Фильмы с красивыми интерьерами для вдохновения. Кристина Краснянская: «Есть пять основных принципов коллекционирования Советский дизайн вы активно показываете на Западе

В Музее архитектуры проходит выставка «Советский дизайн. От конструктивизма к модернизму». На ней показаны редкие предметы мебели и декоративно-прикладного искусства прошлого века. Создатель экспозиции и директор галереи «Эритаж» Кристина Краснянская рассказала «ВД» о правильном коллекционировании советских вещей, трендах сегодняшнего арт-рынка и необходимости в Москве Музея дизайна.

Кристина Краснянская. Источник: промо

Шедевры советского дизайна
Наша выставка отличается от многочисленных экспозиций на темы советской истории и быта. Она не о быте, она об искусстве. В залах представлены очень редкие, единичные, авторские вещи. Главный герой, конечно, — мебель. Но параллельно представлены еще и фарфор, и лаки, и текстиль данного периода.

Советский дизайн сегодня, безусловно, заслуживает музея и достоин стать объектом коллекционирования. Конечно, когда на аукционе «Сотбис» продают картины импрессионистов или русские шедевры, об этом все говорят, пишут наши СМИ. Когда же проходят аукционы по дизайну, информации и резонанс намного меньше. А между тем и цены, и встречающиеся на этих торгах шедевры не ниже уровнем.

Павильон СССР на Международной выставке 1939 г. в Нью-Йорке. . Источник: фонд Государственного музея архитектуры имени А.В. Щусева

Эпохи и стили
Мы постоянно пытаемся изменить сложившееся отношение к советскому дизайну как к чему-то, что несет с собой негативную энергетику. Конечно, это было драматичное время. Но те, кто начинает собирать, втягиваются, видят нюансы, замечают, как время меняло стиль жизни. Например, эпоха после смерти Сталина — «эпоха оттепели», время хрущевок, новых стандартов. Появилось малогабаритное жилье, под которое приходилось приспосабливать мебель. Наблюдать за этой сменой форм — невероятно интересно.

выставка «Советский дизайн. От конструктивизма к модернизму». Источник: промо

Сталинская роскошь
Наверное, самый эффектный раздел на выставке — это сталинский советский ампир. У нас показаны раритетные вещи из Театра Советской Арми и, экспериментальная ваза из мастерской Мухиной 1940-х гг., чертежи ваз Бориса Смирнова (любимого дизайнера Сталина)…

выставка «Советский дизайн. От конструктивизма к модернизму». Источник: промо

И даже в этом пафосном и имперском мире случались удивительные казусы. Взять, например, потрясающее панно Исидора Фрих-Хара, которое выстроено по принципу иконы всех святых. Однажды у нас была его полутораметровая скульптура целующихся взасос русского и европейского рабочих под красным знаменем с надписью «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Помните, все возмущались изображенными целующимися милиционерами, сделанным в начале 2000-х, — а тут 1937 год!

Павильон СССР на Всемирной выставке в 1958 г. в Брюсселе. Источник: фонд Государственного музея архитектуры имени А.В. Щусева

Кому нужны вещи из хрущевок?
В собирании вещей всегда присутствует элемент личной памяти. Взять, например, мебель 1960-х годов, которая нравится моему поколению 30-летних. Но она совершенно не нравится моим родителям. Им с нею приходилось жить не в лучших условиях. Но для знатока или серьезного коллекционера, кроме ностальгии и воспоминаний, есть еще тенденции арт-рынка. Люди, которые, как говорится, в тренде, знают, что 1960-е сейчас на гребне волны. У нас же было то же самое, просто многое забыто. По счастью еще жив Юрий Васильевич Случевский, один из ведущих дизайнеров того времени.

выставка «Советский дизайн. От конструктивизма к модернизму».

Галерея «Эритаж» в феврале отмечает 7-летие выставкой «Советский дизайн. От конструктивизма к модернизму» в Музее архитектуры: мебель дизайна Николая Лансере, Бориса Иофана, Каро Алабяна — теперь новый профиль галереи, прежде специализировавшейся на художниках русского зарубежья и их выставках, в том числе музейных, — Андре Ланского, Бориса Григорьева . Хозяйка «Эритажа» рассказала, чего еще ждать от ее галереи — и от нее лично.

Почему вы перестали проводить аукционы?

По двум причинам. Во-первых, очень это трудоемкое, затратное занятие. Во-вторых, нет у нас еще пока такой культуры — покупать на аукционах. Мы с коллегами пытаемся что-то такое привить, но идет туго. На аукционы ходят в основном дилеры — и аукционные дома ориентированы на дилеров. А среди широкой публики, не коллекционеров, а просто покупателей, тех, кто приобретает от случая к случаю, это еще не вошло в привычку — посещение аукционов, блошиных рынков, эксперименты по органическому сочетанию старого и нового… Все очень зависят от своего дизайнера. А у дизайнеров собственные предпочтения и принципы. В результате все выливается в надуманные интерьеры «под ключ», вскоре устаревающие морально. Несколько лет — и человек понимает, что в этом жить больше не может. Я сейчас сама себе делаю квартиру, где смесь всего. Эклектика как принцип — мы пытались это втолковать клиентам начиная с первой выставки коллекционной мебели здесь, в Москве (выставка при участии известных парижских галерей Didier Aaron и Yves Gastou охватывала XVIII — ХХ века, от Жан-Франсуа Эбена до Этторе Соттсасса . — TANR ). Вот и у меня будет и скандинавская мебель 1960-х, и советская, и русское искусство, и современное, и не очень современное.

Зато современное искусство у вас — новое направление деятельности.

Это отдельный проект, где я выступаю, скорее, как арт-менеджер. Есть несколько российских художников, которых я, так скажем, хочу интегрировать в международный контекст — для меня это интересная задача, повод использовать уже опробованные, известные технологии. Что из этого выйдет, посмотрим. Пока у меня есть двое подопечных. Алексей Морозов мне симпатичен тем, что у него есть школа, но с академической формой присутствует и contemporary touch : несмотря на академизм, его искусство не кажется салонным. Морозов очень нравится, и его готов курировать Алессандро Романини , который делал не одну выставку Ботеро , в том числе недавнюю юбилейную. Готовится турне: сначала выставка Морозова в неаполитанском Национальном археологическом музее, в декабре 2015 года, потом, в марте 2016-го, в Москве, в ММОМА на Гоголевском. Ведем переговоры с Венецией — хотим представить мраморную скульптуру Морозова на одной из городских площадей во время биеннале.

Другой художник — Оксана Мась . Оксана — человек креативный. Ко мне она пришла, когда поняла, что для воплощения ее проектов нужна работа целой команды. Один ее Алтарь чего стоит (мы его будем показывать в Парке Горького в марте)! Ею заинтересовалась куратор и искусствовед Джанет Цвингенбергер , которая увидела ее работы несколько лет назад, с тех пор наблюдала за ней и сейчас собирается писать об Оксане монографию. У Оксаны тоже турне: выставка Feeling of Light пройдет в Баку с 5 июля по 5 сентября, после этого — Астана, Берлин, и сейчас мы ведем переговоры о Стамбуле.

Но это не галерея, это я сама; галерея — все же некоторое ограничение формата. Галерея занимается художниками русского зарубежья плюс коллекционным дизайном. А я, как любой человек, хочу развиваться. Для этого мне нужны какие-то перспективы, где уже не как галерея я буду выступать, а как Кристина.

А если выбирать что-то одно, на чем бы вы остановились?

На дизайне, конечно. Но зачем? Я решила, что могу позволить себе несколько не связанных проектов. На Западе нас знают как галерею, которая занимается дизайном; коллекционный дизайн — в России это та ниша, где мы стали пионерами; при галерее сформировалась значительная коллекция, куда вошли уникальные вещи, от конструктивизма до модернизма, — через несколько лет эта коллекция вполне может стать музеем. В Москве и в России мы до сих пор известны главным образом благодаря тому, что занимаемся русским зарубежьем: сделали много достойных проектов музейного уровня, сотрудничаем с музеями, входим в общество друзей Русского музея, у нас есть наши коллекционеры, чьи коллекции мы ведем — пополняем новыми произведениями, консультируем… Но к 7-летию галереи я хочу сделать выставку в Музее архитектуры, посвященную именно дизайну, — ретроспективу советского дизайна, охватывающую практически все направления в этой области, исторический экскурс начиная мебелью Бориса Иофана для Дома правительства и заканчивая 1960-ми. Работая над каталогами, особенно к международным ярмаркам, я поняла, что, кроме сугубо технической и сопроводительной информации, всех всегда интересует также информация общего порядка. Я подумала, что нужен ликбез. Появилась идея сделать документальный фильм, где можно представить эпоху как раз через вещи — через эффектные вещи, помпезные вещи, трагически гибнущие и забытые вещи… Я хочу сделать фильм настолько серьезным, чтобы можно было с ним поучаствовать в фестивале документального кино, допустим. Кино планирую представить летом на Базеле — к февралю мы не успеваем.

Прошлым летом вы на Базель не ездили…

…Но в следующем году собираемся. Если политическая ситуация позволит. У нас ведь специфический материал — советский дизайн. А ехать в Европу с агитационной советской мебелью, согласитесь, сейчас было бы нелепо. Поэтому мы отказались. Организаторы были расстроены. Сказали, что уже сформировался круг тех, кто интересуется именно нами, и для организаторов такая ситуация, когда галерея три года участвует, потом вдруг не участвует, — это не очень понятно, искусство должно быть вне политики и поверх границ. Разумеется — но как быть с искусством, политическим по содержанию? Потом, базельская ярмарка получает широкое освещение в СМИ. Кто о нас только не писал: Wallpaper, Guardian, Daily Telegraph ! Теперь, спрашивается, зачем все это делать и везти в Базель, наперед зная, что рискуешь нарваться на запрограммированно негативную реакцию на все русское? До того у меня было прекрасное реноме — не хотелось бы его портить.

Но собираетесь вы по-прежнему продвигать на Design Miami советский дизайн?

Недавно за ужином в Италии мои коллекционеры мне сказали, что 1950-1960-е годы — это так круто, чтобы я ни в коем случае не бросала эту тему. Рем Колхас с нами связывался, когда мы были на Базеле, потому что как раз работал над одним из будущих помещений «Гаража», созданном в соответствующее время. Но мы не ограничиваемся только этим периодом. Просто вещи 1920-х, 1930-х, 1940-х годов более редки и более коллекционны, скажем так; хотя и 1960-х тоже осталось мало. Но эти вещи, как никогда, востребованны, да и вообще та эпоха, похоже, опять становится актуальной. Наш материал привлекает музеи. Я подружилась с Музеем декоративно-прикладного искусства Нью-Йорка, который не так давно стал подразделением Смитсоновского института; они проявили интерес к совместным выставкам: у них глава выставочного департамента, заместитель директора, занимается агитационным текстилем. Спасибо Крейгу Робинсу , основателю и совладельцу Design Miami , который предоставил русской галерее возможность показывать советский дизайн на такой ярмарке — и должным образом заявить о себе.

Откуда вообще возникла идея заняться советской мебелью?

Идея пришла в тот момент, когда я заметила, усердно посещая Design Miami из года в год, что удельный вес самого модного, cамого дорогого, самого востребованного стиля ар-деко стал снижаться, понемногу уступая место мебели 1950-1960-х годов. Плюс где-то сыграли воспоминания детства советского. Крейг Робинс как-то раз подвел меня к стенду галереи, которая занимается скандинавским дизайном, и, увидев эту минималистичную, аскетичную мебель, я с удивлением узнала от владельца галереи, что только что весь стенд у него купил Роман Абрамович . Да, коллекционеров немного, но они есть. Просто мало кто знает, что у Абрамовича дом есть, обставленный историческими вещами в стилистике 1930-х годов. Что Абрамович купил Бэкона — вот это знают.

Коллекционной мебелью вы собирались не только торговать, но вроде и производить ее.

Год назад, когда я рассказывала об этом, я полагала, что к нынешнему моменту мы будем находиться в несколько иной точке, нежели оказались. Я по-прежнему лелею эту мысль — воспроизводить советские образцы, но пока проект не запущен. Чем хороши реплики: не все готовы обзавестись именно старой, антикварной мебелью — пусть даже отреставрированным и перетянутым, но все-таки почтенного возраста креслом, — и другое дело — реплика. Я не изобретала велосипед, а просто пару лет назад в Париже в галерее Yves Gastou увидела повторения Этторе Соттсасса , limited edition . Эвелина Хромченко сказала: «Я у тебя буду первый заказчик на реплику». И не она одна. Будет ли это производиться здесь или за границей? С учетом нынешних реалий, скорее всего, здесь.

Но без воспроизведения советского качества?

Вы о материалах? Да, качество падало, и большинство мебели того времени потом выбрасывали именно по этой причине. Но исходные материалы были нормальные. Когда мы стали заниматься этим периодом, то Юрий Васильевич Случевский (86-летний профессор кафедры мебели, заслуженный деятель искусств Юрий Случевский до сих пор ведет в МГХПА им. С. Г. Строганова основной профилирующий курс «Проектирование мебели». — TANR ) рассказывал о выставках на ВДНХ в конце 1950-х — начале 1960-х, когда в экспериментальном цеху Строгановки делали прототипы — из качественных, добротных материалов. В массовом производстве, понятно, использовались уже другие материалы. А прототипы разошлись по дачам и квартирам.

Коллекционирование произведений искусства - элитное увлечение, подразумевающее не только серьезное образование в области искусствознания, но и безупречный вкус.
О том, можно ли воспитать хороший вкус самостоятельно и как научиться создавать арт-коллекции нам рассказала искусствовед, член-корреспондент Международной Академии Культуры и Искусства, владелица московской галереи "Эритаж, Кристина Краснянская.

Кристина, что для Вас «хороший вкус»?
Хороший вкус - это искусство быть в гармонии с окружающим миром. Руководствуясь вкусом, мы можем выбирать, что станет частью нашей жизни, а что нет. Это как создание хорошей коллекции. Умение выбирать и находить соответствия определяет формирование нашего личного жизненного контекста. Человек с хорошим вкусом всегда существует и ощущает себя к месту и ко времени, поскольку стремится к гармонии между внешним и внутренним миром.
На Ваш взгляд, хороший вкус можно воспитать?
Безусловно, хороший вкус, это та черта, которая прививается с детства. Если человек с самого раннего возраста знакомится с красотой и вечными канонами прекрасного, ему гораздо проще выработать хороший вкус. Хороший вкус - не врожденное качество, скорее это результат работы над собой. Постоянно расширяя свой кругозор и открывая новое, мы совершенствуем свой вкус. Хороший вкус часто ассоциируют с чувством стиля, хотя это два совершенно разных понятия, как мода и искусство.
А что важнее при формировании частных коллекций - вкус или мода?
Законы моды существуют во всех видах человеческой деятельности. Но мода всегда условна. Несмотря на то, что модное искусство невероятно востребовано в конкретный момент, это не делает его более привлекательным с точки зрения формирования коллекции. Существуют гораздо более важные критерии при выборе произведений для коллекционирования и в первую очередь, это художественная ценность произведения. Сегодня чрезвычайно модно собирать contemporary art, но это совсем не значит, что коллекционеры искусства XIX века имеют дурной вкус…
Вкус профессионала и начинающего коллекционера очень часто не совпадают. Как Вы ведете себя в таких ситуациях - прививаете вкус клиентам или стараетесь соответствовать их устремлениям?
Я всегда стараюсь прислушиваться к пожеланиям и видению моих клиентов, не скрывая, однако, от них своего мнения. Как правило, все начинают коллекционировать с классики, руководствуясь представлениями, полученными в хрестоматиях и музейных каталогах. Но консервативность в коллекционировании - не всегда признак хорошего вкуса. Абстрактное искусство - это эволюция, которую проходит сначала художник, а затем и зритель. Это искусство требует особой подготовки, опыта и образования. К нему нужно прийти, постепенно расширяя свое видение, а можно не прийти никогда.
Как современное искусство влияет на общественный вкус?
Во все времена изобразительное искусство формировало, как каноны прекрасного, так и модные типажи. Современное искусство делает это более интенсивно и эклектично, говоря одновременно об очень многом. Сегодня наблюдается тенденция к синтезу искусств, когда театр объединяется с музыкой, живопись с дизайном, видеоинсталляциями и кинематографом. Искусство показывает нам свое отношение к процессам, происходящим в обществе, и помогает определить наше собственное отношение к этому. Насколько ярко и интересно это получается - зависит от таланта и мастерства художника.
Дурной вкус в искусстве - это…?
Эпатаж. Когда художнику не хватает вдохновения или школы для того, чтобы заявить миру о себе, он прибегает к эпатажу. Благодаря деятельности некоторых творческих объединений, современное русское искусство стало очень часто ассоциироваться с эпатажем. К счастью, помимо эпатажа, в России существует много интересных современных художников, опирающихся на богатые традиции русской живописной школы. Без сомнения, когда-нибудь их творчество станет достоянием широкой общественности, но уже сейчас их работы являются предметом коллекционирования.
Творчество какого художника является для Вас примером безупречного вкуса?
Это очень емкий вопрос. Невероятно сильным чувством стиля обладали такие художники как Ван Гог, Марк Шагал, Константин Коровин. Для меня лично бесконечным источником восхищения является творчество графа русского авангарда Андрея Ланского, русского художника, покинувшего родину в годы октябрьской революции и добившегося широкого признания на западе. Его лирические абстракции - рафинированная интеллектуальная живопись, полная энергетики «цвето-света». Сегодня творчество Ланского наконец-то обретает заслуженное признание и у себя на родине, что свидетельствует том числе и об эволюции общественного вкуса в России…
(С сайта галереи):
Основными направлениями деятельности международной арт-галереи «"Эритаж» являются искусство русской эмиграции первой половины XX века и современное русское искусство.
Сознавая ту ответственность, которую налагает на галерею работа с произведениями искусства такого уровня, как «Русское зарубежье», мы стремимся и в работе с contemporary art проявлять максимальную требовательность. Современное русское и западное искусство представлено в галерее «"Эритаж» художниками, чьи работы находятся в собраниях ряда мировых музеев.
Многие участники наших выставочных проектов являются членами Союза Художников СССР и России, учениками таких колоссов современной живописи, как Варвара Бубнова (член «Союза Молодежи», «Бубнового Валета», «Ослиного хвоста», выставлялась вместе с Малевичем, Татлиным и Родченко), Василий Ситников (представитель «неофициального искусства, основатель собственной школы), Генрих Людвиг (представитель авангарда советской архитектуры 20-х годов).
Каждая из представленных в нашей галерее работ несет неоспоримую художественную ценность, делая современное искусство достойным элитного коллекционирования и неизменно дарящим нам радость от соприкосновения с прекрасным.
------------------
Кристина Краснянская (38 лет): дочь совладельца «Евроцемент груп» Георгия Краснянского (состояние 1,5 млр.уе.).
Галерея «Эритаж»

Возвращение утраченного культурного наследия России - магистральное направление в работе галереи «Эритаж». С 2011 года галерея формирует коллекцию авторского западного и советского дизайна. В 2012 и 2011 она стала первой и единственной российской галереей, приглашенной для участия в Design Miami / Basel. Февральская выставка в Музее Архитектуры «Советский дизайн. От конструктивизма к модернизму 1920 - 1960-е» - плод грандиозной кураторской работы. Выставка впервые в истории во всей полноте представляет зрителям не просто советский дизайн, но антикварные предметы музейного уровня.

Кристина Краснянская, искусствовед, коллекционер, владелица и арт-директор международной арт-галереи «Эритаж», куратор выставочного проекта «Советский дизайн. От конструктивизма к модернизму 1920 - 1960-е».

Кристина, расскажите, пожалуйста, нашим читателем о кураторском замысле. В чем заключается основная концепция проекта?

В пяти анфиладных залах музея представлено в общей сложности около двух сотен предметов интерьера, включая мебель, пластику, посуду, ткани и проч. Концептуальным кураторским решением мы разделили экспозицию на стили и направления: пять залов - пять эпох - пять стилей. Когда мы изначально стали заниматься проектом, я столкнулась с тем, что в принципе, на Западе, кроме русского авангарда и советского конструктивизма, никто ничего не знает о советском дизайне. Впрочем, то же самое, увы, происходит по большому счету и у нас. К сожалению, так устроена наша ментальность, при смене, что называется, вех, у нас уничтожалась всё, все материальные памятники предыдущей эпохи. Мало что осталось и от наследия, под названием советский дизайн. Больше повезло архитектуре. За те четыре года, пока занималась проектом, совершенно неожиданно для себя я открыла целый пласт стилей, эпох, направлений. Некоторые существовали параллельно. Некоторые сменяли друг друга. Наша выставка имеет абсолютный историко-культурологический акцент.

С чего начинается экспозиция?

Выставка начинается с зала, посвященного конструктивизму. Здесь представлены редкие образцы мебели, выполненные по проекту Бориса Иофана для его знаменитого «Дома на набережной» (1927-1931), в котором архитектор полностью разработал все интерьеры. Здесь также представлена агитационная мебель (1930-е годы), например, гарнитур, выполненный по проекту архитектора Игоря Крестовского для смоленского дома-коммуны «Хлеба коммунизма». Естественно, все стили и направления связаны с процессами, происходящими в государстве. Из песни, что называется, слов не выкинешь. Приход новой личности, смена курса, всегда влияла на быт, на архитектуру, на дизайн. Теперь агитационная мебель стала раритетом и несколько аутентичных предметов из Дома Коммуны в экспозиции - большая удача! Вещи, представленные в проекте, происходят не только из нашей галерейной коллекции, но из частных и музейных собраний, в том числе, из Музея Декоративно-прикладного искусства, из Музея Архитектуры. В МУАРЕ мы, что называется, провели разведку боем и нашли очень интересные вещи, вроде фотографий.

Диван из сета мебели "Хлеба коммунизма". Игорь Крестовский и Артель "Ленинец" - 1937

Второй зал?

Второй зал посвящен советскому ар деко. Стиль ар деко, его советский вариант, своими корнями уходит в конструктивизм. Здесь есть отличные экземпляры, например, мебель, сделанная в 1930-х годах по проекту Николая Лансере для Музея В.И. Ленина в
Ленинграде, размещенного в Мраморном дворце. Что особенно интересно, Лансере проектировал этот мебельный комплект, сидя в ГУЛАГе, в «шарашке», в «Особом конструкторско-техническом бюро». В этом зале представлены также великолепные образцы советского агитационного Веджвуда, что очень интересно.

Третий зал?

В третьем зале есть потрясающие предметы дизайна 30-х годов, например, холодильник. Сегодня трудно понять, что это именно холодильник. У этого холодильника, кстати, даже есть надпись, что он подарен некому чекисту Морозову. В этом же зале представлены и чертежи любимого сталинского архитектора-дизайнера Бориса Смирнова.

Четвертый зал?

В этом зале - советский ампир. Здесь во всей красе предстают вещи Карена Алабяна, создателя Театра Красной Армии. Мебель сталинского ампира показана также уникальными экземплярами: креслом-трансформером и радиолой, которые были изготовлены по заказу ленинградского кировского Театра оперы и балета (Мариинка) в подарок Михаилу Ивановичу Калинину. Вещи разные, интересные, все сопровождаться графикой, фотографиями.

Радиола. 1940

И последний, пятый зал?

Последний зал посвящен набирающему обороты, модному ныне советскому модернизму, функционализму 1960-х. Здесь главной темой является космос. Это время лаконичной, функциональной мебели, которая должна была встраиваться в хрущевки. Советский модернизм, представленный работами дизайнеров 1950-1960-х
годов, продолжил традиции авангарда. Пример - чертежи мебели Юрия Случевского, с его оригинальной модульной системой, регулирующей высоту и ширину конструкции, ориентированной на рост человека.
Плотно поработав со Строгоновской академией, с Юрием Случевским, который в конце 1950-х годов имел в Строгоновке экспериментальное производство, мы наглядно увидели, как в период оттепели дизайнеры вдохновлялись именно авангардом 10-20-х годов. Безусловно, существовала преемственность! Такова концепция.

Стеллаж (1960-е, дуб, 125х90х24 см, из ряда мебели, сделанной специально для образцовой квартиры в московском районе Черемушки)

Что можно еще сказать об экспозиции, в том числе, о дизайнерском ее решении?

Выставка объединена единым художественным решением. На пол мы положили супрематические фигуры из ковролина, которые связывают в общую композицию все пять залов. В экспозиции акцент сделан, конечно же, на мебель, хотя есть и Палех, и фарфор, и стекло, и агитационный текстиль. Но главным героем, безусловно, является мебель. У нас представлены уникальные, коллекционные предметы, которые найти нынче крайне сложно. Это авторская мебель. Это большая редкость, с провенансом, с историей. Чтобы зрителям было более комфортно смотреть выставку, мы выпустили путеводитель.

Насколько выставка полезна для профессионалов?

Она очень полезна и для дизайнеров, и для архитекторов, и для декораторов. Она уничтожает белое пятно в истории отечественного дизайна. Выставка - настоящий источник вдохновения, понимание базы… Надо сказать, что наши заказчики, наконец-то перестают бояться старых вещей в интерьере. И выставка еще раз этому способствует. Живой интерьер - это эклектичный интерьер, где стулья из разных эпох соседствуют с современным искусством и антикварным комодом. Если бы я занималась интерьерами профильно, как декоратор, то сочиняла бы именно такие интерьеры, а особенный акцент делала на советском дизайне.

Николай Лансере. Кресло. 1932

Кристина, скажите, с чего начиналась ваша галерейная коллекция дизайна? Это всегда интересно.

Надо сказать, что мы уже собрали коллекцию на маленький, но качественный музейчик, четыре года собираем! Началось же все очень смешно, с Иофана. Когда делали проект, посвященный авангарду и пост-авангарду для Базеля, нам в руки попал иофановский стул. На наш стенд пришла американка, которая стала на нем ужасно прыгать. Сердце мое зашлось, мы стул огородили и повесили табличку: не садится! руками не трогать! не продается! Так вот и началась наша коллекция. Все получилось очень концептуально. Стул - это же архитектура!

Кресло (

Выставка проходит в Государственном музее архитектуры имени А.В. Щусева,. (Анфилада главного здания) до 22 марта.

Фото: АНТОН ЗЕМЛЯНОЙ Стиль: КАТЯ КЛИМОВА

Смаковать победу на финише легко — куда сложнее первым начать забег. Но трудности Кристину Краснянскую никогда не смущали. Мы встретились с основательницей «Эритажа», недавно отпраздновавшей десятилетие своей галереи и уже давно доказавшей всему миру, что дизайн в СССР был.

«Дизайн в Советском Союзе? Ты шутишь?» — удивленный возглас основателя и куратора Design Miami / Basel Крейга Робинса владелица галереи «Эритаж» запомнила на всю жизнь. Шесть лет назад, когда она решила показывать советский дизайн в Базеле, возникали и другие вопросы, сводившиеся к пресловутому: «Зачем тебе это нужно?» Но Кристина всегда знала зачем. Она вообще из тех людей, кто сначала берется за матчасть, а уже потом бросается в омут с головой, так что эту историю успеха даже скептик не смог бы объяснить чистым везением. «Я понятия не имела, как на нас отреагируют, — вспоминает галеристка. — Помню, мы привезли полутораметровую скульптуру — целующихся взасос русского и европейского рабочих под красным знаменем с надписью: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» У меня спрашивали: «Это что, contemporary art?» Нет, говорю, не contemporary — 37-й год». Краснянская уверена, что тогда, во время подготовки дебютного базельского проекта, ничего бы не получилось без помощи Юрия Васильевича Случевского: профессор Строгановки и создатель первой корпусной мебели в СССР стал ее верным помощником и консультантом. «Мы понимали, что авангардистских объектов у нас почти не осталось. Но есть конструктивизм, который, по сути, является поздним авангардом. Возникла идея диалога конструктивизма с эстетикой 60-х — периода, когда дизайнеры и архитекторы обращались все к тому же авангарду и баухаузу». План не просто сработал, а выстрелил с оглушительной силой — и в Россию галеристка вернулась с хвалебными рецензиями The Guardian, Wallpaper и The Daily Telegraph, хором назвавших участи «Эритажа» чуть ли не главным событием ярмарки. «Если бы мне сказали, что будет ТАК, ни за что бы не поверила, — улыбается собеседница. — Мы ведь стали первопроходцами: двигались с закрытыми глазами в темноте».

С ролью первопроходца Кристина справляется ловко. А началось все с художников русского зарубежья. «Конечно, мы не открыли Америку, уж простите за каламбур. До нас были галереи «Наши художники», «Элизиум», «Акварель». В 1995-м в Третьяковке прошла важная выставка «Они унесли с собой Россию» — живопись, графика и архивные материалы, собранные французским профессором Ренэ Герра. Поднялся целый пласт имен: Исаев, Пожедаев, Поляков, де Сталь. Но одно дело — экспозиция в музее, и совсем другое — частная галерея, которая должна зарабатывать. Это сегодня за полотнами художников- эмигрантов охотятся коллекционеры, а тогда их мало кто знал. Знали Шагала, Кандинского, Явленского, Гончарову с Ларионовым. Но стоило сделать шаг в сторону — сплошь белые пятна. Так что перед нами стояло много задач, и главная среди них — просветительская: объяснить, кто все эти люди и почему их работы — правильная инвестиция. И вот мы открыли экспозицию Андрея Михайловича Ланского. Небольшую, но очень объемную: ранние вещи, мозаика, коллажи, лирическая абстракция. Реакция была просто wow! Это один из любимых моих проектов: во‑ первых, он дебютный, а во- вторых, очень показательный — таких синкретических выставок мы придумали очень много за десять лет».

Кстати, о десятилетии: его в «Эритаже» отметили ужином в исполнении Владимира Мухина и экспозицией, посвященной советскому ар деко. «Мы с куратором Сашей Селивановой выбрали крошечный временной отрезок — с 1932-го по 1937-й, — поясняет галеристка. — Решили показать квазистиль: уже не авангард, но еще не ампир». Подготовка к июньскому Базелю тоже идет вовсю. Краснянская повезет агитационное искусство 20−30-х: мебель, фарфор, ковры, стекло. А еще в планах производство реплик советской мебели и проекты со знаменитыми арт-институциями. «Хочу сотрудничать с Фондом Prada», — мечтательно говорит она. Звучит громко, но для Кристины нет ничего невозможного. Ее экспонатами восхищается Норман Фостер, а лучшие московские музеи доверяют «Эритажу» свои коллекции. Она курирует выставку в миланском Museo MAGA и помогает нашим художникам стать звездами на международной арене. Даже вне рабочих стен эта хрупкая девушка успевает столько, что начинаешь подозревать ее в телепортации: сегодня изучает ретроспективу Кабакова в Лондоне, завтра аплодирует Курентзису в Москве. Так и хочется спросить адскую банальность: «Вы хотя бы иногда отдыхаете? Нужно же освобождать голову!» «Конечно, нужно, — подхватывает она. — Для этого есть самолеты. На днях вот перечитывала «По ком звонит колокол». И знаете что? Книга отлично запараллелилась с нашим недавним проектом на тему Гражданской войны в Испании. Ой, я, кажется, опять о работе, да?»