Как менялось представление героев о счастье. Лебедев Ю
Героем поэмы «Кому на Руси жить хорошо» Н.А. Некрасов избрал не одного человека, а весь русский народ, все многочисленное «мужицкое царство», «сермяжную Русь». Поэмы с таким широким охватом изображения всех социальных слоев России до этого еще не было в русской литературе.
Некрасов начал ее в 1863 году, вскоре после «освобождения» крестьян. Поэт очень хорошо понимал, что, в сущности, никакого освобождения не было, что крестьянство по-прежнему осталось под помещичьим ярмом и что, кроме того, «... на место сетей крепостных люди придумали много иных».
Однако Некрасов ни разу не сделал порабощенный народ предметом оскорбительной жалости; понял, что его задача как художника не в том, чтобы скорбеть и сокрушаться, а в том, чтобы самому приобщиться к народу, сделать свое творчество его подлинным голосом, его криком и стоном, воплощением народных мыслей и чувств. Поэт хотел сделать «мужицкие очи» своими и научиться смотреть ими на каждое явление тогдашней действительности.
С первого взгляда, народная жизнь, изображенная в поэме, представляется очень печальной. Уже сами названия деревень - «Заплатово, Дырявино, Разутово, Зноби-шино, Горелово, Меелово, Неурожайна тож» - говорят о безрадостном существовании их жителей. И хотя одна из глав изображает деревенских счастливцев и даже носит название «Счастливые», на самом деле раскрывает драматизм положения героев: перед нами замученные нуждою, больные, голодные люди.
Таким образом, прочитав первые главы «Кому на Руси жить хорошо», начинаешь думать, что на вопрос заглавия некрасовского произведения можно дать единственный ответ: каждому человеку живется несладко, особенно же - «освобожденным» крестьянам, о счастье которых сказано:
Эй, счастие мужицкое!
Дырявое с заплатами,
Горбатое с мозолями,
Проваливай домой!
Однако что же подразумевают странники под счастьем? «Покой, богатство, честь»?
С появлением Якима Нагого, вдохновенного защитника чести трудового народа, ставится под сомнение критерий богатства: во время пожара этот герой спасает «кар-тиночки», забыв о «целковых», скопленных в течение всей многотрудной жизни. Яким же доказывает, что честь дворянская не имеет ничего общего с трудовой крестьянской честью.
Другой персонаж поэмы - Ермил Гирин всей своей жизнью опровергает первоначальные представления странников о сути человеческого счастья. Казалось бы, Гирин, деревенский праведник, имеет все, «что надобно для счастья»: «и спокойствие, и деньги, и почет». Но в критическую минуту жизни он этим «счастьем» жертвует ради правды народной.
Невольно возникает вопрос: значит, счастье заключается в чем-то ином?
По мере поисков счастливых в народном мире, перед странниками является новый герой - Савелий, «богатырь святорусский», человек огромных душевных и физических сил, могучий представитель тех слоев крестьянства, которые уже не желали терпеть угнетение. Мириться с помещичьим произволом. Он способен в критической ситуации произнести решительное «наддай!», под которое крестьяне закапывают живьем ненавистного немца-управляющего.
Савелий оправдывает свой бунт крестьянской философией: Ты думаешь, Матренушка,
Мужик - не богатырь?
... Цепями руки кручены,
Железом ноги кованы,
Спина... леса дремучие,
Прошли по ней - сломалися. ..
... Не гнется, да не ломится,
Не ломится, не валится...
Ужин не богатырь?
Прочитав главу «Пьяная ночь», мы узнаем русского мужика в веселье, и, хотя пьянство - неоспоримый порок, мы невольно гордимся пьяной душой русского человека: Пошла по жилам чарочка,
И рассмеялась добрая
Крестьянская душа!
Правда, было бы более отрадно, если бы «смеялась добрая крестьянская душа» без «водочки»! Однако без этого трудно было выдержать тяготы крестьянского существования. И поэтому скорее не осуждение, а призыв к пониманию звучит в этой части поэмы. Особенно следует сказать о проблеме женского счастья в произведении Некрасова. Поэт не только увидел тяжкую долю трудовой русской женщины, но и восславил «тип величавой славянки», скорбел о ее судьбе, гордился ее красотой, огромной нравственной силой. И все же, народного поэта прежде всего привлекает драматизм женской судьбы. Поэтому обращение к женской красоте служит у Некрасова тому же разоблачению мрачной социальной действительности, раскрытию темы крестьянского угнетения. Поэт, как и его герои-странники, находится во власти мучительного впечатления от печальной повести жизни своей героини. Он видит в ней безвинно страдающего и глубоко оскорбленного человека. Однако, несмотря на страдание, у Матрены Тимофеевны остается «в рабстве спасенное сердце свободное». Она не терпит унижения безропотно, на любую несправедливость отвечает немедленным действием, ищет и находит выход из самых трагических ситуаций, с гордостью заявляя о себе: «Я потупленную голову, сердце гневное ношу». И в этом заключается настоящее счастье героини, ведь ей удалось сохранить «совесть спокойную, правду живучую». Показан в поэме и массовый, собирательный образ народа. Так, в главе «Пир - на весь мир» люди справляют «поминки по крепям». В праздник вовлекаются все, звучат народные песни освобождения. Далеко не однозначны, противоречивы и пестры эти песни на духовном пиру народном. Здесь поэма напоминает крестьянскую сходку, мирской диалог. Однако это единство, сознание своей общинной силы у русских крестьян не может оставить читателя равнодушным. Например, если оценивать жизненный путь Матрены Тимофеевны с точки зрения бед и невзгод, тогда как же может быть счастлив Григорий Добросклонов, которому была уготована каторга? И Савелий, наверное, не согласился бы прожить свою жизнь по-иному, с другими убеждениями. Значит, он доволен прожитой жизнью, счастлив? С этим утверждением можно спорить, возразив, что сама Матрена не считает себя счастливой, что странники не нашли того, «кому на Руси жить хорошо». Но ведь и критерии счастья могут быть разные, и понимание этого слова у каждого может быть свое... А вот человека, которому жить хорошо, наши странники действительно не нашли! Я думаю, можно быть счастливым душой, но не жить хорошо - все зависит от того, какую «формулу счастья» применять к оценке действительности. И весь рассказ его – это, по сути, образец того, как может нести крест каждый человек, готовый жизнь положить «за други своя». Урок, преподанный странникам священником, еще не пошел им впрок, но тем не менее внес смуту в крестьянское сознание. Мужики дружно ополчились на Луку: Ирония автора при этом не случайна, ведь с таким же успехом можно было «отделать» не только Луку, но и каждого из них в отдельности и всех их вместе. За мужицкой бранью здесь снова следует тень Некрасова, который подсмеивается над ограниченностью первоначальных представлений народа о счастье. И не случайно, что после встречи с попом характер поведения и образ мыслей странников существенно изменяются. Они становятся все более активными в диалогах, все более энергично вмешиваются в жизнь. Да и внимание странников все более властно начинает захватывать не мир господ, а народная среда. В «Сельской ярмонке» странники приглядываются к народной толпе, являющейся главным действующим лицом. Поэт любуется вместе с ними хмельным, горластым, праздничным народным морем. Этот разгул народной души открывается яркой картиной купания богатырского коня. Черты богатырства подмечаются Некрасовым и в собирательном образе сельской ярмонки. Широка, многолика, стоголоса и безбрежна крестьянская душа. В ней нет середины и меры, в ней все на пределе: если уж радость – так безудержная, если покаяние – так безутешное, если пьянство – так бесшабашное. Поэт не скрывает и здесь ограниченности крестьянского сознания. Оно находится еще в плену жестоких суеверий. Не скрывает и убогости эстетических вкусов народа: торговцы выбирают на потребу мужиков изображение «сановника За брюхо с бочку винную И за семнадцать звезд». Порой Некрасов не выдерживает, вмешивается в повествование, произносит обращенный к читателю монолог: Но тут же рядом поэт восхищается народной отзывчивостью на чужую беду в эпизоде с пропившимся Вавилушкой, народной чуткостью к бескорыстной доброте Павлуши Веретенникова, выручившего деньгами беспутного мужика. В «Сельской ярмонке» раскрывается не только душевная щедрость, но и природная одаренность народного характера. Как смотрят мужики комедию, разыгрываемую в балагане Петрушкою? Они не пассивные зрители, а живые участники театрального действа. Они «хохочут, утешаются И часто в речь Петрушкину Вставляют слово меткое, Какого не придумаешь, Хоть проглоти перо!». В третьей главе «Пьяная ночь» праздничный пир достигает кульминации. Атмосфера праздничного разгула постепенно становится драматически напряженной, взрывоопасной. То тут, то там вспыхивают ссоры. Ожидается грозовое разрешение, разрядка. И вот в финале «Пьяной ночи» оно происходит. Самим движением народного мира подготовлено появление из его глубины сильного крестьянского характера, Якима Нагого. Он предстает перед читателем как сын матери сырой земли, как символ трудовых основ крестьянской жизни: «У глаз, у рта Излучины, как трещины На высохшей земле», «шея бурая, Как пласт, сохой отрезанный», «Рука – кора древесная, А волосы – песок». Яким уже не поддакивает барину, Павлуше Веретенникову. Он мужик бывалый, в прошлом занимавшийся отхожим промыслом, поживший в городах. У него есть свое, крестьянское представление о сути народной жизни, свое, крестьянское чувство собственного достоинства. В ответ на упрек Веретенникова народу в пьянстве Яким достойно и дерзко обрывает барина: Отстаивая трудом завоеванное чувство крестьянской гордости, Яким видит и общественную несправедливость по отношению к народу: Но за этими словами стоит и крестьянское сознание значительности труда хлебороба как первоосновы и источника жизни всех сословий русского общества. Наконец, в устах Якима о народной душе звучит и грозное предупреждение: Пока все вином кончается, но Яким неспроста предупреждает, что придет «беда великая, как перестанем пить», что парни и молодушки «удаль молодецкую про случай сберегли». И народный мир отзывается на предостережения Якима удалой и согласной песней. Наконец с Якимом Нагим случается история, которая ставит под сомнение провозглашенный странниками собственнический, денежный критерий счастья. Но только теперь это делает не священник, а сам крестьянский мир. Во время пожара Яким бросается в избу спасать любимые им картиночки, а жена его – иконы. И только потом крестьянская семья вспоминает о «богачестве», скопленном в течение всей многотрудной жизни. Сгорел дом – «слились в комок целковики». – Повесил – есть и новые, - Картиночки да иконы оказались дороже целковых, хлеб духовный – выше хлеба земного. Начиная с главы «Счастливые» в направлении поисков счастливого человека намечается поворот. По собственной инициативе к странникам подходят «счастливцы» из низов. У большинства из них велик соблазн хлебнуть вина бесплатного. Но сам факт их появления знаменателен: вопрос, озадачивший странников, оказывается доступным и близким всем мужикам. Внимание странников все более и более захватывает многоголосая народная Русь. Звучат рассказы-исповеди дворовых людей, солдат, каменотесов, охотников. Все мужицкое царство вовлекается в диалог, в спор о счастье. Конечно, «счастливцы» эти таковы, что странники, увидев опустевшее ведро, с горькой иронией восклицают: Но в финале главы звучит рассказ о счастливом человеке, подвигающий действие вперед, знаменующий более высокий уровень народных представлений о подлинных и мнимых жизненных ценностях. Ермил – «не князь, не граф сиятельный, А просто он – мужик». Но по своему характеру и по влиянию на крестьянскую жизнь он посильнее и поавторитетнее любого графа. Сила его заключается не в богатстве, а в доверии народного мира и в опоре Ермилы Гирина на этот мир. Поэтизируется богатырство народа, когда он действует сообща. Рассказ о Ермиле начинается с описания тяжбы героя с купцом Алтынниковым из-за сиротской мельницы. Когда в конце торга «вышло дело дрянь» – с Ермилом денег не было, – он обратился к народу за поддержкой. Это первый случай в поэме, когда народный мир одним порывом, одним единодушным усилием одерживает победу над неправдою. Подобно Якиму, Ермил наделен острым чувством христианской совестливости. Лишь однажды он оступился – выгородил из рекрутчины «меньшого брата Митрия». Но этот поступок стоил праведнику жестоких мучений и завершился всенародным покаянием, еще более укрепившим его авторитет. Совестливость Ермила не исключительна: она является выражением наиболее характерных особенностей крестьянского мира в целом. Вспомним, как Ермил рассчитывался с мужиками за мирской их долг, собранный без всякой записи на базарной площади. Всей жизнью своей Ермил опровергает первоначальные представления странников о сути человеческого счастья. Казалось бы, он имеет все, «что надобно для счастья: и спокойствие, и деньги, и почет». Но в критическую минуту жизни Ермил этим «счастьем» жертвует ради правды народной, ради заступничества за ближних и попадает в острог. Значит, счастье не в спокойствии, не в деньгах и не в почете, а в чем-то другом. Постепенно в сознании крестьянства рождается идеал подвижника в мирском, гражданском варианте, человека, радеющего за народные интересы. В пятой главе первой части «Помещик» странники относятся к господам уже с явной иронией. Хотя помещик и выставляет себя перед мужиками их защитником и благодетелем, странники ему не верят и над ним подсмеиваются. Они уже понимают, что дворянская «честь» не многого стоит. На глазах меняются странники! Они заговорили теперь с барином так же дерзко и раскованно, как и Яким Нагой. Но даже не это более всего удивляет Оболта-Оболдуева, помещика, хорошо знающего прежнего, крепостного мужика. Его приводит в изумление, что бывшие крепостные взвалили на себя теперь бремя исторического вопроса: кому на Руси жить хорошо? Это так неожиданно для барина, что он, как лекарь, руку каждому из мужиков пощупал: уж не больны ли они, не «тронулись» ли? Почему? Да потому, что вчерашние «рабы» взялись за решение проблем, которые издревле считались дворянской привилегией. В заботах о судьбе Отечества и граждан его видело дворянство русское свое историческое предназначение и после отмены крепостного права. А тут вдруг эту единственную миссию, оправдывающую его существование, у дворянства перехватили мужики. Вот почему, За желчной иронией Оболта-Оболдуева скрывается горькая для него жизненная правда: судьба помещичья теперь оказывается зависимой от этих мужиков, ставших гражданами
России. «И мне присесть изволите?» – обращается вчерашний господин с вопросом к вчерашним своим «рабам». Глава «Помещик» в отличие от главы «Поп» более драматична. Исповедь Гаврилы Афанасьевича, глубоко лирическая, многоплановая и субъективно честная, все время корректируется ироническими репликами мужиков, снижающих ее возвышенный пафос. Монолог помещика Некрасов выдерживает от начала до конца в традициях эпопеи: речь идет не столько об индивидуальном характере Оболта-Оболдуева, сколько о дворянском сословии вообще. Поэтому рассказ помещика включает в себя не только «удар искросыпительный», но и поэзию старых дворянских усадеб с их русским хлебосольством, с общими для дворян и мужиков утехами, и тысячелетнюю историю дворянства, и серьезные раздумья над современным состоянием русской жизни, в чем-то близкие авторским. Как замечает современный исследователь эпопеи Некрасова H. Н. Скатов, «такой емкий образ вряд ли можно было бы найти в романе, повести или драме. Этот образ эпический, который тоже представляет своеобразную энциклопедию помещичьего сословия, но включенный именно в народную поэму, оцененную народным умом. Потому-то весь рассказ помещика спроецирован на крестьянское восприятие и постоянно корректируется им. Мужики здесь не пассивные слушатели. Они расставляют акценты, вмешиваясь в помещичью речь редко, да метко. Недаром рассказ помещика и всю эту последнюю главу первой части завершает мужицкое слово, мужицкий приговор: Как и в случае с попом, повествование помещика и о помещике не есть простое обличение. Оно также об общем, катастрофическом, всех захватившем кризисе. И о том, что народ есть в этом положении сила единственно здоровая, умная, красивая, – условие развития страны и обновления жизни. Потому-то в последующих частях поэмы Некрасов оставляет намеченную сюжетную схему (поп, помещик, купец…) и художественно исследует то, что и составляет суть и условие эпического произведения, народной поэмы – «жизнь и поэзию народа в их неисчерпаемости». «Крестьянка» подхватывает тему дворянского оскудения, впервые прозвучавшую в главе «Поп» и развернутую в главе «Помещик». Странники попадают в разоряющуюся дворянскую усадьбу: «Помещик за границею, А управитель при смерти!..» Толпа отпущенных на волю, но совершенно не приспособленных к труду на земле дворовых растаскивает потихоньку господское добро. На фоне вопиющей разрухи, развала и бесхозяйственности трудовая крестьянская Русь воспринимается как созидательная и жизнеутверждающая сила. В центре этой толпы, воплощая в себе лучшие качества русского женского характера, предстает перед странниками Матрена Тимофеевна. Воссоздается тип «величавой славянки», крестьянки среднерусской полосы, наделенной строгой, аристократической красотой, исполненный чувства собственного достоинства. Этот тип крестьянки не был повсеместным. История жизни Матрены Тимофеевны подтверждает, что он формировался в условиях отхожих промыслов, в краю, где большая часть мужского населения уходила в города. На плечи крестьянки ложилась не только вся тяжесть крестьянского труда, но и вся мера ответственности за судьбу семьи, за воспитание детей. Суровые условия оттачивали особый женский характер, гордый и независимый, привыкший везде и во всем полагаться на свои собственные силы. Начиная с главы
"Счастливые" в направлении поисков счастливого человека намечается
поворот. По собственной инициативе к странникам начинают подходить
"счастливцы" из низов. У большинства из них велик соблазн хлебнуть
вина бесплатного. Но сам факт их появления знаменателен в эпопее. Внимание семи
странников все более и более захватывает многоголосая народная Русь. Звучат
рассказы-исповеди дворовых людей, лиц духовного звания, солдат, каменотесов,
охотников. Все мужицкое царство вовлекается в диалог, в спор о счастии.
Конечно, "счастливцы" эти таковы, что странники, увидев опустевшее
ведро, с горькой иронией восклицают: Эй, счастие
мужицкое! Дырявое с
заплатами, Горбатое с
мозолями, Проваливай
домой! Но в финале
главы звучит рассказ о счастливом человеке, подвигающий действие эпопеи вперед,
знаменующий более высокий уровень народных представлений о счастье. Ермил -
"не князь, не граф сиятельный, а просто он - мужик!". Но по своему
характеру и по влиянию на крестьянскую жизнь он посильнее и поавторитетнее
любого. Сила его заключается в доверии народного мира и в опоре Ермила Гирина
на этот мир. Поэтизируется богатырство народа, когда он действует сообща.
Рассказ о Ермиле начинается с описания тяжбы героя с купцом Алтынниковым из-за
сиротской мельницы. Когда в конце торга "вышло дело дрянь" - с
Ермилом денег не было,- он обратился к народу за поддержкой: И чудо
сотворилося - На всей
базарной площади У каждого
крестьянина, Как ветром,
полу левую Заворотило
вдруг! Это первый
случай в поэме, когда народный мир одним порывом, одним единодушным усилием
одерживает победу над неправдою: Хитры, сильны
подьячие, А мир их
посильней, Богат купец
Алтынников, А все не
устоять ему Против мирской
казны... Подобно Якиму,
Ермил наделен острым чувством христианской совестливости и чести. Лишь однажды
он оступился: выгородил "из рекрутчины меньшого брата Митрия". Но
этот поступок стоил праведнику жестоких мучений и завершился всенародным
покаянием, еще более укрепившим его авторитет. Совестливость Ермила не
исключительна: она является выражением наиболее характерных особенностей
крестьянского мира в целом. Вспомним, как Ермил рассчитывался с мужиками за
мирской их долг, собранный на базарной площади: Рубль лишний,
чей - Бог ведает! Остался у него. Весь день с
мошной раскрытою Ходил Ермил,
допытывал, Чей рубль? да
не нашел. Всей жизнью
своей Ермил опровергает первоначальные представления странников о сути
человеческого счастья. Казалось бы, он имеет "все, что надобно для
счастья: и спокойствие, и деньги, и почет". Но в критическую минуту жизни
Ермил этим "счастьем" жертвует ради правды народной и попадает в
острог. Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://www.bobych.spb.ru/ Поэма «Кому на Руси жить хорошо» – центральное произведение творчества Н.А. Некрасова. Это монументальное лирико-эпическое творение, охватывающее целый исторический период жизни русского народа. Одной из центральных проблем поэмы является проблема понимания счастья: герои повсюду ищут счастливого человека, пытаясь понять, «кому живется весело, вольготно на Руси». Этот вопрос является у Некрасова сложным, многогранным, рассматривается с различных точек зрения – социальной, политической, нравственной, философской, религиозной. В прологе к поэме странствующие мужики выстраивают целый ряд счастливых, по их мнению, людей: чиновник, купец, помещик, священник, царь… Автор же относится с иронией к самой сути этого спора: «Мужик что бык: втемяшится в башку какая блажь – колом ее оттудова не выбьешь…». Не согласен он с мужиками и в правильности выстроенной ими системы благополучия, полагая, что счастье этих людей является ограниченным, сводится к материальной обеспеченности. Формулу такого счастья называет презираемый поэтом «поп»: «покой, богатство, честь». Мужики же соглашаются с ним в силу своей необразованности, наивного простодушия. Именно этот персонаж своим рассказом о «счастливой жизни» вносит разлад в образ мыслей странников и изменяет характер их поведения: от роли абстрактно спорящих созерцателей жизни они переходят к роли ее непосредственных участников. Наиболее яркое проявление этого мы находим в главе «Сельская ярмонка», в которой изображается разноголосие разноязыкого, разгульного, пьяного народного «моря». Здесь происходит диалог странников со всем мужицким «миром» который вовлекается в спор о счастье. В этой части поэмы происходит резкий поворот странствующих мужиков в сторону народной жизни. Что же такое счастье в представлении народа? Есть ли счастливые люди в этой среде? Поставленные вопросы раскрываются автором в главе «Счастливые». В которой по собственной инициативе к странникам подходят «счастливцы» из народных низов. Перед нами возникают обобщенные, но ограниченные картины счастья крестьянского («реп до тысячи на небольшой гряде»), солдатского («… в двадцати сражениях я был, а не убит!»), рабочего («щебенки наколачивать в день на пять серебром»), холопского («у князя Переметьева я был любимый раб»). Однако итог этой беседы неприемлем ни для автора, ни для его дотошных героев, вызывает их общую иронию: «Эй, счастие мужицкое! Дырявое с заплатами, горбатое с мозолями, проваливай домой!». Однако в финале этой части некрасовского произведения содержится по-настоящему серьезный и глубокий рассказ о счастливом человеке – Ермиле Гирине, знаменующий более высокий уровень народных представлений о счастье. «Не князь, не граф сиятельный, а просто он – мужик!» – по своему авторитету, влиянию на крестьянскую жизнь этот человек оказывается сильнее князя и графа. И сила эта заключается в доверии народного «мира» и в опоре Ермила на этот «мир». Это отчетливо проявляется в его тяжбе с Алтынниковым за мельницу. Гирин наделен бесценным по своей общечеловеческой значимости чувством христианской совести и чести – в этом и заключается его счастье, в авторском понимании. Совестливость Ермила Гирина, по мнению поэта, не исключительна – она выражает одну из наиболее характерных особенностей русской крестьянской общины, а этот персонаж одним из луших представителей своего народа. Таким образом, Ермил опровергает первоначальное представление странников о сути человеческого счастья. Казалось бы, он имел все, что необходимо для счастливой жизни по предложенной формуле: и покой, и богатство, и уважение. Однако он жертвует этими благами ради правды народной и попадает в острог, сохранив тем самым свою честь, христианскую совесть. Это один из самых ярких примеров понимания истинного счастья в произведении Некрасова. Постепенно, по мере смены событий и появления новых героев, в поэме складывается обобщенный, собирательный образ счастливого человека. Таким счастливцем оказывается у Некрасова борец за народные интересы. Как бы в ответ на рост народного самосознания из разноголосого хора крестьянских голосов начинают все громче звучать песни Гриши Добросклонова – русского интеллигента, настоящего подвижника, которому за это «судьба готовила… чахотку и Сибирь». Образ человека, видящего возможность достижения «счастия народного» в результате всеобщей и активной борьбы за «непотрошеную губернию», является сквозным для всего некрасовского творчества. Это село Избытково, по авторскому замыслу, и ищут теперь духовно выросшие странники, давно забывшие о первоначальной цели своего путешествия. Таким образом, некрасовские странники выступают символом тронувшейся с места, жаждущей перемен к лучшей жизни пореформенной народной России. Однако в поэме нет противопоставления счастья «верхов» и «низов», она подводит читателя к идее воплощения всеобщего счастья – «пира на весь мир». (6
votes, average: 5.00
out of 5) Поэма «Кому на Руси жить хорошо» - итог раздумий автора о судьбах страны и народа. Кому на Руси жить хорошо? - с этого вопроса начинается поэма. Сюжет ее, подобно сюжету народных сказок, построен как путешествие крестьян в поисках счастливого человека. Странники ищут его среди всех сословий тогдашней Руси, но главная цель их - найти «счастье мужицкое». Для Некрасова важен сам процесс, важно, что крестьянство не только задумалось о смысле жизни, но и отправилось в трудный и долгий путь правдоискательства. В поэме решается самый главный вопрос о современности: «Народ освобожден, но счастлив ли народ?» Возникает и другой вопрос: каковы пути, ведущие к народному счастью. В поэме время и пространство приобретают эпический размах - действие про-исходит на всей территории Руси. «Подтянутая губерния», «Терпигорев уезд», «Пу-стопорожняя волость», деревни «Заплатова», «Дырявина», «Разутова» могут быть отнесены к любой из российских губерний, уездов, волостей и деревень. Сам вопрос, взволновавший мужиков, касается всей России - крестьянской, дворянской, купеческой. Поэтому и ссора, возникшая между ними, не рядовое событие, а великий спор. Перед нами не обыкновенные мужики со своей личной судьбой, а радетели за весь крестьянский мир. В «Прологе» завязывается действие. Семеро крестьян спорят, «кому живется весело, вольготно на Руси». Мужики еще не понимают, что вопрос, кто счастливее - поп, помещик, купец, чиновник или царь, - обнаруживает ограниченность их представления о счастье, которое сводится к материальной обеспеченности. Встреча с попом заставляет мужиков над многим призадуматься:»Ну, вот тебе хваленое / Поповское житье». В рассказе попа перед крестьянами встает драматическая судьба пореформенной России: уходит в прошлое старая, патриархальная дворянская Русь, пореформенное разорение нарушило вековые устои дворянской жизни. Перед глазами мужиков развертывается «цепь великая», в которой все звенья прочно связаны: тронешь одно - отзовется в другом. Драма русского дворянства порождает драму в жизни духовного сословия. В той же мере эту драму усугубляет и пореформенное оскудение мужика. «Верхи» оказываются несчастливы по-своему: кризис, переживаемый народом, коснулся всех сословий русского общества. Не случайно, что после встречи с попом характер поведения и образ мысли странников существенно меняются. Они становятся более активными в диалоге, более энергично вмешиваются в жизнь. Их внимание сосредотачивается не на мире господ, а на народной жизни. В «Сельской ярмонке» странники приглядываются к народной толпе, которая является главным действующим лицом. Широка, многолика, стоголоса и безбрежна крестьянская душа. В ней нет середины и меры, в ней все на пределе: если уж радость - так безудержная, если покаяние - так безутешное. Поэт не скрывает здесь и ограниченности крестьянского сознания, находящегося в плену жестоких суеверий, и убогость эстетических вкусов народа. Но здесь же автор восхищается народной отзывчивостью на чужую беду, народной чуткостью к бескорыстной доброте. Начиная с главы «Счастливые», в направлении поисков счастливого человека намечается поворот. По собственной инициативе к странникам начинают подходить «счастливцы» из низов. Звучат рассказы - исповеди дворовых людей, лиц духовного звания, солдат, каменотесов, охотников. Конечно, «счастливцы» эти таковы, что странники, увидев опустевшее ведро, с горькой иронией восклицают: Эй, счастие мужицкое! Нов финале главы звучит рассказ о счастливом человеке - Ермиле Гирине. Рассказ о нем начинается с описания его тяжбы с купцом Алтынниковым. Ермил совестлив. Вот как он рассчитывался с мужиками за долг, собранный на базарной площади: Весь день с могиной раскрытою Ходил Ермил, допытывал, Чей рубль - да не нашел. Всей своей жизнью Ермил опровергает первоначальные представления странников о сути человеческого счастья. Казалось бы, он имеет «все, что надобно для счастья: и спокойствие, и деньги, и почет». Но в критическую минуту жизни Ермил этим «счастьем» жертвует ради правды народной и попадает в острог. Постепенно в сознании крестьян рождается идеал подвижника, борца за народные интересы. В части «Помещик» странники относятся к господам уже с явной иронией. Они понимают, что дворянская «честь» не много стоит: Нет, ты нам не дворянское, Дай слово христианское. Чтобы ответить на вопрос «кому на Руси жить хорошо?», Некрасов оглядывает всю Русь и вначале не находит положительного ответа на этот вопрос, так как поэма была начата в 1863 году, сразу после отмены крепостного права. Но позже, уже в 70-х годах, когда передовая молодежь шла «в народ», обретая счастье в служении ему, поэт пришел к выводу: служить народу - и есть счастье. В образе «народного заступника» Гриши Добросклонова поэт нашел ответ на поставленный в поэме вопрос. Об этом герое рассказано в последней части, названной «Пир на весь мир». Тяжел жизненный путь семинариста Гриши. Сын полунищего дьячка и «батрачки безответной», он прожил голодное детство и суровую юность. В семинарии «их недокармливал хапуга-эконом», а во время каникул Гриша батрачил у себя на Вахла-чине. Он был отзывчивым и любящим сыном, и «в сердце мальчика с любовью к бедной матери, любовь ко всей вахлачине слилась». Он решил посвятить свою жизнь борьбе за освобождение народа: ...И лет пятнадцати / Григорий твердо знал уже, / Что будет жить для счастья / Убогого и темного Родного уголка». Сильный духом, свободолюбивый, чуждый личным интересам, Гриша Добросклонов идет не по проторенной дороге, а выбирает трудный путь в борьбе за угнетенных. Народ, видя в нем своего посланца, благословляет его на борьбу: «Ему судьба готовила / Путь славный, имя громкое / Народного заступника, / Чахотку и Сибирь». Гриша - поэт, он создаст песню «Русь», в которой воспевает пробудившуюся Россию: «Рать подымается - / Неисчислимая. / Сила в ней скажется / Несокрушимая».
– Что, взял? башка упрямая!
Дубина деревенская!
Туда же лезет в спор!
«Дворяне колокольные -
Попы живут по-княжески».
…
Ну, вот тебе хваленое
Поповское житье!4
Эх! Эх! Придет ли времечко,
Когда (приди, желанное!..)
Дадут понять крестьянину,
Что розь портрет портретику,
Что книга книге розь?
Когда мужик не Блюхера
И не милорда глупого -
Белинского и Гоголя
С базара понесет?
Зато крестьяне прочие
Так были разутешены,
Так рады, словно каждого
Он подарил рублем!
Постой, башка порожняя!
Шальных вестей, бессовестных
Про нас не разноси!
…
Пьем много мы по времени,
А больше мы работаем,
Нас пьяных много видится,
А больше трезвых нас.
Работаешь один,
А чуть работа кончена,
Гляди, стоят три дольщика:
Бог, царь и господин!
У каждого крестьянина
Душа что туча черная -
Гневна, грозна – и надо бы
Громам греметь оттудова,
Кровавым лить дождям,
А все вином кончается.
Пошла по жилам чарочка -
И рассмеялась добрая
Крестьянская душа!
Притихла вся дороженька,
Одна та песня складная
Широко, вольно катится,
Как рожь под ветром стелется,
По сердцу по крестьянскому
Идет огнем-тоской!..
«Ой, брат Яким! недешево
Картинки обошлись!
Зато и в избу новую
Повесил их небось?»
Сказал Яким – и смолк.
«Эй, счастие мужицкое!
Дырявое с заплатами,
Горбатое с мозолями,
Проваливай домой!»
И чудо сотворилося -
На всей базарной площади
У каждого крестьянина,
Как ветром, полу левую
Заворотило вдруг!
Хитры, сильны подьячие,
А мир их посильней,
Богат купец Алтынников,
А все не устоять ему
Против мирской казны…
Упомнить где же всякого?
В ту пору дело делалось
В горячке, второпях!
Однако споров не было,
И выдать гроша лишнего
Ермилу не пришлось.
Еще – он сам рассказывал -
Рубль лишний, чей – Бог ведает! -
Остался у него.
Весь день с мошной раскрытою
Ходил Ермил, допытывал,
Чей рубль? да не нашел.
«Извольте: слово честное,
Дворянское даю!»
– Нет, ты нам не дворянское,
Дай слово христианское!
Дворянское с побранкою,
С толчком да с зуботычиной,
То непригодно нам!
Нахохотавшись досыта,
Помещик не без горечи
Сказал: «Наденьте шапочки,
Садитесь, господа!
»
На всей тебе, Русь-матушка,
Как клейма на преступнике,
Как на коне тавро,
Два слова нацарапаны:
«Навынос и распивочно».
«Порвалась цепь великая,
Порвалась – расскочилася:
Одним концом по барину,
Другим по мужику!..»5
Легко вздохнули странники:
Им после дворни ноющей
Красива показалася
Здоровая, поющая
Толпа жнецов и жниц…
…Осанистая женщина,
Широкая и плотная,
Лет тридцати осьми.
Красива; волос с проседью,
Глаза большие, строгие,
Ресницы богатейшие,
Сурова и смугла.
На ней рубаха белая,
Да сарафан коротенький,
Да серп через плечо.Ермил Гирин
(глава «Счастливые»). По поэме «Кому на Руси жить хорошо»
Список
литературы
Дырявое с заплатами,
Горбатое с мозолями,
Проваливай домой!
С глубокой симпатией автор относится к тем крестьянам, которые не пресмыкаются перед господами, не смиряются со своим рабским положением: это и Савелий, и Матрена Тимофеевна, и Гриша Добросклонов, и Ермил Гирин.