 или 1482 Леонардо да Винчи поступил на службу к правителю Милана Лодовико Моро, исполнял обязанности военного инженера, гидротехника, устроителя придворных праздников. Свыше 10 лет он работал над конным монументом Франческо Сфорца - отца Лодовико Моро (глиняная модель памятника в натуральную величину разрушена при взятии Милана французами в 1500).
В миланский период Леонардо да Винчи создал “Мадонну в скалах” (1483-1494, Лувр, Париж; второй вариант - около 1497-1511, Национальная галерея, Лондон), где персонажи представлены в окружении причудливого скалистого пейзажа, а тончайшая светотень играет роль духовного начала, подчеркивающего теплоту человеческих отношений. В трапезной монастыря Санта-Мария делле Грацие он выполнил стенную роспись “Тайная вечеря” (1495-1497; из-за особенностей примененной во время работы Леонардо да Винчи над фреской техники - масло с темперой - сохранилась в сильно повреждённом виде; в ХХ веке реставрирована), знаменующую собой одну из вершин европейской живописи; ее высокое этическое и духовное содержание выражено в математической закономерности композиции, логически продолжающей реальное архитектурное пространство, в ясной, строго разработанной системе жестов и мимики персонажей, в гармоничной уравновешенности форм.
Занимаясь архитектурой, Леонардо да Винчи разрабатывал различные варианты “идеального” города и проекты центрально-купольного храма, оказавшие большое влияние на современное ему зодчество Италии. После падения Милана жизнь Леонардо да Винчи прошла в непрестанных переездах (1500-1502, 1503-1506, 1507 — Флоренция; 1500 — Мантуя и Венеция; 1506, 1507-1513 — Милан; 1513-1516 — Рим; 1517-1519 — Франция). В родной Флоренции он работал над росписью зала Большого Совета в Палаццо Веккьо “Битва при Ангьяри” (1503-1506, не закончена, известна по копиям с картона), стоящей у истоков европейского батального жанра нового времени. В портрете “Моны Лизы” или “Джоконды” (около 1503-1505, Лувр, Париж) он воплотил возвышенный идеал вечной женственности и человеческого обаяния; важным элементом композиции стал космически обширный пейзаж, тающий в холодной голубой дымке.
К поздним произведениям Леонардо да Винчи относятся проекты памятника маршалу Тривульцио (1508-1512), алтарный образ “Святая Анна и Мария с младенцем Христом” (около 1507-1510, Лувр, Париж), завершающий поиски мастера в области световоздушной перспективы и гармонического пирамидального построения композиции, и “Иоанн Креститель” (около 1513-1517, Лувр),
где несколько слащавая двусмысленность образа свидетельствует о нарастании кризисных моментов в творчестве художника. В серии рисунков с изображением вселенской катастрофы (так называемый, цикл с “Потопом”, итальянский карандаш, перо, около 1514-1516, Королевская библиотека, Виндзор) раздумья о ничтожестве человека перед могуществом стихий сочетаются с рационалистическими представлениями о цикличности природных процессов.
Важнейшим источником для изучения воззрений Леонардо да Винчи являются его записные книжки и рукописи (около 7 тысяч листов), отрывки из которых вошли в “Трактат о живописи”, составленный после смерти мастера его учеником Ф.Мельци и оказавший огромное влияние на европейскую теоретическую мысль и художественную практику. В споре искусств Леонардо да Винчи первое место отводил живописи, понимая ее как универсальный язык, способный воплотить все многообразные проявления разумного начала в природе. Облик Леонардо да Винчи был бы воспринят нами односторонне без учета того, что его художественная деятельность оказалась неразрывно связанной с деятельностью научной. В сущности, Леонардо да Винчи представляет в своем роде единственный пример великого художника, для которого искусство не было главным делом жизни.
Если в молодости он преимущественное внимание уделял живописи, то с течением времени это соотношение изменилось в пользу науки. Трудно найти такие области знания и техники, которые не были бы обогащены его крупными открытиями и смелыми идеями. Ничто не дает такого яркого представления о необычайной универсальности гения Леонардо да Винчи, как многие тысячи страниц его рукописей. Содержащиеся в них заметки в сочетании с бесчисленными рисунками, придающими мысли Леонардо да Винчи пластическую овеществленность, охватывают все бытие, все области знания, являясь как бы нагляднейшим свидетельством того открытия мира, которое принес с собой Ренессанс. В этих результатах его неустанной духовной работы явственно ощущается многоликость самой жизни, в познании которой художественное и рациональное начала выступают у Леонардо да Винчи в нерасторжимом единстве.
Как ученый и инженер он обогатил почти все области науки того времени. Яркий представитель нового, основанного на эксперименте естествознания Леонардо да Винчи особое внимание уделял механике, видя в ней главный ключ к тайнам мироздания; его гениальные конструктивные догадки намного опередили современную ему эпоху (проекты прокатных станов, машин, подводной лодки, летательных аппаратов). Собранные им наблюдения над влиянием прозрачных и полупрозрачных сред на окраску предметов привели к утверждению в искусстве Высокого Возрождения научно обоснованных принципов воздушной перспективы. Изучая устройство глаза, Леонардо да Винчи высказал правильные догадки о природе бинокулярного зрения. В анатомических рисунках он заложил основы современной научной иллюстрации, занимался также ботаникой и биологией.
И как контраст с этой полной высшего напряжения творческой деятельностью — жизненная судьба Леонардо, его бесконечные скитания, связанные с невозможностью найти в тогдашней Италии благоприятные условия для работы. Поэтому, когда французский король Франциск I предложил ему место придворного живописца, Леонардо да Винчи принял приглашение и в 1517 году прибыл во Францию. Во Франции, в этот период особенно активно приобщавшейся к культуре итальянского Возрождения, Леонардо да Винчи был окружен при дворе всеобщим почитанием, носившим, однако, скорее внешний характер. Силы художника были на исходе, и через два года, 2 мая 1519 года, он скончался в замке Клу (близ Амбуаза, Турень) во Франции.
Леонардо да Винчи смело можно отнести к уникальным людям нашей планеты... Ведь он известен не только как один из величайших художников и скульпторов Италии, а также как величайший ученый, исследователь, инженер, химик, анатом, ботаник, философ, музыкант и поэт. Его творения, открытия и исследования на не одну эпоху опередили время.
Леонардо да Винчи был рожден 15 апреля 1452 года недалеко от Флоренции, в городе Винчи (Италия). Про мать да Винчи, известно довольно мало информации, только то что она была крестьянкой, не состояла с отцом Леонардо в браке и до 4-х лет занималась воспитанием сына в деревне, после чего он был переправлен в семью отца. А вот отец Леонардо, Пьеро Винчи, был довольно богатым гражданином, работал нотариусом, а также имел в своем владении земли и титул мессэра.
Леонардо да Винчи начальное образование, в которое входило умение писать, читать, основы математики и латыни получал на дому. Для многих была интересной его манера писать в зеркальном отражении слева направо. Хотя при необходимости мог без особого труда писать и традиционно. В 1469 году сын вместе с отцом переезжает во Флоренцию, где Леонардо начинает изучать профессию художника, не самую почитаемую в то время, хотя у Пьеро и было желание, чтобы сын унаследовал профессию нотариуса. Но в то время незаконнорожденный не мог быть ни врачом ни юристом. И уже в 1472 году Леонардо принимают в гильдию живописцев Флоренции, а в 1473 году написана самая первая датированная работа Леонардо да Винчи. На этом пейзаже была изображен набросок долины реки.
Уже в 1481 - 1482 гг. Леонардо был принят на службу к правителю Милана того времени Лодовико Моро, где исполнял обязанности устроителя придворных праздников, а по совместительству военного инженера и гидротехника. Занимаясь архитектурой да Винчи оказал огромное влияние на зодчество Италии. В своих трудах он разрабатывал разнообразные варианты современного идеального города, а также проекты центрально-купольного храма.
В это время Леонардо да Винчи пробует себя в различных научных направлениях и практически везде достигает невиданных положительных результатов, но никак не может найти так необходимой ему, благоприятной обстановки в Италии того времени. Поэтому с большим удовольствием в 1517 году принимает приглашение французского короля Франциска I на должность придворного живописца и прибывает во Францию. В этот период двор Франции пытается довольно активно приобщаться к культуре итальянского Возрождения, поэтому художника окружают всеобщим почитанием, хотя по свидетельствам многих историков, это почитание было скорее показным и носило внешний характер. Подорванные силы художника были на пределе и по истечению двух лет, 2 мая 1519 года, Леонардо да Винчи умер в , недалеко от Амбуаза, во Франции. Но несмотря на короткий жизненный путь Леонардо да Винчи стал признанным символом эпохи Возрождения.
Сообщение про итальянского ученого и художника, изобретателя и ученого, музыканта и писателя, а также представителя искусства Возрождения, Вы найдете в этой статье.
Сообщение о Леонардо да Винчи кратко
Великий гений появился на свет в поселке Анкиато около городка Винчи 15 апреля 1452 года. Его родители не состояли в браке, и первые годы своей жизни он прожил с матерью. После отец, вполне состоятельный нотариус, забрал сына в свою семью. Юноша в 1466 году поступает в мастерскую к флорентийскому художнику Верроккьо в подмастерье. Среди его увлечений – рисование, моделирование, скульптура, работы с кожей, металлом и гипсом. В 1473 году в Гильдии Святого Луки он получает квалификацию мастера.
Начало творческого пути ознаменовалось тем, что он все свободное время посвящал только написанию картин. В период 1472 – 1477 годов были созданы такие известные картины Леонардо да Винчи как «Благовещение», «Крещение Христа», «Мадонна с цветком», «Мадонна с вазой». А в 1481 году он создал первую крупную работу — «Мадонну с цветком».
Дальнейшая деятельность Леонардо да Винчи связана с Миланом, куда он переезжает в 1482 году. Здесь он поступает на службу к Людовико Сфорце – Герцогу Милана. Ученый имел свою мастерскую, где занимался вместе со своими учениками. Кроме создания картин, он разрабатывал летательную машину, основанную на полете птиц. Сначала изобретатель создал на основе крыльев простейший аппарат, а после им был разработан механизм аэроплана с описанным полным управлением. Но в жизнь свою идею воплотить не удалось. Кроме конструирования он занимался изучением анатомии и архитектуры, подарил миру новую, самостоятельную дисциплину – ботанику.
В конце XV столетия художник создал картину «Дама с горностаем», рисунок «Витрувианский человек» и знаменитую на весь мир фреску «Тайная вечеря».
В апреле 1500 года он возвращается во Флоренцию, где поступает к Чезаре Борджиа на службу в должности инженера и архитектора. Спустя 6 лет да Винчи опять в Милане. В 1507 году гений повстречал графа Франческо Мельци, который станет его учеником, наследником и спутником жизни.
Последующие три года (1513 – 1516 годы) Леонардо да Винчи живет в Риме. Здесь он создал картину «Иоанн Креститель». За 2 года до своей кончины у него начались проблемы со здоровьем: правая рука онемела, передвигаться самостоятельно было трудно. И последние годы ученый вынужден был провести в постели. Великого художника не стало 2 мая 1519 года.
- Художник прекрасно владел и левой, и правой рукой.
- Леонардо да Винчи был первым, кто дал правильный ответ на вопрос «Почему небо синего цвета?». Он был уверен, что небо синего цвета потому, что между планетой и чернотой над ней имеется слой из освещенных частиц воздуха. И был прав.
- С детства изобретатель страдал «словесной слепотой», то есть нарушением способности к чтению. Поэтому он писал зеркальным способом.
- Свои картины художник не подписывал. Зато оставлял опознавательные знаки, которые все до сих пор не изучены.
- Прекрасно владел игрой на лире.
Надеемся, что доклад на тему: «Леонардо да Винчи» помог Вам подготовиться к занятиям. А свое сообщение о Леонардо да Винчи Вы можете изложить в форме комментариев ниже.
Редакция А. К. Дживелегова и А. М. Эфроса
Москва – Ленинград
Леонардо да Винчи
Избранные произведения
По академическому изданию 1935 года
Переводы и статьи
В. П. Зубова, А. А. Губера,
В. К. Шилейко и А. М. Эфроса
Издательство Студии Артемия Лебедева
От редакции
В предлагаемых вниманию читателя двух томах сочинений Леонардо да Винчи его литературное наследие появляется на русском языке впервые. Оно охватывает все проявления его гения. Концепция, положенная в основу издания, состоит в том, что издание должно отразить изумительный универсализм, который был свойствен Леонардо и который делал из него великого ученого в той же мере, как и великого художника, – еще точнее: художника-ученого, чье искусство в огромной мере было проникнуто научным экспериментированием, а наука в полнейшей степени обусловлена художественными запросами. Отрывать Леонардо-художника от ученого и теоретика от практика – значило бы утратить в его творческом облике самое существенное, то, что наиболее ярко выражает его социально-историческое своеобразие и делает его самой замечательной фигурой переломной эпохи Высокого Возрождения, на рубеже XV–XVI веков.
Соответственно этой точке зрения, предлагаемое издание содержит в себе весь ряд вопросов, которыми занимался Леонардо. В первом томе читатель найдет свод высказываний Леонардо по различным отраслям науки, во втором – такой же свод его высказываний об искусстве и его литературно-художественные опыты.
Другой отличительной чертой издания является система подбора и размещения материала. Она, опять-таки, отражает Леонардо таким, каким он был в действительности, со всеми его сильными и слабыми сторонами, не лишая его ничего сколько-нибудь принципиально или практически важного, но и не модернизуя Леонардо. Это относится в равной степени как к отбору, так и к расположению записей Леонардо. Он не оставил целостных сочинений – книг, систематически обработанных и написанных. Так называемый «Трактат о живописи» является позднейшей компиляцией, за пределами которой остался ряд разнообразных и важных суждений Леонардо об искусстве. Рабочая манера Леонардо состояла в бесчисленных коротких записях, которые делались от случая к случаю, по разным поводам и на разные темы, в памятных тетрадях, в записных книжках, на отдельных листах. Частью они пропали бесследно, частью были позднее сшиты в фолианты и образовали «кодексы». Какой-либо системы или даже последовательности в этих записях нет, хотя у самого Леонардо и существовали замыслы (они отразились в отдельных его заметках и в свидетельствах его современников) переработать свои наброски и объединить их в «трактаты» или «книги». Ему мыслилась целая серия их, и, возможно, он даже приступал к этой работе, но дальше начала не пошел и ни одной из «книг» не написал, или же они бесследно пропали.
Подобное состояние литературного наследия Леонардо обязывает наше издание, рассчитанное на широкий круг читателей, не переступать двух границ: во-первых – не публиковать записей в той хаотичности, в какой они заносились на бумагу, поскольку дело идет не о факсимильном или полном воспроизведении такой-то отдельной рукописи, а о своде высказываний Леонардо; во-вторых – при составлении этого свода, давая ему известную общую группировку, не навязывать Леонардо жестких схем расположения материала.
Так именно и построены данные два тома: материал взят из разных рукописей Леонардо и объединен широкими рамками общих тем и общей последовательности. В частности, в разделе искусства «Трактат о живописи» Леонардо получил, с одной стороны, добавления из «кодексов», которые не были им использованы (рецептуры красок, записи о технике живописи, мысли об архитектуре, планы и т. п.), с другой – заметки специального порядка были перенесены в раздел науки к соответствующим фрагментам (так, соединены заметки по оптике), а второстепенные отрывки не воспроизведены вовсе.
Представляется, что для цели, которую ставит себе данное издание, оба приема правильны и плодотворны. Они позволили дать сложному наследию Леонардо наибольшую общедоступность и ясность. Это наследие освещено и разобрано в ряде статей и комментариев, которыми сопровождается публикация. Ими снабжен каждый раздел. В совокупности они образуют небольшую энциклопедию сведений о трудах Леонардо. Статьи и комментарии преследуют две задачи: осветить сегодняшнее состояние изучения Леонардо в специальных исследованиях, ему посвященных, и вместе с тем сделать то, чем эти исследования до сих пор не занимались и что можно сделать только марксистским методом, то есть понять литературное и художественное наследие Леонардо в его социально-исторической обусловленности и своеобразии.
Разумеется, в данном отношении наше издание делает только начальные шаги. Дальнейшее изучение Леонардо, несомненно, уточнит, исправит, а может быть, и отвергнет те или иные выдвигаемые положения. Но основная характеристика и общие ее линии проведены, думается, правильно и могут послужить отправными пунктами при последующей разработке проблем, которые ставит перед советскими исследователями научное и художественное творчество Леонардо.
К. Дживелегов
А. М. Эфрос
Леонардо и Возрождение
Среди титанов Возрождения Леонардо был, быть может, самым крупным. И, несомненно, был самым разносторонним. Вазари, резюмировавший живую еще традицию, не знает, какой подобрать для него эпитет попышнее, и называет его то небесным, то божественным. Если бы не боязнь набросить этими хвалами тень на Микеланджело, который был для Вазари самой недосягаемой вершиной, он, вероятно, поднял бы тон и выше. Но все его эпитеты характеризуют не дела Леонардо, а его одаренность. Дела его казались тогда ничтожными по сравнению с тем, что он мог совершить. Для современников Леонардо был очень большой художник с бесконечными и непонятными причудами, который готов был бросить кисть по всякому, иной раз совершенно пустому поводу и творчество которого дало поэтому чрезвычайно скудные плоды. Леонардо всем импонировал, но доволен им не был никто. Богатырские силы его духа бросались в глаза, возбуждали ожидания, вызывали искательство.
I
Мы теперь знаем очень хорошо, что культура Возрождения подбирала свои элементы не случайно, а очень закономерно, и что такие формулы, как «открытие мира и человека», лишь очень суммарно выражают ее сущность. Культура Возрождения была культурой итальянской коммуны. Она складывалась исподволь, по мере того как росла и развертывалась жизнь в коммуне, по мере того как классовые противоположности в ней разрешались в виде определенных социальных результатов. Культура Возрождения была культурою верхних слоев итальянской буржуазии, ответом на ее запросы. «Открытие мира и человека» – формула недиалектичная, отвлеченная: в ней ничем не отразился эволюционный момент. Культура не есть нечто такое, что создается сразу одним коллективным усилием. Она создается постепенно, путем длительных усилий, длительной классовой борьбы. Каждый момент этой борьбы дает культуре что-нибудь такое, что отвечает реальному соотношению общественных сил в данный момент. Поэтому так изменчив облик культуры одного и того же общества в разные периоды его истории. Поэтому и культура итальянской коммуны в разные периоды ее истории изменялась очень заметно. Какую ее стадию застал Леонардо?
Из родной тосканской деревни он попал во Флоренцию в самую блестящую ее пору, еще до смерти Пьеро Медичи и передачи кормила власти Лоренцо: раньше 1466 года. Не было никаких признаков упадка. Торговый капитал царил безраздельно. Все ему подчинялось. Торговля, промышленность, кредитное дело процветали. Росла свободная наличность в кассах у крупной буржуазии, и от избытка своих барышей она отдавала немало на украшение своих жилищ, общественных зданий и жизни вообще. Никогда празднества не были так пышны и не длились так долго. Именно к этому времени относится процессия, изображавшая поклонение волхвов, о которой рассказывает Макиавелли и которая служила зрелищем народу целый месяц.
Буржуазия могла спокойно наслаждаться своими богатствами. Острые классовые бои были позади. Государственный строй надежно защищал купеческие капиталы. Ощущение спокойного довольства накладывало свою печать на общее мироощущение буржуазии.
Гуманистические идеалы, которые еще не так давно, при старом Козимо, казались последним словом мудрости, уже перестали удовлетворять безоговорочно. Обычные темы диалогов – добродетель, благородство, изменчивость судьбы, лицемерие, скупость и проч. – начинали представляться пресными и неувлекательными. Из Рима доносилась смелая проповедь наслаждения: учение Лоренцо Баллы. Вопросы хозяйства и права, которые уже Поджо Браччолини пробовал затронуть в латинских рассуждениях, ставились теперь шире и реалистичнее в трактатах на итальянском языке, чтобы всякий мог прочесть и понять их. Леон Баттиста Альберти с каждым сочинением притягивал в литературу новые и свежие проблемы: повседневной жизни, искусства, науки. Все становилось предметом обсуждения, и условные рамки гуманистической доктрины рассыпались повсюду.
В этом процессе была большая закономерность. Не случайно раздвинулась гуманистическая литературная программа. Не случайно рядом с гуманистом – типичным филологом, который, нужно не нужно, рядил в новые одежды темы Цицерона и Сенеки, чтобы поучать образованную буржуазию, – стал ученый с более широкими запросами. Этого требовала жизнь, т. е. в конечном счете развитие производительных сил.
Уже тот же Поджо Браччолини, самый живой из плеяды гуманистов, окружавшей Козимо Медичи, дал место в одном из своих латинских рассуждений рассказу некоего кьоджанского купца, совершившего большое путешествие по восточным странам. Географические вопросы стали вопросами актуальными, потому что надо было искать новых рынков: добывать сырье, пристраивать готовую продукцию, искать работу для незанятых капиталов. Старая Европа была насыщена. Там шевелилось что-то похожее на конкуренцию, а в Босфоре, в Дарданеллах и в сирийских портах засели турки, контрагент далеко не такой покладистый, как старая, хилая Византия. И во Флоренции география самым естественным образом сделалась предметом научного изучения. Среди ее географов был один ученый первой величины, прекрасно понимавший значение науки для жизни и стремившийся оплодотворить ее данными космографии и астрономии: Паоло Тосканелли. А у ног Тосканелли скоро сядет внимательным учеником юный генуэзец по имени Христофор Колумб.
Но Тосканелли был не только географом и астрономом. Он был еще врачом и математиком. Славу математика он делил с другим видным современником, Бенедетто дель Аббако, – название тогдашнего счетного прибора заменило ему навсегда фамильное прозвище, – автором целого ряда трактатов (по которым тосканцы учились арифметике) и которого поэт-гуманист Уголино Верило воспевал в латинских стихах. Близок к Тосканелли был еще один географ и астроном, Карло Мармокки. Они обсуждали вместе с другими учеными, разделявшими их интересы, вопросы астрономии, механики, математики. Наиболее типичной фигурою своего времени был, однако, не Тосканелли, а тот же Леон Баттиста Альберти, поэт, гуманист, теоретик искусства, экономист, механик, физик – тип «человека всеобъемлющего», homo universale, явившийся словно нарочно, чтобы всей своей деятельностью демонстрировать наступление нового момента в истории культуры. Нужны были очень серьезные причины, чтобы в круг интересов гуманистической науки вошли одновременно экономика и механика, чтобы гуманистические трактаты, писавшиеся раньше по-латыни и рассуждавшие о благородстве и добродетели, стали писаться по-итальянски и рассуждать о выгодности и невыгодности той или другой отрасли хозяйства, о физических явлениях, о технических нововведениях. Все эти вопросы и многие другие фигурируют в сочинениях Альберти. Почему следом за географией людей стали интересовать экономика и техника? Потому что надо было рационализировать хозяйствование, и прежде всего промышленность. В течение благополучного, свободного от серьезных потрясений столетия между восстанием Чомпи (1378) и заговором Пацци (1478) промышленность, торговля и банковое дело во Флоренции процветали, как никогда. Господство Альбицци, потом Козимо и Пьеро Медичи было золотым веком флорентийского торгового капитала. Дела шли, можно сказать, сами собой, барыши плыли широким потоком. Не нужно было искать рынков: не хватало товаров, было изобилие сырья. Удача сопровождала всюду красную флорентийскую лилию. Но уже кое-какие тучи плыли по ясному еще небу. Сначала Венеция, теснимая турками на Архипелаге, двинулась на завоевание восточной Ломбардии и воздвигла заставы в восточных альпийских проходах, а в 1453 году турки взяли Константинополь и закупорили пути к левантским рынкам. Приходилось бояться худшего, и нужно было принимать меры. Отсюда интерес не только к географии, но и к экономике и технике. География должна была помогать торговле, экономика и техника должны были рационализировать промышленность: флорентийские купцы были люди предусмотрительные. А интеллигенция сейчас же восприняла новый социальный заказ. Нужно было бросить рассуждения о лицемерии и добродетели – они годились для спокойных и безоблачных времен и совсем неплохо наполняли в ту пору досуги образованных купцов. Теперь надо было писать о вещах практически нужных: о том, как усовершенствовать прядильные и ткацкие приборы, как поднимать урожай, как вести хозяйство в обширных загородных имениях, чтобы оно давало больше дохода.
Поэтому светила гуманистической науки, как Леон Баттиста Альберти, – кстати сам принадлежавший к семье промышленников, – переключались на другие темы. Поэтому Тосканелли и его кружок с таким увлечением рассуждали о механике и математике.
Леонардо, по-видимому, не был знаком с Альберти. Но к кружку Тосканелли он был, несомненно, близок с юных лет.
II
В западной литературе последнего времени много усилий посвящено доказательству того, что итальянцы XV и XVI веков в своих научных и научно-технических построениях были не оригинальны, а лишь повторяли то, что задолго до них, еще в XIV веке, было установлено парижскими схоластиками, принадлежавшими к школе Оккама. В числе повторявших оккамистов очутился и Леонардо.
Леонардо и его предшественникам, конечно, были знакомы трактаты таких оккамистов, как Альберт Саксонский, популяризировавший опыты крупнейших представителей этого течения: Никола Отрекура, Жана Мирекура, Буридана, Оресма и других. Но разве это отнимает значение у того факта, что итальянская наука именно после середины XV века начинает решительно перестраиваться и с филологических путей переходит на географические, экономические, технические, математические?
Отрекуром и Мирекуром наука заинтересовалась только тогда, когда были прочитаны записи Леонардо. До этого времени писания их проглядывались наскоро невнимательным глазом и забывались сейчас же. А Буридан был славен только своим ослом . Занятия схоластиков не выходили из монастырских келий ученых уединений. Они не стали звеньями в эволюции европейской науки, потому что были слабо связаны с жизнью. Новые интересы итальянцев подсказывались жизнью непосредственно. Они отнюдь не были игрою ума. Они были практически нужны. Они поэтому расширяли и обогащали мировоззрение эпохи. И это было не местным флорентийским явлением, а точно повторялось во всех крупных торговых и промышленных центрах Италии. Ибо всюду оно вызывалось одинаковой причиной: развитием производительных сил и необходимостью принять меры на случай возможных кризисов в торговле и промышленности.
Было очень естественно, что юный ученик Верроккио, живописца и скульптора, не удовлетворялся ни тем профессиональным обучением, которое он получал в мастерской учителя, ни теми искрами науки, которые он мог хватать там на лету, а, как человек с пытливым умом, тянулся туда, где наука культивировалась по-настоящему, – к Тосканелли и к его кружку. Столь же естественно за пятьдесят лет до этого скульптор Лоренцо Гиберти тянулся к гуманистическому кружку Леонардо Бруни, за сто лет художник Орканья тянулся к литературному кружку Боккаччо, а за полтораста – живописец Джотто к Данте Алигьери. В каждый данный момент люди искусства искали общения с представителями господствовавших научных интересов.
Флорентийское искусство шестидесятых и семидесятых годов XV века было типичным порождением буржуазной культуры. Его главным направлением был реализм, любовно копировавший природу, воспроизводивший во всех деталях быт, – искусство, процветавшее во всех мастерских последователей Мазаччо, наиболее ярко выражавшееся в фресках Гирландайо. Но, оставаясь искусством, служившим целям и вкусам буржуазии, оно начинало в разных боттегах показывать особенности, отражавшие отдельные моменты эволюции буржуазии как общественной группы. Живопись Боттичелли приспособлялась к требованиям рафинированной, пропитанной литературными изысками полупридворной медичейской среды. Живопись и скульптура Верроккьо, руководящего художника этой поры, искали научных принципов, позволяющих в технике искусства перейти от случайной эмпирии к более твердым принципам и тем рационализировать работу, множившуюся вследствие увеличения частных заказов. Это сближало художников с учеными.
Искусство становилось наукою. Таково было требование профессиональной техники. Для Флоренции, города разнообразной и сложной промышленной техники, это было очень естественно. Во Флоренции никому не нужно было доказывать, какое большое значение имеет техника в любом производственном процессе, как ускоряет и совершенствует производство хорошая техника. Во Флоренции не было человека, который бы не знал, что такое «секреты производства». Каждый мог рассказать там про такие эпизоды из истории флорентийской индустрии, как расцвет шелковой промышленности. Вначале она не могла выдержать конкуренцию с луккской шелковой промышленностью, но когда социальная борьба в Лукке выбросила из города сотни семей и часть их, нашедшая убежище во Флоренции, принесла туда секреты шелкового производства, – Флоренция и в этой области стала бить Лукку. Художники понимали значение техники не хуже других.
Боттеги крупных художников и прежде были не чужды научных интересов. Многие живописцы и скульпторы, углубляя изучение приемов своего мастерства, естественным образом доходили до постановки научных вопросов, в частности вопросов, связанных с геометрией и с оптикой, с математикой вообще. Вазари рассказывает, как Паоло Учелло просиживал ночи над решением перспективных задач и как настояния жены не могли его от них оторвать. Учелло не оставил записок. Некоторые из его собратьев оставили. В «Комментариях» Лоренцо Гиберти оптике посвящена почти целиком вся третья часть. В писаниях Франческо ди Джорджо Мартини и Пьеро делла Франчески, особенно последнего, вопросы математические играют огромную роль: от него пошел Лука Пачоли. Но все эти научные вылазки художников были в конце концов своеобразной ученой кустарщиной. Они показывают, как высока была квалификация некоторых представителей итальянского искусства, но они не создавали ничего принципиально нового в культуре Возрождения. Это принципиально новое появилось только тогда, когда научная работа сосредоточилась в руках настоящих специалистов, особенно таких, как Пачоли. А к специалистам она перешла, когда стала не побочным предметом, а главным, когда того потребовал изменившийся и расширившийся к ней интерес буржуазии.
Леонардо было мало той науки, которая культивировалась в мастерской Верроккьо, и он пошел к флорентийским математикам-специалистам. Правда, есть указание, что и гуманистическая наука не была окончательно чужда интересам Леонардо. В его записях мелькнуло однажды имя Аргиропула. Это был знаменитый эллинист, очень популярный профессор греческого языка, тесно связанный с Марсилио Фичино и платоновской Академией, живой кладезь сведений о древнегреческой и византийской науке. Он пользовался громкой известностью, и Гирландайо увековечил его черты на одной из своих ватиканских фресок. Но имя Аргиропула именно мелькнуло – и только. Это указывает лишь на широту горизонтов Леонардо и ни в коей мере не является определяющим для его мировоззрения. И сам Винчи не причислял себя к гуманистам. «Хорошо знаю, – говорит он, – что некоторым гордецам, так как я не начитан (non essere io letterato), покажется, что они вправе порицать меня, ссылаясь на то, что я человек без книжного образования. Глупцы! Не понимают они, что я мог бы ответить им, как Марий ответил римским патрициям: „Вы украсили себя чужими трудами, а за мною не хотите признать моих собственных“». Этими словами Леонардо очень точно выразил мысль, вполне характеризующую его положение в обществе: он не гуманист, но он принадлежит к интеллигенции.
Художник во Флоренции был ведь ремесленником только по своему социальному статусу. Крупнейшие с самых ранних времен были на положении интеллигентов и по интересам, и по ближайшему окружению.
Интерес Леонардо к науке объясняется легко. Таков был момент, выдвигавший науку и технику на положение существеннейших элементов культуры, и такова была умственная направленность юного художника, для которого вопросы науки и вопросы искусства оказались – и навсегда – неразрывно связанными, стали двумя сторонами его творчества, которые одинаково строились на опыте как на некоей необходимой основе.
Если для предшественников Леонардо искусство становилось наукою, то для него оно стало наукою вполне: настолько, что он сам не сумел бы, вероятно, сказать, где в его художественных интересах и в его художественном творчестве кончается искусство и где начинается наука, – и наоборот.
III
По разным причинам Леонардо не сумел прочно устроиться во Флоренции и в 1482 году перебрался на службу к Лодовико Моро, сыну Франческо Сфорца, фактическому правителю Милана . Леонардо предшествовала слава крупного художника и великого искусника в самых разнообразных областях.
Сам Леонардо был очень уверен в своих силах. Ему уже перевалило за тридцать, и он не терял времени во Флоренции. Правда, его продукция как художника была ничтожна, но знаний и умения он накопил очень много. Вероятно, немалое уже количество тех тетрадей, которые были завещаны потом Франческо Мельци, привез он с собою в Милан полных художественных набросков, чертежей, схем, всевозможных рисунков и записей справа налево, которые можно было читать только при помощи зеркала.
В первый же год пребывания Леонардо в Милане Моро пришлось готовиться к войне с Венецией, и Леонардо в гордом письме к правителю предлагал ему свои услуги. «Я обращаюсь к вашей светлости, открываю перед вами свои секреты и выражаю готовность, если вы пожелаете, в подходящий срок осуществить все то, что в кратких словах частью изложено ниже». «Ниже» следуют пункты.
В них – в настоящей книге письмо переведено полностью – перечисляется почти исключительно то, что Леонардо может сделать на случай войны оборонительной и наступательной. Тут – мосты всех видов, лестницы, мины, танки, орудия, метательные машины, способы отвода воды из осажденного города, способы морской войны и прочее. И, очевидно, лишь просто для того, чтобы не показалось, что он может быть полезен только на случай войны, Леонардо прибавил, что в мирное время он не хуже всякого другого может строить здания, общественные и частные, проводить воду из одного места в другое, а также ваять статуи из любого материала и писать картины. Мирные его предложения не носили такого детализованного характера, потому что нужно было говорить главным образом о войне, о военной технике. Но у Моро планы были широкие. Ему были нужны инженеры всякого рода. И Леонардо был включен в целую коллегию ingegnarii ducales, в которой оказался рядом с такими людьми, как Браманте, Дольчебуоно, Джованни Батаджо, Джованни ди Бусто и др.
Если судить по записям Леонардо, которые носят до известной степени характер дневника, его в первое время заставляли заниматься вопросами городского строительства, фортификационными и разного рода архитектурными задачами в Милане и в Павии. Потом он с увлечением отдался заботам об орошении Ломеллины, бесплодной области поблизости от Милана, где находились поместья Моро. И много времени отдавал художественному творчеству: лепил «Коня», т. е. конную статую Франческо Сфорца, писал «Тайную вечерю», портреты и алтарные образа, в том числе «Мадонну в гроте», руководил внешним оформлением всех придворных празднеств. А больше всего занимался разработкой научных проблем, выдвигавшихся каждой отдельной его работою. Записные его книги пухли и множились. Знаний у него становилось больше. Они накоплялись путем усиленного чтения, наблюдений, опытов, размышлений и долгих бесед с друзьями, среди которых были Кардано-отец и Лука Пачоли, великий математик. Леонардо начинал подумывать о том, чтобы изложить результаты своих научных занятий в ряде трактатов.
Миланский период был, по всей вероятности, счастливейшим в жизни Леонардо. Жил он хотя и не в изобилии, но без нужды, занимался тем, что его увлекало: в технике, в науке, в искусстве. Кругом него были ученики, вращался он в придворном обществе, в котором, кроме красивых женщин и изящных кавалеров, были собратья по исканиям и дерзаниям, а с ними можно было делиться сокровенными мыслями, как бы они ни были сложны. Моро относился к нему не только благосклонно, но и почтительно, что, правда, не мешало ему подолгу задерживать выплату жалованья предмету своего почитания.
Все это кончилось вместе с французским нашествием 1499 года. Леонардо уехал в Венецию вместе с Лукой Пачоли, чтобы дождаться лучших времен. Но лучшие времена не наступили. Моро, вернувшийся с помощью швейцарцев, был ими же выдан французам. Леонардо решил возвратиться во Флоренцию (1500).
Там уже шесть лет была республика. Медичи были изгнаны. Царила свобода. Леонардо немедленно засыпали художественными заказами: слава о «Тайной вечере» гремела по всей Италии. Но он едва удосужился сделать картон «Св. Анны» да написать портрет Джиневры Бенчи и с головою погрузился в вопросы канализования в шлюзования Арно и создал еще безумно смелый проект поднятия Баптистерия на такую высоту, чтобы его своеобразная архитектура выиграла еще больше. Попутно он давал еще разъяснения по поводу оползней на горе Сан-Сальваторе. Словом, был занят и здесь главным образом техническими вопросами. Тщетно просила его через своих агентов Изабелла д’Эсте, герцогиня Мантуанская, дать ей картины. Тщетно предлагала ему Синьория высечь статую из большой глыбы мрамора, той, из которой Микеланджело сделал потом своего «Давида». Тщетно со всех сторон просили его о картинах. Он неизменно уклонялся и предложил – в строжайшем секрете – свои услуги в качестве инженера и архитектора Цезарю Борджиа (весна 1502 года). Тот принял предложение немедленно, послал его сначала в Пьомбино осмотреть укрепления, потом вызвал в Урбино тоже для инспекции городских стен и городского кремля, потом отправил в Чезену, чтобы соединить город при помощи канала с морем и расширить порт в Чезенатико; то и другое Леонардо, по-видимому, выполнил, хотя, может быть, и не до конца: помешало восстание против Цезаря его кондотьеров, заставившее Леонардо бежать в Имолу, под крыло полководца. Возможно, что он сопровождал Цезаря в его походе на Сенегалию, где были захвачены заговорщики, потом в Сиену, потом в Рим. Здесь он расстался с Цезарем и вернулся во Флоренцию (начало марта 1503 года). Если бы Цезарь был менее беспокойный государь, Леонардо мог бы быть вполне удовлетворен работою. Каналы, порт, гидравлические работы – все это было то, что Леонардо любил. Но он не любил тревог.
Во Флоренции только что (1502) избранный пожизненным гонфалоньером Пьеро Содерини после долгих настояний уговорил его взять на себя роспись одной из стен залы Большого совета в Палаццо Веккьо. Сюжетом должна была служить ему битва при Ангиари в 1446 году; другую стену брался расписать Микеланджело. Леонардо отвели под мастерскую большое помещение в монастыре Санта-Мария Новелла, и он принялся за картон. Но одновременно с большим увлечением погрузился он в исследование возможностей отвода русла Арно от Пизы, осажденной тогда флорентийцами. А когда этот проект был оставлен, увлекся другим, канализованием Арно под Флоренцией, и составил подробный план с детальными объяснениями. Тем временем выяснилось, что изготовленные им масляные краски не держатся на известке, наложенной на стену, и «Битва при Ангиари» должна так же неминуемо разрушиться, как и «Тайная вечеря». Леонардо бросил фреску и занялся аэростатикой и аэродинамикой. Но вскоре с величайшим увлечением вернулся к живописи: его увлек портрет Моны Лизы Джокондо, который он стал писать в это же время.
Пребывание Леонардо во Флоренции было прервано приглашением в Милан, полученным от Шарля д’Амбуаза де Шомона, французского губернатора Миланского герцогства. Содерини отпустил его на три месяца, но потом сначала Шомон, затем сам король Людовик XII просили Синьорию отсрочить ему отпуск. Он вернулся во Флоренцию на очень короткое время в 1508 году и прожил в Милане вплоть до того момента, когда французы вынуждены были очистить герцогство (1512). Он приобрел там много новых друзей, в том числе Джироламо Мельци из Ваприо, сын которого, Франческо, вскоре сделался его любимым учеником. Он написал там несколько портретов, устраивал придворные празднества, но главным его занятием были работы по канализации и по орошению отдельных частей Ломбардии. Когда он гостил в Ваприо, он больше всего занимался анатомией, готовя особый трактат.
После французов оставаться в Милане Леонардо не мог. Тем временем папою стал (1513) Джованни Медичи, Лев X, и в Рим потянулись со всех концов Италии в чаянии найти работу артисты. Папа был сыном Лоренцо Великолепного. Одно это, казалось, было ручательством, что для даровитых людей настает золотой век. Направил свои стопы в Рим и Леонардо. Он присоединился к свите папского брата Джулиано. Слава его была велика, но заказы, которыми его по обыкновению заваливали, были исключительно живописного характера. Леонардо нехотя писал картины и усерднейшим образом занимался анатомированием трупов в одной больнице, опытами по акустике во рвах Замка св. Ангела и научными экспериментами, которые в описании Вазари превратились не то в какую-то игру, не то просто в блажь ученого человека. Лев X отнесся к нему холодно, и, когда при вести о приближении нового французского короля Франциска I папа отправил Джулиано, бывшего главнокомандующего церковными силами, для наблюдения за французской армией, Леонардо, хотя старый и немощный, поехал вместе с ним. Когда Франциск разбил швейцарцев при Мариниано (1515), папа вступил с ним в переговоры. В Болонье было назначено свидание, и в конце 1515 года почти одновременно с папою прибыл туда и Леонардо. Знакомство с Франциском повело к тому, что художник получил приглашение переселиться во Францию и работать там для короля. Подумав, Леонардо согласился, и последние три года жизни провел в замке Клу близ Амбуаза. Там он написал несколько картин, в том числе Иоанна Крестителя, а большую часть времени занимался работами по орошению окрестностей Амбуаза и приводил в порядок свои научные записи.
К тому же еще мало кто помнил, что притча об осле, который находится между двумя вязанками сена и умирает с голоду, потому что не может решить, какую ему нужно начать есть раньше, – была аргументом в полемике о свободе воли: она ходила как вульгарный анекдот.
Законным герцогом был юный Джан Галеаццо Сфорца, сын старшего брата Лодовико, Галеаццо Мариа. Но Лодовико не пускал племянника к делам управления, искусно потворствуя его страсти к охоте и пирам.
Личность этого гения будоражит умы человечества вот уже не одно столетие. И сегодня люди продолжают гадать, кем был Леонардо да Винчи. Известный своими живописными работами и новейшими разработками в области инженерии, он опередил время, в котором жил. Более 500 лет прошло с момента смерти великого творца, но его имя всегда вызывает живой интерес и в наши дни. Ученые, изучающие биографию и деятельность изобретателя, заявляют, что охватить масштаб титана эпохи Возрождения невозможно. Став легендой при жизни, да Винчи остается недостижимым идеалом в нашем мире.
Биография гения
Для начала познакомимся с гениальным мастером, оставившим после себя множество загадок. Чтобы понять натуру героя всех времен, познакомимся с она будет описана в данной статье.
Этот уникальный человек родился в 1452 году. До сих пор неизвестно, кем была его мать, а отец, признавший сына, четыре года не забирал его к себе.
У мальчика было хорошее образование, хотя, как упоминал сам Леонардо, бессистемное. Он с детства удивлял всех своим талантом, и известна роспись деревянного щита, на котором подросток изобразил грозную Медузу Горгону, поразившую окружающих своей реалистичностью. Сейчас копия этого произведения, выполненная Караваджо, хранится в музее во Франции. Отец, заметивший прекрасные данные сына, решает, что их необходимо развивать, и отдает ребенка на обучение во Флоренцию своему другу, известному художнику Верроккьо. С этого момента начинается новый этап в жизни Леонардо да Винчи, творчество которого оставило заметный след в искусстве и науке. Надо сказать, что талант юноши был оценен по достоинству, и после того, как учитель увидел изображение ангела, выполненное учеником, он больше не брал в руки кисть.
Новый период в жизни
Правда, не все замечали искусные творения юного мастера, сильно расстроенного из-за того, что его не пригласили работать в Ватикан, как других художников. Так заканчивается флорентийский период и начинается новый.
Испытывающий досаду да Винчи переезжает в Милан - промышленный город, где жили не творческие люди, а ремесленники, крепко стоящие на ногах. Молодой человек находит хозяйственника Л. Сфорца и просит его покровительства, упоминая в первую очередь свои инженерные задумки, а не художественные заслуги. Лодовико не отказывает приятному юноше, работы которого в это время доказывали, что он гениальный конструктор.
В миланский период появляются удивляющие всех новизной проекты летательных аппаратов, станков, шлюзов, каналов, мельниц, правда, за их осуществление никто не брался. И даже просвещенные умы, искренне восхищавшиеся несомненным талантом живописца, не понимали его изобретений, которые выглядели для того времени абсурдными.
Гений, оказавший влияние на культуру
В конце XV века мастер возвращается во Флоренцию, где и появляется одно из самых загадочных произведений, вызывающее споры ученых, - «Джоконда». Главный шедевр, вот уже несколько столетий не оставляющий равнодушным зрителей и искусствоведов, оказал большое влияние на мировую художественную культуру. Сам да Винчи не расставался со своим творением, а сохранностью оного в вечности мы обязаны королю который выкупил картину у стареющего и теряющего здоровье мастера.
В 1519 году сердце гениального итальянца, изобретения которого обогнали свое время, останавливается (случилось это во Франции), а все работы и рукописи переходят к одному из его учеников.
Человек или нет?
Наследие величайшего творца тщательно изучается со всех сторон, а исторически значимая фигура с огромным размахом деятельности еще долго будет считаться недостижимым идеалом.
При жизни одинокого изобретателя ни одна из его задумок не была реализована, а вот если бы, как считают ученые, хоть одна идея гения была воплощена в жизнь, то научно-технический прогресс начался намного раньше. Так кем был Леонардо да Винчи? Имеющего магический дар предвидения титана Ренессанса называли чародеем и не очень любили за его уникальную разносторонность. Загадочный мастер, тративший немало времени на странные изобретения, пугал обывателей, считавших его колдуном, заключившим сделку с самим дьяволом.
Он делал невероятные вещи, за что его подозревали в служении черной магии. Считалось, что обычный человек не может быть настолько одаренным, а Леонардо ломал все привычные стереотипы и к тому же был невероятно силен физически. Не проявляющий внешне никаких эмоций, он вел дневник, где обращался к себе на ты, и тем, кто читает записи, кажется, что в гении жили две личности, одна из которых руководила итальянцем.
Провидец
Тайны Леонардо да Винчи так и остались загадками, ведь никто не знает, как гений смог изобрести газовую смесь, при помощи которой человек мог погрузиться на глубину, ведь для этого ему понадобились бы знания биохимии, а такой науки в те времена не существовало.
Да Винчи предвидел будущее и преуспел в этом. Его «Пророчества», сделанные в конце XV века, повествуют о событиях, которые происходят в наши дни. Именно он рассказал о том, что на землю сбросят оставляющие воронки авиабомбы, люди будут прыгать с парашютом и разговаривать по телефону, а на рисунке, который называется «Конец света», явно прослеживаются очертания атомного гриба.
Сверхъестественные способности
Последователи эзотерических наук считают его посланником Шамбалы, обладающим развитыми оккультными способностями. Флорентинец настолько тщательно контролировал свои чувства, что всегда имел ровное настроение. Его современники неоднократно задавались вопросом о том, кем был Леонардо да Винчи, ведь он не производил впечатления обычного человека. У одинокого гения не было друзей и семьи, а общение с родственниками прекратилось. Нет и никаких свидетельств любовных историй, которые могли пролить свет на характер творца. Для него не существовало такого понятия, как ночь, ведь он спал по 15 минут каждые четыре часа, сокращая до минимума ежедневный сон.
Загадки автопортрета
Леонардо да Винчи (фото его картин это подтверждает) на своих шедеврах оставлял не подпись, а еле видный знак - взмывающую вверх птичку, символизировавшую просвещенное человечество. Даже автопортрет да Винчи вызывает множество споров. Зрители наблюдают пожилого человека, облик которого меняется в зависимости от ракурса, это видно даже на фотографиях, сделанных с разных углов, и видеосъемке в движении. А вот искусствоведы убеждены, что это набросок головы апостола из «Тайной вечери».
Тайны картин Леонардо да Винчи
Мастер изобрел особую технику написания картин, при которой изображенные предметы выглядят не четко, а размыто, без видимых границ. Принцип сфумато (рассеивания) позволяет зрителю пробудить фантазию и заметить, как полотно оживает. Сам мастер окуривал свое помещение дымом и рекомендовал молодым дарованиям именно таким образом упражняться в живописи.
Знаменитая «Мона Лиза», она же «Джоконда», Леонардо да Винчи написана именно в такой технике, и главная особенность картины заключается в живой улыбке женщины, когда многим кажется, что таинственная незнакомка поднимает уголки губ, отчего меняется выражение ее лица.
Ученые, которых интересует этот вопрос, провели компьютерное исследование и выяснили, что улыбка Моны Лизы выражает счастье, чувство отвращения, страх и злость одновременно. Другие исследователи убеждены: отсутствие бровей вызывает такой эффект. Есть еще одна версия, согласно которой улыбка носит ускользающий характер из-за того, что находится в низкочастотном диапазоне света.
Личность изображенной дамы на полотне также волнует умы ученых. Многие не склонны считать, что художнику позировала Франческо Джокондо, жена торговца шелком из Флоренции. Среди оригинальных версий выделяются несколько: согласно одной, да Винчи нарисовал себя в женской одежде, другая гласит, что это портрет пробывшего с мастером 26 лет ученика.
Зашифрованные тайные знаки
Хранящаяся в Милане фреска «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи даже спустя 500 лет вызывает огромный интерес исследователей, старающихся расшифровать тайные знаки гения. На картине, хранящей множество посланий потомкам, прекрасно запечатлен язык жестов, который изучается искусствоведами. Нанесенное на стену монастыря изображение передает тот самый момент, когда Иисус рассказывает о том, что один из сидящих апостолов его предаст.
Удивительно, но для образа Христа и Иуды позировал один и тот же человек, только в разное время своей жизни. Одухотворенный, поющий в хоре юноша так поразил художника, что он сразу понял: воплощение добра найдено. Через несколько лет да Винчи обнаружил в канаве пьяницу, с которого и написан образ Иуды. Как выяснилось позже, это был один и тот же человек, и этот факт доказывает, что добро и зло по жизни идут всегда рядом.
Большой палец правой руки Христа касается скатерти, в то время как другие приподняты - жест сожаления и печали, который стали использовать в своем творчестве остальные художники. Иуда, сжимающий правой рукой кошель, левой опрокидывает солонку - знак беды в христианстве. А привставшего Петра переполняет гнев, и не зря он сжимает в руке нож, которым хочет покарать будущего предателя.
Интересна гипотеза исследователей, рассуждающих на тему, что да Винчи изобразил себя среди апостолов: как кажется многим, им является Фаддей, сидящий спиной к Христу. Учитывая атеистические воззрения художника, эта версия кажется правдоподобной.
Нельзя не упомянуть, что во время Второй мировой войны в здание церкви попал снаряд, который разрушил все, кроме стены с фреской.
«Мадонна» Леонардо да Винчи
Самое трогательное произведение итальянца отражает силу его таланта, и образ одухотворенной женщины и заботливой матери - один из любимых у мастера. Картина, носящая полное название «Мадонна Литта», сейчас находится в Эрмитаже, и любой желающий может насладиться талантом гениального живописца.
Главная особенность произведения, написанного не маслом, а темперой, - яркие насыщенные цвета, вызывающие светлые чувства. А фон, погруженный во мрак, нужен для того, чтобы лик Богоматери явно проступал навстречу зрителю.
Мать, кормящая дитя, воплощает идеал женской красоты, и вечный шедевр трогает нас уже пять столетий, что говорит о невероятном мастерстве автора.
Закрытую композицию размыкает взгляд младенца Христа, и это еще одна зашифрованная символика. Бог, который смотрит на людей, обещает им всегда быть рядом с ними. Известно, что творец часто выкупал на рынке птиц и выпускал их в небо, поэтому не случайно он изобразил ребенка, сжимающего одной рукой щегла. Живописец подтверждал, что это не просто получение материнского молока, а духовное кормление, а душа птицы копирует душу человека.
Рисунок - научный труд
Не менее знаменит рисунок в котором мастер подчеркнул природную идеальность и математическую пропорциональность. Произведение является не просто художественным творением, но и целым научным трудом.
Прибывший из других миров?
Личность неординарного провидца, опередившего время, сегодня так же мистически притягательна, как и несколько веков назад. Однако мы до сих пор не можем сказать, кем был Леонардо да Винчи на самом деле. Изумляющий многогранностью своего дарования, этот итальянец оказал огромное влияние на развитие нашей цивилизации, поэтому вечные споры о том, человек ли он, или прибывший из будущего и поделившийся с нами важными секретами, продолжатся еще не одно столетие.