Игумнов, николай васильевич. «Пряничный домик» на Якиманке и его хозяин Николай Игумнов
) - русский купец, благотворитель, совладелец торгово-промышленного товарищества «Ярославская Большая мануфактура », владелец золотых приисков в Сибири . Владелец особняка в Москве, известного в настоящее время как Дом Игумнова (1888-1895 , архитектор Н. И. Поздеев). С 1901 года , будучи сосланным Николаем II в Абхазию Николай обустроил посёлок Алахадзы . В 2013 году вышел х/ф "Абхазская сказка" (реж. Павел Бортников) , основанный на личности этого человека
Напишите отзыв о статье "Игумнов, Николай Васильевич"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Игумнов, Николай Васильевич
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.
Рай, который построил «И»
23/07/2010
Нина Соболева
Огромную букву «И» легко увидеть на карте Абхазии, сделанной по фотоснимкам из космоса. Рядом с ней можно различить еще две буквы, правда, менее четкие, - «Н» и «В». Это кипарисовые аллеи, посаженные в форме букв, точнее, инициалов. Высажены они были в поселке Алахадзы больше ста лет тому назад русским купцом Николаем Васильевичем Игумновым.
Купеческий род Игумновых известен в России с давних времен. Золотопромышленники, мануфактурщики, владельцы железорудных рудников, Игумновы много полезного сделали для России. Недаром памятники купцам стоят и в Липецке, и в башкирском Бирске.
Судьба Николая Васильевича Игумнова не просто удивительна, а скорее даже похожа на авантюрный, полный драматизма роман…
Все началось в 1901 году с большого московского бала, который дал в своем новом доме-тереме на Якиманке владелец Большой Ярославской мануфактуры, известный не только своим богатством, но и безграничной фантазией (стоит только взглянуть на его дом, где нынче находится французское посольство), купец первой гильдии Николай Васильевич Игумнов. Чтобы удивить гостей, Николай Васильевич усыпал пол танцевальной залы золотыми червонцами, украшенными ликом российского императора. Весело кружились в вихре вальса гости Игумнова, не обращая внимания на то, что их бальные туфли топчут золотое изображение царя. Но как всегда нашелся среди гостей бдительный человек, который на следующий же день донес в Петербург о произошедшем. Николай II был очень рассержен и распорядился выслать непочтительного купца из Москвы куда-нибудь подальше…
«Подальше» оказалось абхазское побережье Сухумской губернии - гиблое, заболоченное место с тьмой малярийных комаров и ядовитых змей. Словом, это была мертвая зона, не пригодная для нормальной жизни. Земли эти принадлежали хану абхазского княжеского рода Инал-Ипа. Опальный купец осмотрел место ссылки, прикинул возможности устроить здесь свою жизнь и решил купить у хана 6 тысяч десятин этой самой гиблой земли… И начались работы. Перво-наперво Николай Васильевич наладил на реке Бзыбь рыболовецкий промысел. Привез с Дона 150 рыбаков, построил первый на побережье рыбоконсервный завод.
Условия для рабочих по тем временам здесь были очень приличные. Построили общежития с комнатами на двоих, с отдельными курительными залами - невиданные тогда коммунальные блага! Для семейных возвели домики, которые через какое-то время переходили в собственность семьи рабочего вместе с участком земли. Потом Игумнов принялся за осушение болот, посадил 800 эвкалиптов, сотни болотных кипарисов. Баржами по морю стали привозить сюда плодородную кубанскую землю…
На осушенных землях Игумнов завел племенные животноводческие хозяйства. Завез в эти южные края родных ярославских коровок, которые прекрасно прижились на Черноморской земле. Но главным, любимым детищем Николая Васильевича стал чудный, диковинный сад. Его заботами был выращен мандариновый сад, созданы плантации лечебных деревьев - камфарного и хинного. Появились необычные для этих мест растения: киви, манго, тунга, табак. Было запущено предприятие «Абхазский бамбук»… Сейчас даже трудно представить, сколько сделал для этого края опальный купец.
После революции 1917 года Игумнов добровольно передал новой власти свои огромные хозяйства. Он не захотел вместе с семьей эмигрировать во Францию и остался во вновь организованном на его землях цитрусовом совхозе имени Третьего интернационала простым агрономом. В 1924 году Николая Васильевича не стало. Похоронили его скромно, обсадив могилу так любимыми им кипарисами.
С тех пор много событий произошло на земле Абхазии. Менялись времена и власти. Имя и деяния русского купца Игумнова затерялись и практически исчезли из официальных исторических документов. Но народная память не просто сохранила имя и дела Игумнова - о русском купце были сложены красивые легенды…
В Пицунде каждый житель, показывая приезжим местные достопримечательности, обязательно скажет: «Это Игумнов посадил… Это Игумнов построил…» Таксист-абхаз горячо говорил мне: «Да такому человеку надо памятник из чистого золота ставить. Он для нас, абхазов, брат, русский брат. Столько хорошего сделал для этой земли. Жалко, что многие это забыли. Ничего не назвали здесь его именем, а ведь он заслужил».
Справедливости ради надо, однако, сказать, что имена русских деятелей, которые в конце XIX - начале XX века вложили в развитие Абхазии свои силы и талант, в сегодняшней Абхазии помнят. Почти каждый местный житель знает, что курорт Гагра построен стараниями принца Ольденбургского.
Приближенный царя, важный сановник Александр Петрович Ольденбургский был человеком настойчивым и решительным. В Санкт-Петербурге он создал известную, а возможно и первую в мире, клинику экспериментальной медицины. Но главным делом его жизни стало создание курорта в Абхазии, в почти безлюдной местности. В него он вложил все свои средства, потом настойчиво убеждал царя дать на строительство «русской Ривьеры» деньги из казначейства....
Он убеждает, уговаривает, требует, доказывает необходимость такого курорта. И министр финансов Витте под напором Александра Петровича сдается. Принимается постановление о ежегодном выделении 150 тысяч рублей на развитие курорта Гагры. Кроме того, принц привлекает к проекту других предпринимателей и меценатов. И каждый год все больше средств вкладывается в строительство новых санаториев, дач, курзалов. По тем временам суммы огромные.
В это же время московский врач, профессор Остроумов строит в Сухуме больницы для легочных больных. Граф Раевский закладывает здесь ботанический сад с коллекцией редких удивительных растений. Во всех этих проектах участвуют и абхазские промышленники, врачи, ученые… Казалось, все кавказско-русские конфликты отошли в прошлое и здесь, в Абхазии, в самим Богом созданном рае, наступит прекрасная, спокойная, мирная жизнь. Но судьба распорядилась по-другому. Тлеющий, неугасающий десятки лет конфликт между абхазами и грузинами то и дело взрывался на этой земле кровавыми событиями.
Борьба абхазов за свою независимость длилась практически весь XX век. У Льва Николаевича Толстого в рассказе «Набег» есть такое горькое размышление: «Трудно понять, как среди этой изумительной красоты, среди цветущей природы и гордых гор человек может испытывать чувство ненависти, быть таким жестоким и злобным…» Да, это трудно понять, но так случилось. В 1992 году Грузия (уже в который раз!) попыталась силой удержать Абхазию. Абхазский народ назвал эту последнюю войну отечественной, стар и млад поднялся на защиту своей свободы.
Грузинские националисты, ворвавшиеся в Сухум, разгромили фонды Государственного архива Абхазии. В огне погибли и архивные материалы о деятельности русских и абхазских историков, врачей, купцов, строителей и просветителей. Но сегодня в республике по крупицам уже начали собирать те сведения, которые удалось как-то сохранить. Алахадзы, в пансионате «Сосновая роща», который чудом спасла от разрушения его нынешняя хозяйка Людмила Лолуа, собирают материалы о Николае Васильевиче Игумнове. И кажется совсем не случайным, что рядом с надгробиями погибших абхазских воинов Людмила Иродионовна восстановила могилу Игумнова и поставила на ней большой православный крест.
Следов войны в поселке до сих пор очень много… Разрушен домик Игумнова, зияют черными глазницами разбитые здания школ - русской и грузинской… Стоят руины зданий бывшего цитрусового совхоза… Болеют мандариновые сады, искореженные пожарами… В пансионате «Сосновая роща» разбито здание медицинского центра, где до войны был большой крытый бассейн.
У страны нет пока средств, чтобы восстановить все, что разрушила война. Людмила Иродионовна говорит как бы полушутя: «Вот сослали бы к нам из России какого-нибудь нового Игумнова - может быть, быстрее бы залечили мы свои раны…» А пока вместо нового Игумнова приехал в «Сосновую рощу» русский сенатор. Купил землю, построил аляповатый дворец и обнес его огромной краснокирпичной, почти кремлевской стеной. И как бы между прочим огородил забором и большой кусок пляжа. Все бы ничего, наверное, если бы находился этот сенаторский дворец где-нибудь в другом месте. Но построил его богатый россиянин прямо напротив разрушенной русской школы. Ребятишки учатся в двух отремонтированных боковых флигелях, а на восстановление центрального здания уже нет ни средств, ни сил. Почему бы этому состоятельному человеку не подкинуть на восстановление школы строительных материалов, кое-каких денежек - такая мысль даже не приходит в голову хозяину имения. Отгородился он от местного населения стеной в полтора кирпича и даже не знает, что у абхазов не принято возводить глухие заборы. Они привыкли жить с открытой душой. Недаром абхазы называют свою страну Апсны, что значит «страна души». И очень горько, что потянулись сегодня сюда из России не Игумновы, а те, кто никак не может понять, что о России будут судить по их делам, а не по их деньгам.
Но конечно, и сегодня есть люди, которым дорога честь России, как ни громко это звучит. В Пицунде мне показали русскую школу. Ее восстановил Андрей Дудко, московский предприниматель. В детстве он учился в ней, лет 30 назад уехал в Москву. Теперь в Пицунде каждый мальчишка знает имя этого человека.
…Много лет назад на русском кладбище под Парижем местный священник показал мне в дальнем углу скромную могилку. На небольшом старом кресте была прикреплена дощечка с надписью: «Казак! Помни, все, что ты делаешь на земле, ты делаешь во зло и в добро России. Есаул Иванов». Мудрый завет оставил этот русский человек, умерший на чужбине с думой о Родине…
Проклятие "пряничного домика"Не все москвичи знают о том, что в их городе есть свой "пряничный домик" - интересный особняк "текстильного короля", совладельца торгово-промышленного товарищества «Ярославская Большая мануфактура», купца Николая Васильевича Игумнова.
В конце XIX века Игумнов, решив удивить друзей и врагов, отстроил на Якиманке роскошный особняк, по слухам обошедшийся предпринимателю в миллион рублей.
Трудно сказать, что двигало владельца сибирских золотых приисков, но после постройки особняка Игумнов, будучи к тому же благотворителем, отказался платить архитектору положенные деньги.
С горя архитектор проклял особняк, бросив фразу, что в доме всегда будет пусто, и покончил жизнь самоубийством. Со временем слова зодчего только подтвердились. В доме же появился лишь один постоянный жилец - призрак любовницы купца, по легенде убитой и замурованной Игумновым в стену особняка.
До постройки особняка на этом месте стоял небольшой деревянный дом купца Лукьянова, возведённый после наолеоновского пожара 1812 года. В 1851-м здание купила купчиха Вера Игумнова. В конце 1880-х годов её наследник, Николай Васильевич Игумнов, подал прошение о строительстве нового каменного здания - предприниматель нуждался в представительном доме в Москве, промышленном и торговом сердце России.
Для разработки проекта и постройки особняка был приглашён ярославский зодчий Николай Поздеев, занимавший в то время должность городского архитектора Ярославля. Купец хотел подчеркнуть связь древней столицы и города своего бизнеса - Ярославля, поэтому денег не жалел: кирпич выписали из Голландии, изразцы изготовили на знаменитом кузнецовском фарфоровом заводе.
Для здания был выбран "псевдорусский" стиль, популярный в 1880е-1890е и черпавший вдохновение из образа русских деревянных теремов. Элементы декора брали из храмовой архитектуры ярославских церквей. "Терем" Игумнова изобилует множеством декоративных деталей в русском стиле: арки с "гирьками", "дутые" колонны, керамические вставки, сочетание кирпича и камня, разннообразные шатры кровли. Интерьеры европейские, за исключением зала "a la rus" с парадной лестницей.
В 1893 году особняк был закончен и сразу же подвергся нападкам со стороны искусствоведов и архитекторов. Зодчего буквально смешали с грязью. Масла в огонь подлил и сам Игумнов, отказавшийся оплатить превысившие смету затраты.
Не вынесший травли Поздеев покончил жизнь самоубийством. По легенде он проклял своё творение, обрекая дом на пустоту и вечное отсутствие в нём уюта. Впоследствии так и вышло - дворец, стоивший жизни своему автору, пустовал долгие годы.
Трудно сказать, связано ли это с трагической судьбой архитектора, но особняк Игумнова всегда был окружен ореолом мрачных легенд. Позже купец подарил его своей молодой возлюбленной.
Бизнес купец вел в Ярославле, а в Москве бывал наездами, по обыкновению присылая вперед себя слугу. Как-то раз Игумнов захлопотался, приехал "без звонка" и застал даму сердца с каким-то корнетом. Как гласит людская молва, корнета купец выгнал, а судьба девушки осталась неизвестной. То ли убил в сердцах, то ли выслал куда, но возлюбленная пропала.
Прошел слух, что Игумнов замуровал ее где-то в доме, и поэтому продать опустевший особняк стало решительно невозможно. Так и простоял он здесь заколоченный до советской власти, которая отдала теремок под общежитие работниц Гознака. Жили они весело, вечерами пели матерные частушки, но как-то раз с визгом разбежались: им явилась какая-то женщина в белом. Говорят, то была та самая возлюбленная купца Игумнова.
Другое, не такое жуткое, но не менее фантастическое предание гласит, что однажды Игумнов решил удивить своих гостей и приказал выложить полы в одной из парадных комнат золотыми монетами. На монетах, естественно, был изображен профиль императора, который поневоле топтали ногами гости. Слухи о таком неуважении к царственной особе дошли до Петербурга. Это не понравились при дворе, вследствие чего купец Игумнов поспешил покинуть Москву и уехал в 1901 году всвое южное имение. Будучи сосланным. Игумнов жил в Абхазии и занимался обустройством приморских посёлков, в частности - посёлка Алахадзы.
В 1925 году Госзнак выселили, а в доме Игумнова начала работать лаборатория по изучению мозга скончавшегося вождя мирового пролетариата - Владимира Ленина. Руководить этим учреждением пригласили немецкого нейробиолога Оскара Фогта. В 1928 году лабораторию возвысили до Института мозга. Позже здесь "гостили" мозги и других знаменитостей, в частности Владимира Маяковского и Андрея Белого.
В 1930-х годах особняк передали французскому посольству, которому он принадлежит и до сих пор. Раньше, в определённые дни, сюда пускали посетителей, в последнее время эта информация якобы не подтверждается - здесь проходят приёмы на высшем уровне.1
Вот такая вот мрачная история одного из самых красивейших домов Москвы.
Родиной этого всеми любимого фрукта является Северная Индия. В предгорьях Гималаев и сейчас процветают мандариновые плантации. Из Индии этот плод пробрался в Китай, и долгое время произрастал только в императорском саду. Своё название мандарины получили именно в Китае. В XVI столетье благодаря крестоносцам эти фрукты попали в Европу и стали выращиваться по всему Средиземноморью.
Кем был будущий создатель мандариновых садов
История знаменитых абхазских садов начинается в Ярославле. В крышке XIX века здесь проживал богатейший купец первой гильдии Николай Игумнов. Он владел рядом доходных предприятий, в том числе золотыми приисками в Сибири.
В 1888 году Игумнов подал ко двору прошение о позволенье выстроить в Москве каменный дом. В качестве места для постройки он выбрал Якиманку. В те времена этот квартал не отличался богатством и престижностью, но торговец выбрал именно его, потому что здесь прошло его детство. Строительство велось с размахом: кирпич везли из Голландии, крышу изготовили металлическую, давленую под черепицу; плитку заказывали на кафельных заводах Кузнецова. Бывальщины привлечены лучшие резчики по дереву, а конструировал здание молодой, но уже известный ярославский архитектор Николай Поздеев.
Дом получился стилизованный под русские хоромы, тяни покрытый резьбой и росписью. Игумнов бывал в нём наездами, а постоянно там проживала его молодая любовница – танцовщица. По легенде, как-то раз он приехал без предупреждения и захватил подружку в объятиях молодого корнета. Разъярённый купец убил девушку и замуровал её тело в стене.
Честолюбивый Игумнов грезил поразить высшее московское общество, но его столь нарядный дом не соответствовал канонам моды и утончённого вкуса, а подчёркнутое богатство в сочетании с низеньким происхождением вызвало зависть и насмешки.
В 1901 году Игумнов задумал устроить в своём особняке грандиозный бал. Для пущего эффекта он рассыпал по полу новенькие золотые монеты с портретом царя Николая II. На вытекающий день в полицию поступил донос, что в доме купца первой гильдии Игумнова танцующие попирали ногами пресветлый лик самодержца Всея Руси. Был издан спешный приказ – дом конфисковали, а неблагонадёжного купца сослали в Абхазию, в посёлок Алахадзы.
Местность, где оказался опальный купец, была нездоровая, болотистая, тут кишели малярийные комары и ядовитые змеи. Практические знания Игумнова и свойственный ему размах нашли здесь широкое применение. Для основы купец приобрёл в собственность несколько десятин заболоченных, никому не нужных почв и занялся их осушением. Он высадил на этой земле саженцы эвкалипта и болотного кипариса: пород, какие вскоре вытянули из почвы лишнюю влагу. Одновременно организовал рыболовецкое предприятие: пригласил рыбаков, выстроив для них довольно комфортное жильё. Вскоре заработал и начинов приносить прибыль консервный завод.
Когда болотистые земли стали приобретать вид, приемлемый для использования, из Ярославля был доставлен здешний племенной скот. Затем Николай Игумнов увлёкся садоводством, которое в тёплом черноморском климате имело хорошие перспективы. С Кубани завезли чернозём, на подновлённой земле были высажены плантации манго, киви, табака и мандаринов. Посадочный материал Игумнов закупил в Турции. Таким манером Абхазия обрела свои знаменитые мандариновые плантации, которые обеспечили многим семьям благосостояние на долгие годы.
После революции Игумнов послал семью во Францию, а сам остался и добровольно передал свою собственность в дар советской власти. Его бывшее поместье получило пышное наименование «Цитрусовый совхоз имени Третьего Интернационала». Бывший владелец работал здесь простым агрономом вплоть до своей кончины в 1924 году.
В доме на Якиманке в настоящее время находится посольство Франции, и, по легендам, здесь иногда можно повстречать призрак убитой неверной любовницы Игумнова.
А в Абхазии недавно была обновлена гранитная плита на могиле человека, какой столько сделал для этого края. Надпись на плите гласит: « Игумнов Николай Васильевич, русский купец первой гильдии, обустроил посёлок Алахадзы. 1855-1924. От признательных потомков».
Материал полезен?
Николай Игумнов: торговец, который привез в Абхазию…
Мистические новинки. Тайны и легенды дома Игумнова (2012)
История знаменитых абхазских садов начинается в Ярославле. В конце XIX века здесь проживал богатейший купец первой гильдии Николай Игумнов. Он владел рядом доходных предприятий, в том числе золотыми приисками в Сибири.
В 1888 году Игумнов подал ко двору прошение о разрешении выстроить в Москве каменный дом. В качестве места для постройки он выбрал Якиманку. В те времена этот квартал не отличался богатством и престижностью, но купец выбрал именно его, потому что здесь прошло его детство. Строительство велось с размахом: кирпич везли из Голландии, крышу изготовили металлическую, давленую под черепицу; плитку заказывали на кафельных заводах Кузнецова. Были привлечены лучшие резчики по дереву, а конструировал здание молодой, но уже известный ярославский архитектор Николай Поздеев.
Дом получился стилизованный под русские хоромы, весь покрытый резьбой и росписью. Игумнов бывал в нём наездами, а постоянно там проживала его молодая любовница - танцовщица. По легенде, как-то раз он приехал без предупреждения и застал подружку в объятиях молодого корнета. Разъярённый купец убил девушку и замуровал её тело в стене.
Честолюбивый Игумнов мечтал поразить высшее московское общество, но его столь нарядный дом не соответствовал канонам моды и утончённого вкуса, а подчёркнутое богатство в сочетании с низким происхождением вызвало зависть и насмешки.
В 1901 году Игумнов задумал устроить в своём особняке грандиозный бал. Для пущего эффекта он рассыпал по полу новенькие золотые монеты с портретом царя Николая II. На следующий день в полицию поступил донос, что в доме купца первой гильдии Игумнова танцующие попирали ногами пресветлый лик самодержца Всея Руси. Был издан срочный приказ - дом конфисковали, а неблагонадёжного купца сослали в Абхазию, в посёлок Алахадзы.
Местность, где оказался опальный купец, была нездоровая, болотистая, здесь кишели малярийные комары и ядовитые змеи. Практические знания Игумнова и свойственный ему размах нашли здесь широкое применение. Для начала купец приобрёл в собственность несколько десятин заболоченных, никому не нужных почв и занялся их осушением. Он высадил на этой земле саженцы эвкалипта и болотного кипариса: пород, которые вскоре вытянули из почвы лишнюю влагу. Одновременно организовал рыболовецкое предприятие: пригласил рыбаков, выстроив для них довольно комфортное жильё. Вскоре заработал и начал приносить прибыль консервный завод.
Когда болотистые земли стали приобретать вид, приемлемый для использования, из Ярославля был доставлен местный племенной скот. Затем Николай Игумнов увлёкся садоводством, которое в тёплом черноморском климате имело хорошие перспективы. С Кубани завезли чернозём, на обновлённой земле были высажены плантации манго, киви, табака и мандаринов. Посадочный материал Игумнов закупил в Турции. Таким образом Абхазия обрела свои знаменитые мандариновые плантации, которые обеспечили многим семьям благосостояние на долгие годы.
После революции Игумнов отправил семью во Францию, а сам остался и добровольно передал свою собственность в дар советской власти. Его бывшее поместье получило пышное название «Цитрусовый совхоз имени Третьего Интернационала». Бывший владелец работал здесь простым агрономом вплоть до своей смерти в 1924 году.
В доме на Якиманке в настоящее время находится посольство Франции, и, по легендам, здесь иногда можно встретить призрак убитой неверной любовницы Игумнова.
А в Абхазии недавно была обновлена гранитная плита на могиле человека, который столько сделал для этого края. Надпись на плите гласит: « Игумнов Николай Васильевич, русский купец первой гильдии, обустроил посёлок Алахадзы. 1855-1924. От благодарных потомков».