Кто такой Великий Гэтсби? Гэтсби самый богатый человек в мире.
Роман «Великий Гэтсби» написан в 1925 году. Это год индустриализации, развития различных технологий и открытий в научной сфере. На нашем сайте можно прочитать краткое содержание «Великий Гэтсби» для читательского дневника. Это тяжелый период, когда люди ожидали новой войны и находились в «подвешенном» состоянии.
Основные персонажи романа
Главным героем произведения является Джей Гэтсби. Или же сам рассказчик Ник Каррауэй, лично знакомый с Гэтсби и ведущий о нём повествование. Гэтсби является богатым мужчиной 30 лет. О роде его занятий почти ничего не известно, но говорят, что он участвовал в войне и убил там человека.
Сам Гэтсби достаточно скрытный, иногда он даже не появляется на собственных вечеринках. Это человек настойчивый и целеустремлённый, благородный и романтичный. А ещё у него есть заветная мечта: Что когда-нибудь он заговорит с Дэзи Бьюкенен - девушкой, в которую он давно был влюблён.
Ей 23 года, и она родом из богатой семьи, а ещё у неё есть муж, который ей изменяет…
Фицджеральд «Великий Гэтсби» в сокращении
Фрэнсис Фицджеральд «Великий Гэтсби» краткое содержание для читательского дневника:
Действия произведения происходят в 20‑е годы 20 века, в эпоху джаза и запрета спиртного. Однако это не мешало контрабандистам переправлять в страну литры алкоголя.
Ник приезжает к своей родственнице Дэзи. Он знакомится с Гэтсби. И после дружеского разговора с ним решает ему помочь - он приводит Дэзи в поместье Гэтсби, где они разговаривают, и мужчина признаётся ей в любви.
Дэзи отвечает взаимностью на чувства героя, но муж рассказывает неприятные вещи о Гэтсби, которые заставляют её засомневаться в решении развестись с мужем. По дороге она случайно сбивает на машине девушку - любовницу мужа, Гэтсби принимает удар на себя, солгав, что он был за рулём.
Разъярённый муж девушки убивает Гэтсби. Но случается это уже после предательства Дэзи - ведь после происшествия она просто сбегает с мужем, даже не оставив никакого послания Гэтсби.
Вывод :
То, как передавалась мечта Гэтсби - тот зелёный огонёк на противоположной стороне озера, к которому тянулась рука мужчины… это очень красивая метафора, очень трогательная и пронзительная. И та интересная мысль - настоящая Дэзи даже не всегда дотягивала до образа, созданного в голове Гэтсби.
Ведь это достаточно распространённая проблема, когда мы влюбляемся в образ в нашей голове, стремимся к нему, а когда получаем, то испытываем некоторое разочарование и неудовольствие. Но Гэтсби не разочаровался, он видел в ней идеал, а она оказалась поверхностной, даже бесчеловечной. Грустная история. А Гэтсби был действительно по-своему велик.
Читайте также: Над написанием романа «Три товарища» Ремарк трудился четыре года и завершил его в 1936 году. Для читательского дневника рекомендуем прочитать по главам. Поначалу это было небольшое произведение под названием «Пат», которое спустя время трансформировалось в полноценную книгу о любви, декорацией к которой послужила послевоенная Германия.
Короткий пересказ «Великого Гэтсби» Фицджеральда
«Великий Гэтсби» Фицджеральд краткое содержание:
Действие романа происходит в начале 20‑х годов XX века в Америке.
Ник Каррауэй, от лица которого ведётся повествование, поселяется в маленьком домике в Уэст-Эгге на Лонг-Айленде. Однажды он посещает свою троюродную сестру Дейзи и её мужа Тома Бьюкененов, живущих на другом берегу, в Ист-Эгге. Там же он знакомится с гольфисткой Джордан Бейкер.
Том – высокомерный человек с расистскими взглядами, неверный жене и имеющий любовницу по имени Миртл – жену владельца автосервиса в Нью-Йорке, – с которой он впоследствии познакомит и Ника. Дейзи знает о неверности мужа, но старается не обращать на это внимание. Сама Дейзи – обаятельная, но не слишком умная женщина.
Рядом с домиком Ника Каррауэя стоит огромная усадьба известного богача Гэтсби. По субботам в этой усадьбе проводятся вечеринки, куда может приехать каждый желающий. Ник получает приглашение на такую вечеринку (как оказывается, он был единственным гостем с приглашением), встречает там Джордан Бейкер и знакомится с хозяином виллы – мистером Гэтсби.
Гэтсби – человек лет тридцати, обладающий прекрасными манерами, является нуворишем. Он – выпускник Оксворда, ветеран войны, поднявшийся из самых социальных низов до своего положения своими усилиями, однако в эти факты верят далеко не все. Личность Гэтсби считается загадочной.
Гэтсби почему-то особенно радушно принимает Ника и заводит с ним дружбу. Он рассказывает о себе, что кажется Нику странным. Действительно, всё оказалось не просто так.
Джордан Бейкер, по просьбе Гэтсби, рассказывает Нику всю правду: будучи солдатом, Гэтсби попал в дом к Дейзи, и они безумно влюбились друг в друга. Хотели сыграть свадьбу, но Гэтсби пришлось отправиться на фронт, и связь влюблённых прервалась на долгий срок. Дейзи, решив, что Гэтсби погиб, обручилась с Томом, но в день свадьбы получила письмо от Гэтсби. Расстроить свадьбу у неё не получилось. Бьюкенены зажили семейной жизнью, у них родилась дочь.
Узнав, где живёт Дейзи, Гэтсби построил напротив свою виллу. Он проводил вечеринки – в надежде, что однажды на них придёт и Дейзи. И теперь, познакомившись с Ником, он просит устроить им встречу.
Встреча произошла, Гэтсби и Дейзи снова влюбились друг в друга, и оба безумно счастливы. Во время объяснения в отеле «Плаза» Том узнаёт о влюблённых, происходит скандал. Решено ехать обратно домой: Ник, Джордан и Том едут в одной машине, Гэтсби и Дейзи – в другой.
В это время Миртл, поссорившись с мужем, выбегает на дорогу, и машина, в которой ехали Гэтсби и Дейзи, сбивает её и скрывается. Подозрения падают на Гэтсби. Ник встречает Гэтсби в саду Бьюкененов, и догадывается, что за рулём была Дейзи. Расстроенный смертью жены, муж Миртл находит Гэтсби и убивает его, а затем застреливается и сам.
Кроме Ника, на похороны Джея Гэтсби приезжает его отец. Опаздывает один из гостей. Больше никого нет: Бьюкенены уехали прочь, Дейзи даже не пришла. Это огорчает Ника. Вилла Гэтсби опустела.
Через несколько лет Ник встречает Тома, но встреча их холодна. Ник Каррауэй вспоминает Гэтсби и понимает, что такого человека, как он, больше никогда не будет в его жизни.
Роман учит нас верности и преданности; он учит нас любить и быть готовым на любые поступки ради любви; он учит нас чести и дружбе.
Это интересно: Роман «Американская трагедия» Теодор Драйзер впервые опубликован в 1925 году. В основе сюжета – убийство в 1906 году Ч. Джилеттом своей девушки Грейс Браун и схожий случай с К. Харрисом. Для подготовки к уроку литературы рекомендуем прочитать для читательского дневника.
Содержание трагедии «Великий Гэтсби» с цитатами
«Если мерить личность её умением себя проявлять, то в Гэтсби было нечто воистину великолепное, какая-то повышенная чувствительность ко всем посулам жизни… Это был редкостный дар надежды, романтический запал, какого я ни в ком больше не встречал ».
Ник Каррауэй принадлежит к почтенному зажиточному семейству одного из небольших городков Среднего Запада. В 1915 г. он закончил Йельский университет, затем воевал в Европе; вернувшись после войны в родной городок, «не мог найти себе места » и в 1922 г. подался на восток - в Нью-Йорк, изучать кредитное дело.
Он поселился в пригороде: на задворках пролива Лонг-Айленд вдаются в воду два совершенно одинаковых мыса, разделённые неширокой бухточкой: Ист-Эгг и Уэст-Эгг; в Уэст-Эгге, между двумя роскошными виллами, и притулился домик, который он снял за восемьдесят долларов в месяц. В более фешенебельном Ист-Эгге живёт его троюродная сестра Дэзи. Она замужем за Томом Бьюкененом. Том баснословно богат, учился в Йеле одновременно с Ником, и уже тогда Нику была весьма несимпатична его агрессивно-ущербная манера поведения.
Том начал изменять жене ещё в медовый месяц; и сейчас он не считает нужным скрывать от Ника свою связь с Миртл Уилсон, женой владельца заправочной станции и ремонта автомобилей, что расположена на полпути между Уэст-Эггом и Нью-Йорком, там, где шоссе почти вплотную подбегает к железной дороге и с четверть мили бежит с ней рядом. Дэзи тоже знает об изменах мужа, это мучает ее; от первого визита к ним у Ника осталось впечатление, что Дэзи нужно бежать из этого дома немедленно.
Летними вечерами на вилле у соседа Ника звучит музыка; по уик-эндам его «роллс-ройс» превращается в рейсовый автобус до Нью-Йорка, перевозя огромные количества гостей, а многоместный «форд» курсирует между виллой и станцией. По понедельникам восемь слуг и специально нанятый второй садовник весь день удаляют следы разрушений.
Скоро Ник получает официальное приглашение на вечеринку к мистеру Гэтсби и оказывается одним из весьма немногих приглашённых: туда не ждали приглашения, туда просто приезжали. Никто в толпе гостей не знаком с хозяином близко; не все знают его в лицо.
Его таинственная, романтическая фигура вызывает острый интерес - и в толпе множатся домыслы: одни утверждают, что Гэтсби убил человека, другие - что он бутлегер, племянник фон Гинденбурга и троюродный брат дьявола, а во время войны был немецким шпионом. Говорят, также, что он учился в Оксфорде.
В толпе своих гостей он одинок, трезв и сдержан. Общество, которое пользовалось гостеприимством Гэтсби, платило ему тем, что ничего о нем не знало. Ник знакомится с Гэтсби почти случайно: разговорившись с каким-то мужчиной - они оказались однополчанами, - он заметил, что его несколько стесняет положение гостя, незнакомого с хозяином, и получает в ответ: «Так это же я - Гэтсби ».
После нескольких встреч Гэтсби просит Ника об услуге. Смущаясь, он долго ходит вокруг да около, в доказательство своей респектабельности предъявляет медаль от Черногории, которой был награждён на войне, и свою оксфордскую фотографию; наконец совсем по-детски говорит, что его просьбу изложит Джордан Бейкер - Ник встретился с нею в гостях у Гэтсби, а познакомился в доме своей сестры Дэзи: Джордан была её подругой.
Просьба была проста - пригласить как-нибудь Дэзи к себе на чай, чтобы, зайдя якобы случайно, по-соседски, Гэтсби смог увидеться с нею, Джордан рассказала, что осенью 1917 г. в Луисвилле, их с Дэзи родном городе, Дэзи и Гэтсби, тогда молодой лейтенант, любили друг друга, но вынуждены были расстаться; его отправили в Европу, а она через полтора года вышла замуж за Тома Бьюкенена.
Но перед свадебным обедом, выбросив в мусорную корзину подарок жениха - жемчужное ожерелье за триста пятьдесят тысяч долларов, Дэзи напилась, как сапожник, и, сжимая в одной руке какое-то письмо, а в другой - бутылку сотерна, умоляла подругу отказать от её имени жениху. Однако её засунули в холодную ванну, дали понюхать нашатырю, надели на шею ожерелье, и она «обвенчалась как миленькая ».
Встреча произошла; Дэзи увидела его дом (для Гэтсби это было очень важно); празднества на вилле прекратились, и Гэтсби заменил всех слуг на других, «которые умеют молчать», ибо Дэзи стала часто бывать у него. Гэтсби познакомился также и с Томом, который выказал активное неприятие его самого, его дома, его гостей и заинтересовался источником его доходов, наверняка сомнительных.
Однажды после ланча у Тома и Дэзи Ник, Джордан и Гэтсби с хозяевами отправляются развлечься в Нью-Йорк. Всем понятно, что Том и Гэтсби вступили в решающую схватку за Дэзи. При этом Том, Ник и Джордан едут в кремовом «роллс-ройсе» Гэтсби, а сам он с Дэзи - в темно-синем «фордике» Тома.
На полпути Том заезжает заправиться к Уилсону - тот объявляет, что намерен уехать навсегда и увезти жену: он заподозрил неладное, но не связывает её измены с Томом. Том приходит в неистовство, поняв, что может одновременно лишиться и жены, и любовницы.
В Нью-Йорке объяснение состоялось: Гэтсби говорит Тому, что Дэзи не любит его и никогда не любила, просто он был беден и она устала ждать; в ответ на это Том разоблачает источник его доходов, действительно незаконный: бутлегерство очень большого размаха. Дэзи потрясена; она склонна остаться с Томом. Понимая, что выиграл, на обратном пути Том велит жене ехать в кремовой машине с Гэтсби; за ней в отставшем темно-синем «форде» следуют остальные.
Подъехав к заправке, они видят толпу и тело сбитой Миртл. Из окна она видела Тома с Джордан, которую приняла за Дэзи, в большой кремовой машине, но муж запер её, и она не могла подойти; когда машина возвращалась, Миртл, освободившись из-под замка, ринулась к ней. Все произошло очень быстро, свидетелей практически не было, машина даже не притормозила. От Гэтсби Ник узнал, что за рулём была Дэзи.
До утра Гэтсби пробыл под её окнами, чтобы оказаться рядом, если вдруг ей понадобится. Ник заглянул в окно - Том и Дэзи сидели вдвоём, как нечто единое - супруги или, может быть, сообщники; но у него не хватило духу отнять у Гэтсби последнюю надежду.
Лишь в четыре утра Ник услышал, как подъехало такси с Гэтсби. Ник не хотел оставлять его одного, а поскольку в то утро Гэтсби хотелось говорить о Дэзи, и только о Дэзи, именно тогда Ник узнал странную историю его юности и его любви.
Джеймс Гетц - таково было его настоящее имя. Он его изменил в семнадцать лет, когда увидел яхту Дэна Коди и предупредил Дэна о начале бури. Его родители были простые фермеры - в мечтах он никогда не признавал их своими родителями.
Он выдумал себе Джея Гэтсби в полном соответствии со вкусами и понятиями семнадцатилетнего мальчишки и остался верен этой выдумке до самого конца. Он рано узнал женщин и, избалованный ими, научился их презирать. В душе его постоянно царило смятение; он верил в нереальность реального, в то, что мир прочно и надёжно покоится на крылышках феи.
Когда он, привстав на вёслах, глядел снизу вверх на белый корпус яхты Коди, ему казалось, что в ней воплощено все прекрасное и удивительное, что только есть в мире. Дэн Коди, миллионер, разбогатевший на серебряных приисках Невады и операциях с монтанской нефтью, взял его на яхту - сначала стюардом, потом он стал старшим помощником, капитаном, секретарём; пять лет они плавали вокруг континента; потом Дэн умер.
Из наследства в двадцать пять тысяч долларов, которое оставил ему Дэн, он не получил ни цента, так и не поняв, в силу каких юридических хитросплетений. И он остался с тем, что дал ему своеобразный опыт этих пяти лет: отвлечённая схема Джея Гэтсби облеклась в плоть и кровь и стала человеком. Дэзи была первой «девушкой из общества » на его пути.
С первого раза она показалась ему головокружительно желанной. Он стал бывать у неё в доме - сначала в компании других офицеров, потом один. Он никогда не видал такого прекрасного дома, но он хорошо понимал, что попал в этот дом не по праву. Военный мундир, служивший ему плащом-невидимкой, в любую минуту мог свалиться с его плеч, а под ним он был всего лишь молодым человеком без роду и племени и без гроша в кармане.
И потому он старался не упускать времени. Вероятно, он рассчитывал взять что можно и уйти, а оказалось, обрёк себя на вечное служение святыне. Она исчезла в своём богатом доме, в своей богатой, до краёв наполненной жизни, а он остался ни с чем - если не считать странного чувства, что они теперь муж и жена. С ошеломительной ясностью Гэтсби постигал тайну юности в плену и под охраной богатства…
Военная карьера удалась ему: в конце войны он был уже майором. Он рвался домой, но в силу недоразумения оказался в Оксфорде - любой желающий из армий стран-победительниц мог бесплатно прослушать курс в любом университете Европы.
В письмах Дэзи сквозила нервозность и тоска; она была молода; она хотела устроить свою жизнь сейчас, сегодня; ей нужно было принять решение, и чтобы оно пришло, требовалась какая-то сила - любви, денег, неоспоримой выгоды; возник Том. Письмо Гэтсби получил ещё в Оксфорде.
Прощаясь с Гэтсби в это утро, Ник, уже отойдя, крикнул: «Ничтожество на ничтожестве, вот они кто! Вы один стоите их всех, вместе взятых !» Как он потом радовался, что сказал эти слова!
Не надеясь на правосудие, обезумевший Уилсон пришёл к Тому, узнал от него, кому принадлежит машина, и убил Гэтсби, а затем и себя.
На похоронах присутствовали три человека: Ник, мистер Гетц - отец Гэтсби, и лишь один из многочисленных гостей, хотя Ник обзвонил всех завсегдатаев вечеринок Гэтсби. Когда он звонил Дэзи, ему сказали, что она и Том уехали и не оставили адреса.
Они были беспечными существами, Том и Дэзи, они ломали вещи и людей, а потом убегали и прятались за свои деньги, свою всепоглощающую беспечность или ещё что-то, на чем держался их союз, предоставляя другим убирать за ними.
Экономическая подоплека романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби» кажется предельно прозрачной. Потерянное поколение, американская мечта, эпоха джаза, быстрых денег и отчаянных вечеринок - даже если Фицджеральд придумал не все эти концепты, то воплотил он их в своих произведениях так ярко, что уже невозможно представить одно без другого. История богатства Джея Гэтсби, вопреки напущенному туману, тоже шита белыми нитками - по просьбе редактора Фицджеральд прямым текстом сообщает, что его загадочный герой на самом деле, как и многие американцы в годы сухого закона, сколотил состояние на подпольной торговле алкоголем. А потом попытался бросить всю эту показную роскошь к ногам Дейзи, чтобы вернуть былую любовь, - и не сказать, чтобы это был в корне неверный способ покорить женщину, в голосе которой «звенят деньги». Единственная загадка, которая, по большому счету, так и не раскрыта в романе, - почему Гэтсби, при всех его достижениях, это все-таки не удается? Что в век новых капиталов и крайне подвижной морали оказалось принципиально дороже денег? И к чему в действительности привела как Гэтсби, так и самого Фицджеральда реализация американской мечты? На эти вопросы отвечает Фонд Егора Гайдара , партнер N + 1 по проекту .
1
Ей недавно исполнилось восемнадцать - она была ровно на два года старше меня, но ни одна девушка во всем Луисвилле не пользовалась таким потрясающим успехом, как Дейзи. Она носила только белые наряды, и еще у нее был белоснежный родстер, а телефон в их доме разрывался день и ночь, потому что молоденькие офицеры из Кемп-Тейлор мечтали провести вечер или «ну, хотя бы часик» в ее милой компании. Когда тем утром я проходила мимо ее дома, то увидела белый родстер, запаркованный у обочины, а в нем - Дейзи в обществе молодого лейтенанта, которого я прежде никогда здесь не видела.
Попытки доказать, что не все романы Фрэнсиса Скотта Фицджеральда автобиографичны, а между главным героем и личностью самого писателя не стоит ставить знак равенства, являются среди исследователей его творчества чуть ли не делом чести. Да и сам Фицджеральд неоднократно жаловался на то, что, написав принесший ему славу и деньги роман «По эту сторону рая», он обрек себя на вечное сравнение со своими героями, которые воспринимались читателями и критиками как его альтер эго. Тем не менее, в случае «Великого Гэтсби» (1925) - далеко не первого произведения американского писателя - соблазн провести параллель между личной историей Фицджеральда и сюжетной линией Джея Гэтсби мало того что велик, так еще и открывает интересные возможности для понимания сути конфликта в романе.
В 1917 году, почти закончив Принстонский университет - оставались только выпускные экзамены, - Фицджеральд записался добровольцем на фронт и вскоре познакомился с юной Зельдой Сейер, девушкой из богатой семьи, дочерью судьи штата Алабама, видной невестой. Однако Фицджеральд был беден - и родители Зельды выступили против неравного брака. Сама Зельда, впрочем, особого желания оспаривать решение родителей тоже не испытывала. Но Фицджеральд решил во что бы то ни стало добиться своего, хотя, в отличие от Джея Гэтсби, сделал ставку не на криминальный бизнес, а на литературный успех. Так появился на свет его первый роман, после которого на писателя обрушилась слава, журналы стали нарасхват публиковать его тексты, а гонорары за один рассказ достигали 4 тысяч долларов. После первого литературного успеха и последовавшей за этим женитьбы пара стала вечными героями светской хроники. Путешествия по Европе, роскошные вечеринки, эксцентричные выходки - впоследствии Фицджеральд говорил, что порой сам сомневался, где персонажи его романов, а где реальные они с Зельдой.
Фицджеральд, как и герой «Великого Гэтсби», воплотил в жизнь знаменитую «американскую мечту» - добиться успеха с нуля, одним лишь планомерным трудом завоевать себе место под солнцем. Кстати, семье Фицджеральда это было не в новинку - его дед, ирландский эмигрант, начинал свою карьеру с должности посыльного, а закончил владельцем внушительного состояния, которое, впрочем, его сын, отец Фицджеральда, довольно быстро промотал. Разорение семьи будущий писатель воспринимал очень болезненно, что, видимо, дало ему дополнительные стимулы для решительного рывка. Сам он, превратив свою жизнь с Зельдой в бесконечную череду вечеринок, придумал словосочетание, идеально подходящее для описания надрывного веселья послевоенного времени, - «эпоха джаза». Наконец, пусть так и не добравшись до фронтов Первой мировой, Фицджеральд наравне с Хэмингуэем стал одним из самых представительных фигур послевоенного «потерянного поколения».
Ретроспективно кажется, что и Фицджеральд, и его Джей Гэтсби, при определенной общности их биографий, воплотили в жизнь все важнейшие идеалы своего времени. Однако были и различия. Фицджеральд достиг успеха, бросил богатство к ногам Зельды, женился на ней, стал самым высокооплачиваемым писателем США, и ничто не омрачало его репутации, кроме злых языков, утверждавших, что он продает талант за деньги. А «американская мечта» Гэтсби потерпела крах. В чем же дело? Очевидно, в источнике богатства. Но если допустить, что бутлегерство для американского социума считалось чем-то аморальным, то почему та же мораль спокойно относится к безнаказанности Дейзи за совершенное преступление? Или же Фицджеральд усомнился в оправданности своей «американской мечты»?
2
Я родился на Среднем Западе в богатой семье, из которой теперь уже никого нет в живых. Вырос я в Америке, но потом уехал учиться в Оксфорд - по семейной традиции. Несколько поколений моих предков учились в Оксфорде.
Он глянул на меня искоса - и я понял, почему Джордан Бейкер заподозрила его во лжи. Слова «учились в Оксфорде» он проговорил как-то наспех, не то глотая, не то давясь, словно знал по опыту, что они даются ему с трудом. И от этой тени сомнения потеряло силу все, что он говорил, и я подумал: а нет ли в его жизни и в самом деле какой-то жутковатой тайны?
Ф.С. Фицджеральд, «Великий Гэтсби». Пер. Н.Н. Лаврова
Из Первой мировой США вышли в состоянии, с которым на тот момент не могла сравниться ни одна европейская страна. Вступив в войну за год до ее окончания, Штаты не успели понести серьезных человеческих потерь и тем более не подставили под удар свою территорию, зато успешно выступали в качестве основного кредитора Англии и исправно выполняли военные заказы. Отчасти этим объясняется тот стремительный экономический рост, который последовал в 1920-е годы. Низкие налоги, слабый антимонопольный контроль и в целом минимальное вмешательство государства привели к тому, что в это десятилетие на территории Штатов развернулся промышленный бум. В первую очередь это касалось автомобилестроения, но и в целом к концу 1920-х США выпускали промышленной продукции больше, чем участвовавшие в войне европейские страны - по крайней мере больше, чем Англия, Франция, Германия и Италия вместе взятые.
Задним числом, когда известно, что за этим периодом процветания последовало стремительное падение - Великая депрессия, исследователи перечисляют огромное количество проблем, которые все эти годы оставались без внимания государства и впоследствии сыграли свою роль. Первыми и главными обычно называют дешевое кредитование, пользовавшееся большой популярностью у населения, и игры на бирже, но были и другие: падение традиционных производств, в том числе сельского хозяйства и энергетики, кризис железнодорожных перевозок и судостроения, нарастающая безработица - около 200 тысяч человек ежегодно на протяжении десятилетия вытеснялись машинным трудом, сосредоточение контроля над промышленностью в руках всего 200 корпораций и резкое расслоение населения по уровню дохода. К концу 1920-х годов средний класс составлял лишь 20 процентов от общей численности населения, при этом в руках одного процента было сосредоточено 40 процентов национального богатства, а более половины населения оказалось за чертой прожиточного минимума.
Все это, на первый взгляд, лежит вне поля зрения Фицджеральда и не имеет особого отношения к «Великому Гэтсби» - за исключением разве что той стремительности, с которой после войны делает свое состояние главный герой, а также вскользь упомянутой рассказчиком Ником Каррауэем собственной сферы деятельности - кредитования. Но тот конфликт, который писатель едва уловимо обрисовывает, заставляя других персонажей постоянно искать зацепки в прошлом Джея Гэтсби, с тем чтобы прояснить для себя его личность, оказывается не менее важным для американского общества 1920-х годов. С ретроспективных позиций поиска причин Великой депрессии эту значимость чистоты происхождения капиталов и искренности устремлений объяснить трудно. Однако она становится гораздо понятнее, если связать ее с событиями, которые происходили в США до Первой мировой войны, но продолжали влиять на общество и после нее.
Надрывности, неравенству и роскоши «эпохи джаза» в США, помимо собственно войны, предшествовала так называемая эра прогрессивизма. Стабильный экономический рост, определенные политические трансформации и годы продолжительного мира после Гражданской войны привели к появлению большого числа крупных капиталистов, которые держали под контролем ключевые ресурсы континента и в силу этого оказывали влияние на политическую сферу. К 1890-м доминирование крупного капитала в политике привело к появлению движений, недовольных сложившейся ситуацией и требовавших роста политической инклюзии - возможностей влиять на политический процесс для большего числа социальных групп. Именно эти движения стали базой для последовавших в первой трети ХХ века политических реформ в США - появлению у женщин избирательных прав, введению прямых выборов в сенат, ограничению финансирования избирательных кампаний и переходу капиталов от прямого влияния на политику к опосредованному - через систему специальных корпоративных и благотворительных фондов.
Американский социолог Уильям Домхофф считает, что создаваемые в начале XX века сети фондов и мозговых центров (policy-planning organizations), таких как Фонд Карнеги (1910) или Фонд Рокфеллера (1913), стали своего рода сделкой между элитами и прогрессивно настроенным средним классом. Требование выхода большого капитала из политики и запрос на резкое снижение коррупции и власти корпораций были удовлетворены. В обмен крупные капиталисты получили возможность влиять на общественное мнение и процесс выработки государственных решений опосредовано - через проводимую их фондами публичную экспертизу и аналитику. При этом политический процесс и процесс выработки государственных решений в США стали более прозрачными и легитимными. Согласно задумке, ненависть среднего класса к капиталистам как главным виновникам коррупции должна была смениться если не одобрением, то хотя бы уважением, поскольку теперь они помогали государству проводить более эффективную политику, а обществу - обсуждать важные проблемы.
Запрос эры прогрессивизма на искренность и прозрачность вылился в расцвет расследовательской журналистики. Именно в этот период американские СМИ становятся четвертой властью, активно освещая случаи сращивания государства и бизнеса, перераспределения бюджетов, скандалы в верхах. Выдающиеся журналисты того времени - Джозеф Стеффенс, Сэмюель Адамс, Джекоб Риис, Элтон Синклер, Айда Тарбелл - и сегодня являются образцами для американской прессы. Но существовали и противоположные тренды. В 1917 году Берти Чарлз Форбс создал журнал, чье первоначальное название «Дела и их вершители» в последний момент было заменено на фамилию основателя. Форбс, видя перегибы четвертой власти, вплоть до очернения капиталистов и политиков, хотел показать позитивные стороны происходивших изменений, попутно формируя наиболее полный источник информации о бизнесе для самих капиталистов.
Так вопросы «откуда деньги?» и «на что ты их тратишь?» стали неотъемлемой частью публичного дискурса американского общества 1900–1920-х годов. Учитывая разрастание среднего класса и открывшиеся после Первой мировой возможности для получения сверхприбыли, требования прозрачности стали распространяться и на «новых» капиталистов, к которым, безусловно, относился Джей Гэтсби. Конфликт между ним и Томом Бьюкененом - это не столько борьба между двумя группами предпринимателей - новой и «старой» закалки, сколько проявление так называемых «американских культурных войн», борьбы консервативной, континентальной Америки против либеральной Америки больших городов - той, которую сегодня мы бы назвали постмодернистской.
«Культурные войны» в 1920-е годы стали выходить на первый план по двум причинам. В основе первой лежал очевидный прогресс технологий - печатные газеты становились дешевле, а радио позволяло быстрым и довольно демократичным способом донести информацию до самых провинциальных американских фермеров. Континентальная Америка и Америка больших городов неожиданно стали гораздо более связаны, чем ранее, и осознали свои ценностные различия. Второй причиной стало перемещение политических дискуссий из стен Белого дома в публичное пространство. Либерализация и последовавший за ней рост политической конкуренции привели к тому, что две американские партии - республиканцы и демократы - стали поддерживать и углублять этот социокультурный конфликт как в своих избирательных кампаниях, так и в политических решениях в пользу той или иной культурной общности.
Мнение эксперта
В 1920-е годы место классового конфликта занял социокультурный. Впервые произошло разделение США на две социокультурные нации, существование которых оказывает влияние и на сегодняшнюю Америку. Первая - сторонники традиционных консервативных ценностей, а вторая - сторонники постмодернистских ценностей, тогда носивших название «новых». Их ярким проявлением в 1920-е годы стало рождение и развитие в США сексуальной революции. Тогда Зигмунд Фрейд обрел в Америке наивысшую популярность. В 1920-е годы был впервые выдвинут лозунг равенства женщин и мужчин во всех поведенческих сферах, включая секс. Эта новая социокультурная идеология, эта «другая Америка» была не такой мощной, как сегодня, но культурная война между ними и консерваторами развернулась крайне масштабно.
Представители новой социальной культуры также объявили, что смысл жизни - entertainment, развлечение. В то время как традиционная Америка в социокультурном отношении была настроена очень консервативно. К примеру, она не только выступала против демонстративного потребления и сексуальной свободы, но и требовала введения сухого закона, считала, что именно алкоголизм является основой другой культуры и «портит» традиционные американские нравы. Поддержавшая сухой закон Республиканская партия в этом социокультурном конфликте была на стороне традиционалистов. Правда, вскоре обнаружилось противоречие: сухой закон приняли, но значительная часть США - не только новые, но и старые американцы - все-таки хотела употреблять алкоголь. И слабость этого закона была в том, что он запретил производство спиртного, но не запретил его употребление. В итоге спиртное продавали, например, в аптеках. Развивался теневой рынок - бутлегерство, которым как раз занимался Великий Гэтсби.
Владимир Согрин,
руководитель Центра североамериканских исследований Института всеобщей истории РАН
Полностью интервью с экспертом можно прочитать .
3
Я уже знаю, что представляли собой ваши «аптеки». - Он повернулся к нам и продолжал скороговоркой: - Они с Вулфшимом прибрали к рукам сотни мелких аптек в переулках Нью-Йорка и Чикаго и торговали алкоголем за аптечными стойками. Вот вам одна из его махинаций. Я с первого взгляда заподозрил в нем бутлегера и, как видите, почти не ошибся.
А если даже и так? - вежливо сказал Гэтсби. - Ваш друг Уолтер Чейз, например, не погнушался вступить с нами в компанию.
Ф.С. Фицджеральд, «Великий Гэтсби». Пер. Н.Н. Лаврова
Экономическая и политическая мысль США времен Фрэнсиса Скотта Фицджеральда и его героев породила внушительное количество рационалистских и эмпирических концепций на тему сильного государства и централизованного управления. С конца XIX века, на фоне высокой зависимости политики от большого капитала, еще до наступления прогрессистской эры, ученые видели решение большинства проблем в усилении государственных функций и централизации разделенной на штаты Америки.
Отец современного государственного управления Франк Гуднау в 1900 году выпустил классическую работу «Политика и государственное управление», где впервые описал необходимость разделения политической и бюрократической (public administration) сфер в США. Внедрение меритократического отбора, регулярной государственной службы, не зависящей от результатов выборов, оптимальное распределение полномочий между государственными структурами, выстраивание иерархии и соподчиненности разрозненных агентств и ведомств в штатах - все эти меры, по его мнению, должны были стать дополнительной сдерживающей силой для крупного капитала. Но чтобы они начали работать, «слабое» государство в США должно было стать сильным, а значит, необходимо было сократить полномочия штатов в пользу федерального центра и увеличить налоговую нагрузку на бизнес в пользу незащищенных слоев.
Предложения Гуднау в значительной мере удалось реализовать на практике. Президенты Уильям Тафт и Вудро Вильсон, хотя и являлись представителями разных партий, последовательно наращивали присутствие государства в экономике. Вильсон резко поднял налоговые ставки и сделал саму шкалу прогрессивной. Автономия отдельных штатов была сокращена в пользу независимых центральных государственных агентств. И хотя после Первой мировой войны американские президенты частично «откатили» нововведения прогрессистской эры, саму степень вмешательства государства в экономику и центра - в дела отдельных штатов вернуть на прежние позиции так и не удалось.
Сухой закон стал наиболее ярким примером государственного регулирования в Америке того периода. Он же по факту превратился в то, что современная экономическая наука называет «нерыночным провалом» (non-market failure). Этот феномен был описан в 1988 году экономистом Чарльзом Вульфом в книге «Рынки и государство», где он впервые показал, что любое государственное регулирование сталкивается с тремя видами проблем. Оно нарушает естественное рыночное равновесие, искажая стимулы фирм, создает непрозрачность контролирующих структур, которые впадают либо в коррупцию, либо в имитацию контроля, и в итоге создает условия для появления естественных монополий и высоких барьеров входа на рынок. Всеми этими провалами государственного регулирования и пользовался Джей Гэстби в своем бутлегерстве. Невозможность проконтролировать исполнение сухого закона и наличие легальных лазеек по его обходу превратили готовых идти на риск американских предпринимателей в миллионеров, которые на доставшиеся им легкие деньги закатывали шикарные вечеринки. В других же областях чрезмерное государственное регулирование превращало таких предпринимателей, как Том Бьюкенен, с их более традиционным и легальным бизнесом в пострадавших. На фоне описанного социокультурного конфликта между «старой» и «новой» Америками противостояние этих двух групп только обострялось.
Дополнительную поддержку «запросу на искренность» - как в политике, так и в бизнесе - в Америке Форда и Фицджеральда оказывала Чикагская политическая школа. Ее наиболее яркий представитель Чарльз Мэрриам описывал политику как рынок, где люди, являющиеся «властолюбивыми животными», стремятся не к увеличению общественного блага, а к реализации собственных эгоистических интересов. Стремление подчинить своей воле других индивидов становится доминирующим мотивом политической активности любой личности. Кроме того, в политике, как и на рынке, идет торговля, производится раздел сфер влияния, покупаются голоса и возникают попытки коррумпирования друг друга. Такая академическая трактовка политики также поддерживала общественный запрос на транспарентность, рост прозрачности политических процессов, а также придавала репутации политиков особую важность. При этом репутация необязательно касалась только политического прошлого. Гэтсби не был политиком, но вынужден был втянуться в гонку репутаций, которая его в итоге и уничтожила.
«Великий Гэтсби» Фицджеральда кажется абсолютно равным себе. Тем не менее, легкий детективный сюжет, сильная автобиографическая составляющая, расплывчатость образа Джея Гэтсби являются лишь верхушкой айсберга, в основании которого лежат острые социальные противоречия, замешанные на бурном экономическом росте послевоенных лет и проблемах государственного регулирования. Передавав своему герою элементы собственной биографии, Фицджеральд, однако, лишил его важнейшего для того времени компонента - безупречного прошлого. В итоге дело оказывается даже в не Оксфорде, где Гэтсби никогда не учился, и не в бутлегерстве, позволившем Гэтсби быстро сколотить капитал, а в том, что он не может обеспечить своей репутации прозрачность и убедить окружающих в своей искренности. Кроме того, будучи нуворишем, Гэтсби слишком явно тяготеет к «новому» социокультурному типу поведения - вечеринкам, сомнительным развлечениям, свободным нравам. Пытаясь таким образом привлечь внимание Дейзи, он на самом деле создает лишь дополнительный барьер на пути к ней. И этот конфликт оказывается таким сильным, что на его фоне меркнет даже совершенное Дейзи преступление, ответственность за которое в итоге ложится на Гэтсби.
Михаил Комин, Татьяна Трофимова
Литература
Allen F.L. Only Yesterday: An Informal History of the Nineteen-Twenties. New York; London: Harper & Brothers Publishers, 1931.
Decker J.L. Gatsby"s Pristine Dream: The Diminishment of the Self-Made Man in the Tribal Twenties. 1994.
Dumenil L. The Modern Temper: American Culture and Society in the 1920s. New York: Hill and Wang, 1995.
Goldhurst W. F. Scott Fitzgerald and his Contemporaries. 1963.
Parrish M.E. Anxious Decades: America in Prosperity and Depression, 1920-1941. New York: W.W. Norton, 1992.
Stein H.H. American Muckrakers and Muckraking: The 50-Year Scholarship // Journalism Quarterly. Spring 1979. Vol. 56. № 1. P. 9-17.
Все-таки очень вредные стереотипы сидят в большинстве голов насчет так называемой «настоящей любви». За что «низкий поклон» литературе и синематографу, которые нам их втолковывают. После большинства фильмов и книг нам не хочется «обычной» любви, нам подавай что-то неординарное, феерично-романтичное. А с такими установками очень легко попасться на крючок перверзника.
Вот и из главного героя романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби» в последней экранизации (2013) режиссер Баз Лурман сделал трепетного, навеки влюбленного романтика, бросившего все к ногам возлюбленной, но чье неземное чувство попрали и предали.
И действительно: попрали и предали. Только вопрос: какое именно чувство? И чем на самом деле была любовь «старины» Джея к Дэйзи Бьюкенен? Давайте разберемся в «любовном» треугольнике, каждый из углов которого — нарцисс, и нарцисс неслабый.
Скажу сразу: в отличие от Лурмана автор романа прекрасно понимает натуру Гэтсби. В слово great — великий — он вкладывает смысл «грандиозный». Не о величии души, наделенной «редкостным даром надежды», пишет Фицджеральд. Приятель Гэтсби, Ник Каррауэй, от лица которого ведется повествование, вовсе не считает его эталоном человечности, как это нам подается в фильме Лурмана, и отзывается о нем так:
«...Гэтсби, казалось, воплощавшего собой все, что я искренне презирал и презираю».
Поэтому трактовка Лурмана, что де, Гэтсби велик своем необыкновенным умением любить, чем отличается от «ничтожеств» Бьюкененов, которые «не стоят его пальца» - не только неправильна, но и очень вредна, поскольку способствует выработке неверных ориентиров у молодежи, а у всех прочих - усугублению стереотипов о том, какой должна быть «настоящая любовь».
В лурмановской экранизации «Великого Гэтсби» из полупародийного поначалу персонажа со второй половины фильма начинают лепить чуть ли не трагический образ, а финальное столкновение Тома Бьюкенена и Гэтсби упрощают до стычки между представителями старого и нового капиталов, респектабельного аристократа и нувориша, наловившего рыбки в мутной воде.
Правильное — фицджеральдовское - понимание личности Гэтсби демонстрируется в экранизации 1974 года - режиссера Джека Клейтона - с Робертом Редфордом и Миа Фэрроу в главных ролях. По-моему, это лучшая киноверсия романа.
Что же за человек Джей Гэтсби? Начнем с того, что зовут его Джеймс Гетц, и происходит он из семьи бедных фермеров. Непонятно с чего, но с детства мальчика одолевают фантазии о будущем богатстве и величии . И он всеми правдами и неправдами ищет случая разбогатеть, подняться, войти в высшее общество.
«Джеймс Гетц — таково было его настоящее, или, во всяком случае, законное, имя. Он его изменил, когда ему было семнадцать лет, в знаменательный миг, которому суждено было стать началом его карьеры, — когда он увидел яхту Дэна Коди, бросившую якорь у одной из самых коварных отмелей Верхнего озера. Джеймсом Гетцем вышел он в этот день на берег в зеленой рваной фуфайке и парусиновых штанах, но уже Джеем Гэтсби бросился в лодку, догреб до «Туоломея» и предупредил Дэна Коди, что через полчаса поднимется ветер, который может сорвать яхту с якоря и разнести ее в щепки.
Вероятно, это имя не вдруг пришло ему в голову, а было придумано задолго до того. Его родители были простые фермеры, которых вечно преследовала неудача, — в мечтах он никогда не признавал их своими родителями. В сущности, Джей Гэтсби из Уэст-Эгга, Лонг-Айленд, вырос из его раннего идеального представления о себе . Он был сыном божьим — если эти слова вообще что-нибудь означают, то они означают именно это — и должен был исполнить предначертания Отца своего, служа вездесущей, вульгарной и мишурной красоте. Вот он и выдумал себе Джея Гэтсби в полном соответствии со вкусами и понятиями семнадцатилетнего мальчишки и остался верен этой выдумке до самого конца ».
Посмотрите, как верно Фицджеральд описывает свойственное всем нарциссам представление о себе, как о неком мессии, орудии неба, санитаре общества, проводнике Великого Знания и т. д. Показателен и ранний уход мальчика в фантастические миры, в которых он так и застревает на всю жизнь.
«Больше года он околачивался на побережье Верхнего озера, промышлял ловлей кеты, добычей съедобных моллюсков, всем, чем можно было заработать на койку и еду. (…) Он рано узнал женщин и, избалованный ими, научился их презирать — юных и девственных за неопытность, других за то, что они поднимали шум из-за многого, что для него, в его беспредельном эгоцентризме, было в порядке вещей.
Но в душе его постоянно царило смятение. Самые дерзкие и нелепые фантазии одолевали его, когда он ложился в постель. Под тиканье часов на умывальнике, в лунном свете, пропитывавшем голубой влагой смятую одежду на полу, развертывался перед ним ослепительно яркий мир. Каждую ночь его воображение ткало все новые и новые узоры, пока сон не брал его в свои опустошающие объятия, посреди какой-нибудь особо увлекательной мечты. Некоторое время эти ночные грезы служили ему отдушиной; они исподволь внушали веру в нереальность реального, убеждали в том, что мир прочно и надежно покоится на крылышках феи.
За несколько месяцев до того инстинктивная забота об уготованном ему блистательном будущем привела его в маленький лютеранский колледж святого Олафа в Южной Миннесоте. Он пробыл там две недели, не переставая возмущаться всеобщим неистовым равнодушием к барабанным зорям его судьбы и негодовать на унизительную работу дворника , за которую пришлось взяться в виде платы за учение. Потом он вернулся на Верхнее озеро и все еще искал себе подходящего занятия, когда в мелководье близ берегов бросила якорь яхта Дэна Коди.
Вероятно, он улыбался, разговаривая с Коди, — он уже знал по опыту, что людям нравится его улыбка. Как бы то ни было, Коди задал ему несколько вопросов и обнаружил, что мальчик смышлен и до крайности честолюбив. Спустя несколько дней он свез его в Дулут, где купил ему синюю куртку, шесть пар белых полотняных брюк и фуражку яхтсмена. А когда «Туоломей» вышел в плаванье к Вест-Индии и берберийским берегам, на борту находился Джей Гэтсби. (…) Так продолжалось пять лет, в течение которых судно три раза обошло вокруг континента, и так могло бы продолжаться бесконечно, но однажды (...) Дэн Коди, нарушая долг гостеприимства, отдал богу душу».
Джей рассчитывал на наследство патрона, которое могло бы стать для него стартовым капиталом. Однако деньги достались любовнице Коди. Но Джей одержим прежними стремлениями и упорно карабкается к своей грандиозной мечте. Так офицер Джей Гэтсби оказывается в блестящем доме семейства Фэй, где царит несравненная Дэйзи:
«Самый большой флаг и самый широкий газон были у дома, где жила Дэзи Фэй. Ни одна девушка во всем Луисвилле не пользовалась таким успехом. Она носила белые платья, у нее был свой маленький белый двухместный автомобиль, и целый день в ее доме звонил телефон, и молодые офицеры из Кэмп-Тэйлор взволнованно домогались чести провести с нею вечер. «Ну хоть бы один часок!»
(...)
Она была первой «девушкой из общества» на его пути. То есть, ему и прежде при разных обстоятельствах случалось иметь дело с подобными людьми, но всегда он общался с ними как бы через невидимое проволочное заграждение. С первого раза она показалась ему головокружительно желанной. Он стал бывать у нее в доме, сначала в компании других офицеров из Кэмп-Тэйлор, потом один. Он был поражен — никогда еще он не видел такого прекрасного дома.
Но самым удивительным, дух захватывающим было то, что Дэзи жила в этом доме — жила запросто, все равно как он в своей лагерной палатке.
(...)
Его волновало и то, что немало мужчин любили Дэзи до него — это еще повышало ей цену в его глазах.
Повсюду он чувствовал их незримое присутствие; казалось, в воздухе дрожат отголоски еще не замерших томлений».
Как видим Дэйзи - отличный объект для нарциссической идеализации: она богата, красива, а самое главное — она «самая-самая», и это признано многими! Ценный трофей! Надо брать! И Гэтсби «влюбляется». Как Сондра Финчли для Клайда Гриффитса («Американская трагедия»), так и Дэйзи Фэй становится для Гэтсби воплощением мечты, объектом идеализации . И это вовсе не извинительные издержки первой любви прекраснодушного юноши: на момент встречи с «принцессой грез» нашему герою уже 27 лет.
Фицджеральд подчеркивает осознанность, намеренность и хищничество действий Гэтсби в отношении Дэйзи :
«Но он хорошо сознавал, что попал в этот дом только невероятной игрою случая. Какое бы блистательное будущее ни ожидало Джея Гэтсби, пока что он был молодым человеком без прошлого, без гроша в кармане, и военный мундир, служивший ему плащом-невидимкой, в любую минуту мог свалиться с его плеч. И потому он старался не упустить время. Он брал все, что мог взять, хищнически, не раздумывая, — так взял он и Дэзи однажды тихим осенним вечером, взял, хорошо зная, что не имеет права коснуться даже ее руки .
Он мог бы презирать себя за это — ведь, в сущности, он взял ее обманом. Не то чтобы он пускал в ход россказни о своих мнимых миллионах; но он сознательно внушил Дэзи иллюзию твердой почвы под ногами , поддерживая в ней уверенность, что перед ней человек ее круга, вполне способный принять на себя ответственность за ее судьбу. А на самом деле об этом нечего было и думать — он был никто без роду и племени, и в любую минуту прихоть безликого правительства могла зашвырнуть его на другой конец света».
Яркий роман длится месяц, и Джей уходит на войну. «Любовь» нарцисски Дэйзи скоро потухает — еще бы, ведь объявившийся в Луисвилле богач и аристократ Том Бьюкенен дает ей еще более лестные отражения. Он не просто влюблен и восхищен, как Гэтсби, он еще и блестящая партия, из разряда «все подружки лопнут от зависти».
Том проводит ураганное обольщение Дэйзи по всем нарциссическим канонам. Пыль в глаза летит со страшной силой.
«...свадьба была отпразднована с размахом и помпой, каких не запомнит Луисвилл. Жених прибыл с сотней гостей в четырех отдельных вагонах, снял целый этаж в отеле «Мюльбах» и накануне свадьбы преподнес невесте жемчужное колье стоимостью в триста пятьдесят тысяч долларов» .
Пять лет Дэйзи ничего не слышит о Гэтсби и, судя по всему, даже не думает о нем. Великое Взаимное Чувство саморассосалось, «прошло, как с белых яблонь дым».
Но Гэтсби по-прежнему одержим идеей докарабкаться до вершин жизни, пиком которой в его патологическом воображении рисуется Дэйзи. Он готов на все, чтобы стать обладателем мишуры, могущей покорить Дэйзи. В выборе средств «старина Джей» отнюдь не щепетилен и к богатству идет чуть ли не по трупам . Да и скорее всего, по трупам, если учесть, что он занимается крупными аферами в составе ОПГ Майерса Вулфшима.
На миллионы, сколоченные таким образом, Гэтсби приобретает помпезную виллу и много-много символичных цацек. Начинаются переодевания в розовые костюмы, виражи на спорткарах и закатывание сногсшибательных вечеринок. При этом Гэтсби явно кайфует от того, что его имя окружено легендами, и вдохновенно творит мистификацию:
«Легенды о Гэтсби множились все лето благодаря усердию сотен людей, которые у него ели и пили и на этом основании считали себя осведомленными в его делах, и сейчас он уже был недалек от того, чтобы стать газетной сенсацией. С его именем связывались фантастические проекты в духе времени, вроде «подземного нефтепровода США — Канада»; ходил также упорный слух, что он живет вовсе не в доме, а на огромной, похожей на дом яхте, которая тайно курсирует вдоль лонг-айлендского побережья. Почему эти небылицы могли радовать Джеймса Гетца из Северной Дакоты — трудно сказать
».
Сближаясь с соседом, скромным деятелем Уолл-стрит Ником Каррауэем, Гэтсби вываливает на него «чистую правду» о себе - а на самом деле свои грандиозные фантазии, представляющие собой психопатическую ложь, в которой клише громоздится на клише : учеба в Оксфорде, коллекционирование рубинов... Как это водится у нарциссов, монолог пересыпается громкими именами, с обладателями которых, надо понимать, «старина Джей» накоротке.
«Еще не доезжая Уэст-Эгга, Гэтсби стал вести себя как-то странно: не договаривал своих безупречно закругленных фраз, в замешательстве похлопывал себя по коленям, обтянутым брюками цвета жженого сахара. И вдруг озадачил меня неожиданным вопросом:
- Что вы обо мне вообще думаете, старина?»
Тоже показательно: если вы недостаточно смышлены, чтобы осыпать его нарцресурсом «по умолчанию», нарцисс начнет выпрашивать, буквально выколачивать его из вас . Ему непременно нужно слышать, какое он на вас производит впечатление.
«Застигнутый врасплох, я пустился было в те уклончивые банальности, которых подобный вопрос достоин. Но он меня тут же прервал:
Я хочу вам немного рассказать о своей жизни. А то вы можете бог знает что вообразить, наслушавшись разных сплетен. Все, что вы от меня услышите, — святая правда. — Он энергично взмахнул рукой, как бы призывая карающую десницу провидения быть наготове. — Я родился на Среднем Западе в богатой семье, из которой теперь уже никого нет в живых. Вырос я в Америке, но потом уехал учиться в Оксфорд — по семейной традиции. Несколько поколений моих предков учились в Оксфорде.
Он глянул на меня искоса — и я понял, почему Джордан Бейкер заподозрила его во лжи. Слова «учились в Оксфорде» он проговорил как-то наспех, не то глотая, не то давясь, словно знал по опыту, что они даются ему с трудом. И от этой тени сомнения потеряло силу все, что он говорил, и я подумал: а нет ли в его жизни и в самом деле какой-то жутковатой тайны?
- Из какого же вы города? — спросил я как бы между прочим.
- Из Сан-Франциско. (...) Все мои родные умерли, и мне досталось большое состояние».
Низкое происхождение и работяги-родители составляют для Гэтсби предмет самого сильного стыда. Поэтому они «умирают».
« - И тогда я стал разъезжать по столицам Европы — из Парижа в Венецию, из Венеции в Рим, — ведя жизнь молодого раджи: коллекционировал драгоценные камни, главным образом рубины, охотился на крупную дичь, немножко занимался живописью, просто так, для себя, — все старался забыть об одной печальной истории, которая произошла со мной много лет тому назад.
Мне стоило усилия сдержать недоверчивый смешок. Весь этот обветшалый лексикон вызывал у меня представление не о живом человеке, а о тряпичной кукле в тюрбане, которая в Булонском лесу охотится на тигров, усеивая землю опилками, сыплющимися из прорех».
Воот! Гэтсби не похож на живого человека, а лишь на его имитацию, сотканную из отражений и клише .
Стремление Гэтсби произвести на Ника впечатление вызывает горькую улыбку. Понимая, что в его словах сомневаются и живя в вечном страхе разоблачения, «старина Джей» трясет перед ним вещдоками — которые «чисто случайно» оказываются при нем.
«Гэтсби сунул руку в карман, и мне на ладонь упало что-то металлическое на шелковой ленточке.
- Вот это — от Черногории.
К моему удивлению, орден выглядел как настоящий. По краю было выгравировано: «Orderi di Danilo, Montenegro, Nicolas Rex».
- Посмотрите оборотную сторону.
«Майору Джею Гэтсби, — прочитал я. — За Выдающуюся Доблесть».
- А вот еще одна вещь, которую я всегда ношу при себе. На память об оксфордских днях. Снято во дворе Тринити-колледжа. Тот, что слева от меня, теперь граф Донкастер.
Так, значит, он говорил правду! Мне представились тигровые шкуры, пламенеющие в апартаментах его дворца на Большом Канале, представился он сам, склонившийся над ларцем, полным рубинов, чтобы игрой багряных огоньков в их глубине утишить боль своего раненого сердца».
Гэтсби трагикомически, пародийно грандиозен. Ник рассказывает:
«Ранним утром передо мной предстал шофер в ливрее цвета яйца малиновки и вручил мне послание, удивившее меня своей церемонностью; в нем говорилось, что мистер Гэтсби почтет для себя величайшей честью, если я нынче пожалую к нему «на небольшую вечеринку». (...) И подпись: Джей Гэтсби, с внушительным росчерком ».
«- А хорош отсюда мой дом, правда? — сказал он мне. — Посмотрите, как весь фасад освещен солнцем. Я согласился, что дом великолепен.
- Да, — неотрывным взглядом он ощупывал каждый стрельчатый проем, каждую квадратную башенку. — Мне понадобилось целых три года, чтобы заработать деньги, которые ушли на этот дом.
- Я считал, что ваше состояние досталось вам по наследству.
- Да, конечно, старина, — рассеянно ответил он, — но я почти все потерял во время паники, связанной с войной».
(врет как дышит и изворачивается, как уж на сковородке)
Окончание в следующем посте.
Из этого обзора вы узнаете:
- Автор и персонаж — кто кого
- Кто же он, мистер Гэтсби
- Крушение американской мечты
- Какие уроки можно вынести из этой книги
Автор и персонаж — кто кого?
Историю о взлете и падении молодого миллионера, пронизанную невыносимой душевной мукой, мог написать только несчастный человек. Фрэнсис Скотт Фицджеральд и был таким. Оба они — и писатель, и его персонаж — воплотили в жизнь американскую мечту, поймали удачу за хвост и стремительно разбогатели. Оба все потеряли из-за любви.Роман Фицджеральда “По эту сторону рая” принес молодому никому не известному писателю оглушительный успех и ввел в мир золотой талантливой молодежи. Вместе с женой Зельдой он окунулся в богемную жизнь с пьянками-гулянками, сумасшедшими выходками, истериками и страстными примирениями. Современники с замиранием сердца следили, что еще учудит эта эпатажная парочка? А они и рады были стараться: катались на крыше такси, раздевались прямо посреди спектакля в театре, купались в фонтанах и пили, пили… Но испытание медными трубами проходят, увы, не все. Спустя годы развеселой жизни карета превратилась в тыкву, красавица жена — в безумную с потухшим взглядом, а сам Фиц — в спившегося старика.
У Зельды диагностировали шизофрению. С тех пор жизнь писателя пошла под откос: у него начался тяжелый кризис, усугублявшийся бесконечными запоями. Он умер в 44 года и под конец сравнивал себя с разбитой тарелкой. Достойное завершение жизни, нечего сказать.
Кто же он, мистер Гэтсби?
Весь “чужой и хохочущий сброд”, который пил и жрал на его шикарных вечеринках, видели в нем “расфранченного хлыща, лет тридцати с небольшим”. Поскольку прошлое и настоящее Джея было окружено тайной (никто не знал, кто он такой, видели лишь, что баснословно богат), вокруг его персоны роем назойливых насекомых вились слухи. И лишь двум близким людям — другу Нику, от лица которого и ведется рассказ, и малютке Дэзи — он открылся всей душой, как есть. Джеймс Гетц был сыном бедных фермеров, которым никак не удавалось разбогатеть.“ В душе его постоянно царило смятение. Самые дерзкие и нелепые фантазии одолевали его, когда он ложился в постель. Под тиканье часов на умывальнике, в лунном свете, пропитывавшем голубой влагой смятую одежду на полу, развертывался перед ним ослепительно яркий мир ” .
О, эта жажда жизни, предчувствие удивительной судьбы, уготованной только тебе! Масла в огонь подлила несчастная любовь к Дэзи — девушке из богатой семьи, которой прочили, конечно, совсем другого жениха. Любовь не сложилась, а Джеймс пообещал себе достичь богатства и славы любой ценой.
Постер к фильму «Великий Гэтсби»
Он достиг. Спустя много лет он нашел Дэзи, уже будучи Джеем Гэтсби, эксцентричным миллионером. Она же к тому времени, благополучно отплакав разлуку, не менее благополучно вышла замуж за богача, не нарушив семейную традицию. И, конечно, по законам жанра, они встретились. Единственным желанием Гэтсби было бросить все к ее ногам — но она отказалась. Испугалась. Выбрала сытенькую спокойную жизнь с привычным, хоть и погуливающим, мужем, нежели любовь своей юности. Да и вообще, кто он такой! Нечестным путем, наверное, нажил свои миллионы — вон что соседи говорят!
Финал этой истории трагичен. Джея Гэтсби в собственном бассейне застрелил муж любовницы мужа Дэзи — вот такой неожиданный поворот. На похороны к этому богатому, но такому одинокому человеку, никто не приехал. Дэзи же уехала и быстро забыла о нем — даже не прислала цветов на похороны.
Крушение американской мечты
Казалось бы, Джей Гэтсби как никто другой воплотил Великую американскую мечту в жизнь. Он сделал себя сам, разбогател, стал влиятельным и преуспевающим. Йоу, детка, разве это не счастье, чего еще желать? Но, видимо, Джей Гэтсби был какой-то неправильный американец: никакие богатства без любимой женщины ему были не нужны. Они не сделали его счастливым. Все то, к чему он стремился, оказалось пылью, ветром на пустых дорогах жизни. Вот истинная трагедия Гэтсби. Еще один постулат американской мечты — равенство возможностей к достижению успеха. Да, выходец из бедной семьи стал богатым и влиятельным, но вошел ли он в узкий мирок избранных? Истинный аристократ по праву рождения, богач в энном поколении — муж Дэзи — с презрением относится к таким, как Джей. Так о каком равенстве может идти речь?Какие уроки можно вынести из этой книги?
1. Не терять голову. Честно говоря, слабо верится, что реальный успешный бизнесмен, который сам выстроил свою жизнь и добился ослепительных высот, настолько зависим от своей возлюбленной. Нет, мы понимаем, любовь зла и все такое. Но все же люди к определенному возрасту (а Джею Гэтсби было за 30) начинают думать не только сердцем, но и головой. В этой ситуации самой расчетливой оказалась, как ни странно, Дэзи, которая просчитала ситуацию и вышла из нее с наименьшими потерями. 2. Не терять надежды. Почему же в таком случае Гэтсби назван Великим? “ Если мерить личность ее умением себя проявлять, то в этом человеке было поистине нечто великолепное, какая-то повышенная чувствительность ко всем посулам жизни… Это был редкостный дар надежды, романтический запал, какого я ни в ком больше не встречал и, наверное, не встречу ” , — пишет автор. Даже потеряв Дэзи, Джей продолжал надеяться — до последнего, до той самой минуты, когда был убит. Уверена, если бы он выжил — эта надежда еще долго жила бы в нем и вдохновляла на дальнейшие подвиги во имя. 3. Разбираться в людях. Дэзи, которую Гэтсби боготворил и считал прекрасным человеком, тонко чувствующей натурой, оказалась красивой пустышкой с чувствами “на донышке”. А в Нике, которого большинство его гостей считали чем-то вроде мебели, он открыл истинного друга — пожалуй, единственного, кто понял его натуру. Великого, Великого Гэтсби. А вы читали книгу, смотрели фильм? Пожалуйста, поставьте лайк, сделайте репост и расскажите нам о своих впечатлениях!Ник Каррауэй был из зажиточного и почтенного семейства, которое проживало в одном из городков на Среднем Западе. В 1915 году, он окончил Йельский университет, потом воевал в Европе. Вернувшись в свой городок после войны, он не смог в нем обустроиться и отправился в Нью-Йорк, для изучения кредитного дела. Поселился в пригороде, снял домик за восемьдесят долларов в месяц. Его троюродная сестра Дэзи, живет в более удобном районе Ист - Эгге, она замужем за богатым Томом Бьюкененом. Том учился в Йеле вместе с Ником, и уже тогда ему не нравилось поведение Тома. Том изменял своей жене и не считал нужным, скрывать от Ника своей связи с Миртл Уилсон, муж которой владел станцией по ремонту автомобилей и заправочной станцией. Дэзи зная об изменах мужа, страдала, Нику казалось, что ей надо бежать от него.
На вилле соседа Ника по вечерам собираются гости, и его машина превращается в рейсовый автобус, перевозя огромное количество народа. А в понедельник восемь слуг и два садовника, наводят порядок на вилле весь день.
Однажды Нику присылают официальное приглашение на вечеринку Гэтсби, соседа Ника. Обычно к нему не ждали приглашения, а приезжали сами. Ходили слухи, что Гэтсби убил человека, другие говорили, что во время войны он служил немцам, а кто то и вовсе говорил, что он брат дьявола. Ник знакомится с Гэтсби случайно, они разговорились, и оказалось, что служили в одном полку, и чуть позже оказалось, что это хозяин дома и зовут его Гэтсби. После нескольких встреч, Гэтсби просит Ника оказать ему услугу, которую изложит Джордан Бейкер, Ник с нею познакомился у своей сестры. Его попросили пригласить Дэзи к себе в гости, а Гэтсби, якобы зайдя к Нику по делам, смог с ней увидеться. Джордан рассказала, что осенью в 1917 году Дэзи и молодой еще лейтенант Гэтсби любили друг друга. Его оправили в Европу, а она вышла замуж за Тома Бьюкенена. Перед свадьбой Дэзи напивается и выбрасывает ожерелье из жемчуга - подарок жениха за триста пятьдесят тысяч долларов в мусорную корзину. Держа в одной руке письмо, а в другой бутылку со спиртным, девушка просила не выдавать ее замуж, но ее привели в чувства, надели ожерелье и свадьба состоялась.
Гэтсби и Дэзи встретились, она увидела его дом. Гулянки, прекратились, Гэтсби сменил слуг, и Дэзи стала у него появляться чаще, еще он познакомился с Томом, которому интересно было знать, откуда он берет на все деньги.
После ланча у Тома и Дэзи, Ник, Джордан и Гэтсби, все вместе отправляются в Нью-Йорк развеяться и всем становится понятно, что Том и Гэтсби вступили в поединок за Дэзи. Том, Ник и Джордан едут на "ролл-с - ройсе" Гэтсби, а он с Дези, едут на "фордике" Тома. Том заезжает на заправку к Уилсону, и тот сообщает, что собирается уехать с женой навсегда, потому, что подозревает, что между ней и Томом есть любовная связь. Том понимает, что может остаться без жены и без любовницы. В Нью-Йорке, Гэтсби сказал Тому, что Дэзи его никогда не любила и сейчас не любит, она устала ждать, когда у него все наладится, и у него будут деньги. В ответ, Том называет источник доходов Гэтсби - контрабанда огромных размеров. Дэзи потрясена услышанным и хочет остаться с Томом. Том понимает, что выиграл, и говорит жене, ехать с ней в машине Гэтсби, а за ними едут в форде все остальные. Подьехав к заправке они увидели толпу людей и сбитую Миртл, муж запер ее дома, и она увидела из окна Тома с Джордан, приняв ее по ошибке за Дэзи. Когда они ехали обратно, Миртл освободилась и побежала к машине. Свидетелей наезда практически не было, как оказалось, за рулем машины была Дэзи. До самого утра Гэтсби просидел под окнами Дэзи, для того, чтобы помочь ей в трудную минуту. Заглянув в окно, Ник увидел рядом сидящих супругов и они были одним целым, но он не хотел отнимать у Гэтсби надежду.
В четыре утра, Ник услышал звук подъезжающей машины. Это Гэтсби приехал на такси, Нику не хотелось его оставлять одного, а Гэтсби хотелось говорить о Дэзи. Этим утром он узнал от Гэтсби историю его любви.
Настоящее имя Гэтсби, Джеймс Гетц. Он изменил свое имя в семнадцать лет, после того как впервые увидел яхту Дэна Коди, он предупредил его о том, что скоро начнется буря. Родители мальчика были фермерами. Он сам придумал себе Джея Гэтсби и остался верен своей выдумке. Гэтсби, рано познал женщин и был ими избалован, потом он начал их презирать. Он хотел верить в то, что мир находится под покровительством феи, и она его надежно охраняет. Когда он смотрел на высокие борта яхты Коди, ему казалось, что в ней воплощено все, что есть прекрасное в мире. Дэн Коди, разбогател на серебре, которое добывалось в приисках Невады, потом он совершал операции с нефтью. Коди, взял юношу на яхту, для начала он работал стюартом, потом старшим помощником, капитаном, они плавали пять лет, но потом Дэн умер. Дэн оставил ему наследство - двадцать пять тысяч долларов, но он их получить не смог из - за юридических проблем. Но у Гэтсби, был опыт, которым наделил его Дэн. Дэзи, была первой девушкой из общества и при первой встрече, ему показалось, что она ему нужна. Он стал часто посещать ее дом в компании офицеров. Потом стал являться сам. У него ничего не было, кроме военного мундира, который он считал своим плащом - невидимкой, сними с него этот плащ и он останется лишь молодым человеком неизвестного происхождения. Военная карьера ему удалась, под конец войны он уже дослужился до звания майора и хотел ехать домой, но по какому- то недоразумению оказался в Оксфорде, и ему представилась возможность бесплатно в нем обучаться. Дези прислала ему письмо, в котором писала о том, что уже хочет устроить свою жизнь, а ждать Гэтсби у нее уже не было сил, и тут в ее жизни появился Том. Это письмо, Гэтсби получил, учась в Оксфорде.
После беседы, они прощаются и Ник уходя, крикнул ему, о том, что все вокруг него ничтожные люди.
Обезумевший от горя Уилсон пришел к тому, для того, что бы узнать, чья машина задавила его жену. От Тома он узнает, что машина принадлежит Гэтсби. Он приходит к Гэтсби убивает его, а потом стреляет в себя. На похоронах Гэтсби, присутствовал Ник, отец Гэтсби и один из многочисленных гостей, которые толпой приходили к нему на вечеринки. Ник звонил Дэзи, но ему сообщили, что семейство уехало и не оставило адреса. Том и Дэзи были беспечными, почему они еще до сих пор были вместе, было известно только им самим, они на своем пути ломали и крушили все, а убирать за ними приходилось кому то другому.
Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Великий Гэтсби». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.