Кто делает себе харакири. Что такое харакири? Современное отношение к харакири и к сэппуку
Принятая в среде самураев, эта форма самоубийства совершалась либо по приговору, как наказание, либо добровольно (в тех случаях, когда была затронута честь воина, в знак верности своему даймё и в иных подобных случаях). Совершая сэппуку, самураи демонстрировали своё мужество перед лицом боли и смерти и чистоту своих помыслов перед богами и людьми.
В случае, когда сэппуку должны были совершить лица, которым не доверяли, или которые были слишком опасны, или не желали совершать самоубийство, ритуальный кинжал (кусунгобу) заменялся на веер. Совершающий сэппуку касался веером своего живота, и в этот момент кайсякунин (помощник) обезглавливал его.
Следует отметить, что проникающие ранения брюшной полости - самые болезненные по сравнению с подобными ранениями других частей тела. Женщины из самурайских родов могли перерезать себе горло, или наносили удар в сердце.
Этимология
«Сэппуку» и «харакири» пишутся одними и теми же двумя иероглифами. Разница в том, что «сэппуку» пишется 切腹 (сначала идёт иероглиф «резать» а потом «живот», при прочтении используются «онные », китайско-японские чтения), а «харакири» наоборот - 腹切り (первый иероглиф - «живот», используются «кунные », японские чтения). Часто указывают, что «харакири» несёт некоторый бытовой и уничижительный оттенок: если «сэппуку» подразумевает совершённое по всем правилам ритуальное самоубийство, то «харакири» переводится скорее как «вспороть себе живот мечом». В действительности, 切腹 («сэппуку»), «онное » прочтение, используется только в официальной речи, в разговорной же речи японцы используют «харакири», соответственно, не вкладывая в это какого-либо уничижительного смысла. Таким образом, «харакири» - это разговорный, а «сэппуку» - письменный термин, и они обозначают одно и то же действие .
История возникновения
| В этом разделе имеется или внешних ссылок , но источники отдельных утверждений остаются неясными из-за отсутствия сносок .
Случаи сэппуку нередко встречались и в XX веке (например, самоубийство одного из наиболее значительных японских писателей второй половины ХХ века Юкио Мисимы в 1970 году), и каждый такой случай встречался скрытым одобрением нации, создавая по отношению к некоторым применившим сэппуку лицам более видного положения ореол славы и величия. ИдеологияСуществует точка зрения, согласно которой сэппуку усиленно насаждалось религиозными догматами буддизма , его концепцией бренности бытия и непостоянством всего земного . В философии дзэн-буддизма центром жизнедеятельности человека и местоположением его души считалось не сердце или голова, а живот , занимающий как бы срединное положение по отношению ко всему телу и способствующий более уравновешенному и гармоничному развитию человека. В связи с этим возникла масса выражений, описывающих разные душевные состояния человека с использованием слова «живот», по-японски хара [фуку]; например, харадацу - «ходить с поднявшимся животом» - «сердиться», хара китанай - «грязный живот» - «низкие стремления», хара-но курой хито - «человек с чёрным животом» - «человек с чёрной душой», хара-но най хито - «человек без живота» - «бездуховный человек». Считается, что вскрытие живота путём сэппуку осуществляется в целях показать чистоту и незапятнанность своих помыслов и устремлений, открытие своих сокровенных и истинных намерений, как доказательство своей внутренней правоты; другими словами, сэппуку является последним, крайним оправданием себя перед небом и людьми. Возможно также, что возникновение этого обычая вызвано причинами более утилитарного характера, а именно постоянным наличием при себе орудия самоубийства - меча. Вспарывание живота мечом являлось очень действенным средством, и остаться в живых после такой раны было невозможно. В Европе существовала некоторая аналогия этого ритуала: обычай бросаться на меч в древнем Риме возник не в силу какой-нибудь особой идеологии этого явления, а в силу того, что меч был всегда при себе. Как на Западе, так и на Востоке применение меча как орудия для самоубийства началось именно среди сословия воинов, которые постоянно носили его при себе. См. также
Напишите отзыв о статье "Харакири"ПримечанияЛитература
Ссылки
Отрывок, характеризующий ХаракириМолодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!.. Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем. – Вам зачем же графа надо было? – спросила она. – Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности. – Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа… Мавра Кузминишна не дала договорить ему. – Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю. В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру. – Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту. А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику. В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой. |
23.09.2014 0 12600
В Японии существует разновидность ритуальных убийств, которая возведена в настоящий культ в драматических пьесах театра Кабуки, благодаря которому она стала известна во всем мире.
На Западе такой обряд называют «харакири» , что дословно означает «вспарывание живота», — слово, которого впору стыдиться каждому воину-самураю. Правильный термин для его названия — «сэппуку» . Для японцев слово «сэппуку» исполнено особой тайны, которая связана с древним представлением о животе как вместилище разума.
Поэтому, совершая сэппуку, отважные мужчины тем самым очищали себя от греха, за что, собственно, они и умирали. Но хотя Японии этот ритуал принес широкую известность в мире, подобные церемонии наблюдаются повсюду в Азии, а Япония составляет только незначительную часть ее обширной территории. Некоторые племена в Восточной Сибири проявляли удивительную склонность к самоубийству, а самоеды, например, открыто утверждали, что самоубийство — это «акт, угодный Богу».
Синтоизм, который позже в своем лоне создал такой обряд, как харакири, процветал задолго до того, как китайцы принесли буддизм в Японию, еще в VI веке н.э. Такой первобытный синтоизм основывался на почитании предков и природы. Тысячелетие спустя он почти совершенно исчез из-за одерживаемого повсюду триумфа буддизма. Но синтоизм познал свое возрождение.
Эта отразилось на двух краеугольных принципах: мистическая преданность императору и накопление высоких моральных ценностей и добродетелей, оставленных в распоряжение потомков ушедшими из жизни предками. Эти два принципа были, конечно, взаимосвязаны, ибо моральные ценности в основном зависят от культа императора, который считался не только представителем Бога на земле, но еще и занимал вместе с членами своей семьи серединное положение где-то между Богом и человеком.
По традициям синтоизма, император не имел права когда-либо появляться на публике, и даже из числа привилегированных вельмож, которым дозволялось слышать его голос, только совсем немногие понимали его, так как он в таких случаях говорил на малопонятном священном наречии древнего японского языка. Такая неустанная погоня за добродетелями вызывала у человека презрение к этой земной жизни, заставляя его глубоко верить, что он непременно соединится со своими предками в раю.
Во время возрождения религии синтоизма возникло движение самураев — сплоченного, хорошо организованного общества, основанного правителями Токугава — сегунами, которые впервые пришли к власти в начале XVII века и правили Японией до 1867 года. Их правление известно в истории под названием «период Эдо», он получил название от столицы страны, которая сегодня называется Токио. Самурайская этика зиждилась на двух столпах-близнецах синтоизма: беспрекословное поклонение императору и строгий кодекс чести (бусидо).
Главное в бусидо — это неистовое стремление молодого воина принести себя в жертву, но только после того, как он сам сразит как можно больше врагов. Самураи, которых от других отличала прическа: выбритый впереди лоб и узел волос на макушке, а также наряд — кимоно, на котором обычно красовался значок клана, посвящали всю свою жизнь боевым искусствам. Они постоянно носили два меча — один длинный, второй короткий. Это оружие обладало особой мистикой.
Двуручный меч служил им для совершения легендарных подвигов, а коротким они обезглавливали павших на поле брани врагов — такой обычай мог быть и следствием древнего обычая «охоты за черепами». В конечном итоге короткий меч служил самураю и для самоубийства, и каждый из них знал, как делать себе харакири, — это умение достигалось повседневной тренировкой.
Такой весьма мрачный вид самоубийства впервые появился в VIII веке, а потом он был включен в кодекс чести всех самураев, и основой ему служил синтоизм. Самурай был обязан сделать себе харакири, чтобы не попасть в плен к врагу или чтобы смыть навлеченное на себя бесчестье.
В своей первоначальной форме акт харакири требовал громадного мужества и силы воли, так как он предусматривал два традиционных глубоких нареза на животе и потом последний роковой удар в брюшину. На практике довольно часто у жертвы не хватало сил, чтобы нанести себе довольно глубокую рану и покончить с собой, и за него его добивал товарищ, который, как того и требовал ритуал, стоял все время рядом, пока жертва разрезала себе живот. В таком случае он длинным мечом срубал ему голову.
В период Эдо жертва коротким мечом только вспарывала себе живот слева направо, и такой разрез часто оказывался неглубоким и не приводил к смерти. Тогда его товарищ приходил на помощь и обрывал его предсмертную мучительную агонию, отсекая несчастному голову. В это время воинов даже принуждали совершать харакири за позорные проступки.
Однако для японцев главный принцип оставался неизменным: если ритуал соблюдался так, как требовалось, то такой акт в любом своем аспекте носил чисто религиозный характер и был, по сути, религиозным жертвоприношением независимо от того, по чьей инициативе он осуществлялся — по собственному желанию жертвы или же был навязан ей сверху, — одно и то же название обряда соответствовало обоим его вариантам.
Обряд харакири дожил и до современной Японии, которая сформировалась с приходом туда иностранцев и падением режима Эдо в 1867 году. Хотя сословие самураев был упразднен как пережиток прежнего феодализма, ритуальные убийства все же еще проводились в ряде случаев. Дух самураев по-прежнему был жив, и японские пилоты-смертники, камикадзе, во Второй мировой войне также чтили кодекс бусидо.
Британский дипломат сэр Эрнст Сатов стал очевидцем проведения церемонии харакири в 1864 году. Японскому офицеру Таки Цензабуро было приказано лишить себя собственноручно жизни за то, что он обесчестил себя, открыв пальбу по недавно прибывшим в страну иностранцам. В буддийский храм были приглашены по одному представителю от каждого дипломатического представительства. Посланникам даже была предоставлена возможность поговорить с жертвой.
Осужденный на смерть офицер вошел в храм с левого придела в сопровождении двух «каишаку», или «самых образцовых людей», следом шли еще двое. Он опустился на корточки на небольшом, покрытом красной материей возвышении. На деревянной подставке ему передали меч, а он обратился ко всем присутствующим с просьбой стать очевидцами его героической смерти.
Потом он снял с себя верхнюю одежду, а длинные рукава рубашки завязал под коленями, чтобы не опрокинуться при совершении акта назад. Теперь он был по пояс обнаженным. Взяв кинжал в правую руку, как можно ближе к острию, он нанес вначале удар себе в грудь, а потом погрузил кинжал в левую часть живота, быстро распластав его уверенным движением слева направо.
После этого он неторопливо наклонился вперед всем телом, откинув назад голову далеко за спину, чтобы меч беспрепятственно опустился ему на шею. Один из «каишаку», который сопровождал его во время обхода двух рядов очевидцев, теперь стоял рядом с жертвой, истекающей кровью, высоко подняв вверх меч. Внезапно подскочив на месте, он опустил свой меч на шею несчастного с таким грохотом, словно в храме послышался удар грома. Голова покатилась по покрытому циновками полу...
Таки, по-видимому, сам попросил своего товарища об одолжении, чтобы церемония вспарывания себе живота не была столь болезненной. В других рассказах о подобных ритуалах приводится немало мрачных, просто чудовищных подробностей. Например, иногда самураи, зарывшись руками в брюшину, вырывали, раздирая, свои кишки.
В более ранней разновидности обряда харакири жертва после вспарывания мечом себе живота им же разрезала сонную артерию, чтобы ускорить смерть. Такой метод применялся крайне редко, но все же отмечен один подобный случай в 1912 году, когда умер император Мэйдзи. Генерал, граф Ноги, герой осады Порт-Артура во время Русско-японской войны 1904—1905 гг., принял решение следовать за своим повелителем в могилу.
Ноги Марэсукэ — генерал Японской империи и третий генерал-губернатор Тайваня
Он не только сделал глубокий разрез живота по диагонали, но и перерезал сонную артерию, то есть совершил подвиг, требовавший особого, беспримерного мужества. Его жена последовала примеру мужа, перерезав себе кинжалом горло точно в такой манере, которая предписывалась в таких случаях всем женщинам — супругам самураев.
После успешного завершения войны Японии с Китаем в 1895 году несколько человек совершили харакири, но не для того, чтобы таким образом отметить победу, а в знак протеста против слишком мягких, по их мнению, условий мирного договора, которые добровольные жертвы сочли для себя бесчестьем.
Последние обряды харакири состоялись в 1945 году после капитуляции Японии, но тогда жизни себя лишила небольшая группа японцев, в основном старших офицеров.
И т. д.). Совершая сэппуку, самураи демонстрировали своё мужество перед лицом боли и смерти и чистоту своих помыслов перед богами и людьми. В случае, когда сэппуку должны были совершить лица, которым не доверяли, или которые были слишком опасны, или не хотели совершать самоубийство, ритуальный кинжал (кусунгобу) заменялся на веер, и таким образом сэппуку сводилась к обезглавливанию.
Генерал Акаси Гидаю готовится совершить сэппуку после проигранной битвы за своего господина Акэти Мицухидэ в 1582 году. Он только что написал свой предсмертный стих, который также можно видеть в верхнем правом углу картины.
Этимология
«Сэппуку» и «харакири» пишутся одними и теми же двумя иероглифами. Разница в том, что сэппуку пишется как 切腹 (сначала идёт иероглиф «резать» а потом «живот», при прочтении используются «онные », японско-китайские чтения), а харакири наоборот - 腹切り (первый иероглиф - «живот», используются «кунные », чисто японские чтения). В Японии слово «харакири» является разговорной формой и несёт некоторый бытовой и уничижительный оттенок: если «сэппуку» подразумевает совершённое по всем правилам ритуальное самоубийство, то «харакири» переводится скорее как «вспороть себе живот мечом».
История возникновения
В древности сэппуку не было распространено в Японии ; чаще встречались другие способы самоубийства - самосожжение и повешение. Первое сепукку было совершено даймё из рода Минамото в войне между Минамото и Тайра , в 1156 году, при Хеген. Минамото но-Таметомо, побежденный в этой короткой, но жестокой войне, разрезал себе живот, чтобы избежать позора плена. Сэппуку быстро прививается среди военного сословия и становится почётным для самурая способом свести счёты с жизнью.
Сэппуку состояло в том, что самоубийца прорезал живот поперёк, от левого бока до правого или, по другому способу, прорезал его дважды: сначала горизонтально от левого бока к правому, а потом вертикально от диафрагмы до пупка. Впоследствии, когда сэппуку распространилось и стало применяться в качестве привилегированной смертной казни, для него был выработан особый сложный ритуал, один из важных моментов которого состоял в том, что помощник (кайсяку) невольного самоубийцы, обыкновенно его лучший друг, одним взмахом меча отрубал ему в нужный момент голову, так что сэппуку по сути сводилось к ритуальному обезглавливанию.
Между обезглавливанием по сэппуку и обыкновенным обезглавливанием установилась юридическая разница, и для привилегированных лиц, начиная с самураев, смертная казнь заменялась в виде снисхождения смертью через сэппуку, то есть смертной же казнью, но только в виде ритуального обезглавливания. Такая смертная казнь полагалась за проступки, не позорящие самурайской этики, поэтому она не считалась позорной, и в этом было её отличие от обыкновенной смертной казни. Такова была её идеология, но в какой мере она осуществлялась на практике, сказать трудно. Фактом остаётся только то, что сэппуку в виде казни применялось лишь к привилегированному сословию самураев и т. д., но никоим образом не к классам населения, считавшимся ниже самураев.
Это официальное применение сэппуку относится к более позднему времени, а именно к токугавскому периоду сёгуната , но независимо от него этот способ самоубийства в частном его применении получил очень широкое распространение во всей массе населения, почти став манией, и поводами для сэппуку стали служить самые ничтожные причины. После реставрации 1868 г. с началом организации государственного строя по европейскому образцу и начавшимся под давлением новых идей изменением всего вообще уклада жизни, официальное применение сэппуку в конце концов было отменено, а вместе с тем и частное его применение стало выводиться, но не вывелось совсем. Случаи сэппуку нередко встречались и в XX веке , и каждый такой случай встречался скрытым одобрением нации, создавая по отношению к некоторым применившим сэппуку лицам более видного положения ореол славы и величия.
Идеология
Существует точка зрения, согласно которой сэппуку усиленно насаждалось религиозными догматами буддизма , его концепцией бренности бытия и непостоянством всего земного. В философии дзен-буддизма центром жизнедеятельности человека и местоположением его души считалось не сердце или голова, а живот , занимающий как бы срединное положение по отношению ко всему телу и способствующий более уравновешенному и гармоничному развитию человека. В связи с этим возникла масса выражений, описывающих разные душевные состояния человека с использованием слова «живот», по-японски хара [фуку]; например, харадацу - «ходить с поднявшимся животом» - «сердиться», хара китанай - «грязный живот» - «низкие стремления», хара-но курой хито - «человек с черным животом» - «человек с черной душой», хара-но най хито - «человек без живота» - «бездуховный человек». Считается, что вскрытие живота путём сэппуку осуществляется в целях показать чистоту и незапятнанность своих помыслов и устремлений, открытие своих сокровенных и истинных намерений, как доказательство своей внутренней правоты; другими словами, сэппуку является последним, крайним оправданием себя перед небом и людьми.
Также возможно, что возникновение этого обычая вызвано причинами более утилитарного характера, а именно постоянным наличием при себе орудия самоубийства - меча. Вспарывание живота мечом являлось очень действенным средством, и остаться в живых после такой раны было невозможно. В Европе существовала некоторая аналогия этого ритуала: обычай бросаться на меч в древнем Риме возник не в силу какой-нибудь особой идеологии этого явления, а в силу того, что меч был всегда при себе. Как на Западе, так и на Востоке применение меча как орудия для самоубийства началось именно среди сословия воинов, которые постоянно носили его при себе.
Примечания
Следует отметить, что проникающие ранения брюшной полости - самые болезненные по сравнению с подобными же ранениями других частей тела.
Распространено бытовое выражение «болевой шок», «смерть от болевого шока». Однако в действительности никакого «болевого шока» не существует, и умереть от одной лишь боли - даже очень сильной - человек не может.
Ссылки
- Jack Seward, Hara-Kiri: Japanese Ritual Suicide (Charles E. Tuttle, 1968)
- Christopher Ross, Mishima’s Sword: Travels in Search of a Samurai Legend (Fourth Estate, 2006; Da Capo Press 2006)
- Seppuku - A Practical Guide (tongue-in-cheek)
- An Account of the Hara-Kiri from Mitford’s «Tales of Old Japan» provides a detailed description: http://www.blackmask.com/thatway/books162c/taja.htm
- Zuihoden - Мавзолей Дате Масамунэ - Когда он умер, двадцать его сторонников убили себя, чтобы служить ему в следующей жизни
- Seppuku and «cruel punishments» at the end of Tokugawa Shogunate
- SengokuDaimyo.com The website of Samurai Author and Historian Anthony J. Bryant
Wikimedia Foundation . 2010 .
Синонимы :У каждого воина есть свой морально-этический кодекс. Не удивительно, что одним из самых строгих и переполненных незыблемыми сводами правил считался кодекс японских самураев. Ведь только у них существовал ритуальный обряд самоубийства, известный нам как «харакири», который был возведён в ранг искусства и занимал особое место в мировоззрении самураев. О деталях этого культа мы расскажем Вам в сегодняшнем материале.
Что такое харакири?
В переводе с японского это слово означает «резать живот» («хара» — это резать, «киру» — это живот). Известно, что у японцев значение слов изображаются иероглифами. Иероглиф, обозначающий процесс харакири, писался идентично словам: «упование», «душа», «таинственные размышления». Хотя считается, что правильное название этого ритуала — «сэппуку». Как и слово «харакири», сэпукку изображают двумя такими же иероглифами, но разница состоит в том, что в написании слова «сэппуку» первым рисуется иероглиф «резать», а затем «живот», а в «харакири» прямо противоположно. Так как сами японцы в обыденной речи произносят слово харакири, а сеппуку используют для официального написания, мы остановимся на первом и привычном для нашего слуха слове «харакири».
Гордые самураи считали харакири особенно значимым ритуалом и с гордостью и честью принимали возможность распорядится собственной жизнью. Презирая смерть, они показывали свою высокую силу духа и отменное хладнокровие. Совершая харакири, отважные воины снимали с себя грехи. Часто самураи проводили этот ритуал из-за нежелания оказаться в плену. Подобным путём они обходили позор перед своим предводителем. Самым знаменитым случаем совершения этого ритуала считается пример воина Масасигэ Кусуноки. Однажды, потерпев поражение в битве, 60 воинов во главе самурая Кусуноки прибегли к харакири. Данный пример преданности и долга является самым благородным поступком в истории японской военной этики.
Хотя случались и безосновательно проведенные ритуалы сеппуку. В истории описан случай такого харакири, совершенный двумя воинами из окружения императора. Самураи повздорили на почве того, что их мечи непроизвольно зацепили друг друга. Таким образом, для японцев того времени харакири служил решением спорного момента, протеста или защиты воинской чести.
Способы выполнения харакири
В представлении японцев, живот — это самая важная часть человеческого тела. Техника разреза живота главным образом является следствием выбора самого самурая и отражает терпимость и самообладание воина. Достаточно важным было и согласование техники с помощником, который присутствовал для моральной поддержки. В отдельных ситуациях харакири выполняли не стальным мечом, а сделанным из бамбука, которым в несколько раз сложнее разрезать живот. Совершалось это с целью проявить особое мужество и несокрушимость воина. Харакири обычно проходило в положении сидя (подразумевается японский стиль сидения), а одеяние, свисающее с плеч, заправлялось под колени, чтобы не дать телу упасть после совершения харакири. Умереть лежа на спине для самурая оборачивалось большим бесславием. Изредка харакири делали в положении стоя. Данный метод называется “татибара” — сеппуку стоя в природном положении. При совершении ритуала самурай всегда соблюдает все тонкости: от направления разреза до угла наклона лезвия. Но мы не будем вдаваться в подробности, дабы ночью Вам лучше спалось.
Чрево разрезалось предназначенным для этого оружием — кусунгобу, длинной в 25 см., который считался фамильной ценностью. Или вакидзаси — маленьким самурайским мечом. Если необходимый снаряд для харакири отсутствовал, что бывало не так уж и часто, обряд осуществлялся большим мечом, который брали за лезвие, перемотанное тканью. Изредка полотном обматывалось лезвие маленького меча, с тем расчётом, что 10 сантиметров режущей плоскости должно остаться открытым. Кинжал при этом держали за середину клинка, а не за рукоятку. Такая глубина разреза требуется для того, чтобы не упереться в хребет. Это могло стать преградой для завершения церемонии. Одновременно самураю требовалось следить за поверхностью лезвия, ведь оно могло пронзить только мышечные ткани живота. В этом случае ранение не было бы смертельным.
Официально харакири запрещено властями Японии с 1968 года, однако отдельные случаи происходят и в наше время. В 2001 году знаменитый олимпийский чемпион по дзюдо Исао Инокума совершил обряд харакири из-за критического финансового положения фирмы, в которой он занимал руководящую должность.
В европейской культуре считается, что самоубийство — это грех, а философия японцев — вся жизнь ради смерти. В их культуре главной являлась красивая смерть, а не жизнь. Просыпаясь, японец размышляет о смерти и проживает свой день как последний.
Харакири, или сэппуку – очень сложный ритуал, во время которого самураи демонстрировали своё мужество перед лицом боли и смерти и чистоту своих помыслов перед богами и людьми. Эта ритуальная казнь была возведена японцами в ранг искусства. И так как правильно сделать харакири:
Первое, что нужно сделать, это найти помощника (кайсяку или кайсякунин). Вопреки общепринятому мнению технически харакири это не самоубийство в прямом смысле этого слова, а нанесение себе фатальных телесных повреждений. Фактически убивает кайсякунин. Если бакуфу (правительство сёгуна) приказывало выполнить сэппуку, то назначался официальный помощник. В других случаях нужно было попросить помощи у близкого друга или у человека, владеющего мечом в достаточной степени, чтобы убить одним ударом. Если друг отказался выступить в роли кайсякунина на том основании, что он в недостаточной степени владеет мечом, его можно попросить об этом повторно. Друг должен согласиться, так как теперь все погрешности, которые он может допустить, будут ему прощены.
Идеальное место для проведения ритуала сэппуку – сад или буддистский храм (синтоистские храмы не подходят для этих целей, так как их нельзя осквернять убийством). Совершающий харакири должен быть одет в белые одежды, символизирующие чистоту намерений. Сидеть он должен в позе сэйдза (традиционный японский способ сидения на коленях). Слуга приносит деревянный столик, на котором размещены чашка саке, листы традиционной японской бумаги «васи», изготовленной из коры тутового дерева. Также на столике находятся письменные принадлежности и нож «кодзука». Также в качестве ножа можно использовать танто – кинжал без эфеса, завернутый в несколько листов бумаги, чтобы его можно было держать за лезвие. Самурай может использовать свой меч вакидзаси.
В некоторых случаях, например, когда человек слишком молод или слишком опасен для окружающих, вместо ножа кладётся веер.
Чашка наполняется саке одним из помощников, участвующим в ритуале. Чашка наполняется левой рукой, что в других обстоятельствах считается непростительной грубостью. Совершающий харакири выпивает саке в два приёма, каждый раз делая по два глотка. Если выпить саке в один прием, это станет признаком жадности, а если в три или больше – признаком нерешительности. В общем итоге делается четыре глотка. Слово «четыре» в японском языке созвучно слову «смерть».
Затем необходимо написать прощальный стих в жанре вака (в первой и четвертой строке по пять слогов, во второй, третьей и пятой строках по семь слогов, всего пять строк). Вака должна быть изящной, естественной, что-нибудь о скоротечности нашего бытия. Ни в коем случае не должен упоминаться факт предстоящей смерти. Асано, чьё сэппуку спровоцировало известный инцидент под названием «Сорок семь ронинов», как говорят, написал особенно плохое прощальное стихотворение, показывая незрелость и слабость характера, которые в некотором смысле и послужили причиной того, что ему было приказано совершит сэппуку.
В этот момент совершающий харакири сбрасывает верхнюю одежду (камисимо) и заправляет рукава под свои колени, стараясь при этом не допустить, чтобы одежда резко упала с одной стороны. Затем он берёт нож «кодзука» в одну руку, другой рукой поднимая столик «санбо» и помещая его под свои ягодицы. При этом тело наклоняется немного вперёд, принимая правильное положение.
Если человек, совершающий харакири, настолько молод или настолько опасен, что ему нож заменили на веер, кайсякунин наносит мечом кириороши – вертикальный удар сверху вниз, как только человек касается веером своего живота. Если харакири выполняется ножом, то кайсякунин будет ждать, пока человек не погрузит лезвие ножа глубоко в левую сторону живота, и затем проведет лезвием направо с резким восходящим надрезом в конце.
Самурай, который находит в себе силы, может затем погрузить лезвие в пах и сделать надрез вверх к груди, завершая его горизонтальным разрезом под ребрами. Однако кайсякунин должен внимательно следить за происходящим и нанести удар мечом при первых признаках боли или нерешительности.
Кайсякунин должен нанести удар так, чтобы голова не была полностью отсечена, а осталась соединена с телом куском кожи в области горла. Необходимо нанести удар точно, иначе это будет непочтительно по отношению к человеку, совершающему харакири. При слабом ударе человек может начать двигаться, разбрызгивая кровь. Особенно недопустимо бить катаной в челюсть, как это сделал кайсякунин Юкио Мисимы в 1970 году. Как отмечено выше, незначительные промахи в технике выполнения финального удара могут быть прощены, если кайсякунин согласился на свою роль из дружбы.
После окончания ритуала все ножи и мечи, задействованные в харакири, выбрасываются, так как они считаются оскверненными смертью.
Можно также отметить, что некоторые задиры убивали себя в ритуале, известном как дзюмондзи гири. Это точно такой же ритуал, как сэппуку, за исключением того, что отсутствует кайсякунин. После выполнения разрезов человек спокойно сидит примерно около получаса и истекает кровью. Последний человек, который сделал дзюмондзи гири, был генерал Ноджи, который сделал это как дзюнси (совершающий самоубийство из-за верности) после смерти императора Мэйдзи в 1912 году. Он не только совершил дзюмондзи гири, но и сумел застегнуть после этого свой белый военно-морской китель.
Причинами совершения сэппуку были дзюнси (самоубийство верных - хотя эта причина не поощрялась правительством, поскольку уносила слишком много жизней), фунси (самоубийство в знак протеста), канси (как упрёк своему господину за его поведение), чтобы искупить постыдные действия или избежать плена в сражении. При таких обстоятельствах обычно не было времени для проведения ритуала в полном объеме, поэтому часто с жизнью кончали банально перерезая горло.